Вторая сестра

– Ну не то чтобы прямо ужасно. Я отстал от него на Монг Коке. Не думаю, что мы его слишком уж сильно напугали.

– Будь осторожен. Если потребуется, маскируйся. У этого парня острый глаз.

С этого дня Утка держался на почтительном расстоянии от Чже Чунг-Нама и, где только возможно, старался не попадаться ему на глаза. Расследование продолжалось уже двадцать дней, и N удалось разыскать одну из жертв извращенца. Все это время Чже непрерывно охотился за новыми жертвами, параллельно принуждая уже имеющихся в его услужении девочек к сексу. В те выходные, когда N готовился ко второму визиту в школу Еноха, дабы раскрыть истинное обличье Вайолет То, Утка был свидетелем того, что Чже Чунг-Нам пригласил какую-то девушку в ресторан в Фестивал-Уок, после чего они отправились в номер в отеле. Когда они вышли из гостиницы, Утка отправился следом за девушкой, а когда узнал ее адрес, смог подтвердить, что она и есть та самая «третья маленькая рабыня». Кроме того, неподалеку от отеля, где проходило свидание, Утка заметил Ха – коллегу Чже Чунг-Нама по работе, и у него мелькнула мысль: уж не криминальный ли это синдикат, но потом Утка решил, что Хао оказался там совершенно случайно.

Имея на руках информацию только об одной жертве Чже Чунг-Нама, N свою стратегию не изменил. Он с самого начала планировал получить полный список жертв, а для подтверждения обвинений ему нужен был непикселированный фотоснимок. Главный удар против Чже был назначен на второе июля, вечером в баре.

Взявшись за дело Нга-Йи, посвященное мести, N был вынужден вести войну на двух фронтах. В то самое время, когда он установил слежку за домом Вайолет То, он приготовился к похищению телефона Чже Чунг-Нама. Утром, в день первого визита Нга-Йи в передвижной пункт слежки на Бродкаст-драйв, N и Утка поменялись местами: Утка остался следить за Вайолет, а N снова стал Сзето Ваем и отправился в бар на Лан Квай Фонг вместе с Чже.

– Приехали. Можете оставить свой портфель в машине.

– Спасибо, возьму с собой.

N надеялся отделить Чже от его портфеля, в котором лежал секретный смартфон, но тот отказался от предложения оставить портфель в машине – в портфеле лежал еще и отчет, который он желал показать Сзето Ваю. N это не смутило: у него был заготовлен запасной план, и в тот вечер с ним работало больше помощников. Не только хозяин бара и официанты были его людьми – он пригласил в бар двух красивых женщин, которые должны были сработать в качестве приманки: Зои и Талью. В отличие от Дорис, эти дамы не знали, в чем состоит общий план, но вопросов не задавали, прекрасно понимая: меньше знаешь, крепче спишь.

Работа Зои и Тальи заключалась в том, чтобы вся чески отвлекать Чже Чунг-Нама от его портфеля. В то время, когда Чже отлучился в туалет, один из помощников N взял телефон из портфеля и вышел с ним в служебное помещение, чтобы взломать систему.

Однако телефон был защищен, паролем для входа служил отпечаток пальца. N придумал три способа получить желаемое: снять отпечатки пальцев Чже с ручки двери автомобиля, со стакана, из которого он пил, или поискать отпечатки на самом телефоне. В прежние времена эти приемы потребовали бы изготовления слепка, но теперь даже студент университета при наличии нужных материалов мог стать первоклассным хакером. К такому повороту событий N был готов. Один из его помощников получил отпечаток, отсканировал его, сделал нечто наподобие негатива и напечатал на фотобумаге с помощью особых электролизированных чернил. Этот отпечаток телефон принял за реальный отпечаток пальца Чже Чунг-Нама. Всего через несколько минут помощник N проник внутрь телефона.

После получения всех данных и установки бэкдора вернуть телефон в портфель было совсем не сложно, поскольку Чже Чунг-Нам не отводил глаз от миловидной Зои. И хотя это была запланированная ловушка, N вовсе не хотел позволить извращенцу хорошо провести время, поэтому он «отбил» у Чже Зои, после чего Талья нашла причину оскорбить и унизить «технического директора».

Единственная ошибка в тот вечер случилась после того, как N расстался с Чже. Его помощник, которому было получено мониторить общение Чже с его жертвой, случайно заблокировал сообщения, и сообщение, которое Чже Чунг-Нам отправил своей «третьей маленькой рабыне», до нее не дошло. Только после того, как N развернул машину и возвратился к своим помощникам, они поняли, что совершили ошибку, и сообщение было заново отправлено. К счастью, Чже не обратил внимания на пятиминутную задержку и забыл обо всем, как только девушка ему ответила. В конце концов, в тот момент ему крайне важно было поквитаться за испытанное унижение и ощутить себя «на коне». N понимал, что Утка такой ошибки никогда не совершил бы, но тот, увы, в это время нес вахту на Бродкаст-драйв.

Как только N заполучил список девушек, его работа была почти завершена. Изначально ему хотелось познакомиться со всеми жертвами Чже Чунг-Нама лично и попробовать стереть их психологическую зависимость от насильника. Но потом он решил, что будет деликатнее воспользоватся почтой. В тот самый день, когда «шалости» Чже Чунг-Нама были продемонстрированы на главной странице сайта GT Net, шесть его жертв одновременно получили анонимные мейлы c сообщением о том, что их мучитель в скором времени будет арестован. Страдая стокгольмским синдромом, девушки не могли увидеть всю картину происходящего целиком. Кто-то из них считал, что раз уж они втянуты в проституцию, то стоит им обратиться за помощью в полицию – и их сразу арестуют. Другие боялись позора перед родными, если все вскроется. N объяснял девушкам, что в Гонконге не существует закона, запрещающего оказывать сексуальные услуги, но любого, кто насилует проституток, могут осудить по статье о насилии. А уж к несовершеннолетним суд относился исключительно как к жертвам. Конечно, он ничего не мог сделать для тех, кто боялся позора перед близкими, но все равно был уверен, что сумеет убедить большинство с его помощью отомстить Чунг-Наму.

Ни одной из девушек N не говорил о существовании других, но каждой говорил, что единственный способ покончить с нынешними страданиями – сообщить о них и тем самым дать Чже Чунг-Наму хорошего пинка. Люди зациклены на свои интересах. Если бы девушки, рассчитывая на показания других, ожидали, что их мучителя посадят за решетку вне зависимости от их собственных признаний, то они бы скорее всего предпочли молчание. А вот если бы они пришли к выводу, что никто другой, кроме них самих, не защитит их, то тут даже самые слабые могли стать сильными.

N знал, что все они в этот день, чуть позже, ответят ему. Последним его шагом в этой шахматной партии должна была стать попытка убедить девушек обратиться в ближайшее отделение полиции.

Когда N вел Нга-Йи от парковки к своему обшарпанному дому, он испустил вздох облегчения. В последний месяц он целиком и полностью был погружен в расследование дел Вайолет То и Чже Чунг-Нама, не говоря уже о головной боли, которую ему постоянно причиняла Нга-Йи. Он сам удивлялся, зачем терпит все это, но отступать было не в его правилах, и ему ни разу не пришло в голову бросить какое-то из дел. Он жалел о том, что он – не Сатоши, настоящий гений из них двоих. Этот придумал бы более продвинутый способ взлома телефона Чже Чунг-Нама. Еще в университете N по достоинству оценил талант друга. Сатоши мог одним мизинцем взломать любую платформу. Он был искусен, как нейрохирург – врач, способный перекроить головной мозг. Вот почему Сатоши был не только партнером Сзето Вая по бизнесу, но и его наставником. Именно под его руководством N стал хакером.

Одному Богу известно, где сейчас Сатоши и чем занимается.

Когда N произносил эти слова в офисе GT Net, он не лгал. Он догадывался, что Сатоши, как и он сам, устал от мира, где правят деньги, и теперь залег где-нибудь в маленькой квартирке в большом городе и жил, как хотел.

– Одежду оставьте здесь, – сказал N Нга-Йи, когда они поднялись на пятый этаж. – Завтра уборщица уберет вещи на место.

– Вы имеете в виду Хьюнг?

– О, вы познакомились? Да, она приходит два раза в неделю и прибирает во всех квартирах, за исключением той, что на шестом этаже.

Наконец Нга-Йи все поняла. Она долго гадала, почему в квартире N никогда не заметно следов уборки – при том, что уборщица, как она сама сказала, приходит сюда каждую среду и субботу, и уж она-то, безусловно, могла бы навести чистоту в кухне и ванной комнате детектива.

N пошел наверх, а Нга-Йи переоделась в свою одежду. Снимать ли косметику? Она немного растерялась, но, глянув на себя в зеркало, поняла, что макияж никак не сочетается с ее скромными вещами, и протерла лицо влажной губкой.

Через пятнадцать минут вернулся N, одетый куда более скромно, чем она сама, – снова облачился в футболку и спортивные штаны. Волосы у него были влажные. Видимо, только что принял душ, но не удосужился высушить волосы феном.

Они пошли на шестой этаж. N вынул для себя банку с холодным кофе из холодильника и сел за письменный стол.

– Итак, мисс Ау, давайте поговорим о пятистах тысячах, которые вы мне должны, – изрек он, откинувшись на спинку кресла.

Нга-Йи сглотнула подступивший к горлу ком и опустилась на стул напротив. Сидела она очень прямо.

– Позвольте поинтересоваться, – проговорил N, рассеянно передвигая горы мусора на столе, – вы не задумывались о том, каким путем собираетесь выплатить мне эти деньги?

– Я могла бы платить частями. Я могла бы отдавать вам четыре тыся чи в месяц, тогда за десять лет и пять месяцев получилось бы пятьсот тыся ч…

Она заранее все подсчитала. Если бы она сократила свои расходы до минимума, она бы с большим трудом, но смогла пойти на такое.

– А как насчет процентов?

Нга-Йи замерла. Но да, было ясно, что вопрос не лишен смысла.

– А-а-а… Как насчет четырех тыся чпятисот в месяц?

– Ерунда. – N поджал губы. – Я вам не банк. С какой стати мне соглашаться принимать от вас гонорар частями? – Тогда… Думаю, вам лучше вырезать у меня какой-нибудь орган или… или я оформлю страхование жизни и погибну в подстроенной автомобильной аварии.

Обо всех подобных вариантах Нга-Йи напряженно размышляла в последние два дня.

– Привлекательные предложения, но я не гангстер. Я ничем подобным не занимаюсь.

– Вы мне сами сказали: хорошая проститутка из меня не получится…

– Об этом действительно вам переживать не стоит. Просто отдайте мне пятьсот тыся ч, которые к вам сами в руки плывут.


Нга-Йи озадаченно уставилась на детектива.

N вытащил из ящика стола лист бумаги и протянул Нга-Йи. Это была ксерокопия газетной статьи. Когда Нга-Йи поняла, о чем в ней идет речь, сердце сжалось. «ДОКЕР УТОНУЛ В РЕЗУЛЬТАТЕ АВАРИИ АВТОПОГРУЗЧИКА».

Этот заголовок словно бы иглы вонзил в глаза Нга-Йи. Статья была о ее отце, Ау Фае, а газетный номер вышел одиннадцать лет назад.

– В результате того происшествия ваша семья лишилась единственного источника дохода.

– Да. – У Нга-Йи задрожали руки, когда она стала думать о том, как тяжела была их жизнь, – но не только об этом: в то время еще были живы ее мать и сестра. – Моя мама однажды сказала, что возникли бюрократические проблемы, и страховая компания отказалась платить. Начальник отца был так добр, что все же сам выплатил нам небольшую компенсацию.

– «Так добр», надо же, – покачал головой N. – Этот ублюдок обманул вашу мать.

Нга-Йи ошеломленно уставилась на сыщика.

– Ваш отец работал в компании «Ю Хой Шиппинг». Его начальник, Танг Чун-Хой, был сначала всего-навсего владельцем небольшой фирмы, но впоследствии его компания взлетела выше крыши. В прошлом году он даже получил какую-то предпринимательскую премию. – N протянул Нга-Йи планшет. На экране была видна главная страница компании «Ю Хой». – Взлет компании произошел исключительно вследствие подковерных махинаций. После гибели вашего отца Танг Чун-Хой сговорился со страховщиком, чтобы свалить ответственность на пострадавшего. Это помогло ему сохранить репутацию компании, а страховщику дало возможность сэкономить солидную сумму денег – в противном случае им бы пришлось выплачивать вашей семье зарплату вашего отца за шестьдесят месяцев.

– Так это был сговор?

– Ваша мать, видимо, решила, что начальство изыскало максимально возможную компенсационную выплату. Но нет. Эти люди – вампиры. Рабовладельцы. Для них рабочие – нечто наподобие запчастей, как только они становятся не нужны, их выбрасывают. – N немного помолчал, затем продолжил более спокойно: – Ваша семья должна была получить семьсот тыся чгонконгских долларов в качестве компенсации. Даже после расплаты со мной у вас осталась бы приличная сумма.

– И я до сих пор могу получить эти деньги?

– Конечно нет. Прошло более десяти лет, и теперь все доказательства ликвидированы, – хмыкнул N. – Но я хочу, чтобы вы помогли мне угробить этого господина Танга.

– Что?

– Я даю вам шанс отомстить, вот что. У вас есть возможность своими руками отомстить за страдания вашей семьи. Разве это неправильно? Танг Чун-Хой, эксплуатируя рабочих, оставлял их на голодном пайке, а сам при этом жирел на их деньгах. Я слышал, что он собирается подкупить людей во власти, что подняться еще выше. Не пора ли ему немного пострадать?

На сайте «Ю Хой» красовалась фотография господина Танга. Он был в дорогом костюме, но выглядел неотесанным, и улыбка у него была неискренняя. От фотографии несло грязными деньгами.

– Что… что вы собираетесь делать?

– Плана у меня пока нет. Он заставил страдать немало семей, поэтому по закону «око за око» можно было бы заставить и его семью пережить нелегкие времена. N усмехнулся. – Вас не интересует это дело? В конце концов, одно из злодеяний господина Танга состоит в том, что он похитил у вас всю вашу семью. По идее, он должен заплатить за это. Как вам кажется?

Слова детектива пробудили в Нга-Йи такую бурю гнева, что она чуть было не согласилась на его предложение сразу, но сдержалась, потому что это чувство было ей слишком хорошо знакомо.

Когда чиновник из жилищной комиссии разозлил ее, она решила найти kidkid727 во что бы то ни стало. Точно так же она чувствовала себя и сейчас: горя чая кровь забурлила в жилах.

После того как N предложил ей отомстить Вайолет, она понимала причину своего гнева и чувствовала, что желание отомстить оправдано. Но после всего, что ей довелось пережить за последние несколько дней, она начала осознавать еще кое-что. Причин отвергать нынешнее предложение N у нее не было – это решило бы ее финансовые проблемы, да и справедливость в отношении умерших родителей восторжествовала бы. Но что-то в глубине души подсказывало, что если она согласится на предложение N, она потеряет больше, чем приобретет.

Нга-Йи вспомнила мать – вспомнила, как та предпочитала тяжелую работу до седьмого пота подачкам от властей.

– Нет, я не хочу браться за это дело, – пробормотала она.

– Вы уверены, мисс Ау? – немного удивленно спросил N. – Если вас пугает опасность, обещаю: я ни за что не подвергну ничему опасному дилетантку вроде вас и, конечно, не поручу вам ничего особо ответственного.

– Нет, не в этом дело. – Теперь, когда Нга-Йи поняла, что творится у нее в сердце, она смогла решительно взглянуть в глаза N. – Я не хочу продолжать эти круги мести. Я не прощаю господина Танга, но знаю: если скажу «да», то уйду дальше и дальше по этой дороге. Я не хочу потерять себя. Я должна хранить верность себе. Мне все равно, как вы поступите с этим подонком, но участвовать в этом не желаю.

N долго смотрел на нее, прищурив глаза.

– Между прочим, мисс Ау, это самая легкая работа, о которой вы могли бы только мечтать. – Голос звучал холодно, и Нга-Йи вспомнила, что примерно таким тоном он разговаривал с бандитами. – Нежному цветку вроде вас с работой посерьезнее не справиться.

Увидев, как он стал строг с ней, Нга-Йи чуть было не сдалась, но тут же почувствовала, что мать рядом с ней. В тот день, в отеле Cityview, она позволила ненависти овладеть собой, она ступила на тропу мести, не осознавая, какую цену придется за это заплатить. А теперь взяла на себя ответственность за принятое решение.

– Вы ошибаетесь. Просто дайте мне шанс, и вы увидите, что я справлюсь.

И снова она удивила N. Такого ответа от от нее не ожидал. В жизни ему попадались люди с самым ужасным характером, но эта клиентка постепенно превращалась в самую трудную в его практике. Верно – толку от Нга-Йи в деле Танга Чунг-Хоя было бы немного, но N тоже был тем еще упрямцем и не собирался браться за дело без согласия пострадавшей. Если бы он начнет разбираться с этим преступником по своей собственной инициативе, он ничем не будет отличаться от человека, который любит совать нос в чужие дела.

N сердито смотрел на Нга-Йи и ритмично барабанил кончиками пальцев по крышке письменного стола. Он не знал – продолжать ее уговаривать или отказаться.

– Если вы не согласны работать со мной, – в итоге объявил он, – думаю, вам остается только начать торговать собой.

– Видимо, да, – обреченно проговорила Нга-Йи и сделала глубокий вдох.

– Вы хотите наказать себя? Считаете, что не уделили должного внимания сестре, и…

– Нет. Я делаю это ради себя самой. Не хочу превратиться в человека, которого бы презирала. Между прочим, вы сами мне сказали, что я не должна использовать Сиу-Ман для оправдания своих действий.

N поскреб макушку. Нечасто кто-либо умел обращать его же слова против него.

– Что ж. Я вижу, вы все решили.

Он откинулся на спинку кресла.