Жизнь мальчишки
Часть 46 из 110 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Люди в масках – это мистер Харджисон и мистер Моултри, – сказал я.
Мне тут же стало неловко, потому что я вспомнил, как мистер Харджисон спас нас во время памятной стычки с Брэнлинами. Но как бы то ни было, шерифу следовало узнать обо всем случившемся.
Мы проехали мимо авиабазы. Казармы, взлетно-посадочные полосы и ангары обнесены высоким забором из металлической сетки, поверх которого натянута колючая проволока. Дальше мы покатили по дороге, идущей вдоль леса, по пути миновав поворот к дому с дурными девушками. Когда мы проезжали мимо озера Саксон, отец едва заметно сбросил скорость, но даже не взглянул на него. Опушка, где я видел человека в длинном пальто, теперь заросла высокой травой, и точно определить это место стало невозможно. Как только озеро осталось позади, отец снова прибавил скорость.
Когда мы вернулись домой, я оказался в центре внимания. Я съел большой стакан шоколадного мороженого и все печенье «Орео», которое нашел на кухне. Отец называл меня «приятелем» и «компаньоном» чуть не через слово. Бунтарь в восторге обслюнявил мне все лицо. Я вырвался из чащи леса и теперь пребывал в полном порядке.
Само собой, родители захотели узнать подробности о моих похождениях, в том числе и о девушке, которая так заботливо смазала йодом мои царапины. Я назвал ее имя, сказал, что ей шестнадцать лет и что она прекрасна, как Золушка из мультика Уолта Диснея.
– Похоже, наш парень втрескался в лесную красавицу по уши, – подмигнул маме отец.
Я хмыкнул и отозвался:
– У меня нет времени на каких-то старых девиц!
Но уснул я на диване с десятицентовиком в кулаке.
Под вечер в субботу к нам заглянул шериф Эмори. Он уже успел побывать у Дэви Рэя и Бена, а теперь настала моя очередь отвечать на его вопросы. Мы уселись на крыльце, Бунтарь улегся у моих ног и лишь иногда поднимал голову, чтобы лизнуть мне руку, а тем временем где-то за горизонтом в темнеющих тучах ворчал гром. Шериф Эмори внимательно выслушал мой рассказ о деревянном ящике. Когда же я заявил, что узнал двоих людей в масках – то были мистер Джеральд Харджисон и мистер Дик Моултри, – шериф сказал:
– Ты уверен, что это были именно они? Ведь ты не видел их лиц?
– Блэйлок Большое Дуло назвал толстого Диком, и потом я видел окурок, который выбросил мистер Харджисон, – тех самых сигар с белым пластиковым мундштуком, что он курит.
– Ясно.
Шериф кивнул, но его лицо с выступающим подбородком осталось бесстрастным.
– Дело в том, Кори, что в городе есть немало мужчин, которые курят такие сигары. И если Большое Дуло назвал кого-то Диком, это не обязательно Дик Моултри.
– Это были они, – твердо ответил я. – Уверен в этом.
– Дэви Рэй и Бен сказали, что они не узнали людей в масках.
– Может быть, и так, сэр, но я-то узнал.
– Ну хорошо, я выясню, где были Дик и Джеральд прошлой ночью около одиннадцати. Дэви Рэй и Бен сказали, что вряд ли смогут найти то место, где вы видели Блэйлоков и тех двоих. А ты сумеешь его отыскать?
– Не знаю, сэр, это будет трудновато. Я точно помню, что это произошло возле лесной дороги.
– Ага. Проблема в том, что на холмах в лесу уйма тропинок и дорог для вывозки леса. Ты не видел, что там у них было в этом ящике?
– Нет, сэр. Зато я слышал, что содержимое этого ящика поможет кое-кому отправиться прямо в ад бить чечетку, так сказал мистер Харджисон.
Шериф Эмори нахмурился. В его темных глазах блеснула искра неподдельного интереса.
– Что он, по-твоему, имел в виду, когда так говорил?
– Не знаю. Но Большое Дуло сказал, что он добавил туда пару штук на всякий случай.
– Штук чего?
– Не знаю, сэр.
Я увидел вспышку молнии на горизонте от неба до самой земли.
– Вы теперь будете искать Блэйлока Большое Дуло, чтобы допросить его?
– Большое Дуло, – ответил мне шериф, – человек-невидимка. Я много слышал о том, что вытворяют он и его сыновья, но ни разу в жизни его не видел. Думаю, он скрывается где-то в лесу – возможно, неподалеку от того места, где вы его видели.
Шериф Эмори тоже наблюдал за молниями. Пальцы его больших рук были сплетены, костяшки нервно двигались.
– Если бы мне удалось подловить одного из его сыновей на какой-нибудь проделке, то, возможно, я смог бы выкурить Большое Дуло из его норы. Сказать по правде, Кори, в нашем городе у полиции всего один сотрудник, это я. Округ выделяет шерифу очень скромные средства. – Он грустно улыбнулся. – Я получил эту работу только потому, что ею не хотел заниматься никто другой. Жена чуть ли не каждый день уговаривает меня бросить это занятие и вернуться к тому, чем я занимался раньше: красить дома.
Шериф пожал плечами.
– Что ж, – заключил он, прогоняя невеселые мысли, – весь город боится Блэйлоков, в особенности Большого Дула. Можно, конечно, прочесать лес, но вряд ли удастся собрать для этого больше пяти-шести человек. Прежде чем мы найдем его, Большое Дуло узнает о наших планах и предпримет ответные шаги. Ты понимаешь, в чем трудность, Кори?
– Да, сэр. Блэйлоки сильнее закона.
– Они не сильнее закона, – поправил шериф. – Просто меньше стесняются в средствах.
Гроза приближалась. Ветер гнул вершины деревьев. Бунтарь поднялся и стоял, нюхая воздух.
Шериф Эмори встал со стула.
– Мне пора идти, – сказал он. – Спасибо за помощь.
В сумеречном свете приближавшейся грозы Эмори казался старым и обремененным заботами, он слегка сутулился. Заглянув в дом, шериф попрощался с моими родителями. Отец вышел на крыльцо, чтобы пожать ему руку.
– Впредь будь осторожен, Кори, – сказал мне Эмори, и вместе с отцом они направились к машине шерифа.
Я сидел на крыльце и гладил Бунтаря, а отец с шерифом поговорили еще несколько минут. Когда тот наконец уехал, отец вернулся на крыльцо. Его лицо тоже показалось мне усталым, словно что-то тяготило его.
– Пойдем в дом, приятель, – сказал он мне, открывая дверь, – сейчас начнется дождь. Негоже сидеть в такую грозу на улице.
Ветер завывал всю ночь напролет. Дождь стучал в окна, а молнии выписывали над городом зигзаги, словно волшебник что-то писал пальцем на небе.
В ту ночь я впервые увидел сон о четырех девушках-негритянках, одетых в праздничные наряды, в начищенных туфлях. Девушки стояли под деревом с облетевшей листвой и раз за разом повторяли мое имя. Снова и снова, без конца.
Глава 9
Конец лета
Август медленно умирал, а с ним умирало и лето. Впереди ждала школа, долгие дни учебы в обрамлении золотой осени, строгость и порядок, пришедшие на смену летней вольнице.
Это случилось в последние дни лета: я узнал, что шериф Эмори побывал у мистера Харджисона и мистера Моултри. Жены и того и другого клятвенно заверяли шерифа, что всю ту ночь, когда мы втроем лежали в кустах у дороги ни живы ни мертвы, их мужья провели дома и никуда не выходили. Шериф был бессилен сделать что-либо еще; ведь, в конце концов, я не видел лиц тех людей в масках, которым передал деревянный ящик Большое Дуло.
В сентябре в моем почтовом ящике появился новый номер «Знаменитых монстров». На конверте с моим именем были размазаны зеленые сопли.
Однажды утром мама сняла трубку телефона и позвала:
– Кори, тебя!
Я взял у мамы трубку. На другом конце линии оказалась миссис Эвелин Пратмор. Она известила меня, что на литературном конкурсе, устроенном Советом по делам искусств города Зефира, я занял третье место в номинации коротких рассказов, о чем будет свидетельствовать именная пластинка, которую мне вручат. Она звонила, чтобы предупредить меня, что мне предстоит прочитать свой рассказ на церемонии награждения в библиотеке во вторую субботу сентября.
Я буквально лишился дара речи. Пробормотав: «Да, хорошо, мэм», я положил трубку на рычаг. Первым моим чувством была безудержная радость, от которой я чуть не воспарил к потолку, а вторым – панический ужас, от которого я едва не рухнул на пол. Мне придется прочитать свой рассказ перед всеми? Вслух? Перед полным залом людей, которых я едва знаю?
Мама успокоила меня. Это было частью ее работы, с которой она хорошо справлялась. Мама сказала, что у меня еще предостаточно времени, чтобы как следует потренироваться, что она очень гордится мною и ужасно рада моему успеху. Она немедленно позвонила отцу на работу, и он сказал, что сегодня привезет мне в награду две бутылки холодного шоколадного молока. После этого я сообщил по телефону новость Джонни, Дэви Рэю и Бену. Они тоже поздравили меня, сказав, что третье место на конкурсе – это классно, но, уловив дрожь в моем голосе, поиграли у меня на нервах, представляя на разные лады, как я буду выглядеть, читая вслух свой рассказ.
«Что, если на твоей ширинке сломается молния и тебе не удастся ее застегнуть?» – спросил Дэви Рэй. «Что, если твои руки начнут трястись так, что ты не сумеешь удержать свое сочинение?» – спросил Бен. «А вдруг ты откроешь рот и не сможешь произнести ни слова?» – спросил Джонни.
И это мои друзья! Кто лучше их знает, как сбросить тебя с пьедестала?
За три дня до начала школьных занятий стоял отличный ясный день: по небу плыли кудрявые облака, а с юга дул теплый ветерок. Мы подъехали на великах к бейсбольному полю, привязав перчатки шнурками к рулю. Мы заняли позиции вокруг поля, заросшего за лето сорной травой. Взглянув на табло, мы убедились, что не только наша команда младшей лиги терпит бедствие: команда взрослых «Перепела» тоже продула 0: 5 «Хайфлайерс», команде военно-воздушной базы. Стоя в высокой траве и перебрасываясь мячиком, мы с грустью рассуждали о том, что лето подходит к концу. Однако в глубине души мы с радостью предвкушали начало учебного года, потому что свобода уже… как бы это сказать, несколько приелась. Мы уже были готовы к тому, что на нас накинут узду, а следующим летом мы снова сможем полетать всласть.
Мы бросали фастболы, делали финты, высоко отбивали мяч вверх, посылали его низом. Бен совершал такие сильные подачи, которые мало кому удавались, а Джонни пускал крученый так, что, перед тем как влететь в перчатку, мяч делал «рыбий хвост». Увы, все мы были свергнутыми королями. Ну что ж, новый сезон всегда впереди.
Мы тренировались уже минут сорок и хорошо пропотели, когда Дэви Рэй крикнул:
– Эй, смотрите-ка, кто идет!
Мы дружно оглянулись. Глубоко засунув руки в карманы джинсов, через траву к нам брел Немо Керлисс. Он был таким же тощим, с молочно-белой кожей даже в конце лета. Мать явно держала его на коротком поводке.
– Привет! – крикнул я.
– Привет, Немо! – подхватил Дэви Рэй. – Иди к нам, сделай пару бросков!
– Отлично! – подал голос Джонни без особого энтузиазма: он хорошо помнил отбитые пальцы. – Может быть, на этот раз Бен попробует принимать твои подачи!
Немо грустно покачал головой с потупленным взором. Пройдя через поле мимо Джонни и Бена, он направился ко мне в «дом», на основную базу. Когда он остановился передо мной и поднял лицо, я увидел, что он плачет. Следы от слез блестели на его щеках, глаза за толстыми стеклами очков выглядели красными и распухшими.
– Что случилось? – с тревогой спросил я. – Кто-то обидел, избил тебя?
– Нет, – всхлипывая, ответил он. – Прошто я… я…
К нам подошел Дэви Рэй с бейсбольным мячом в руке:
– Что случилось, Немо? Ты плачешь?
– Я…
Немо всхлипнул. Он изо всех сил пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось.
Мне тут же стало неловко, потому что я вспомнил, как мистер Харджисон спас нас во время памятной стычки с Брэнлинами. Но как бы то ни было, шерифу следовало узнать обо всем случившемся.
Мы проехали мимо авиабазы. Казармы, взлетно-посадочные полосы и ангары обнесены высоким забором из металлической сетки, поверх которого натянута колючая проволока. Дальше мы покатили по дороге, идущей вдоль леса, по пути миновав поворот к дому с дурными девушками. Когда мы проезжали мимо озера Саксон, отец едва заметно сбросил скорость, но даже не взглянул на него. Опушка, где я видел человека в длинном пальто, теперь заросла высокой травой, и точно определить это место стало невозможно. Как только озеро осталось позади, отец снова прибавил скорость.
Когда мы вернулись домой, я оказался в центре внимания. Я съел большой стакан шоколадного мороженого и все печенье «Орео», которое нашел на кухне. Отец называл меня «приятелем» и «компаньоном» чуть не через слово. Бунтарь в восторге обслюнявил мне все лицо. Я вырвался из чащи леса и теперь пребывал в полном порядке.
Само собой, родители захотели узнать подробности о моих похождениях, в том числе и о девушке, которая так заботливо смазала йодом мои царапины. Я назвал ее имя, сказал, что ей шестнадцать лет и что она прекрасна, как Золушка из мультика Уолта Диснея.
– Похоже, наш парень втрескался в лесную красавицу по уши, – подмигнул маме отец.
Я хмыкнул и отозвался:
– У меня нет времени на каких-то старых девиц!
Но уснул я на диване с десятицентовиком в кулаке.
Под вечер в субботу к нам заглянул шериф Эмори. Он уже успел побывать у Дэви Рэя и Бена, а теперь настала моя очередь отвечать на его вопросы. Мы уселись на крыльце, Бунтарь улегся у моих ног и лишь иногда поднимал голову, чтобы лизнуть мне руку, а тем временем где-то за горизонтом в темнеющих тучах ворчал гром. Шериф Эмори внимательно выслушал мой рассказ о деревянном ящике. Когда же я заявил, что узнал двоих людей в масках – то были мистер Джеральд Харджисон и мистер Дик Моултри, – шериф сказал:
– Ты уверен, что это были именно они? Ведь ты не видел их лиц?
– Блэйлок Большое Дуло назвал толстого Диком, и потом я видел окурок, который выбросил мистер Харджисон, – тех самых сигар с белым пластиковым мундштуком, что он курит.
– Ясно.
Шериф кивнул, но его лицо с выступающим подбородком осталось бесстрастным.
– Дело в том, Кори, что в городе есть немало мужчин, которые курят такие сигары. И если Большое Дуло назвал кого-то Диком, это не обязательно Дик Моултри.
– Это были они, – твердо ответил я. – Уверен в этом.
– Дэви Рэй и Бен сказали, что они не узнали людей в масках.
– Может быть, и так, сэр, но я-то узнал.
– Ну хорошо, я выясню, где были Дик и Джеральд прошлой ночью около одиннадцати. Дэви Рэй и Бен сказали, что вряд ли смогут найти то место, где вы видели Блэйлоков и тех двоих. А ты сумеешь его отыскать?
– Не знаю, сэр, это будет трудновато. Я точно помню, что это произошло возле лесной дороги.
– Ага. Проблема в том, что на холмах в лесу уйма тропинок и дорог для вывозки леса. Ты не видел, что там у них было в этом ящике?
– Нет, сэр. Зато я слышал, что содержимое этого ящика поможет кое-кому отправиться прямо в ад бить чечетку, так сказал мистер Харджисон.
Шериф Эмори нахмурился. В его темных глазах блеснула искра неподдельного интереса.
– Что он, по-твоему, имел в виду, когда так говорил?
– Не знаю. Но Большое Дуло сказал, что он добавил туда пару штук на всякий случай.
– Штук чего?
– Не знаю, сэр.
Я увидел вспышку молнии на горизонте от неба до самой земли.
– Вы теперь будете искать Блэйлока Большое Дуло, чтобы допросить его?
– Большое Дуло, – ответил мне шериф, – человек-невидимка. Я много слышал о том, что вытворяют он и его сыновья, но ни разу в жизни его не видел. Думаю, он скрывается где-то в лесу – возможно, неподалеку от того места, где вы его видели.
Шериф Эмори тоже наблюдал за молниями. Пальцы его больших рук были сплетены, костяшки нервно двигались.
– Если бы мне удалось подловить одного из его сыновей на какой-нибудь проделке, то, возможно, я смог бы выкурить Большое Дуло из его норы. Сказать по правде, Кори, в нашем городе у полиции всего один сотрудник, это я. Округ выделяет шерифу очень скромные средства. – Он грустно улыбнулся. – Я получил эту работу только потому, что ею не хотел заниматься никто другой. Жена чуть ли не каждый день уговаривает меня бросить это занятие и вернуться к тому, чем я занимался раньше: красить дома.
Шериф пожал плечами.
– Что ж, – заключил он, прогоняя невеселые мысли, – весь город боится Блэйлоков, в особенности Большого Дула. Можно, конечно, прочесать лес, но вряд ли удастся собрать для этого больше пяти-шести человек. Прежде чем мы найдем его, Большое Дуло узнает о наших планах и предпримет ответные шаги. Ты понимаешь, в чем трудность, Кори?
– Да, сэр. Блэйлоки сильнее закона.
– Они не сильнее закона, – поправил шериф. – Просто меньше стесняются в средствах.
Гроза приближалась. Ветер гнул вершины деревьев. Бунтарь поднялся и стоял, нюхая воздух.
Шериф Эмори встал со стула.
– Мне пора идти, – сказал он. – Спасибо за помощь.
В сумеречном свете приближавшейся грозы Эмори казался старым и обремененным заботами, он слегка сутулился. Заглянув в дом, шериф попрощался с моими родителями. Отец вышел на крыльцо, чтобы пожать ему руку.
– Впредь будь осторожен, Кори, – сказал мне Эмори, и вместе с отцом они направились к машине шерифа.
Я сидел на крыльце и гладил Бунтаря, а отец с шерифом поговорили еще несколько минут. Когда тот наконец уехал, отец вернулся на крыльцо. Его лицо тоже показалось мне усталым, словно что-то тяготило его.
– Пойдем в дом, приятель, – сказал он мне, открывая дверь, – сейчас начнется дождь. Негоже сидеть в такую грозу на улице.
Ветер завывал всю ночь напролет. Дождь стучал в окна, а молнии выписывали над городом зигзаги, словно волшебник что-то писал пальцем на небе.
В ту ночь я впервые увидел сон о четырех девушках-негритянках, одетых в праздничные наряды, в начищенных туфлях. Девушки стояли под деревом с облетевшей листвой и раз за разом повторяли мое имя. Снова и снова, без конца.
Глава 9
Конец лета
Август медленно умирал, а с ним умирало и лето. Впереди ждала школа, долгие дни учебы в обрамлении золотой осени, строгость и порядок, пришедшие на смену летней вольнице.
Это случилось в последние дни лета: я узнал, что шериф Эмори побывал у мистера Харджисона и мистера Моултри. Жены и того и другого клятвенно заверяли шерифа, что всю ту ночь, когда мы втроем лежали в кустах у дороги ни живы ни мертвы, их мужья провели дома и никуда не выходили. Шериф был бессилен сделать что-либо еще; ведь, в конце концов, я не видел лиц тех людей в масках, которым передал деревянный ящик Большое Дуло.
В сентябре в моем почтовом ящике появился новый номер «Знаменитых монстров». На конверте с моим именем были размазаны зеленые сопли.
Однажды утром мама сняла трубку телефона и позвала:
– Кори, тебя!
Я взял у мамы трубку. На другом конце линии оказалась миссис Эвелин Пратмор. Она известила меня, что на литературном конкурсе, устроенном Советом по делам искусств города Зефира, я занял третье место в номинации коротких рассказов, о чем будет свидетельствовать именная пластинка, которую мне вручат. Она звонила, чтобы предупредить меня, что мне предстоит прочитать свой рассказ на церемонии награждения в библиотеке во вторую субботу сентября.
Я буквально лишился дара речи. Пробормотав: «Да, хорошо, мэм», я положил трубку на рычаг. Первым моим чувством была безудержная радость, от которой я чуть не воспарил к потолку, а вторым – панический ужас, от которого я едва не рухнул на пол. Мне придется прочитать свой рассказ перед всеми? Вслух? Перед полным залом людей, которых я едва знаю?
Мама успокоила меня. Это было частью ее работы, с которой она хорошо справлялась. Мама сказала, что у меня еще предостаточно времени, чтобы как следует потренироваться, что она очень гордится мною и ужасно рада моему успеху. Она немедленно позвонила отцу на работу, и он сказал, что сегодня привезет мне в награду две бутылки холодного шоколадного молока. После этого я сообщил по телефону новость Джонни, Дэви Рэю и Бену. Они тоже поздравили меня, сказав, что третье место на конкурсе – это классно, но, уловив дрожь в моем голосе, поиграли у меня на нервах, представляя на разные лады, как я буду выглядеть, читая вслух свой рассказ.
«Что, если на твоей ширинке сломается молния и тебе не удастся ее застегнуть?» – спросил Дэви Рэй. «Что, если твои руки начнут трястись так, что ты не сумеешь удержать свое сочинение?» – спросил Бен. «А вдруг ты откроешь рот и не сможешь произнести ни слова?» – спросил Джонни.
И это мои друзья! Кто лучше их знает, как сбросить тебя с пьедестала?
За три дня до начала школьных занятий стоял отличный ясный день: по небу плыли кудрявые облака, а с юга дул теплый ветерок. Мы подъехали на великах к бейсбольному полю, привязав перчатки шнурками к рулю. Мы заняли позиции вокруг поля, заросшего за лето сорной травой. Взглянув на табло, мы убедились, что не только наша команда младшей лиги терпит бедствие: команда взрослых «Перепела» тоже продула 0: 5 «Хайфлайерс», команде военно-воздушной базы. Стоя в высокой траве и перебрасываясь мячиком, мы с грустью рассуждали о том, что лето подходит к концу. Однако в глубине души мы с радостью предвкушали начало учебного года, потому что свобода уже… как бы это сказать, несколько приелась. Мы уже были готовы к тому, что на нас накинут узду, а следующим летом мы снова сможем полетать всласть.
Мы бросали фастболы, делали финты, высоко отбивали мяч вверх, посылали его низом. Бен совершал такие сильные подачи, которые мало кому удавались, а Джонни пускал крученый так, что, перед тем как влететь в перчатку, мяч делал «рыбий хвост». Увы, все мы были свергнутыми королями. Ну что ж, новый сезон всегда впереди.
Мы тренировались уже минут сорок и хорошо пропотели, когда Дэви Рэй крикнул:
– Эй, смотрите-ка, кто идет!
Мы дружно оглянулись. Глубоко засунув руки в карманы джинсов, через траву к нам брел Немо Керлисс. Он был таким же тощим, с молочно-белой кожей даже в конце лета. Мать явно держала его на коротком поводке.
– Привет! – крикнул я.
– Привет, Немо! – подхватил Дэви Рэй. – Иди к нам, сделай пару бросков!
– Отлично! – подал голос Джонни без особого энтузиазма: он хорошо помнил отбитые пальцы. – Может быть, на этот раз Бен попробует принимать твои подачи!
Немо грустно покачал головой с потупленным взором. Пройдя через поле мимо Джонни и Бена, он направился ко мне в «дом», на основную базу. Когда он остановился передо мной и поднял лицо, я увидел, что он плачет. Следы от слез блестели на его щеках, глаза за толстыми стеклами очков выглядели красными и распухшими.
– Что случилось? – с тревогой спросил я. – Кто-то обидел, избил тебя?
– Нет, – всхлипывая, ответил он. – Прошто я… я…
К нам подошел Дэви Рэй с бейсбольным мячом в руке:
– Что случилось, Немо? Ты плачешь?
– Я…
Немо всхлипнул. Он изо всех сил пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось.