Ключевые переговоры. Что и как говорить, когда ставки высоки
Часть 14 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Но на самом деле разобраться в собственных эмоциях намного сложнее, чем вы думаете. Более того, многие совершенно необразованны в этом отношении. На просьбу описать свои чувства они отвечают только словами «плохо», «сержусь» или «испуган»; и все бы ничего, если бы эти понятия можно было назвать точными описаниями, но, как правило, они таковыми не являются. Люди говорят, что сердятся, когда в действительности они испытывают смесь удивления и смущения. Или они могут сказать, что несчастны, тогда как на самом деле ощущают пренебрежительное отношение к себе. Возможно, они предполагают, что расстроены, хотя в действительности чувствуют себя униженными и обманутыми.
Поскольку жизнь — это не набор тестов, вы, возможно, недоумеваете, к чему эти термины. Но на самом деле слова очень важны. Понимая, что вы действительно чувствуете, вы сможете точнее осознать, что и почему происходит. Например, у вас намного больше шансов откровенно изучить собственные оценки, если вы признаете, что смущены или удивлены, а не просто рассержены.
Что вы можете сказать о себе? Переживая сильные эмоции, можете ли вы остановиться и проанализировать свои чувства? Если да, то хватает ли вам словарного запаса? Или вы называете свое состояние просто «отвратительным» или «кошмарным»?
Во-вторых, искренне ли вы обсуждаете свои чувства с окружающими? Еотовы ли откровенно поговорить с любимым человеком о том, что происходит у вас внутри? В-третьих, насколько точно вы подбираете слова при этом?
Важно понимать свои чувства, а для этого вам может потребоваться расширить свой эмоциональный словарный запас.
Проанализируйте свои оценки
Пристально изучите свои чувства и оценки. Поняв, что вы испытываете, остановитесь и спросите себя, оправданно ли это чувство в данных обстоятельствах (естественно, если предположить, что ваши оценки верны). Ведь как бы там ни было, чувства основываются на оценках, а те, в свою очередь, являются лишь нашими собственными фантазиями.
Чтобы обрести эмоциональное спокойствие, прежде всего необходимо поставить под сомнение то, что ваше ощущение может быть единственно верным в предлагаемых условиях. Возможно, это самая сложная задача, но в то же время и наиболее важная. Пристально изучая свои чувства, мы морально готовимся подвергнуть сомнению и свои оценки, то есть уже не можем быть уверены, что придуманная история окажется правдивой. Мы изъявляем желание проверить, точны ли наши эмоции (самые настоящие) и основанная на них оценка (как одно из возможных объяснений).
Например, каковы были факты в случае с Марией? Она видела, что Луис сам провел всю презентацию. Она слышала, как босс говорил с ним о встрече по поводу проекта, на которой она не присутствовала. Так начинался путь Марии к действию.
Не путайте ваши оценки с реальными фактами. Иногда подвергнуть сомнению ваши оценки не удается, потому что вы воспринимаете их как непреложные факты. Давая в мгновение ока собственные оценки происходящему, вы и сами можете не заметить, что принимаете их за подлинные факты, на которые они очень похожи. Вы путаете субъективные выводы с объективной информацией. Например, пытаясь отделить факты от своих домыслов, Мария может сказать: «Он свинья, да еще и женоненавистник — и это факт! Спросите любого, кто видел, как он со мной обращается».
«Свинья и женоненавистник» — это не факт, а оценка, с помощью которой Мария пытается объяснить факты. Подлинная информация может значить что угодно. Как мы уже говорили, окружающие могут понаблюдать за отношениями Марии и Луиса и прийти к совершенно другим выводам.
Вернитесь к фактам
Отделите факты от своей оценки, сосредоточившись на поведении. Для этого вернитесь к источнику своих чувств. Проверьте ощущения, воспользовавшись очень простым критерием: можете ли вы увидеть или услышать то, что называете фактом? Каково же поведение на самом деле?
Например, фактом является то, что «Луис провел 95 % презентации и ответил на все вопросы, кроме одного». Это объективно и поддается проверке. Любые два свидетеля сделали бы точно такой же вывод. Однако утверждение «Он мне не доверяет» — это умозаключение, которое объясняет, что вы думаете, а не то, что другой человек делает. а умозаключения всегда субъективны.
Определите свою оценку по ключевым словам. Вот еще один совет. Чтобы не перепутать домысел с фактами, следите за ключевыми словами. Например, оценивая факты, вы можете сказать: «Она сердито посмотрела на меня» или «Он сделал язвительное замечание». Слова «сердито посмотрела» и «язвительное» — ключевые. Они выражают суждения, которые, в свою очередь, вызывают сильные эмоции. Это оценка, а не факт. Посмотрите, насколько отличается фраза «Ее глаза сузились, а губы сжались» от того, что говорите вы: «Она сердито посмотрела на меня». В частности, Мария предположила, что Луис все берет на себя и совсем ее не уважает. Если бы она сосредоточила внимание на его поведении (он много говорил и встречался с боссом с глазу на глаз), то его можно было бы интерпретировать по-разному. Например, Луис, возможно, нервничал, был обеспокоен или не уверен в себе.
Берегитесь трех «артистичных» оценок
Начав осознавать, что и почему делают люди (в том числе — что и почему делаем мы сами), со временем мы приобретем достаточно опыта, чтобы находить всему правильное объяснение. Возможно, наши оценки совершенно верны и подталкивают нас в верном направлении, а может быть, абсолютно ошибочны, но оправдывают наше поведение; в любом случае мы довольны собой и не видим необходимости меняться.
Именно второй вариант оценок обязательно приводит к неприятностям. Например, мы предпочитаем молчание или агрессию, а потом находим вполне подходящее объяснение своей правоты: «Конечно, я раскричался на него. Но ты видел, что он натворил? Он это заслужил» или «Эй, не смотри на меня так, у меня не было другого выхода». Подобные измышления, которые служат нашим собственным целям, называются артистичными историями, которые мы сами для себя сочиняем. Они «артистичны» потому, что позволяют нам чувствовать себя комфортно, несмотря на то что наше поведение не только оставляет желать лучшего, но и приводит к ужасающим последствиям.
Среди всех артистичных историй чаще всего встречаются три описанных ниже.
История жертвы: «Это не моя вина»
Первая из них — это история жертвы. Как можно догадаться из названия, с ее помощью мы предстаем в образе невинных страдальцев. Тема одна и та же: собеседник плохой и ошибается, а мы хорошие и всегда правы. Окружающие поступают плохо, а в результате страдаем мы.
И действительно, такое понятие, как невинная жертва, встречается. Вас остановили на улице и ограбили под угрозой насилия. Когда происходит нечто подобное, это печальный факт, а не выдумка. Вы действительно жертва.
Однако все рассказы о своей несчастной судьбе тенденциозны. Рассказывая историю жертвы, вы забываете о роли, которую сами сыграли в появлении проблемы. Вы рассказываете историю, в которой старательно избегаете фактов, способных засвидетельствовать, как вы собственными поступками (или бездействием) углубили проблему.
Например, на прошлой неделе начальник отстранил вас от ведения крупного проекта, что очень вас обидело. Вы пожаловались всем, кому было можно, как с вами жестоко обошлись, но конечно, не упомянули при этом, что завалили все сроки по важному проекту и тем самым подвели босса, потому вас и отстранили. Нет, об этом вы умалчиваете, ведь для вас важно лишь то, что начальник вас обидел.
Чтобы подтвердить свою историю жертвы, вы делаете акцент исключительно на своих благородных мотивах: «Мне понадобилось больше времени, потому что я хотел выполнить все требования без исключения». Затем вы говорите себе, что пострадали за добродетель, а не за проступки: «Просто он не ценит такого человека, как я, который не пропускает ни малейшей детали». (Дополнительный эпитет превращает вас из жертвы в мученика. Прекрасно!)
История о злодее: «Это ты во всем виноват»
Такие подленькие истории создают, превращая обычных порядочных людей в злодеев. Мы приписываем им самые низменные мотивы, а потом рассказываем всем подряд о недостатках противной стороны с таким видом, будто оказываем всему миру очень большую услугу.
Например, мы в самых черных красках описываем босса, который просто помешан на качестве продукции и злобствует из-за несоблюдения стандартов. Если супруг недоволен, что вы не выполнили какое-то обещание, он сразу же воспринимается как упрямый и непреклонный человек.
В истории жертвы мы преувеличиваем собственную невиновность, а в истории о злодее — вину окружающих. Мы автоматически приписываем им худшие из возможных мотивов и не учитываем положительных намерений, которые могут быть у этих людей. Чаще всего при создании таких историй прибегают к методу навешивания ярлыков. Например: «Не могу поверить, что этот идиот снова выдал мне некачественные материалы». Наклеивая ярлык, мы уже имеем дело не с полноценным человеком, а с идиотом.
Истории о злодеях не только помогают обвинить других в плохих результатах, но и дают нам право поступать со «злодеями» по собственному усмотрению. Ведь можно чувствовать себя в порядке, обижая и оскорбляя «идиота», но с нормальным человеком придется вести себя сдержаннее. Если результаты, к которым мы стремились, оказались недостижимыми, мы привыкаем к такой модели поведения, ведь, в конце концов, посмотрите, с кем нам приходится иметь дело!
Не упустите из виду двойной стандарт. Если вы проанализируете истории жертв и истории о злодеях и будете воспринимать их должным образом, то есть как несправедливые оценки, то заметите очевидный и неприглядный двойной стандарт, к которому мы прибегаем, когда эмоции выходят из-под контроля. Если ошибаемся мы сами, то рассказываем историю жертвы, заявляя о чистоте и невинности своих намерений: «Мне действительно пришлось задержаться допоздна, и я не позвонил тебе, но ведь не мог же я подвести всех собравшихся!» С другой стороны, когда другие делают что-то, что затрагивает нас, мы рассказываем истории о злодеях, в которых приписываем этим людям самые ужасные мотивы, основываясь на том, каким образом случившееся повлияло на нас: «Ты такой бездушный! Ты ведь мог позвонить мне и предупредить, что задерживаешься!»
История о собственной беспомощности:
«Это был единственный выход»
Мы заканчиваем перечисление историей о своей беспомощности. С помощью подобных историй мы заявляем, что изменить что-либо было не в наших силах. Мы убеждаем себя, что в сложившихся обстоятельствах нет иного выбора, кроме как совершить (или не совершать) тот или иной поступок. В повествовании о собственной беспомощности может предполагаться: «Если бы я не накричал на сына, он бы не стал меня слушать». Или: «Если бы я сказала такое мужу, он бы просто начал оправдываться». Если истории жертв и истории о злодеях направлены в прошлое и объясняют, как мы оказались в таком положении, то история о собственной беспомощности ориентирована на будущее и поясняет, почему мы не можем ничего сделать, чтобы изменить сложившуюся ситуацию.
Особенно легко почувствовать себя беспомощным, если закрепить за окружающими неизменные черты характера.
Например, если мы решаем, что босс «помешан на качестве» (история о злодее), то мы уже менее склонны реагировать на его выговоры. Ведь такие сумасшедшие, как он, и не ждут никакой реакции (история о собственной беспомощности), поэтому мы ничего не можем изменить, как бы ни старались.
Как видите, истории о собственной беспомощности часто основываются на историях о злодеях и не предлагают нам ничего другого, кроме выбора неудачника.
Почему мы прибегаем к артистичным историям
Они соответствуют действительности. Иногда наши истории на самом деле правдивы. Кто-то пытается причинить нам вред, мы можем оказаться невинными жертвами или действительно никак не можем повлиять на определенную проблему. Хоть и не очень часто, но такое случается.
Они помогают нам выбраться из затруднительного положения. Но чаще умозаключения превращаются из разумных объяснений в артистичные истории, когда помогают снять с нас всяческую ответственность, даже если в действительности мы тоже причастны к проблеме. Нельзя сказать, что собеседник плох или не прав, а мы хороши и не ошибаемся. Истина где-то посередине. Но если у нас получится представить других плохими, а себя хорошими, то мы сумеем выбраться из затруднительного положения. Кроме того, обвинив других, мы можем при желании оскорблять и ругать их.
Артистичные истории позволяют нам не признавать собственную подлость. Сейчас уже должно быть понятно, что артистичные истории создают проблемы для нас самих. Поэтому разумно было бы задать такой вопрос: «Если это так серьезно, почему же мы вообще прибегаем к подобным историям?»
Необходимость выдумывать часто объясняется нашей собственной подлостью. Нравится вам это или нет, но мы не начинаем ничего выдумывать, чтобы оправдать свои поступки, до тех пор, пока не сделаем чего-то такого, что нуждается в оправдании.
Мы совершаем подлость, когда сознательно действуем вопреки своим представлениям о добре и зле. И после этого у нас остается только два выхода: сознаться в проступке или оправдать его. Если мы не признаем свои ошибки, то неизбежно пытаемся найти способ оправдаться, — тогда и сочиняются артистичные истории.
Давайте рассмотрим один из примеров такой подлости. Вы едете по дороге с очень оживленным движением и обгоняете машины, которые пытаются перестроиться в ваш ряд. Автомобиль, едущий рядом, прибавляет скорость, пытаясь занять место перед вами. Вам приходит на ум, что вы должны пропустить его. Это неплохо, и вам бы хотелось, чтобы с вами поступили так же. Однако вы этого не делаете. Вы увеличиваете скорость и закрываете свободное пространство. Что дальше? Вы начинаете размышлять примерно так: «Нахал! Решил, что ему все позволено. Я и сам занял здесь местечко с большим трудом. Кроме того, мне нужно успеть на важную встречу». И все в том же духе.
В этой истории вы выглядите невинной жертвой, а другой водитель — подлым злодеем. Под влиянием выдуманной истории вы чувствуете, что имели право не сделать то, что поначалу собирались. Кроме того, вы не вспоминаете о том, что думали о других водителях, когда они поступали так с вами: «Этот идиот не пропустил меня!»
Рассмотрим пример, больше связанный с дискуссиями, при которых ставки высоки. У вашего мужа есть раздражающая вас привычка. Ничего особенного, но вы считаете, что должны сказать ему об этом. Однако не говорите ничего. Вместо этого вы тяжко вздыхаете и закатываете глаза, надеясь, что он догадается. К сожалению, супруг не понимает намека и не бросает своей привычки. Ваше раздражение сменяется отвращением, вам становится противно, что муж такой толстокожий и не понимает прозрачного намека. Кроме того, вам и не нужно ничего говорить, ведь любой разумный человек должен сам замечать подобные вещи! Неужели нужно указывать на все? С этого момента вы начинаете делать оскорбительные выпады по данному поводу до тех пор, пока размолвка не превращается в отвратительный скандал.
Обратите внимание на порядок событий в обоих случаях. Что было сначала — подлость или артистичная история? Не убедили ли вы себя, что злополучный водитель — эгоист, и поэтому не пропустили его? Конечно, нет. У вас не было повода думать, что он эгоист, пока вам не потребовалось оправдание собственного поведения. Вы ничего не выдумывали до тех пор, пока не сделали то, чего не должны были делать. Раздражающая привычка мужа не была причиной отвращения, пока вы сами не стали частью проблемы. Вы расстроились из-за того, что совершили подлость, а артистичная история помогает вам извинить собственную грубость.
Подлость часто не очень заметна. Более того, она может быть настолько незначительной, что мы просто не обращаем на нее внимания, когда создаем свои артистичные истории. Перечислим наиболее распространенные из них.
— Вы думаете, что должны были помочь кому-то, но не сделали этого.
— Вы считаете, что должны были извиниться, но не извинились.
— Вам кажется, что нужно было задержаться после работы и выполнить поручение, но вы ушли домой.
— Вы говорите «да», зная, что должны ответить «нет», а затем надеетесь, что никто не будет проверять, как вы выполняете обещание.
— Вы думаете, что должны поговорить с человеком о проблемах, которые между вами возникли, но не делаете этого.
— Вы делаете меньше, чем положено, и считаете, что должны признать это, но не признаете, зная, что никто не будет поднимать этот вопрос.
— Вы считаете, что должны внимательно выслушать совет или замечание, но вместо этого начинаете защищаться.
— Вы видите, что в плане, который кто-то предлагает, имеются недостатки, поэтому вам нужно высказаться, но вы молчите.
— Вы не смогли вовремя выполнить задание и думаете, что должны сообщить об этом другим, но не делаете этого.
Поскольку жизнь — это не набор тестов, вы, возможно, недоумеваете, к чему эти термины. Но на самом деле слова очень важны. Понимая, что вы действительно чувствуете, вы сможете точнее осознать, что и почему происходит. Например, у вас намного больше шансов откровенно изучить собственные оценки, если вы признаете, что смущены или удивлены, а не просто рассержены.
Что вы можете сказать о себе? Переживая сильные эмоции, можете ли вы остановиться и проанализировать свои чувства? Если да, то хватает ли вам словарного запаса? Или вы называете свое состояние просто «отвратительным» или «кошмарным»?
Во-вторых, искренне ли вы обсуждаете свои чувства с окружающими? Еотовы ли откровенно поговорить с любимым человеком о том, что происходит у вас внутри? В-третьих, насколько точно вы подбираете слова при этом?
Важно понимать свои чувства, а для этого вам может потребоваться расширить свой эмоциональный словарный запас.
Проанализируйте свои оценки
Пристально изучите свои чувства и оценки. Поняв, что вы испытываете, остановитесь и спросите себя, оправданно ли это чувство в данных обстоятельствах (естественно, если предположить, что ваши оценки верны). Ведь как бы там ни было, чувства основываются на оценках, а те, в свою очередь, являются лишь нашими собственными фантазиями.
Чтобы обрести эмоциональное спокойствие, прежде всего необходимо поставить под сомнение то, что ваше ощущение может быть единственно верным в предлагаемых условиях. Возможно, это самая сложная задача, но в то же время и наиболее важная. Пристально изучая свои чувства, мы морально готовимся подвергнуть сомнению и свои оценки, то есть уже не можем быть уверены, что придуманная история окажется правдивой. Мы изъявляем желание проверить, точны ли наши эмоции (самые настоящие) и основанная на них оценка (как одно из возможных объяснений).
Например, каковы были факты в случае с Марией? Она видела, что Луис сам провел всю презентацию. Она слышала, как босс говорил с ним о встрече по поводу проекта, на которой она не присутствовала. Так начинался путь Марии к действию.
Не путайте ваши оценки с реальными фактами. Иногда подвергнуть сомнению ваши оценки не удается, потому что вы воспринимаете их как непреложные факты. Давая в мгновение ока собственные оценки происходящему, вы и сами можете не заметить, что принимаете их за подлинные факты, на которые они очень похожи. Вы путаете субъективные выводы с объективной информацией. Например, пытаясь отделить факты от своих домыслов, Мария может сказать: «Он свинья, да еще и женоненавистник — и это факт! Спросите любого, кто видел, как он со мной обращается».
«Свинья и женоненавистник» — это не факт, а оценка, с помощью которой Мария пытается объяснить факты. Подлинная информация может значить что угодно. Как мы уже говорили, окружающие могут понаблюдать за отношениями Марии и Луиса и прийти к совершенно другим выводам.
Вернитесь к фактам
Отделите факты от своей оценки, сосредоточившись на поведении. Для этого вернитесь к источнику своих чувств. Проверьте ощущения, воспользовавшись очень простым критерием: можете ли вы увидеть или услышать то, что называете фактом? Каково же поведение на самом деле?
Например, фактом является то, что «Луис провел 95 % презентации и ответил на все вопросы, кроме одного». Это объективно и поддается проверке. Любые два свидетеля сделали бы точно такой же вывод. Однако утверждение «Он мне не доверяет» — это умозаключение, которое объясняет, что вы думаете, а не то, что другой человек делает. а умозаключения всегда субъективны.
Определите свою оценку по ключевым словам. Вот еще один совет. Чтобы не перепутать домысел с фактами, следите за ключевыми словами. Например, оценивая факты, вы можете сказать: «Она сердито посмотрела на меня» или «Он сделал язвительное замечание». Слова «сердито посмотрела» и «язвительное» — ключевые. Они выражают суждения, которые, в свою очередь, вызывают сильные эмоции. Это оценка, а не факт. Посмотрите, насколько отличается фраза «Ее глаза сузились, а губы сжались» от того, что говорите вы: «Она сердито посмотрела на меня». В частности, Мария предположила, что Луис все берет на себя и совсем ее не уважает. Если бы она сосредоточила внимание на его поведении (он много говорил и встречался с боссом с глазу на глаз), то его можно было бы интерпретировать по-разному. Например, Луис, возможно, нервничал, был обеспокоен или не уверен в себе.
Берегитесь трех «артистичных» оценок
Начав осознавать, что и почему делают люди (в том числе — что и почему делаем мы сами), со временем мы приобретем достаточно опыта, чтобы находить всему правильное объяснение. Возможно, наши оценки совершенно верны и подталкивают нас в верном направлении, а может быть, абсолютно ошибочны, но оправдывают наше поведение; в любом случае мы довольны собой и не видим необходимости меняться.
Именно второй вариант оценок обязательно приводит к неприятностям. Например, мы предпочитаем молчание или агрессию, а потом находим вполне подходящее объяснение своей правоты: «Конечно, я раскричался на него. Но ты видел, что он натворил? Он это заслужил» или «Эй, не смотри на меня так, у меня не было другого выхода». Подобные измышления, которые служат нашим собственным целям, называются артистичными историями, которые мы сами для себя сочиняем. Они «артистичны» потому, что позволяют нам чувствовать себя комфортно, несмотря на то что наше поведение не только оставляет желать лучшего, но и приводит к ужасающим последствиям.
Среди всех артистичных историй чаще всего встречаются три описанных ниже.
История жертвы: «Это не моя вина»
Первая из них — это история жертвы. Как можно догадаться из названия, с ее помощью мы предстаем в образе невинных страдальцев. Тема одна и та же: собеседник плохой и ошибается, а мы хорошие и всегда правы. Окружающие поступают плохо, а в результате страдаем мы.
И действительно, такое понятие, как невинная жертва, встречается. Вас остановили на улице и ограбили под угрозой насилия. Когда происходит нечто подобное, это печальный факт, а не выдумка. Вы действительно жертва.
Однако все рассказы о своей несчастной судьбе тенденциозны. Рассказывая историю жертвы, вы забываете о роли, которую сами сыграли в появлении проблемы. Вы рассказываете историю, в которой старательно избегаете фактов, способных засвидетельствовать, как вы собственными поступками (или бездействием) углубили проблему.
Например, на прошлой неделе начальник отстранил вас от ведения крупного проекта, что очень вас обидело. Вы пожаловались всем, кому было можно, как с вами жестоко обошлись, но конечно, не упомянули при этом, что завалили все сроки по важному проекту и тем самым подвели босса, потому вас и отстранили. Нет, об этом вы умалчиваете, ведь для вас важно лишь то, что начальник вас обидел.
Чтобы подтвердить свою историю жертвы, вы делаете акцент исключительно на своих благородных мотивах: «Мне понадобилось больше времени, потому что я хотел выполнить все требования без исключения». Затем вы говорите себе, что пострадали за добродетель, а не за проступки: «Просто он не ценит такого человека, как я, который не пропускает ни малейшей детали». (Дополнительный эпитет превращает вас из жертвы в мученика. Прекрасно!)
История о злодее: «Это ты во всем виноват»
Такие подленькие истории создают, превращая обычных порядочных людей в злодеев. Мы приписываем им самые низменные мотивы, а потом рассказываем всем подряд о недостатках противной стороны с таким видом, будто оказываем всему миру очень большую услугу.
Например, мы в самых черных красках описываем босса, который просто помешан на качестве продукции и злобствует из-за несоблюдения стандартов. Если супруг недоволен, что вы не выполнили какое-то обещание, он сразу же воспринимается как упрямый и непреклонный человек.
В истории жертвы мы преувеличиваем собственную невиновность, а в истории о злодее — вину окружающих. Мы автоматически приписываем им худшие из возможных мотивов и не учитываем положительных намерений, которые могут быть у этих людей. Чаще всего при создании таких историй прибегают к методу навешивания ярлыков. Например: «Не могу поверить, что этот идиот снова выдал мне некачественные материалы». Наклеивая ярлык, мы уже имеем дело не с полноценным человеком, а с идиотом.
Истории о злодеях не только помогают обвинить других в плохих результатах, но и дают нам право поступать со «злодеями» по собственному усмотрению. Ведь можно чувствовать себя в порядке, обижая и оскорбляя «идиота», но с нормальным человеком придется вести себя сдержаннее. Если результаты, к которым мы стремились, оказались недостижимыми, мы привыкаем к такой модели поведения, ведь, в конце концов, посмотрите, с кем нам приходится иметь дело!
Не упустите из виду двойной стандарт. Если вы проанализируете истории жертв и истории о злодеях и будете воспринимать их должным образом, то есть как несправедливые оценки, то заметите очевидный и неприглядный двойной стандарт, к которому мы прибегаем, когда эмоции выходят из-под контроля. Если ошибаемся мы сами, то рассказываем историю жертвы, заявляя о чистоте и невинности своих намерений: «Мне действительно пришлось задержаться допоздна, и я не позвонил тебе, но ведь не мог же я подвести всех собравшихся!» С другой стороны, когда другие делают что-то, что затрагивает нас, мы рассказываем истории о злодеях, в которых приписываем этим людям самые ужасные мотивы, основываясь на том, каким образом случившееся повлияло на нас: «Ты такой бездушный! Ты ведь мог позвонить мне и предупредить, что задерживаешься!»
История о собственной беспомощности:
«Это был единственный выход»
Мы заканчиваем перечисление историей о своей беспомощности. С помощью подобных историй мы заявляем, что изменить что-либо было не в наших силах. Мы убеждаем себя, что в сложившихся обстоятельствах нет иного выбора, кроме как совершить (или не совершать) тот или иной поступок. В повествовании о собственной беспомощности может предполагаться: «Если бы я не накричал на сына, он бы не стал меня слушать». Или: «Если бы я сказала такое мужу, он бы просто начал оправдываться». Если истории жертв и истории о злодеях направлены в прошлое и объясняют, как мы оказались в таком положении, то история о собственной беспомощности ориентирована на будущее и поясняет, почему мы не можем ничего сделать, чтобы изменить сложившуюся ситуацию.
Особенно легко почувствовать себя беспомощным, если закрепить за окружающими неизменные черты характера.
Например, если мы решаем, что босс «помешан на качестве» (история о злодее), то мы уже менее склонны реагировать на его выговоры. Ведь такие сумасшедшие, как он, и не ждут никакой реакции (история о собственной беспомощности), поэтому мы ничего не можем изменить, как бы ни старались.
Как видите, истории о собственной беспомощности часто основываются на историях о злодеях и не предлагают нам ничего другого, кроме выбора неудачника.
Почему мы прибегаем к артистичным историям
Они соответствуют действительности. Иногда наши истории на самом деле правдивы. Кто-то пытается причинить нам вред, мы можем оказаться невинными жертвами или действительно никак не можем повлиять на определенную проблему. Хоть и не очень часто, но такое случается.
Они помогают нам выбраться из затруднительного положения. Но чаще умозаключения превращаются из разумных объяснений в артистичные истории, когда помогают снять с нас всяческую ответственность, даже если в действительности мы тоже причастны к проблеме. Нельзя сказать, что собеседник плох или не прав, а мы хороши и не ошибаемся. Истина где-то посередине. Но если у нас получится представить других плохими, а себя хорошими, то мы сумеем выбраться из затруднительного положения. Кроме того, обвинив других, мы можем при желании оскорблять и ругать их.
Артистичные истории позволяют нам не признавать собственную подлость. Сейчас уже должно быть понятно, что артистичные истории создают проблемы для нас самих. Поэтому разумно было бы задать такой вопрос: «Если это так серьезно, почему же мы вообще прибегаем к подобным историям?»
Необходимость выдумывать часто объясняется нашей собственной подлостью. Нравится вам это или нет, но мы не начинаем ничего выдумывать, чтобы оправдать свои поступки, до тех пор, пока не сделаем чего-то такого, что нуждается в оправдании.
Мы совершаем подлость, когда сознательно действуем вопреки своим представлениям о добре и зле. И после этого у нас остается только два выхода: сознаться в проступке или оправдать его. Если мы не признаем свои ошибки, то неизбежно пытаемся найти способ оправдаться, — тогда и сочиняются артистичные истории.
Давайте рассмотрим один из примеров такой подлости. Вы едете по дороге с очень оживленным движением и обгоняете машины, которые пытаются перестроиться в ваш ряд. Автомобиль, едущий рядом, прибавляет скорость, пытаясь занять место перед вами. Вам приходит на ум, что вы должны пропустить его. Это неплохо, и вам бы хотелось, чтобы с вами поступили так же. Однако вы этого не делаете. Вы увеличиваете скорость и закрываете свободное пространство. Что дальше? Вы начинаете размышлять примерно так: «Нахал! Решил, что ему все позволено. Я и сам занял здесь местечко с большим трудом. Кроме того, мне нужно успеть на важную встречу». И все в том же духе.
В этой истории вы выглядите невинной жертвой, а другой водитель — подлым злодеем. Под влиянием выдуманной истории вы чувствуете, что имели право не сделать то, что поначалу собирались. Кроме того, вы не вспоминаете о том, что думали о других водителях, когда они поступали так с вами: «Этот идиот не пропустил меня!»
Рассмотрим пример, больше связанный с дискуссиями, при которых ставки высоки. У вашего мужа есть раздражающая вас привычка. Ничего особенного, но вы считаете, что должны сказать ему об этом. Однако не говорите ничего. Вместо этого вы тяжко вздыхаете и закатываете глаза, надеясь, что он догадается. К сожалению, супруг не понимает намека и не бросает своей привычки. Ваше раздражение сменяется отвращением, вам становится противно, что муж такой толстокожий и не понимает прозрачного намека. Кроме того, вам и не нужно ничего говорить, ведь любой разумный человек должен сам замечать подобные вещи! Неужели нужно указывать на все? С этого момента вы начинаете делать оскорбительные выпады по данному поводу до тех пор, пока размолвка не превращается в отвратительный скандал.
Обратите внимание на порядок событий в обоих случаях. Что было сначала — подлость или артистичная история? Не убедили ли вы себя, что злополучный водитель — эгоист, и поэтому не пропустили его? Конечно, нет. У вас не было повода думать, что он эгоист, пока вам не потребовалось оправдание собственного поведения. Вы ничего не выдумывали до тех пор, пока не сделали то, чего не должны были делать. Раздражающая привычка мужа не была причиной отвращения, пока вы сами не стали частью проблемы. Вы расстроились из-за того, что совершили подлость, а артистичная история помогает вам извинить собственную грубость.
Подлость часто не очень заметна. Более того, она может быть настолько незначительной, что мы просто не обращаем на нее внимания, когда создаем свои артистичные истории. Перечислим наиболее распространенные из них.
— Вы думаете, что должны были помочь кому-то, но не сделали этого.
— Вы считаете, что должны были извиниться, но не извинились.
— Вам кажется, что нужно было задержаться после работы и выполнить поручение, но вы ушли домой.
— Вы говорите «да», зная, что должны ответить «нет», а затем надеетесь, что никто не будет проверять, как вы выполняете обещание.
— Вы думаете, что должны поговорить с человеком о проблемах, которые между вами возникли, но не делаете этого.
— Вы делаете меньше, чем положено, и считаете, что должны признать это, но не признаете, зная, что никто не будет поднимать этот вопрос.
— Вы считаете, что должны внимательно выслушать совет или замечание, но вместо этого начинаете защищаться.
— Вы видите, что в плане, который кто-то предлагает, имеются недостатки, поэтому вам нужно высказаться, но вы молчите.
— Вы не смогли вовремя выполнить задание и думаете, что должны сообщить об этом другим, но не делаете этого.