Жертва войны

Брикет утвердительно кивнул, одобряя решение товарища.

Само ночное собрание проводилось перед отбоем. Подобные сборища, где присутствовали командир корпуса и все его младшие командиры, были обычным делом на марше. Вот и теперь собравшиеся подчинённые получили конкретный приказ — разработать стратегию боя и по возможности её отрепетировать. Важность задачи было глупо отрицать. Это понимал и Брамс.

После недолгого собрания майор вернулся к своим приближённым людям. Благо, их не нужно было собирать. Бойцы грелись у костра, готовя на огне еду. Первым Брамса заметил сержант Леон.

— Командир, что нового?

Брамс уселся у костра, и только после этого глянул на сержанта:

— Бой будет раньше, чем планировалось. Через два дня, если быть точным.

Находящиеся вокруг притихли и уставились на майора. Тот же невозмутимо продолжил.

— Вражеская армия выступила к нам навстречу, и уже ждёт нас на равнине Вельта.

— Ясно. — лаконично ответил сержант.

— Ну, равнина всегда была известным местом. Не раз на ней встречались вражеские армии. Уж очень место там располагающее к битвам. — поддержал разговор Филин.

— Это понятно. — слово взял лейтенант Вольт. — Проблема в том, что в открытом бою мы в проигрышном положении. Армия Вальтера превышает нашу по численности в два раза.

— Но у нас же порох есть. — Варик не удержался от комментария.

— И что? Как ты его в поле использовать будешь? — продолжал лейтенант. — Поняли, что если будут в замке сидеть, мы их тупо выкурим.

— Да. — кивнул Брамс. — Тут действительно есть над чем подумать.

Времени, чтобы придумать реальную стратегию оставалось крайне мало. Каждый новый день приближал к битве, и подобных собраний становилось всё больше и больше. И вот, наконец, отведённый срок вышел. Король Токр, а вместе с ним и вся его 13-ти тысячная армия ступила на равнину Вельта.

— Охренеть! — не удержался Варик, увидев вражеское войско.

— Да, не слабо. — спокойно и уверенно подтвердил слова юноши сержант Леон.

Вражеская армия была огромна и внушительна. В отличие от войска Токра, армия его родного брата успела хорошенько подготовиться. Так, по флангам располагалось огромное количество ежей из брёвен, предназначавшиеся для затруднения нападения с флангов.

Войско Вальтера была разнородным. Первыми в глаза бросались войны в металлических доспехах золотого цвета. Как понял Варик из объяснений сержанта, это были сарматы. Наёмники с юга, готовые драться за любого, кто может платить. Большинство солдат врага были облачены в стандартную кожаную защиту с металлическими вставками красного цвета, но были видны и тяжёлые латники. Варик вспомнил, что при захвате Барсанота уже видел таких. Не нужно было быть хорошим военачальником, чтобы понять, что против них выступила сильная армия.

По спине юноши пробежал холодок.

— Сержант, думаете, у нас получится? Наша стратегия сработает?

— Поживём, увидим. — к сказанному сержант ничего добавлять не стал.

Над равниной витал ветер, предвещающий кровавую битву. Однако прежде, чем начинать резню, стороны решили соблюсти старый и далеко необязательный ритуал — провести мирные переговоры. К центру равнины с одной стороны направился Токр в окружении своих верных людей, а с другой Вальтер. При этом Токр решил взять на встречу с родным братом ещё одного человека — генерала Мирка. Сопровождающие личные стражники Токра в тот момент больше походили на конвоиров заключённого, чем на стражу короля. Хотя стоит отметить, что Мирка держал своё слово, и проблем самопровозглашённому королю не доставлял. Это было его благодарностью за то, что тот отпустил его семью.

Для переговоров не оборудовали каких-либо шатров и палаток. Встреча состоялась под открытым небом, и её участники решили даже не слезать с лошадей. Первым разговор начал Токр.

— Здравствуй, брат.

— Здравствуй. — вторил ему законный король, переводя взгляд на пленённого генерала. — Мирка, рад видеть тебя живым и здоровым, старый друг. Твоя семья…

— Я их отпустил. — вставил Токр.

Вальтер облегчённо вздохнул:

— Рад это слышать.

— Кстати, подосланный тобою убийца мёртв. Надеюсь, он не был тебе близким другом, поскольку я его убил, а тело бросил собакам! — последние слова Токр чуть ли не буквально выплюнул с отвращением.

— К покушению я не имел отношения. И мне жаль, что Дарк пострадал. — Вальтер уверенно держал словесные удары брата.

— Как скажешь. — безразлично ответил Токр, переводя тему ближе к событию дня. — Я не ожидал, что ты решишь выяснить отношения здесь. Думал, что лучше спрячешься в столице.

— Твоя армия набрала силу, поэтому я больше не мог тебя спасать.

— Спасать?! — рявкнул Токр. — Ты просто трус! Но теперь у тебя не было выбора. Теперь ты понял, что если продолжишь сидеть в замке, то там тебя и закопают. Вот только ты не учёл, что это я всё жизнь воевал, а не ты! Сегодняшний бой это докажет. Моё войско разобьёт твоё.

— Не уверен. — вновь спокойно парировал Вальтер.

— Посмотрим. — Токр и его свита, включая пленного Мирка, развернулась, и уже было направилась назад, когда Вальтер попытался в последний раз образумить брата:

— Брат, сдайся. Сохрани людей, разве их жизни не достаточно ценны для того, чтобы ты усмирил свою гордыню?


Самопровозглашённый король зло посмотрел на брата, произнося ответ:

— Так ты думаешь, что дело в моей гордости? Нихрена. Всё дело в тебе и в твоих глупых мечтах.

— Разве отказ от войны является глупой мечтой? Что плохого в том, чтобы усилить империю, отказавшись от бессмысленных убийств? Сколько гибнет людей в бессмысленных битвах? Сколько умерло и сколько умрёт в будущем?

— Их смерти никогда не были бессмысленными! Я и такие как я умирали за империю, а целуя в задницу длинноухих ублюдков, с которыми мы воевали, ты только сделал их жертву бессмысленной. Это ты виноват, и я полажу твоей глупой политике конец. Здесь и сейчас.

Токр развернулся и направился к своим людям. Переговоры были завершены.

***

Убийство эльфа, светлого или тёмного — это величайшее преступление не только в эльфийском обществе, но и во всём мире. Если эльфа убьёт человек, зверолюд, орк, гоблин или даже боевой маг Айранга, то эльфийский альянс сделает всё, чтобы убийца заплатил по своим счетам. И расплата за подобное преступление воистину ужасна.

Поцелуй Амвросии — особое заклятие, которое применялось исключительно к врагам эльфийского народа. За пределами Азарии (страны тёмных эльфов) и Цинтрии (страны светлых эльфов, расположенной на юго-востоке материка за перешейком ребристых гор), о заклятии знали лишь то, что оно в разы хуже смерти. Однако, что конкретно происходит с жертвой, подвергшейся его применению — никто не знал. Ходили лишь слухи. Те, кто столкнулся с этим на своём опыте, уже мало что могли рассказать. Вернее, рассказать могли, вот только услышать их было некому.

Вся прелесть заклятия заключалась в том, что преступника подвергали трансформации. Проще говоря, в человека или в представителя другого разумного вида при помощи магии вживляли семена радужного дерева, которое медленно, но верно прорастало через тело. Корни уходили в землю, а ветви поднималась к небу на многие сажни вверх. Казалась бы, пытка мучительная, но с гарантией на смерть, вот только в процессе сего издевательства жертва не умирала. Более того, смерть просто становилась невозможной. Радужное дерево — растение невероятно странное, красивое, великолепное, но главное — магическое. Магическую силу для себя оно брало от земли, и питало ими и свою жертву в том числе.

В итоге, боль изменяющегося тела становилась вечной. Но это было не всё. Жертва становилось с деревом одним целым. Нервные окончания жертвы срастались с жилами растения, и жертва чувствовало всё, что происходило с деревом. Копошащие под корой и корнями паразиты, шастающие по веткам грызуны, долбящие кору птицы — всё это приносило неописуемый спектр эмоций, который был сродни чувствам от тысячи извращённых пыток. И продолжалось это вечно, поскольку радужные деревья не гибли. Жертва попадала в вечную ловушку — постоянно чувствовать боль, не имея возможности умереть. Всё, что оставалось — это смириться, привыкнуть и попытаться найти спасение в забвении.

Роща радужных деревьев была прекрасна и являла собой действительно фантастическое зрелище. Могучие вековые деревья были расписаны яркими красками всех цветов радуги. Эльфы, как светлые, так и тёмные, гордились ими. Однако во внешнем мире никто не знал, что действительно скрывает радужный лес. Более того, не все эльфы были посвящены в тайну создания леса.

Ольфар относился к тем, кто не просто знал о тайне радужных лесов, а принимал непосредственное участие в его создании. Поэтому секретарь совета старейшин любил лично посещать исследовательскую лабораторию, расположенную в восточной радужной роще. Прогуляться по роще — было сродни приёму горячей ванны. Ольфар помимо всего прочего был не обделён талантом в телепатии, поэтому мог легко услышать, о чём думают радужные деревья, вернее, жертвы страшного наказания.

В большинстве случаев те находились в полудремотном забытье. За многие годы боль практически становится нормой и уже почти не мешает жертве дремать. От таких многовековых деревьев тянуло тишиной, спокойствием и безмятежием. От этого прогулка по роще становилась ещё более приятной. Однако, чем ближе Ольфар подходил ко входу в подземную лабораторию, тем отчётливее ощущался совсем другой настрой — боль, страх, ярость, ненависть. Дремавшие деревья бодрствовали. Даже больше — им было до безумия больно.

— Что за чёрт? — Ольфар на секунду приостановился, затем бросился к лаборатории.

У секретаря появилось плохое предчувствие. Чем ближе он подбирался ко входу в исследовательский центр, тем сильнее кричали радужные деревья. И вскоре стало понятно почему. Многие из деревьев были изувечены. На стволах одних были следы когтей, на стволах других — следы мощных ударов, а третьи и вовсе были практически сломаны. Ольфару стало не по себе. Так изувечить толстые стволы магических деревьев могло только очень сильное создание, и, судя по следам на двери лаборатории, выбралось оно именно из подземного бункера.

Эльф медленно и аккуратно, постоянно озираясь по сторонам, спустился по лестнице. Было понятно, что в лаборатории не так давно произошло безумие. В коридоре были видны следы ужасной битвы. Но главное — то тут, то там валялись эльфы. Вернее, всё, что осталось от их тел. Это были охранники. Какие-то тела были просто выпотрошены, какие-то практически съедены, но больше всего было тел, разорванных на куски.

То, что убило эльфов, начало своё буйство в лаборатории, где и проходил эксперимент по созданию баргестра. Это было видно по следам. Войдя в лабораторию, Ольфар обнаружил тела медицинского персонала и раскуроченную огромную колбу, где и находился подопытный. Всё стало на свои места. Тварь вырвалась и напала на исследователей. Затем прорвалась в коридор и столкнулась с охраной, среагировавшей на сигнал тревоги.

Ольфар нервно сглотнул. Тварь явно была сильна, поскольку покрошить в пух и прах каскадный отряд, который состоял из десятка подготовленных бойцов эльфийской боевой когорты, не смогла бы даже дюжина боевых магов Айранга. От этого в глазах секретаря помимо страха загорелся и огонёк меркантильного желания обладать этой мощью.

— Кх, кха… — эльфа от размышлений отвлёк хриплый кашель.

Секретарь быстро пробежался по помещению взглядом, ища источник шума. Звук раздавался позади разрушенной колбы. Медленно и осторожно подойдя к ней, Ольфар увидел израненного Аркона. Руководитель исследовательской лаборатории был весь в крови. На лице был след от когтей, а на груди красовалась глубокая рана. То, что эльф был жив, уже было большим чудом. Было видно, что он пытался себя лечить, но сил на полноценное излечение просто не хватило. Тем не менее, тот был ещё в сознании.

— Аркон, какого чёрта здесь произошло? — Ольфар опустился на колено перед руководителем лаборатории и применил лечебное заклятие.

Тот облегчённо вздохнул.

— Эксперимент провалился… — говорить эльфу ещё было крайне тяжело. — Когда ты ушёл в прошлый раз, я взял ещё подопытных… Я начал перекрёстный эксперимент… Результат был ошеломительный. Однако прогресс возрос в разы, и мы были к этому не готовы. Подопытный стал меняться и трансформироваться в нечто другое, чем было задумано. Это уже не было похоже на баргестра… Новый вид. Он разнёс лабораторию за мгновение… Если нам удастся его схватить и использовать, то это будет…

— Полноценная победа… — закончил за него Ольфар, обдумывая сказанное своим подчинённым. — Куда он направляется?

— Мы промыли ему мозги. Оно выполняет задание.

— Ты хочешь сказать, что оно идёт за Токром?

Аркон утвердительно кивнул. Наступило минутное молчание, которое вновь нарушил Ольфар:

— Ты вёл записи? У тебя есть описание экспериментов?

— Да… Мой дневник. Всё описано там…

Секретарь совета старейшин обдумывал, что стоит предпринять. Заняло это не больше нескольких минут, по истечении которых Ольфар рассеял лечебное заклятие. Аркон непонимающе уставился на него.

— Я знаю, как нам поступить. — начал секретарь. — Эта тварь, вырвавшаяся их лаборатории, сильна и могуча. Если её изловить и исследовать, наверняка можно добиться полного контроля над ней. Более того, можно будет штамповать таких сотнями. Пока есть низшие расы, сложностей с материалами не будет. Проблема лишь в том, что нужно на кого-то повесить неудачу. Ты понимаешь?

Глаза раненого расширились от неожиданного удара клинком в грудь. Хоть эльфы, в том числе и тёмные, и называют бессмертными, это не совсем так. Они действительно могут жить практически вечно, но это не значит, что они не могут умереть. Бездыханные тела дроу, разбросанные по лаборатории, вполне это доказывали. Теперь к их числу относился и Аркон, над которым возвышался Ольфар.

— Прости, но грехи лучше вешать на мёртвых. Не волнуйся, я сделаю всё, чтобы твоя жертва и жертва этих славных эльфов пошла на благо нашему народу.

Секретарь действовал быстро. Изъяв записи убитого, он намеревался в первую очередь с ними ознакомиться, а затем созвать совет старейшин. Оставалось дело за малым — подставить Аркона, обвинив в неудаче, и получить добро на захват твари. Всё складывалось как нельзя лучше для секретаря совета, и этим он намеревался воспользоваться на полную.





Глава 23. Бой на равнине Вельта