Воскрешение секты

— Да, я еду в поезде из аэропорта. А что?

— Я стою у твоей квартиры.

— Что ты там делаешь?

— Я так скучал по тебе всю неделю…

— В квартиру я тебя пустить не могу.

— Почему?

— Я тебя пока не знаю. Не знаю, можно ли на тебя положиться.

— Или же ты не можешь положиться на себя. В смысле — если останешься со мной наедине.

София дала отбой — прежде всего желая скрыть, как ее возбуждает, когда он так говорит. Должно быть, это слышно по ее голосу. Она задалась вопросом, готов ли Маттиас пойти до конца, если она его впустит. Или у него есть другой план и он пригласит ее в какое-нибудь интересное место. Оба варианта щекотали нервы, казались увлекательными.

Она снова набрала его номер.

— Нас прервали. Мы въехали в тоннель.

— Между аэропортом и Пало-Альто нет никаких тоннелей.

— Плевать. Ты можешь зайти, но ненадолго. Потом я должна лечь спать, потому что завтра мне на работу.





* * *


Он сидел у подъезда ее дома, на скамейке у клумбы и маленького фонтана. При виде него София почувствовала себя виноватой — ведь она ведет двойную игру. Она не честна ни с ним, ни с Беньямином. И должна сказать правду.

— У меня в Швеции есть парень. У нас все серьезно.

Маттиас медленно поднялся и подошел к ней.

— Чертов лузер…

— Что? Да ты ничего о нем не знаешь.

— Он полный идиот, что отправил тебя сюда одну. Кто бы он там ни был.

— Меня не интересуют новые отношения.

— Послушай, расслабься. Я не ищу серьезных отношений. Люблю жить, не строя планов.

— Ты можешь подняться ко мне максимум на полчаса. Потом я должна лечь спать. Я очень устала.

— Договорились.

София надеялась, что в лифте кто-нибудь будет, но там оказалось пусто. Стоял острый запах помойки — вероятно, кто-то только что выносил мусор. Маттиас прислонился к стенке лифта, молча разглядывая Софию. Лифт добирался до четвертого этажа целую вечность, но Маттиас не отводил от нее взгляд. София пыталась разглядеть что-нибудь в его глазах, что дало бы ей повод не верить ему, но его взгляд был затуманен, и ей не удавалось проникнуть вглубь. Может быть, страстное желание?.. В животе что-то затрепетало.

Она двинулась впереди него к двери квартиры. Замок не слушался. Маттиас взял у нее ключ и отпер дверь. Ей не хотелось признаваться, что у нее дрожат руки, и она прошипела ему, что могла бы и сама открыть.

Воздух в квартире был горячий и затхлый, так что София распахнула балконную дверь. Казалось, комната издала вздох облегчения, когда в нее полилась прохлада с улицы. Вернувшись в прихожую, София сняла туфли и куртку. Маттиас неподвижно стоял у двери. Протянул ей ключ от квартиры, который она повесила на обычный крючок. Руки больше не дрожали. Вот ей и удалось успокоиться. Теперь она не совершит необдуманных поступков. Всего одна чашка кофе, а затем она отправит его домой… Нужно подумать, сосредоточиться, все взвесить. Что ей известно о нем? Может быть, у него какое-нибудь венерическое заболевание или же он маньяк-убийца… Впрочем, София уже «прогуглила» его. Все, что он рассказал о себе, подтвердилось. Образование, место рождения… У него есть профиль на «Фейсбуке», который вовсе не показался ей подозрительным.

В голове у нее прозвучали слова Эллиса, сказанные им по телефону: «Ты ведь не собираешься вечно хранить верность Беньямину? Из-за этой твоей дурацкой секты ты стала смотреть на жизнь как гребаная монашка».

«Одно маленькое приключение, — подумала София. — А потом помирюсь с Беньямином. Конечно, если он захочет принять меня обратно…»

Она сделала пару шагов вперед, Маттиас последовал за ней. Теперь он стоял совсем близко. Тишина в квартире превратилась в вакуум, словно спрессовывавший их вместе. Он стоял рядом, София ощущала запах его мыла и свежести. Она сделала еще несколько шагов, пытаясь выиграть время, но он тут же оказался у нее за спиной, дыша ей в ухо. София всем телом ощущала его тепло, хотя он почти не касался ее.

Капитулировав, она откинулась назад, опершись на него. Маттиас, чуть подавшись вперед, поцеловал ее в затылок, и она почувствовала, как расслабились мышцы спины. Прочистила горло, намереваясь что-то сказать, поскольку он полностью перехватил инициативу. Но не нашла слов.

Маттиас положил руки ей на плечи; они скользнули ниже к талии, а потом прошлись везде по ее телу, гладя ягодицы, бедра, живот. София замерла; она хотела, чтобы это произошло. Его пальцы скользнули под застежку блузки, погладили ее живот и стали расстегивать пуговицы; сдвинули лифчик, коснулись ее груди. Расстегнули юбку, так что та упала на пол у ее ног, и спустили трусики. Его палец скользнул по внутренней стороне бедра и вошел в нее. Когда она застонала, Маттиас закрыл другой ладонью ей рот. Она попыталась обернуться, но он удержал ее. Прижался сзади к ее телу — кожаная куртка к ее коже, твердый бугорок у него в джинсах к ее ягодицам.

— Стой спокойно, — прошептал он. — Тихо и спокойно.

Солнце нашло щелку в тучах и заглянуло в окно гостиной, сперва ослепив Софию, потом осветив ее обнаженное тело. Его руки снова были везде. По всему телу пробежала дрожь, София не могла стоять спокойно, она просто должна обернуться. Казалось, тело сейчас разорвется на кусочки, если она не сделает что-нибудь. Но Маттиас снова удержал ее до того, как она успела обернуться, — как в танце с хорошо разученными шагами.

— Успокойся. Закрой глаза. Попробуй не смотреть, только чувствовать.


Она слышала, как он раздевается, быстро и нетерпеливо.

Куртка упала на пол; глухие удары, когда он сбросил ботинки; звук расстегиваемого пояса, молнии на джинсах…

София закрыла глаза. Легкий порыв ветра влетел через открытую балконную дверь, и по всему ее телу пошли мурашки. Ее невероятно возбуждало то, что она стоит перед ним совсем голая — перед мужчиной, с которым едва знакома.

Он взял ее за плечи и повернул к дивану, затем подтолкнул вперед. София попыталась лечь, но его рука удержала ее, обхватив талию. Крепко держа ее, Маттиас снял тонкую салфетку, лежавшую на журнальном столике. София тут же догадалась, что он затевает, — хочет завязать ей глаза. «Какая наглость, — подумала она. — Сделать такое в самый первый раз!» Маттиас повернул ее, положил спиной на диван, вытянул ее ноги. Теперь она полностью зависела от него, различая через тонкую ткань лишь слабые очертания его фигуры, опустившейся на нее, как покрывало.

В эту минуту стало почти темно; в окно отчаянно забарабанил дождь, мощно и неудержимо. От напряжения у Софии перехватило дыхание. Она протянула руки, чтобы обнять Маттиаса, установить контакт, но он нежно убрал их.

— Ты будешь только ощущать, что я с тобой делаю. Не смотреть, не прикасаться.

И снова два пальца скользнули по внутренней стороне ее бедра и вошли в нее, так что она издала негромкий стон. Его руки ласкали ее везде, прикасаясь к самым неожиданным местам. Его язык — на ее животе, на бедре, внутри… Только войдя в нее, он сорвал повязку.

— Посмотри на меня!

Глаза у него были совершенно безумные. Жилистые руки с напрягшимися мышцами, бисеринки пота на груди. Он выругался и выкрикнул ее имя; это звучало дико и прекрасно.

…Когда эти восхитительные мгновения закончились, она была настолько измождена, что мгновенно заснула. Тело, только что натянутое, как лук, превратилось в мягкую бесформенную кучу. София попыталась открыть рот и что-то сказать, но не смогла выжать из себя ни звука.





* * *


Должно быть, она проспала довольно долго — когда проснулась, в комнате было совершенно темно. Дождь по-прежнему барабанил в окно. Салфетка, которой были завязаны ее глаза, снова лежала на столике — помятая, но аккуратно водворенная на место. София была укрыта одеялом, балконная дверь закрыта. Она тут же догадалась, что Маттиас ушел. В квартире звенела пустота. Даже запаха никакого не осталось.

Поднявшись с дивана, София почувствовала, что ужасно хочет пить. Подошла к холодильнику и выпила сок прямо из пакета, покрывшись по́том, хотя в комнате было прохладно. Внутри ее боролись противоречивые чувства — чувство вины и глубинное сексуальное возбуждение. Ей показалось странным, что он покинул ее вот так, не сказав ни слова. В эту секунду зазвонил мобильный телефон.

— Не хотел тебя будить. Ты так мирно спала…

— Я только что проснулась.

— Тогда ты проспала больше трех часов.

— Проклятие! Я совсем вырубилась.

— Два месяца.

— Что?

— Через два месяца я уезжаю обратно в Швецию.

— И что?

— Я подумал, что надо с толком использовать это время. А там посмотрим. Уже представляю себе все, что мне хочется сделать с тобой…

По ее телу пробежала дрожь. В голове зазвучали предупредительные сигналы. Его стремление доминировать. Подчинение, которое, как ей казалось, ей совершенно чуждо. Но сейчас при мысли о его руках Софию охватывала приятная дрожь. Ее двойственное чувство к нему возбуждало само по себе. Словно ее притягивали к себе два противоположных полюса — так, что посредине трещали искры.

«Он опасен, этот Маттиас, — подумала она. — Восхитительно опасен, когда речь идет о сексе. И наверняка совершенно безопасен в других отношениях».

— Ты слушаешь, София?

— Завтра я работаю.

— А в выходные?

Она сделала паузу и наконец ответила:

— В выходные я свободна. Можем встретиться.





39




Над усадьбой повисла тишина. Симон помнил, как тяжело приходится после нескольких суток работы без сна. Запах пота в спальнях. Когда каждая минута настолько бесценна, что все валятся в постель, даже не приняв душ. Кислый запах несвежего дыхания, утомленный храп…