Всего один взгляд. Невиновный

Это будет непросто.

Мэтт въехал на стоянку перед аэропортом Гаррисберга. Маузер лежал у него в кармане. Провезти его с собой нельзя. Мэтт засунул пистолет под переднее пассажирское сиденье с тем расчетом, что, если все пойдет не так, он сможет вернуться к машине. Она послужила ему на совесть. Ему даже захотелось написать записку владельцу, объяснить, почему он угнал ее, и извиниться. Что ж, если повезет, он сделает это позже.

Если его план сработает…

Но прежде надо поспать. В сувенирном магазине Мэтт купил бейсболку. Затем нашел свободное кресло в зале прилета, сложил руки на груди, закрыл глаза, низко натянул на лоб козырек. Люди часто спят в аэропортах. Вряд ли кто-нибудь обратит на него внимание.

Проснулся Мэтт примерно через час, и чувствовал он себя отвратительно. Поднялся в зал вылета. Купил две пачки сильных обезболивающих, тайленола и мотрина, проглотил по три таблетки каждого препарата. Зашел в туалет и умылся.

Очередь за билетами оказалась длинной. Хорошо, если сработает выбор момента. Пусть все служащие будут заняты, чтобы им было не до него. Но вот настал его черед, и девушка за стойкой одарила его дежурной улыбкой.

— До Чикаго, рейс сто восемьдесят восемь, — сказал Мэтт.

— Вылет через двадцать минут, — сообщила она.

— Знаю. Но на дороге такие пробки и…

— Позвольте ваше удостоверение личности?

Он протянул ей водительские права. Она напечатала: «Хантер, М.». Вот он, момент истины. Он стоял неподвижно. Девушка напечатала то же самое еще раз. Ничего не происходило.

— Не вижу вас здесь, мистер Хантер.

— Странно.

— Номер бронирования у вас есть?

— Конечно.

Он протянул ей клочок бумаги с записанным на нем номером, который ему продиктовали по телефону-автомату. Она напечатала «YTIQZ2». Мэтт затаил дыхание. Девушка вздохнула:

— У нас проблема.

— Какая?

Она покачала головой:

— При бронировании неправильно записали ваше имя. Вы зарегистрированы здесь как Майк, а не Мэтт. И фамилию тоже перепутали. Написали «Хантман» вместо «Хантер».

— Обычная ошибка, — сказал Мэтт.

— Вы не представляете, как часто это случается.

— Лично меня уже ничто не удивляет.

Они обменялись понимающими улыбками. Девушка выписала ему билет, Мэтт расплатился, поблагодарил ее, улыбнулся на прощание и отправился на посадку.

Беспересадочного рейса от Гаррисберга до Рино не было. Но Мэтт счел это даже плюсом. Он не знал, как компьютерная система авиакомпании связана с системами слежения федеральных правительственных служб, но два коротких перелета — это, вероятно, более надежно, нежели один долгий. И потом, выделила ли компьютерная система его фамилию из всего этого потока? Мэтт сомневался в этом — а может быть, просто надеялся на лучшее. С логической точки зрения данная процедура должна занять немало времени — сбор информации, сортировка, привязка ее к конкретному человеку. Как минимум несколько часов.

А он уже через час будет в Чикаго.

Теоретически все вроде бы нормально.

После благополучного приземления в Чикаго сердце у Мэтта вновь тревожно забилось. Он сошел с трапа с небрежным видом, но осматривался по сторонам и вычислял пути отступления — на тот случай, если увидит вдруг полицейских у выхода. Но никто не схватил его, когда он вышел из самолета. Мэтт перевел дух. Они его не вычислили. Пока… Но близился еще один критический момент. Перелет в Рино куда дольше. Если они сообразят, в чем состояла его хитрость, времени для подготовки к захвату у них будет предостаточно.

Мэтт пытался придумать какой-нибудь иной ход.

У билетной стойки снова длиннющая очередь. Только на руку, подумал Мэтт. Он медленно двигался вперед между толстыми бархатными канатами и наблюдал. Высматривал, у кого из служащих вид наиболее утомленный или наиболее безмятежный. Наконец нашел женщину в дальнем конце справа. Она выглядела так, будто ей все осточертело до слез. Проверяла паспорта и удостоверения личности, но как-то вяло. Постоянно вздыхала, часто озиралась по сторонам, отвлекалась. Наверное, проблемы в личной жизни, решил Мэтт. С мужем поссорилась или с дочерью-подростком… Кто знает?

А может быть, она, наоборот, очень проницательна и нарочно напускает на себя усталый вид?

Допустим, но тогда какие еще варианты? Когда Мэтт приблизился к стойке и им должен был заняться молодой человек бодрого вида, он притворился, будто ищет что-то в сумке, замешкался, а потом предложил семье, стоявшей в очереди позади него, пройти вперед. И проделал это еще раз, пока выбранная им женщина у стойки регистрации не сказала:

— Следующий.

Мэтт подошел к стойке как ни в чем не бывало.

— Мэтью Хантлер. — И протянул ей листок бумаги с номером бронирования. Она взяла его, застучала по клавишам компьютера.

— Рейс Чикаго-Рино, аэропорт Тахо, я правильно поняла, мистер Хантлер?

— Да.

— Удостоверение личности, пожалуйста.


Вот оно, самое сложное. Тут надо разыграть все как по нотам. М. Хантлер был членом их клуба часто летающих пассажиров, Мэтт сам вписал его несколько часов назад. Компьютеры не разбираются в таких тонкостях. А вот люди иногда могут.

Он протянул ей бумажник. Поначалу она даже не взглянула на него. Продолжала печатать. Может, ему повезет и она вообще не станет проверять его удостоверение.

— Багаж для досмотра имеется?

— Нет. Сегодня нет.

Она кивнула, по-прежнему не отрываясь от компьютера, а потом взглянула на его удостоверение. Мэтт почувствовал, как желудок завязался узлом. Он почему-то вспомнил, как несколько лет назад Берни отправил ему по электронной почте следующее сообщение:

Это шуточный тест на внимание. Прочти предложение:

ЗАКОНЧЕННЫЙ ТРУД — ЭТО РЕЗУЛЬТАТ ДОЛГИХ ЛЕТ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В СОЧЕТАНИИ С МНОГОЛЕТНИМ ОПЫТОМ.

А теперь сосчитай, сколько букв «н» в этом предложении.



Он сосчитал, и у него вышло семь. А на самом деле их было девять. Глядя на текст, человек видит далеко не каждую букву. Воспринимает его целиком. Так уж мы устроены. На это он и рассчитывал. Хантер, Хантлер. Заметит ли кто-нибудь разницу?

— Место у прохода или у окна? — спросила женщина.

— У прохода.

Все получилось! Пройти проверку службы безопасности оказалось даже проще, ведь Мэтта уже проверяли при выдаче билета. Охранник мельком взглянул на фотографию, потом ему в лицо и не обратил ни малейшего внимания на то, что в билете напечатано «Хантлер», в то время как фамилия, указанная в удостоверении, — Хантер. Опечатки — штука весьма распространенная. Охранник каждый день просматривает сотни, если не тысячи билетов и документов. И действительно не замечает такие мелочи.

Мэтт прошел на посадку в самый последний момент. Уселся на свое место у прохода, закрыл глаза и не просыпался до тех пор, пока не объявили о приземлении в Рино.



Дверь в кабинет матери Катерины была заперта.

На сей раз у Лорен не возникло никаких ассоциаций или воспоминаний. Она решительно постучала, взялась за дверную ручку и, услышав голос настоятельницы, повернула ее.

Мать Катерина сидела спиной к двери. Она даже не обернулась, когда вошла Лорен. Просто спросила:

— Ты уверена, что сестру Мэри Роуз убили?

— Да.

— Знаешь, кто это сделал?

— Пока нет.

Мать Катерина задумчиво кивнула.

— Удалось выяснить, кем она была на самом деле?

— Да, но все было бы проще, если бы вы сообщили мне сами.

Лорен ожидала, что настоятельница начнет спорить, но этого не произошло.

— Я не могла.

— Почему?

— Сожалею, но это была не моя тайна.

— Она сама вам все рассказала?

— Не совсем так. Но знала я достаточно.

— Как же вам удалось узнать?

Старая монахиня пожала плечами.

— Кое-какие ее высказывания о прошлом, — произнесла она. — Многое не совпадало.

— Вы ссорились с ней? Пытались выяснить?

— Нет, никогда. И она так и не созналась в том, кто она на самом деле. Говорила, что может подставить под удар других людей. Но я знала, что это было отвратительно. Сестра Мэри Роуз хотела забыть о прошлом. И хотела искупить свои грехи. И она это сделала. Ее вклад в школу, в воспитание детей велик.

— Своей работой или материально?