Волчье лето

Она не двигалась. Он не двигался.

Прошла четверть часа. Потом еще одна. Тело болело так сильно, он думал, что сейчас заплачет. Она вообще еще здесь? Он уже давно ничего не слышал. Он подождал еще десять минут, но больше не смог. Осторожно поднял крышку и попробовал выпрямиться. Мышцы выли от боли при малейшем движении, но как в замедленной съемке он встал на ноги и вылез из корзины. Некоторое время стоял совершенно неподвижно, не будучи уверенным, что ноги будут его слушаться, не желая свалиться с грохотом. Он попытался. Теперь у него появился план. Он медленно прокрался к окну в спальне, под которым на стене была закреплена пожарная лестница. Осторожно выглянул. «Ауди» на месте, ее в ней нет, так что он полагал, что она еще в доме. Молча ждет.

Он отстегнул оконные защелки, остановился и прислушался, когда закончил. Ни звука снизу. Он положил ладонь на раму и толкнул. Окно не сдвинулось ни на сантиметр. Он как раз собирался приложить больше усилий, как увидел, что на двор заезжает Сандра. Услышал, как зашевелилась женщина внизу. Он хотел было крикнуть Сандре, но не решился. Только видел, как она быстро вышла из машины, открыла багажник, наклонилась к нему и потом выпрямилась, держа в руках ружье.



Оно заряжено. Хотя Сандра это знала, но все равно проверила его, пока уверенным шагом шла к дому.

Так много мыслей по дороге домой, которая никогда не казалась такой долгой. В основном о Кеннете, о том, что ей делать, если он уже ранен или мертв. Она, конечно, представляла себе разные сценарии будущего, где не везде у него такая значимая роль или где он вообще отсутствует, но за те сорок пять минут, пока она добиралась до Норра Стуртрэск, она не могла думать ни о чем другом, кроме того, что он обязан выжить. Особенно сейчас, когда она окажется виноватой, если он не выживет. Она даже ничего не скажет о его дурацкой приставке, только бы он остался жив.

«Ауди» около дома наверняка принадлежит той женщине.

Она еще здесь. Хорошо или плохо?

Не нашла Кеннета или убила, не узнав то, что ей нужно? Больше похоже на первое. Если бы она поймала его, было бы нетрудно заставить его рассказать обо всем, подумала Сандра, быстрым шагом поднялась по каменной лестнице, сняла ружье с предохранителя и открыла дверь. Вошла и остановилась прямо у двери. С полной концентрацией и с такой уверенностью, какой она не думала, что может достичь, она стояла в собственной прихожей, держа заряженную винтовку. В доме стояла звенящая тишина. Сандра понятия не имела, что делать дальше. Повернувшись спиной к стене, она приблизилась к кухне. Резко заглянула внутрь. Пусто, насколько она смогла увидеть. Она услышала знакомый звук. Секунды, которая ей понадобилась, чтобы распознать в нем скрип подвальной двери, хватило женщине с «Ауди», чтобы подойти и приставить к ее спине оружие.

— Брось оружие, будь любезна.

Сандра послушалась — ей не хватало навыков, чтобы решиться на ближний бой. Ружье она положила на ближайшую столешницу.

— Где твой парень?

— Не знаю.

— Ты разве не поспешила сюда, чтобы его спасти?

— Думала, что он у тебя, но у тебя его нет.

Женщина наклонила голову набок и разглядывала Сандру с веселой ухмылкой на губах. Сандра удивлялась самой себе, не понимая, откуда находит в себе мужество.

— Кеннет! — закричала женщина и толкнула Сандру в кухню. — Выходи, а то Сандре не поздоровится.

Обе стали ждать. Сандра думала, не крикнуть ли ему оставаться на месте, но он очевидно и сам это понимал.

Ни единого движения, ни намека на звуки.

А может, ему каким-то образом удалось улизнуть. Сандра повернулась к женщине с едва заметной довольной улыбкой. Маленькая победа. Но не успела она среагировать, как женщина схватила ее за руку, развернула ее, прижала ее ладонь к стене, приставила к ладони дуло пистолета и нажала на курок.

Звук выстрела был нейтрализован глушителем, но Сандра громко вскрикнула.

Взглянула себе на руку. Дыра. Прямо насквозь. Странным образом боль немного ослабла, когда из раны начала хлестать кровь.

— Кеннет! — закричала женщина в глубину дома. Сандра беспомощно стонала, прижала раненую руку к животу, придавила ее сверху другой рукой. Ее новый свитер частично впитал кровь, остальное капало на пол. Но ни следа Кеннета. В доме так же тихо, как и раньше.

— Сядь, — бросила женщина и толкнула Сандру к кухонному столу. Та послушалась. Рука все еще прижата к животу, тяжелое дыхание, сложно рационально мыслить, прежняя отвага улетучилась. Женщина взяла ее за подбородок и подняла ее голову.

— Ты знаешь, где деньги? — спокойно спросила она. Сандра охотно закивала. — Сколько? — Сандра не сразу поняла вопрос. Сколько? Она что, не знает? Или это контрольный вопрос? Чтобы не тратить время на кого-то, кто не сможет дать ей нужную информацию.

— Две сумки. Примерно триста тысяч евро.

Женщина довольно кивнула и подняла ее на ноги.

— Мы это перевяжем, а потом ты мне все покажешь.



Только когда Кеннет услышал, как автомобиль сдает назад и уезжает, он осмелился выйти. Живот свело судорогой и тревогой, так что ему было трудно дышать. «Что бы ни случилось», — сказала Сандра. Он слушался ее, так всегда оказывалось правильнее всего. Ему потребовалась вся имеющаяся сила воли, чтобы, услышав ее крик, не броситься вниз по лестнице, но каким-то образом он справился.

Закрыл глаза, зажал уши, сжал зубы.

Он понимал, что это наилучший шанс выжить им обоим. Женщине достаточно кого-то одного, кто мог бы показать, где лежат деньги. Второй был лишним. Сейчас им удалось убедить ее, что его нет дома, так что она не думала, что кто-то что-то предпримет.

Но предпримет что? Что ему делать? Что он может сделать?

Поехать следом? Тогда возникнет аналогичная ситуация. К тому же тогда у нее будут деньги, и ей незачем оставлять кого-то из них в живых. Но она забрала Сандру. Что-то он должен сделать. Дрожащими руками он достал свой телефон. Нашел номер и позвонил. Бродил туда-сюда, пока слушал гудки в трубке, но тут же остановился, как только услышал знакомый голос.

— Помоги мне, я в полном дерьме.



Она переключила дворники на более медленный режим, бегло взглянула на лежавшие на пассажирском сиденье бумаги. После встречи с Еленой особенно ничего нового не прибавилось, по сравнению с тем, что она привезла с собой из участка с утра.

На самом деле прибавилось только одно. Одно слово.


Академия.

Это все, что было, единственное, что смогла сообщить ей Елена из того, что было чем-то большим, чем догадки и спекуляции.

Она открыла дверь и пригласила Ханну в свой номер в отеле в Торнео, куда та приехала в назначенное время. В номере — только они вдвоем.

— Где Хенрик? — поинтересовалась Ханна.

— В Городском отеле, следит за работой криминалистов.

— Поняла, — сказала Ханна и села. Елена предложила кофе, от которого она отказалсь, тоже села и открыла блокнот на коленях.

— Итак, вы сказали, что у вас есть данные, которые могут нам помочь, — перешла она сразу к делу без лишних разговоров.

— Да, но я солгала. — Елена удивленно подняла глаза. — Я не знаю ничего кроме того, что вы вчера узнали в участке.

Елена медленно закрыла блокнот. В напряжении, более начеку, как будто Ханна вдруг превратилась в угрозу.

— Зачем тогда вы здесь?

В голосе — явная подозрительность. Ханна ожидала вопроса. Была к нему готова. Она собиралась продолжать говорить правду и надеяться, что это лучший способ получить то, что она хочет. То, что ей необходимо.

— Я встретила ее в участке, когда она убирала мой кабинет.

— Вот как.

— Что-то такое почувствовала, я не смогла тогда это уловить, но с тех пор как вы приехали…

— Таак…

Пора. Самая сложная часть. Ханна не сводила с нее глаз, важно, чтобы Ханну сразу же не приняли за сумасшедшую, когда она начнет говорить правду.

— Моя дочь исчезла в Стокгольме в 1994 году, в два года. Мне кажется, я вижу сходство.

Реакция Елены выдала, что Ханне все-таки не совсем удалось избежать образа сумасшедшей. Взгляд Елены немного поблуждал, а потом на губах появилась неуверенная снисходительная улыбка.

— Это было бы, мягко скажем, странное совпадение.

— Я знаю, думайте что хотите. Можете считать меня сумасшедшей, мой муж так думает, но не могли бы вы рассказать все, что знаете?

— Зависит от обстоятельств. — Сейчас она более расслаблена, но все равно начеку. — Что вы собираетесь делать с этой информацией?

— Ничего, — спокойно солгала Ханна. — Что я могу сделать? Вы пользуетесь в работе европейскими ресурсами и не можете ее найти.

— Так зачем…?

— Я хочу узнать как можно больше. Все, что могу. Может, я пойму, что это точно не она. Это было бы тоже неплохо… На самом деле лучше. — поправила она себя, неуверенная в том, что это правда.

Елена глубоко вздохнула и с шумом выдохнула. Размышляла. Изучала Ханну, будто хотела определить, есть ли у нее какие-то задние мысли, что-то, что она пропустила. В конце концов она решилась.

— Как мы говорили вчера, знаем мы не много, но есть кое-что…

Академия.

Это информация, которая у них есть, то, что точно существует, говорила Елена.

Место, где тренировали детей. Десять лет. Если они выживали. Это слово произносили шепотом, оно упоминалось в отдельных документах, больше в виде слухов и народной молвы, но оно возникало довольно часто, чтобы стать достойным серьезного отношения. Они не знали, где она находится, в одном ли месте или в нескольких.

Академия.

Вот с этого Ханна и собиралась начать, когда вернется в домик.



Сандра сидела на пассажирском сиденье, боль в перевязанной руке пульсировала в такт сердцу. Обычное обезболивающее, лежавшее у них дома, совершенно не помогло.

Сначала она попыталась объяснить. Как так получилось, что деньги оказались у них, а наркотики они отдали УВ. Что это был несчастный случай, что у них не было никакого злого умысла. Они просто не подумали. Были потрясены и торопились.

— Глупо, — единственный комментарий от женщины.

— Что случилось с УВ? — спросила Сандра, когда они проехали еще пару километров.

— Вы действительно хотите это знать? — ответила она вопросом на вопрос, и Сандра довольствовалась этим.