Все зло в шоколаде!

– По договору, как за сырье! – подтвердил условия Грапос и бумкнул на стойку тяжело звякнувший кошелек. – Пересчитывать будешь?

– Не-а, – улыбнулась Иринка, сгребая кошель. – Если обжулил, уйду к конкурентам, а к тебе в гости Марусю отправлю!

Гремлин довольно захихикал, сотрясаясь всем телом и от души наслаждаясь удачной шуткой. Торговался он, заключая сделку, за каждую монету, но, заключив договор, педантично соблюдал его до буквы и цифры. Об этом Иринке уже успела нашептать Бейлис на одной из девичьих посиделок за бокалом-другим хорошего винца из погребка Шипоцвета. Да и сама Иринка чуяла, как шоколадный вкус Диаля, – гнили в аптекаре нет. А что в общении он не душка-лапочка, готовый сюсюкать с каждым, так ей даже больше нравится. Медики и ученые (а попаданка относила Грапоса к этой категории) всегда считались эксцентричным народом.

– Тащи сырье! – подтвердил просьбу гремлин, и визитеры покинули аптеку, став немного богаче. На духовное обогащение – исследование полок – у Иринки времени не было. Она, пока Диаль не решил, что у них долог день до вечера, коль без визита в храм делать нечего, а потому туда стоит пойти сейчас, вознамерилась сводить эльфа на рынок и немного приодеть.

Эрр-оль, как успела убедиться девушка методом прямых вопросов, поскольку наводящих заточенный под свою работу специалист в упор не слышал, рванул из чащоб в Мелад, озаботившись лишь своим колюще-режущим арсеналом. Смена одежды или припасы в дорогу не казались Диалю чем-то существенным, потому тратить время, необходимое для скорейшего приближения к цели, на мелочи быта он не стал.

Рыночная суета никак не задевала эльфа, он шел среди живого моря как ледоход, взламывающий льды с неотвратимой неизбежностью, следуя бок о бок с Иришкой. Та щупала привлекающие ее внимание товары, перебрасывалась словечком-другим с продавцами. Одним словом, извлекала из процесса шопинга удовольствие так, как на это способно лишь создание женского пола. Эльф из чащ стоически терпел, следуя своему предназначению.

Это для попаданки на рынке, как обычно, было шумно, людно, весело и время летело совершенно незаметно, для него же настала рабочая пора: бдительно следить за безопасностью лорры-оль, так неосмотрительно влезшей в толпу.

Иринка купила еще пару комплектов «ритуальных мешочков». Надо же гостю на чем-то спать, а девчонки из лавки мигом наловчились шлепать тканевые мешки для странной эльфийки. А уж когда она раскололась и объяснила, зачем вообще ей эти штуки понадобились, не на шутку заинтересовались, одобрили и мало-помалу стали толкать идею в народ. Народ не особенно рвался хвататься за новшество, но клиентов у девчат и так хватало. Зато благодаря Иринкиному совету пошли в гору дела в соседней лавочке у новаторши-модельера Крисель. Внедрение революционного нижнего белья через бордели двигалось полным ходом. Скорее всего, очень скоро в Меладе следовало ожидать роста спроса на провокационные модели и среди женского населения менее свободных нравов. Для Иринки, между прочим, уже была отложена партия из новой коллекции.

Прошлись покупатели и по рядам с пестрыми навесами, шатрами, лавками и прочими заведениями, торгующими тканями и одеждой. Все-таки знакомства – великая сила, так же, как и связи и советы знатока. Крисель, уволакивая Иринку на примерку, сразу шепнула, что ее спутник подогнанную по его мерке одежду носить не будет, только индпошив. Пришлось наведаться с записочкой от модельерши в нужную лавочку без вывески, притулившуюся в укромном уголке базара. Фактура Диаля вызвала у мастериц-эльфиек и пожилого мастера-эльфа (правда, у последнего совсем по иному поводу) приступ неконтролируемого слюноотделения. Рейнджера обмерили и ощупали всего и клятвенно пообещали сшить обновки в максимально сжатые сроки. Вопрос денег не поднимался, а значит, Иринка поняла ясно: сдерут три шкуры. Но что поделаешь? Попаданка задавила вякнувшую было жабу и списала расходы на статью «лакомства». Вкусняшка стоил того, чтобы заплатить больше. Да и ни к чему мужчине донашивать вещи с плеча бывшего главы Дома. Не потому, что унизительно, а потому, что каждая деталь одеяния Диаля, как с ходу определили портные по мелочам, перекочевавшим с его «военно-лесной» формы на комплект вещей от покойного лорра Шипоцвета, важна и нужна для выживания как самого эрр-оля, так и тех, о безопасности кого он печется.

Кстати, пока мастерицы разных рас (эльфиек из пяти штук было только три) крутились вокруг ее эрр-оля, Иринка снова задумалась о сложности здешнего мироустройства в плане сочетаемости и уживаемости рас. Здешние боги устроили странную систему сдержек и противовесов.

На чуждой его расе территории комфортно не жилось пришельцу. В гости – пожалуйста, селиться постоянно – никак. Исключение составляли людские земли, где вольготно чувствовали себя все. Но попробуй отбери что-то у людей – самого многочисленного из народов! Да, орки сильнее и воинственнее, эльфы мудрее и лучше понимают природу, гремлины изобретательнее, нейдлаи умнее, но люди обладали неким усредненным комплексом всех этих качеств и были плодовиты, как тараканы. Поэтому охотников повоевать с ними уже не находилось.

От мыслей о территориях Иринка, чтобы не начать дегустировать свою полуобнаженную вкусняшку прямо сейчас, перешла к размышлениям о расовой генетической сочетаемости. Представители разных рас мало того что не давали совместного потомства, так они еще, за редчайшим исключением, не рассматривали чужаков как постоянных партнеров для удовлетворения потребностей плоти. Это вроде как если бы на Земле кто-то из людей без памяти влюбился в дерево или собаку. Оно, конечно, бывает всякое, но о-очень редко и нормой ни разу не является.

И в очередной раз попаданка порадовалась тому, что ее разновидность вампира Темного Искуса в какой-то мере ставит ее вне строгих рамок этой странной игры. Ей, к примеру, сейчас как мужчины очень нравились Келдирет и даже, кажется, Диаль. И нравились вовсе не как березки в роще, а как мужчины. Правда, кто больше, Иринка определить не успела. Кровь, к примеру, у обоих была слишком по-разному вкусной, чтобы выбрать какую-то одну. А что касается прочего, так еще неизвестно, сложится ли что-нибудь с Диалем. Он, конечно, красавчик, но, к гадалке не ходи, с бо-ольшими зверушками в башке, которые давно съели всех тараканов. Но чужим девкам все равно пускать на него слюни низ-з-зя!

Заказав одежду, вампирочка вышла к продуктовым рядам и зашарила глазами в поисках вкусняшек для пополнения запасов, большую часть которых без остатка смел Диаль. Пожалуй, следовало прикупить и кое-что из продуктов. В трактир-то по дороге на рынок она заходила, но порой даже ей хотелось пожевать чего-то кроме готовых блюд и сладостей, оптовые закупки которых Иринка проводила у орчанки в кондитерской, располагающейся по соседству. Но пирожки и булочки, к примеру, как успела методом дегустации убедиться девушка, у каждой торговки и торговца отличались, а значит, стоили того, чтобы их перепробовать. Теперь не надо было считать калории и добросовестно трепыхаться в тренажерке. Благодаря особой диете физиология вампирочки была в норме, и от булочки-другой-третьей прибавка в весе ей не грозила. Да даже слопай она не одну-две, а десяток-другой, и тогда никаких последствий. Словом, сейчас было можно все, поэтому бесконтрольно и в изобилии лопать сласти и сдобу как-то вдруг враз расхотелось. Такова уж вредная женская природа: когда чего-то нельзя, сил нет как хочется, когда можно – уже и не тянет особенно.

Задумавшись на миг-другой о причудливости продуктового бытия, Иринка не сразу отследила, почему вдруг замолкла на миг-другой, а потом снова с удвоенной силой заволновалась, загомонила толпа. Взгляд, брошенный вниз, и довольное мурлыканье Маруси подсказали ответ: под ногами валялся очередной труп, на сей раз гремлина. И Диаль выглядел немножко озадаченным. Дескать, он лежит, а это не я его – непорядок. Маруся мурлыкнула, намекая на свое деятельное участие.

«Кажется, я видела знакомую фигуру в толпе», – понадеялась Иринка и завопила:

– Лорр Райхо! Лорр Райхо!

– О, лорра, опять? – только и вздохнул-громыхнул корр стражников, почти мгновенно возникший рядом. Он почесал затылок и хмуро пояснил: – Карманник. Был. А ведь всех уж вроде предупредили, чтоб и близко к беленькой остроухой красавице не совались. А тут поди ж ты… И не залетный. Грюхвик в городе давненько известен. Ловкач изрядный. Хэх, был…

– Он не у меня, он у моего спутника кошель стащить пытался, а Маруся, змейка моя ручная, позаботилась, – невинно захлопала глазками Иринка.

– У меня нет кошеля, – озадаченно проронил эльф, не закончив фразу, потому что нет денег, и на том спасибо. А то, чего доброго, замели бы еще и эрр-оля за бродяжничество.

– Хо, а это тогда что? – Выкликнув стражей для транспортировки тела, Ройхо кивнул, указывая на висящий на поясе у Диаля мешочек.

– Шипы для трубки, лорр, – скупо проронил эльф, полуприкрыв веки.

Вроде и не угрожал, но Ройхо от рейнджера отлип моментально, наверное, сообразил, что второй вопрос повлечет за собой демонстрацию этих самых шипов. А вытаскивать их из своих глаз, рта, ж… ну и других частей тела, до которых достанет фантазия древнего эльфа, никто не захотел. А то ведь они и отравленные могут оказаться. Да как пить дать, точно окажутся! Небось еще и ядом каждый своим пропитан.

– Да уж, жил Грюхвик несуразно, а помер и вовсе по-глупому, – подвел итог трагикомедии корр стражей и махнул своему человеку, кивком указывая на труп.

Тот бесцеремонно подхватил щуплое тельце за шкирку, выругался, едва не порезавшись о вшитое в воротник лезвие, и понес вора под одобрительный рокот толпы. Там, кажется, слышались и не совсем или даже совсем нецензурные пожелания, касающиеся посмертия гремлина. Сочувствующих вору, промышлявшему в базарной толкотне с лезвием под рукой, не нашлось. Одно дело, если ловкий пацаненок пирожок с лотка дернет, так тому только уши и остается надрать, если поймаешь. А денежка – это денежка, она счет любит, и свой счет, в чужой карман ее никто складывать не желает, а уж терять и подавно.

– Лорра-оль, какие еще дела тебе потребно исполнить? – вежливо проявил толику нетерпения Диаль. На языке людей это звучало бы как «давай наконец уже сваливать отсюда. Я край как замотался».

– На сегодня все, – подвела итог Иринка.

Она, пожалуй, и еще бы потолклась по рядам, но не хотелось множить трупы воришек, которые тянулись к ней, как мухи на… мед! и только мед, а не то, что вставил бы любой зубоскал. Кстати, возможно, тянулись не произволом всемогущего рандома, а волей богов, подчищающих мир от швали. Но доводить спутника не хотелось. В опасных чащобах непривычному к толпе эльфу было куда комфортнее, чем среди разнообразных двуногих мыслящих созданий. Порой, к сожалению, относившихся к мыслящим лишь весьма условно.

Пока эрр-оль и его лорра-оль совершали дневной променад, ядоцвет тоже времени даром не терял. По возвращении Иринка приятно удивилась, обнаружив в бунгало очередную пристройку с дополнительной кроватью. Почему-то не квадратной, а овальной, и еще кое-какой причудливо сглаженных форм мебелью, вроде помеси стула с креслом. То есть спинки у творения не имелось, зато были подлокотники. Стол не стоял на одной, трех и более ногах, а вырастал прямо из стены и, наверное, складывался, наподобие столиков в поездах на Земле.

Иринка гордо поведала удивленному эльфу о безграничных возможностях своего чудесного венка. Тот проникся, поблагодарил вслух и даже, присев на корточки, признательно провел ладонью по цветочному ковру, нисколько не опасаясь яда от ядоцвета.

Ночевать Диаль планировал именно в приготовленной для него комнате. Да и охранять лорру-оль снаружи ему было удобнее. Понятное дело, суровый эрр-оль никогда бы не признался в собственной слабости – он чувствовал себя неуютно под землей и охотней прилег бы на траве под звездами, чем на пышном ложе в подвале. Но сейчас отговорок даже изобретать не пришлось.

Остаток времени до ночи Диаль провел, разбирая записи лорра Шеймалла, которые щедро вывалила перед ним, притащив из подземелий, Ивка. Он даже ужинал машинально, мыслями блуждая среди записей о последнем великом проекте покойного главы Дома.

И уже перед отходом ко сну предъявил новой лорре-оль Дома окончательную раскладку со своими выводами. Поскольку Диаль так же, как и Шеймалл, был посвящен Деварду Мертвителю, эльф смог расшифровать рунные комбинации. Последней из которых, завершающей, стал рунный жертвенный круг в ритуальном зале.

Великая жертва Шеймалла сплела столь же великую паутину-сеть совпадений, случайностей, закономерностей и судеб, у которой была единственная цель: даровать Дому Шипоцвета нового достойного главу и тем обеспечить процветание кущ, находящихся под властью Дома. Эльф не просто сотворил и активировал рунное заклинание великой мощи, он сделал его возобновляемым, активным до тех пор, пока не исполнится то, о чем Шеймалл просил своего бога. Потому так пусты были развалины, потому никакая иная магия знаков любого из Звездной Четверки не действовала. Сила мира, разлитая всюду и вплетаемая в знаки богов, вся была посвящена единой цели.

Лишь теперь, с распадом сети, когда исполнилось сужденное, стал восстанавливаться ровный магический покров. Поэтому заработали знаки в ванной комнате, начали обретать силу комбинации рун в иных помещениях.

Иринка, между прочим, порадовалась, что ей скоро не придется сушить белье на ветках ядоцвета и стирать тоже. Достаточно будет поместить вещи в тот самый шкаф, откуда сегодня они брали одежду для Диаля.

Единственному члену Дома попаданка без утайки призналась в своем вопиющем невежестве касательно всего, что имело отношение к знакам, дарованным Звездной Четверкой адептам. Поэтому эльф был скрупулезно терпелив и буквально разжевывал информацию. Грамотный глава отвечал его интересам, которые столетия за столетиями сводились лишь к заботам о процветании Дома. Когда-то было и еще что-то, но давно, он забыл или старался не вспоминать, слишком больно было бередить старые раны…


Спать несчастная попаданка не уходила – уползала с гудящей от обилия данных головой. А еще какие-то странные знатоки в ее мире, растопырив пальцы, утверждали, что именно эпоха технологий способствовала развитию людей и их способностей в оперировании громадными массивами информации и их усвоении. Наивные глупцы! Видели бы они пухлые тома знаков Деварда, где каждому из значков давалось отнюдь не одно толкование. Ха! Три раза ха!

Хорошо еще до окончания ритуального пути Иринке не надо было даже пытаться разбираться с этими загогулинами, расплывающимися и пляшущими перед глазами. Они открывались лишь посвященным.

Ивка попыталась было заикнуться, что руны это не ее, она и пишет-то как курица лапой и вовсе не собирается использовать божественную магию, но была жестко обломана. Применять знаки, коль окажется абсолютной бездарностью, лорра-оль не обязана, но знать их толкование – да. Диаль и сам великим знатоком в плетении знаков себя не числил, но читал свободно. Именно это помогло ему сейчас разобрать смысл рунного творения погибшего главы.

Пожалуй, Иринка не отказалась бы остаться и проверить, такая ли удобная на ощупь овальная кровать в бунгало, какой кажется на вид. Но что-то, наверное, проклюнувшаяся интуиция, подсказывало девушке, что все ночное время эрр-оль в обществе лорры предпочтет потратить на ее образование, а вовсе не на иные, более приятные занятия.

К тому же завтра ей предстоял давно откладываемый визит в храм Звездной Четверки. Наверное, прав Диаль: надо – значит надо. Это она привыкла в мире, где большая часть публики лишь демонстрировала свою религиозность, что ее духовная жизнь – ее личное дело, а здесь все устроено иначе.

Не мучаясь сомнениями и страхами (а ну как ее отвергнут или, напротив, выберут!), Иринка мирно уснула.





Глава 22

Конец ритуального пути




Утро вступило в свои права, по мнению девушки, как-то подозрительно рано. Совпало оно с прикосновением мужских пальцев к плечу и уже знакомым бархатным голосом:

– Лорра-оль, пора!

– Чего? – хрипловато пробормотала девушка, усаживаясь на диванчике и запуская пальцы под венок.

Владелицу живое неснимаемое украшение не кололо и ей не мешало, но порой под ним начинала чесаться кожа. Может, это шипы ядоцвета кололись, пытаясь снаружи внедрить умные мысли или передать сводку погоды?

Маруся, пушистая предательница, между прочим, как дрыхла без задних лап у стенки ложа, так и продолжала. Будто чуяла, что общество эльфа подруге ничем не грозит. Ага, ничем, кроме ранних побудок.

– Пора, храм Звездной Четверки ждет, моя лорра! – повторил Диаль.

«Если он столько ждал, какого рожна он не мог бы подождать еще пару-тройку часиков, пока я высплюсь?» – Иринка с возмущением уставилась в прекрасный лик Диаля.

– Ритуальный путь лучше завершать на рассвете, – вывернулся тот.

«М-да? – удивилась про себя девушка. – Это что ж, боги, разбуженные в неурочный час, спросонья могут нарешать и куда послать истовых адептов? Ну, может, у небожителей свои обычаи, повальная бессонница и прав Диаль? Эх, все равно уже разбудил. Придется вставать!»

– Жалко, завтрак еще не приносили, – зевнула Иринка. – Ладно, вкусняшками обойдемся.

– В храм лучше идти, не отягчая живот пищей, – снова огорчил собеседницу неумолимый эрр-оль.

«Ох, ну ладно, надеюсь, все произойдет быстро и к завтраку мы вернемся», – сдалась девушка. Но не утерпела, ехидное замечание подвернулось-таки на язык:

– А одеться можно или лучше голой идти, чтобы не отягчать божественные взоры проникновением сквозь ткань?

– Можно, – торжественно заверил попаданку Диаль. И не понять было, принял ли он ее слова за шутку или ответил на полном серьезе.

Вот так и получилось, что еще в розовых рассветных сумерках пришла Иринка Ивкина, ныне Ивэйда Валадарская, она же лорра-оль, то бишь глава Дома Шипоцвета, на храмовую площадь в сопровождении эрр-оля Диаля. Тот шел за ее левым плечом, то ли торжественный проводник, то ли конвой, чтобы не передумала и не дала деру.

Впрочем, бежать Иринка не собиралась. Наверное, и впрямь пора разобраться с этой божественной проблемой, ради которой или прикрываясь которой – теперь не важно! – Ивку выпихнули из родового замка.

Набрав в грудь побольше воздуха и медленно выпустив его, девушка зашагала по разноцветным плиткам площади, составлявшим узор звезд, к большому зданию, сложенному из какого-то сероватого камня. Впрочем, этот камень только казался серым. Сейчас, приглядевшись получше, Иринка явственно различала, что по однотонным стенам, сложенным из крупных блоков, пляшут переливы света и цвета, напрямую зависящие от времени суток и погоды.

Между прочим, окон в храме не было совсем, ну вот совершенно, даже узких бойниц не имелось. И это при том, что большой купол здания без намека на шпиль тоже не являлся стеклянным.

«Может, у них там светильники круглосуточно горят?» – предположила Иринка, но ничего меж широко распахнутых дверей рассмотреть не смогла. Мешал какой-то оптический эффект, вроде легкой дымки.

Пожав плечами, девушка вошла и самым банальным образом раззявила рот. Челюсть упала. Изнутри это было… было… выражаясь языком молодежи, из которого изъяли весь мат, «ну ва-аще-э!».

Купол храма изнутри был вроде как прозрачен. Только сквозь него было видно не рассветное небо, а перевернутая чаша ночи, полная ярчайших, блистающих звезд, чье неустанное кружение завораживало. И еще изнутри форма храма отличалась от той, что виделась снаружи. Под куполом, заставляя вспомнить об умопомрачительных играх с перспективой на картинах Эшера, храм распадался на четыре луча громадной звезды, сходящихся в центре здания.

По периметру купол поддерживал стройный гармоничный лес громадных колонн. Их вершины терялись в вышине, недоступные даже самому острому зрению. Колонны, взмывающие ввысь, поражали и своей формой. Витые цилиндры для каждого из Звездной Четверки были особенными. Луч Лайшеаллы украшали колонны-деревья, цветы, плоды, сплавленные воедино. У Мертвителя Деварда в колонны сливались мечи, копья, секиры, кинжалы, стрелы и прочие колюще-режущие штуковины, названия которых не знала ни Иринка, ни Ивка. Их даже не ведал первый из вкушенных ею в лесу маньяк-охотник. У Селадара колонны образовывали монеты, весы, книги, приспособления, потребные настоящим мастерам различных рабочих профессий. В колоннах Вейхо были музыкальные инструменты, резцы скульпторов, кисти художников, маски актеров, и прочее, и прочее…

Каждая из колонн была прекрасна, ни одна не повторялась, а вместе это было красиво, причудливо и завораживающе. Впечатляюще, не отнимешь. Но более всего внимание привлекали не великолепные колонны, не мозаика пола, вторящая тем же мотивам, а они. По четырем лучам храмовой звезды стояли… Нет, не банальные антропоморфные статуи, а прозрачные мерцающие завесы в форме гигантских зеркал. В них не отражалось ничего и никого. Потому что не были они зеркалами, а являлись образами зерцал, через которые боги смотрят на свой храм и смертных, переступивших порог святилища.

Казалось, здесь, в храме, на тебя все время кто-то смотрит. И не один – взгляды ощущались как мураши, щекочущие кожу под рубашкой. Не видишь, но чувствуешь.

Девушка почему-то невольно потянула носом. Интересно, а как должны пахнуть звездные боги и их дом-храм? Он пах странно. Если голова поворачивалась к лучу Деварда, тянуло железом и хвоей, от крыла Лайшеаллы веяло медом, молоком и цветами, от Селадара – книжной пылью, деньгами и химическими реактивами, от луча Вейхо почему-то знакомо потянуло попкорном, сахарной ватой и цирком. Там всегда свой специфический запах от присутствия зверей. Его ни с чем не спутаешь.

Вдоволь нанюхавшись и налюбовавшись, вернее, банально поглазев на красоты и причудливость храма местных божеств, Иринка шепотом спросила: