Все зло в шоколаде!
Часть 20 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Куда дальше-то?
Ответа из-за плеча, где всего за пару дней так привычно стало ощущать присутствие Диаля, не последовало. В храме вообще царила какая-то почти звенящая тишина. Даже звука собственных шагов и дыхания, как запоздало сообразила девушка, она не слышала.
Ивка повернулась и поняла: ее банально бросили! Заманили и оставили несчастную попаданку тет-а-тет с четырьмя богами, из которых только один являлся женщиной. Оставили без инструкций! Мало того, в храме, кроме Ивки, вообще не было никого, чтобы набраться наглости и спросить совета. Неужели в Меладе все как один засони-совы и не нашлось никакого жаворонка, пожелавшего в рассветный час пообщаться с любимым богом дружеской молитвой? И даже Маруся с шеи каким-то образом успела слинять. Наверное, предательница переметнулась к эльфу. Он выше, с его шеи небось виды лучше открываются.
Эх, что делать? Что делать? Заголяться и бегать не хотелось, поэтому поступила Иринка типично по-наполеоновски: главное, ввязаться в драку, а там прорвемся. И, положившись на второе счастье каждого успешного менеджера, прошла к центру храма, откуда открывался удачный вид на все четыре зеркала, которые вовсе не зеркала.
Почесав почему-то взмокшую под венком голову, Иринка развернулась к лучу Лайшеаллы, откашлялась, сглатывая слюну, смочившую пересохшее горло, и отрапортовала:
– Ясных дней, звездных ночей вам, боги! Обращаюсь к тебе, Лайшеалла, я, Ирина Ивкина, которую божественный Вейхо Канатоходец переместил в тело Ивэйды, княжны Валадара. Ее мама хотела, чтобы дочь была посвящена Жизнедарительнице. На моей шее твой медальон. Я из другого мира, у нас с богами столь близких отношений, как здесь, нет. Я не знаю, как положено обращаться к тебе, но… в общем, если ты считаешь, что этому знаку на моей шее можно и нужно находиться, то, пожалуйста, активируй его. Если нет, то я, пожалуй, пойду…
Иринка, понимая, что несет просто несусветную чушь, пожала плечами и замолчала, соображая, надо ли ей сделать что-то еще или можно уже развернуться и пойти прочь. Нет, даже не пойти, а убежать со всех ног, потому что ощущение легкой, едва уловимой щекотки мурашей, ползающих по телу, стало нарастать, трансформируясь в ощущение пристальных, тяжелых, как бетонные плиты, пронзительных, как лазеры из звездных войн, взглядов.
С отставанием в долю секунды вслед за взглядами пришли голоса. Нет, они не огласили пространство под куполом храма и не зашептали на ухо. Они заговорили прямо внутри Иринкиной головы, да столь громко, что, казалось, у нее меж ушей установили рупор и наяривают в него так, что в черепе загуляло гулкое эхо.
– Забавная девочка, смешно разговаривает!
Эта фраза явно была произнесена женским голосом, но разобрать, говорит ли молодая женщина, девочка, умудренная жизнью матрона или даже старуха, Иринка бы не смогла и под дулом пистолета. Голос завораживал, звал и неустанно менялся.
– Хочешь ее себе? – А вот этот голос явственно был всеобъемлюще мужским и даже, как показалось попаданке, она уже его слышала где-то прежде. Где-то, где-то… Да не где-то, а в пещере у ритуальной чаши, где напугалась до жути.
– Хм… – задумалась собеседница. – А завершен ли ритуальный путь? Совершены ли в мою честь три назначенных деяния?
К гулким голосам в голове добавился шелест незримых страниц, при этом Иринке казалось, что незримая женщина листает не книгу, а ее память.
– Очищение леса от двуногой твари, на чьей душе печать вины за гибель многих, – раз…
– Это скорее по моей части, – вмешался мужчина.
– Очищен лес – сфера моих интересов, – заспорила дама, и кавалер уступил, отдавая ей пальму первенства.
– Снят ритуальный круг, иссушающий силу мира, – продолжала перечислять женщина.
– Снять-то снят, – задумчиво хмыкнул собеседник. – Только странно сработали условия ритуала. Как вампир, пусть даже рода Темного Искуса, сможет наследовать крови Дома Шипоцвета в кущах Лильдэнола?
– Это не мой адепт, вдохновленный не мною, так криво вписал в контур условия, – коварно уколола дама.
Мужчина только протяжно хмыкнул и нанес хлесткий удар в ответ:
– Очищение города от воров, преступников и убийц не проходит по твоей части: три вора и пять бандитов.
«Что, реально я столько с Марусей на тот свет уже переправила?» – как-то вяло удивилась Иринка.
– Зато спасение отравленных – два и раненых – тоже два, по моей, – парировала женщина.
В какой-то момент этого запредельного диалога попаданка сообразила, что собеседники вовсе не ругаются, а развлекаются таким образом за ее, между прочим, счет. И проворчала про себя, невольно обидевшись: «Они б еще в камень-ножницы-бумагу-карандаш-огонь-вода на меня сыграли».
– Как-как? – ухитрилась услышать ее женщина. – О, правда, Девард, давай!
– Может, другие тоже хотят? – Теперь, похоже, Девард со зловещим прозвищем Мертвитель натурально ржал. Только этот его ржач выходил едва ли не пострашнее ауры Мертвителя из храма в пещере у реки.
– Ну-у, нет, пожалуй! Деньги она, конечно, любит, зарабатывать и торговаться умеет, интересные идеи выдвигает, но мне по сердцу более научный склад ума. Женщинам, смертным женщинам, конечно, он редко бывает дарован, – отказался от участия в игре, кажется, Селадар таким отстраненным тоном, будто и сейчас чем-то эдаким где-то там занимался и на ерунду отвлекаться не хотел.
– Не-а, она забавная, но веселиться не очень-то умеет, – отбрехался Вейхо. – Я с ней уже наигрался почти. Ик!
– Тогда давай мы! – загорелась богиня желанием проверить незнакомую разновидность забавы, информацию о которой снова бесцеремонно считала из памяти Иринки.
И боги сыграли, выбросив синхронно ножницы.
– Ой, совпало, а что в таких случаях делать? – задумалась Лайшеалла.
– Была б я пирожком, разломили бы пополам, – нервно хихикнула попаданка, все сильнее ощущая парадоксальную нереальность реальности.
– Интересная идея, – оживился Деварда.
– А если не выживет? – засомневалась богиня.
– Воскресишь, – равнодушный к тому, что у диалога имеется пока живой и заинтересованный свидетель, ответил бог.
– Ладно, для завершения ритуального пути, пожалуй, можно. Интересно будет, давно хотела с тобой попробовать!
И следом они, видимо, попробовали, потому что в один момент к Иринке из двух зеркал метнулись два разных по цвету вихря: серо-красный и зелено-голубой. На месте их столкновения оказалось тело бедной вампирочки, и пришла боль. Дикая, нестерпимая, будто по каждой вене в теле вместо крови пустили расплавленный свинец. Только он каким-то чудом не сжег ее на месте, а продолжал течь и мучить.
Иришка распахнула рот для крика, но из горла не вылетело даже стона. Как стояла, рухнула девушка на красивые звездные плиты храма и потеряла сознание.
Последней идиотской мыслью перед тем, как разум укрыла благословенная пелена, была такая: теперь понятно, почему в храм для завершения ритуального пути ходят по одному. Если бы люди увидели, какая это мука, хрен бы хоть один бог дождался новых адептов.
Когда спустя вечность или миг она снова пришла в себя, перед глазами по-прежнему были плитки пола. Красивые и приятно прохладные. Даже чистые. Ничего не болело, и это было счастьем. Гулкий шум в голове, который создавала беседа высших созданий, тоже исчез. У содержимого черепушки снова была одна-единственная владелица. Может, не самая умная, могущественная и так далее и тому подобное, но своя собственная. И это тоже было счастьем!
Глава 23
О попытке сбыть некондиционный товар
Вскочив на ноги, Иринка понеслась к выходу, стремясь как можно скорее оказаться как можно дальше от ужасного места. Домой, в кроватку, спать! Нет, сначала есть! А уж потом спать!
У дверей храма Звездной Четверки девушку терпеливо ожидали Диаль с Марусей. В первый миг Иринке захотелось от всей души врезать проклятому эльфу по его прекрасным мордасам. Так, чтобы отлетел, теряя зубы, и сполз по стенке. Это же надо учинить такую подставу! А ведь она его приютила, кормила, одевала, поверила, почти позволила себе увлечься… Дура! Стиснув зубы, вампирочка с присвистом выдохнула и констатировала:
– Еще раз обманешь меня, промолчав и не предупредив, можешь катиться в свои чащи-кущи и ловить бабочек или монстров на выбор, эрр-оль!
Тонкая бровь рейнджера взметнулась в легком недоумении. Он не чувствовал никакой вины.
– Прости, лорра-оль, деталей ритуального посвящения не открывают никому. Уже прошедшие его не могут беседовать с непосвященными. Тебе пришлось пережить несколько неприятных минут?
(Малый отрезок времени, схожий по протяженности с минутой, тут именовался иначе, но у Иринки замещение понятий при слиянии с памятью тела произошло так мягко, что она говорила, не задумываясь, «минута» или местный аналог «шит» срывается с языка).
– Минут? Неприятных? – практически взвизгнула девушка, для которой беседа с богами и муки длились индивидуальную вечность. И с удивлением поняла, что площадь по-прежнему пустынна, и розовая дымка рассвета окутывает город, как газовый шарфик модницу.
– Объективно по часам, возможно, и минут, – нехотя проворчала Иринка, ткнувшись носом в мягкую шерстку перебравшейся к ней и сочувственно мурчащей Маруси. Повернувшись, девушка стала спускаться по широким ступеням, продолжая ворчать на ходу: – Но если бы ты, эльфийская зараза, хоть намекнул, что это самое посвящение дико больно, я бы вообще без него обошлась как-нибудь. В конце концов, в любой сфере есть специалисты, работающие за вознаграждение. Чего бы я себя мучить позволила, если можно просто заплатить? Нет, может, ты на всю голову больной и от мучений кайфуешь, но я-то точно нет!
– Дико больно? – вырвался из груди Диаля недоуменно-встревоженный возглас, вслед за которым последовала даже не просьба, скорее мольба: – Лорра-оль, покажи мне свой медальон посвящения!
– На! – устало, уже даже не злясь (она про свои неприятности, а он про посвящение), отмахнулась девушка. Выпростав привычный аксессуар из-под рубашки, где он висел рядом со знаком Дома Шипоцвета, Иринка сунула его под нос рейнджеру.
Из горла эльфа снова вылетели совершенно немелодичные звуки, что-то среднее между сипом и хрипом, а ведь его никто не душил. А может, стоило для профилактики?
Теперь и сама Иринка немножко встревожилась (на «множко» уже никаких сил не оставалось) и опустила глаза на побрякушку. Присмотрелась и фыркнула: «Плагиаторы!»
Сразу ясно, кто в чьей голове шарил, как в собственном холодильнике. Кругляш на цепочке утратил ровный серебряный блеск и представлял собой круг, разделенный на две части: зеленую и красную. В зеленой плескалась красная капелька, в красной – точно такого же диаметра зеленая.
– Девард и Лайшеалла равно отметили тебя, лорра-оль! – благоговейно выдохнул эльф. Чувствуется, он бы и на колено пред главой своего Дома опустился, не иди они в этот момент быстрым шагом по улице. – Оттого и было мучительным посвящение твое. Медальон от рождения готовит нас к принятию частицы божественной силы покровителя.
«А меня без наркоза прооперировали!» – возмутилась Иринка, вспоминая детали божественных переговоров и оговорку насчет возможного воскрешения.
Мало того что к посвящению Деварду Ивку никто не готовил, так вдобавок, как подумалось попаданке, при перемещении душ в пространстве с тела Ивэйды слетела всякая (если вообще была) настройка на Лайшеаллу. И тех дней, которые Иринка провела в новом мире, ей явно не хватило для подстройки к каналу передачи информационного пакета из высших сфер. Короче, над ней поэкспериментировали, как над белой лабораторной мышкой. Или даже как над мушкой дрозофилой. Кто она для этих всемогущих и вечных? Развлечение на секунду, не более.
Обидно стало неимоверно, даже глаза затуманились. Проморгавшись, Иринка сделала энергичный мах рукой, используя старый испытанный прием-посыл «а ну их на…» и ускорила шаг. Давно пора завтракать, а потом отправить этого настойчивого эльфа на хутор бабочек ловить, то есть цветики-ядоцветики рвать и Грапосу тащить. Пусть содержание отрабатывает и приносит госпоже финансовую пользу, а не только страдания. А самой надо пригласить к себе Бейлис и раздавить в две симпатичные мордашки бутылку под набор местных сладостей. И сплетничать, сплетничать, сплетничать… Точно полегчает! Проверенный мирами и временем девичий рецепт.
Что бы ни натворил и ни сотворил с собой и с ней ныне покойный Шеймалл, в одном его не упрекнешь: ви́на в погребке что ни бутылка, то шедевр!
– Ты гневаешься на меня, лорра-оль? – стоило им войти в ворота владений Шипоцвета, вновь завел свою шарманку эльф.
– Я злюсь, но не на тебя, а на обстоятельства. Что с тебя, продукта мира и эпохи, взять-то? Даже анализы сдать некому… Ладно хоть кровь вкусная, – буркнула Иринка, чуток подобрев при виде того, что корзинку с завтраком уже принесли. И она даже на вид крупнее тех, которые носили обычно. Надо будет сынишке трактирщика мелкую монетку чаевых оставить за расторопность.
– Моя кровь, как и жизнь, принадлежит тебе, – совершенно без пафоса, констатируя самый обычный для себя факт реальности, промолвил Диаль, изящно склоняя голову. Длинные светлые волосы накрыли его водопадом, скрепленным парой тонких косиц. Только теперь Иринка отметила эту праздничную прическу, вместо вчерашней – обычной практичной косы-колоска. – Если б я мог принять на себя все муки посвящения, лорра-оль, я бы сделал это.
– Все, забудем. Завтракаем, а потом ты несешь цветочки старику Грапосу, – распорядилась Иринка и уловила легчайший проблеск разочарования, скользнувший по лицу эльфа. Кажется, тот уже настроился на наказание. Может, он хотел, чтобы глава Дома Шипоцвета была жестокой садисткой? Тогда стоило не доверять ритуалу, сотворенному ныне покойным Шеймаллом, а взяться за дело самому и воспитать главу в коллективе. Ей-то, Иринке, это главенство совсем не нужно, ей только крыша над головой недорогая и в хорошем районе понадобилась. А тут этот гном со звучной фамилией и со своим советом подвернулся, когда венок с колечком подсуетились. Интриганы! Может, им поручить нового главу отыскать среди эльфов, проживающих в Меладе? Быть не может, чтобы ни одного подходящего кандидата не нашлось. Попробовать, что ли, прямо сейчас колечко и медальон сдернуть и на Диаля перевесить? Венок и колечко, будто мысли читали, сжались в отчетливом знаке протеста. Иринка прикусила губу и продолжала рассуждать, нащупывая выход из тупика. «А если я его женю на подходящей эльфийке? Скажем, на Бейлис?»
Сжатия от слишком умных аксессуаров вышли какие-то неуверенные. То ли они понятия не имели, подходит ли им такое предложение, то ли не верили в возможность его реализации. Ну, это они строптивого клиента на срочный контракт никогда не уламывали! – оптимистично подумала попаданка и решила попробовать вариант на практике.
За завтраком Иринка была необычно молчалива и бросала на Диаля задумчиво-оценивающие взгляды. Тот не понимал их смысла и, кажется, начал немного нервничать. Ничего, полезно!
Эрр-оль не понимал, что задумала его лорра-оль. По-хорошему ей за книги умные со знаками пора садиться и силы свои в их познании и начертании крепить, но она столько испытала и так странно относится к своему долгу главы Дома… Не пренебрегает им, но видит иначе, чем он. Возможно, все дело в разнице рас: он эльф, она вампир рода Темного Искуса. При воспоминании об их знакомстве и испытанном блаженстве укуса Диаль чуть зарозовел скулами, ушами и опустил взгляд в тарелку с кашей. Очень вкусной кашей. Такой у них не готовили, а милостивая лорра всю свою порцию отдала ему, да еще и сердито нахмурилась, когда он собрался делиться. Суровая, милостивая, справедливая – о такой главе Дом Шипоцвета воистину мог только мечтать. Принятая двумя из четырех звездных богов. Неслыханная честь, невиданная редкость! Теперь бы еще она пожелала изучать дарованные ими знаки! Толстые тома с их толкованиями – по всем четырем божественным наборам великих символов – ждали своей очереди в чудом уцелевших подвалах дома.
Но перспективы перспективами, глобальные замыслы замыслами, а Иринка сразу после завтрака в категоричной форме огласила расписание на сегодня. Она повелела эльфу: во-первых, набрать корзинку цветов ядоцвета, чей ковер за ночь лишь преумножился, отнести гремлину-аптекарю и получить положенную плату. Во-вторых, с этими деньгами пойти в портновскую лавку и забрать сделанную часть заказа, заплатив мастерам за работу и оставив аванс, в-третьих…
Что будет на счет три, Диаль услышать не успел, так же, как и начать возражать по первым двум пунктам, заявляя о своем нежелании оставлять лорру-оль без охраны. Вмешался перезвон колокольчика у ворот, и раздалось звучание мелодичного эльфийского голоса.
– О, так даже лучше, начнем с Бейлис, – хищно улыбнулась Иринка и ринулась к воротам, таща Диаля за собой чуть ли не силой.
– Ясных дней, звездных ночей, – улыбнулась подруге Бейлис, стрельнув глазками в сторону незнакомого мужчины.
Иринка повторила обратное приветствие и сообщила:
Ответа из-за плеча, где всего за пару дней так привычно стало ощущать присутствие Диаля, не последовало. В храме вообще царила какая-то почти звенящая тишина. Даже звука собственных шагов и дыхания, как запоздало сообразила девушка, она не слышала.
Ивка повернулась и поняла: ее банально бросили! Заманили и оставили несчастную попаданку тет-а-тет с четырьмя богами, из которых только один являлся женщиной. Оставили без инструкций! Мало того, в храме, кроме Ивки, вообще не было никого, чтобы набраться наглости и спросить совета. Неужели в Меладе все как один засони-совы и не нашлось никакого жаворонка, пожелавшего в рассветный час пообщаться с любимым богом дружеской молитвой? И даже Маруся с шеи каким-то образом успела слинять. Наверное, предательница переметнулась к эльфу. Он выше, с его шеи небось виды лучше открываются.
Эх, что делать? Что делать? Заголяться и бегать не хотелось, поэтому поступила Иринка типично по-наполеоновски: главное, ввязаться в драку, а там прорвемся. И, положившись на второе счастье каждого успешного менеджера, прошла к центру храма, откуда открывался удачный вид на все четыре зеркала, которые вовсе не зеркала.
Почесав почему-то взмокшую под венком голову, Иринка развернулась к лучу Лайшеаллы, откашлялась, сглатывая слюну, смочившую пересохшее горло, и отрапортовала:
– Ясных дней, звездных ночей вам, боги! Обращаюсь к тебе, Лайшеалла, я, Ирина Ивкина, которую божественный Вейхо Канатоходец переместил в тело Ивэйды, княжны Валадара. Ее мама хотела, чтобы дочь была посвящена Жизнедарительнице. На моей шее твой медальон. Я из другого мира, у нас с богами столь близких отношений, как здесь, нет. Я не знаю, как положено обращаться к тебе, но… в общем, если ты считаешь, что этому знаку на моей шее можно и нужно находиться, то, пожалуйста, активируй его. Если нет, то я, пожалуй, пойду…
Иринка, понимая, что несет просто несусветную чушь, пожала плечами и замолчала, соображая, надо ли ей сделать что-то еще или можно уже развернуться и пойти прочь. Нет, даже не пойти, а убежать со всех ног, потому что ощущение легкой, едва уловимой щекотки мурашей, ползающих по телу, стало нарастать, трансформируясь в ощущение пристальных, тяжелых, как бетонные плиты, пронзительных, как лазеры из звездных войн, взглядов.
С отставанием в долю секунды вслед за взглядами пришли голоса. Нет, они не огласили пространство под куполом храма и не зашептали на ухо. Они заговорили прямо внутри Иринкиной головы, да столь громко, что, казалось, у нее меж ушей установили рупор и наяривают в него так, что в черепе загуляло гулкое эхо.
– Забавная девочка, смешно разговаривает!
Эта фраза явно была произнесена женским голосом, но разобрать, говорит ли молодая женщина, девочка, умудренная жизнью матрона или даже старуха, Иринка бы не смогла и под дулом пистолета. Голос завораживал, звал и неустанно менялся.
– Хочешь ее себе? – А вот этот голос явственно был всеобъемлюще мужским и даже, как показалось попаданке, она уже его слышала где-то прежде. Где-то, где-то… Да не где-то, а в пещере у ритуальной чаши, где напугалась до жути.
– Хм… – задумалась собеседница. – А завершен ли ритуальный путь? Совершены ли в мою честь три назначенных деяния?
К гулким голосам в голове добавился шелест незримых страниц, при этом Иринке казалось, что незримая женщина листает не книгу, а ее память.
– Очищение леса от двуногой твари, на чьей душе печать вины за гибель многих, – раз…
– Это скорее по моей части, – вмешался мужчина.
– Очищен лес – сфера моих интересов, – заспорила дама, и кавалер уступил, отдавая ей пальму первенства.
– Снят ритуальный круг, иссушающий силу мира, – продолжала перечислять женщина.
– Снять-то снят, – задумчиво хмыкнул собеседник. – Только странно сработали условия ритуала. Как вампир, пусть даже рода Темного Искуса, сможет наследовать крови Дома Шипоцвета в кущах Лильдэнола?
– Это не мой адепт, вдохновленный не мною, так криво вписал в контур условия, – коварно уколола дама.
Мужчина только протяжно хмыкнул и нанес хлесткий удар в ответ:
– Очищение города от воров, преступников и убийц не проходит по твоей части: три вора и пять бандитов.
«Что, реально я столько с Марусей на тот свет уже переправила?» – как-то вяло удивилась Иринка.
– Зато спасение отравленных – два и раненых – тоже два, по моей, – парировала женщина.
В какой-то момент этого запредельного диалога попаданка сообразила, что собеседники вовсе не ругаются, а развлекаются таким образом за ее, между прочим, счет. И проворчала про себя, невольно обидевшись: «Они б еще в камень-ножницы-бумагу-карандаш-огонь-вода на меня сыграли».
– Как-как? – ухитрилась услышать ее женщина. – О, правда, Девард, давай!
– Может, другие тоже хотят? – Теперь, похоже, Девард со зловещим прозвищем Мертвитель натурально ржал. Только этот его ржач выходил едва ли не пострашнее ауры Мертвителя из храма в пещере у реки.
– Ну-у, нет, пожалуй! Деньги она, конечно, любит, зарабатывать и торговаться умеет, интересные идеи выдвигает, но мне по сердцу более научный склад ума. Женщинам, смертным женщинам, конечно, он редко бывает дарован, – отказался от участия в игре, кажется, Селадар таким отстраненным тоном, будто и сейчас чем-то эдаким где-то там занимался и на ерунду отвлекаться не хотел.
– Не-а, она забавная, но веселиться не очень-то умеет, – отбрехался Вейхо. – Я с ней уже наигрался почти. Ик!
– Тогда давай мы! – загорелась богиня желанием проверить незнакомую разновидность забавы, информацию о которой снова бесцеремонно считала из памяти Иринки.
И боги сыграли, выбросив синхронно ножницы.
– Ой, совпало, а что в таких случаях делать? – задумалась Лайшеалла.
– Была б я пирожком, разломили бы пополам, – нервно хихикнула попаданка, все сильнее ощущая парадоксальную нереальность реальности.
– Интересная идея, – оживился Деварда.
– А если не выживет? – засомневалась богиня.
– Воскресишь, – равнодушный к тому, что у диалога имеется пока живой и заинтересованный свидетель, ответил бог.
– Ладно, для завершения ритуального пути, пожалуй, можно. Интересно будет, давно хотела с тобой попробовать!
И следом они, видимо, попробовали, потому что в один момент к Иринке из двух зеркал метнулись два разных по цвету вихря: серо-красный и зелено-голубой. На месте их столкновения оказалось тело бедной вампирочки, и пришла боль. Дикая, нестерпимая, будто по каждой вене в теле вместо крови пустили расплавленный свинец. Только он каким-то чудом не сжег ее на месте, а продолжал течь и мучить.
Иришка распахнула рот для крика, но из горла не вылетело даже стона. Как стояла, рухнула девушка на красивые звездные плиты храма и потеряла сознание.
Последней идиотской мыслью перед тем, как разум укрыла благословенная пелена, была такая: теперь понятно, почему в храм для завершения ритуального пути ходят по одному. Если бы люди увидели, какая это мука, хрен бы хоть один бог дождался новых адептов.
Когда спустя вечность или миг она снова пришла в себя, перед глазами по-прежнему были плитки пола. Красивые и приятно прохладные. Даже чистые. Ничего не болело, и это было счастьем. Гулкий шум в голове, который создавала беседа высших созданий, тоже исчез. У содержимого черепушки снова была одна-единственная владелица. Может, не самая умная, могущественная и так далее и тому подобное, но своя собственная. И это тоже было счастьем!
Глава 23
О попытке сбыть некондиционный товар
Вскочив на ноги, Иринка понеслась к выходу, стремясь как можно скорее оказаться как можно дальше от ужасного места. Домой, в кроватку, спать! Нет, сначала есть! А уж потом спать!
У дверей храма Звездной Четверки девушку терпеливо ожидали Диаль с Марусей. В первый миг Иринке захотелось от всей души врезать проклятому эльфу по его прекрасным мордасам. Так, чтобы отлетел, теряя зубы, и сполз по стенке. Это же надо учинить такую подставу! А ведь она его приютила, кормила, одевала, поверила, почти позволила себе увлечься… Дура! Стиснув зубы, вампирочка с присвистом выдохнула и констатировала:
– Еще раз обманешь меня, промолчав и не предупредив, можешь катиться в свои чащи-кущи и ловить бабочек или монстров на выбор, эрр-оль!
Тонкая бровь рейнджера взметнулась в легком недоумении. Он не чувствовал никакой вины.
– Прости, лорра-оль, деталей ритуального посвящения не открывают никому. Уже прошедшие его не могут беседовать с непосвященными. Тебе пришлось пережить несколько неприятных минут?
(Малый отрезок времени, схожий по протяженности с минутой, тут именовался иначе, но у Иринки замещение понятий при слиянии с памятью тела произошло так мягко, что она говорила, не задумываясь, «минута» или местный аналог «шит» срывается с языка).
– Минут? Неприятных? – практически взвизгнула девушка, для которой беседа с богами и муки длились индивидуальную вечность. И с удивлением поняла, что площадь по-прежнему пустынна, и розовая дымка рассвета окутывает город, как газовый шарфик модницу.
– Объективно по часам, возможно, и минут, – нехотя проворчала Иринка, ткнувшись носом в мягкую шерстку перебравшейся к ней и сочувственно мурчащей Маруси. Повернувшись, девушка стала спускаться по широким ступеням, продолжая ворчать на ходу: – Но если бы ты, эльфийская зараза, хоть намекнул, что это самое посвящение дико больно, я бы вообще без него обошлась как-нибудь. В конце концов, в любой сфере есть специалисты, работающие за вознаграждение. Чего бы я себя мучить позволила, если можно просто заплатить? Нет, может, ты на всю голову больной и от мучений кайфуешь, но я-то точно нет!
– Дико больно? – вырвался из груди Диаля недоуменно-встревоженный возглас, вслед за которым последовала даже не просьба, скорее мольба: – Лорра-оль, покажи мне свой медальон посвящения!
– На! – устало, уже даже не злясь (она про свои неприятности, а он про посвящение), отмахнулась девушка. Выпростав привычный аксессуар из-под рубашки, где он висел рядом со знаком Дома Шипоцвета, Иринка сунула его под нос рейнджеру.
Из горла эльфа снова вылетели совершенно немелодичные звуки, что-то среднее между сипом и хрипом, а ведь его никто не душил. А может, стоило для профилактики?
Теперь и сама Иринка немножко встревожилась (на «множко» уже никаких сил не оставалось) и опустила глаза на побрякушку. Присмотрелась и фыркнула: «Плагиаторы!»
Сразу ясно, кто в чьей голове шарил, как в собственном холодильнике. Кругляш на цепочке утратил ровный серебряный блеск и представлял собой круг, разделенный на две части: зеленую и красную. В зеленой плескалась красная капелька, в красной – точно такого же диаметра зеленая.
– Девард и Лайшеалла равно отметили тебя, лорра-оль! – благоговейно выдохнул эльф. Чувствуется, он бы и на колено пред главой своего Дома опустился, не иди они в этот момент быстрым шагом по улице. – Оттого и было мучительным посвящение твое. Медальон от рождения готовит нас к принятию частицы божественной силы покровителя.
«А меня без наркоза прооперировали!» – возмутилась Иринка, вспоминая детали божественных переговоров и оговорку насчет возможного воскрешения.
Мало того что к посвящению Деварду Ивку никто не готовил, так вдобавок, как подумалось попаданке, при перемещении душ в пространстве с тела Ивэйды слетела всякая (если вообще была) настройка на Лайшеаллу. И тех дней, которые Иринка провела в новом мире, ей явно не хватило для подстройки к каналу передачи информационного пакета из высших сфер. Короче, над ней поэкспериментировали, как над белой лабораторной мышкой. Или даже как над мушкой дрозофилой. Кто она для этих всемогущих и вечных? Развлечение на секунду, не более.
Обидно стало неимоверно, даже глаза затуманились. Проморгавшись, Иринка сделала энергичный мах рукой, используя старый испытанный прием-посыл «а ну их на…» и ускорила шаг. Давно пора завтракать, а потом отправить этого настойчивого эльфа на хутор бабочек ловить, то есть цветики-ядоцветики рвать и Грапосу тащить. Пусть содержание отрабатывает и приносит госпоже финансовую пользу, а не только страдания. А самой надо пригласить к себе Бейлис и раздавить в две симпатичные мордашки бутылку под набор местных сладостей. И сплетничать, сплетничать, сплетничать… Точно полегчает! Проверенный мирами и временем девичий рецепт.
Что бы ни натворил и ни сотворил с собой и с ней ныне покойный Шеймалл, в одном его не упрекнешь: ви́на в погребке что ни бутылка, то шедевр!
– Ты гневаешься на меня, лорра-оль? – стоило им войти в ворота владений Шипоцвета, вновь завел свою шарманку эльф.
– Я злюсь, но не на тебя, а на обстоятельства. Что с тебя, продукта мира и эпохи, взять-то? Даже анализы сдать некому… Ладно хоть кровь вкусная, – буркнула Иринка, чуток подобрев при виде того, что корзинку с завтраком уже принесли. И она даже на вид крупнее тех, которые носили обычно. Надо будет сынишке трактирщика мелкую монетку чаевых оставить за расторопность.
– Моя кровь, как и жизнь, принадлежит тебе, – совершенно без пафоса, констатируя самый обычный для себя факт реальности, промолвил Диаль, изящно склоняя голову. Длинные светлые волосы накрыли его водопадом, скрепленным парой тонких косиц. Только теперь Иринка отметила эту праздничную прическу, вместо вчерашней – обычной практичной косы-колоска. – Если б я мог принять на себя все муки посвящения, лорра-оль, я бы сделал это.
– Все, забудем. Завтракаем, а потом ты несешь цветочки старику Грапосу, – распорядилась Иринка и уловила легчайший проблеск разочарования, скользнувший по лицу эльфа. Кажется, тот уже настроился на наказание. Может, он хотел, чтобы глава Дома Шипоцвета была жестокой садисткой? Тогда стоило не доверять ритуалу, сотворенному ныне покойным Шеймаллом, а взяться за дело самому и воспитать главу в коллективе. Ей-то, Иринке, это главенство совсем не нужно, ей только крыша над головой недорогая и в хорошем районе понадобилась. А тут этот гном со звучной фамилией и со своим советом подвернулся, когда венок с колечком подсуетились. Интриганы! Может, им поручить нового главу отыскать среди эльфов, проживающих в Меладе? Быть не может, чтобы ни одного подходящего кандидата не нашлось. Попробовать, что ли, прямо сейчас колечко и медальон сдернуть и на Диаля перевесить? Венок и колечко, будто мысли читали, сжались в отчетливом знаке протеста. Иринка прикусила губу и продолжала рассуждать, нащупывая выход из тупика. «А если я его женю на подходящей эльфийке? Скажем, на Бейлис?»
Сжатия от слишком умных аксессуаров вышли какие-то неуверенные. То ли они понятия не имели, подходит ли им такое предложение, то ли не верили в возможность его реализации. Ну, это они строптивого клиента на срочный контракт никогда не уламывали! – оптимистично подумала попаданка и решила попробовать вариант на практике.
За завтраком Иринка была необычно молчалива и бросала на Диаля задумчиво-оценивающие взгляды. Тот не понимал их смысла и, кажется, начал немного нервничать. Ничего, полезно!
Эрр-оль не понимал, что задумала его лорра-оль. По-хорошему ей за книги умные со знаками пора садиться и силы свои в их познании и начертании крепить, но она столько испытала и так странно относится к своему долгу главы Дома… Не пренебрегает им, но видит иначе, чем он. Возможно, все дело в разнице рас: он эльф, она вампир рода Темного Искуса. При воспоминании об их знакомстве и испытанном блаженстве укуса Диаль чуть зарозовел скулами, ушами и опустил взгляд в тарелку с кашей. Очень вкусной кашей. Такой у них не готовили, а милостивая лорра всю свою порцию отдала ему, да еще и сердито нахмурилась, когда он собрался делиться. Суровая, милостивая, справедливая – о такой главе Дом Шипоцвета воистину мог только мечтать. Принятая двумя из четырех звездных богов. Неслыханная честь, невиданная редкость! Теперь бы еще она пожелала изучать дарованные ими знаки! Толстые тома с их толкованиями – по всем четырем божественным наборам великих символов – ждали своей очереди в чудом уцелевших подвалах дома.
Но перспективы перспективами, глобальные замыслы замыслами, а Иринка сразу после завтрака в категоричной форме огласила расписание на сегодня. Она повелела эльфу: во-первых, набрать корзинку цветов ядоцвета, чей ковер за ночь лишь преумножился, отнести гремлину-аптекарю и получить положенную плату. Во-вторых, с этими деньгами пойти в портновскую лавку и забрать сделанную часть заказа, заплатив мастерам за работу и оставив аванс, в-третьих…
Что будет на счет три, Диаль услышать не успел, так же, как и начать возражать по первым двум пунктам, заявляя о своем нежелании оставлять лорру-оль без охраны. Вмешался перезвон колокольчика у ворот, и раздалось звучание мелодичного эльфийского голоса.
– О, так даже лучше, начнем с Бейлис, – хищно улыбнулась Иринка и ринулась к воротам, таща Диаля за собой чуть ли не силой.
– Ясных дней, звездных ночей, – улыбнулась подруге Бейлис, стрельнув глазками в сторону незнакомого мужчины.
Иринка повторила обратное приветствие и сообщила: