Волчье лето

Новая молоденькая уборщица стояла у нее в кабинете, когда она вошла, вытирала тряпкой низкую скамью под доской объявлений.

— Sorry, done now[13], — извиняясь, сказала она, увидев Ханну.

— Можете не торопиться.

— No, no, done now[14], — повторила она и Ханна могла поклясться, что та сделала что-то вроде реверанса, прежде чем уйти.

Ханна села за стол, включила компьютер и вошла в систему. Она сидела неподвижно, глядя на папки и иконки. С чего начать? Что достаточно увлекательно, чтобы ее отвлечь? Сместить фокус. Она подумала, что знает ответ. Ничего. Ей действительно придется напрячься сегодня, чтобы сконцентрироваться на работе. В то же время она обязана справиться. Так с чего начать? К счастью, она избежала мук выбора. В дверь постучал и затем вошел Гордон.

— Вот ты и здесь, — констатировал он, закрывая за собой дверь. Ханна тихо вздохнула — она прекрасно знала, почему он запер дверь. Нельзя так просто появиться посреди ночи, уехать утром, не сказав ни слова, и думать, что он не заговорит об этом при встрече.

— Как ты себя чувствуешь? — начал он и сел на свое привычное место.

— Хорошо, — ответила Ханна, сумев выдавить легкую улыбку. — Лучше, по крайней мере.

— Ты выглядишь уставшей. Уставшей и грустной.

— Я устала.

— Ты так и не хочешь говорить об этом?

— Нет, и прости, что я вот так нагрянула ночью.

— Ничего страшного.

— И нам лучше больше не видеться.

— Не видеться…

— Не трахаться, у нас больше не будет секса. С этим покончено.

Она явно застала его врасплох. На секунду у него на лице отразился шок. Он несколько раз сглотнул, кивая. Ей показалось или глаза у него блестели, когда он посмотрел на нее.

— Почему?

— Просто больше не будем.

— Это из-за Томаса? Он знает? Поэтому?

В голосе слышалась некоторая мольба, как будто ему необходимо знать причину, попытаться понять. У нее не было сил объяснять.

— Я больше не хочу, неважно почему.

— Окей, — сказал он дрожащим голосом и с разочарованием, которого не мог скрыть, открывая дверь. — Мы… можем поговорить об этом позже, может быть. Но да, нам нужно поговорить.

И он ушел. Ханна удивленно посмотрела ему вслед, но отодвинула случившееся в сторону. Что бы это ни было, сейчас у нее нет сил. Наверняка она придумывала себе лишнее. Она растеряна. Поэтому-то она и здесь. Чтобы найти равновесие. С помощью работы. Ей нужно поработать. Так что она встала, свернула в коридоре налево и подошла к Моргану. Он сидел у компьютера, спустив очки для чтения на переносицу, и писал. Когда она вошла и прислонилась к дверному косяку, он повернулся.

— Привет! Ты был на встрече? — спросила она.

— Да, а ты где была?

— Дома кое-какие проблемы.

Она могла спокойно сказать об этом — Морган никогда не спросит, что случилось, и не поинтересуется, хочет ли она это обсуждать. Он не очень любопытный и не очень заинтересован.

— Ты не много пропустила, — прямо сказал он, чуть поведя плечом. — Они подняли «Хонду», отправили ее в Лулео.

— А что с номером, который мы нашли у Фукé?

— Проверял его утром. Также отключен. По-прежнему не найдено ничего в телефонах и компьютерах жертв, что бы объясняло цель их нахождения около заброшенного дома или причину их убийства.

— То есть никто из них не сбивал Тарасова?

— Похоже, что так. И мы ничего не нашли об амфетамине. Нет желающих купить, никто не продает.

Ханна задумалась. Найденный ими телефонный номер активирован в момент, когда они идентифицировали тело, а Ренé Фукé без сомнений занимался наркоторговлей. Тут должна быть какая-то связь.

— Но мы так же считаем, что это связано с Тарасовым? — спросила она.

— Мы работаем масштабно и беспристрастно, — ответил Морган, улыбнувшись этому заезженному клише с пресс-конференций. — Но да, что еще это может быть.

— Так какой наш порядок действий сейчас?

— Продолжаем допросы, обходим соседей, ждем криминалистов, надеемся на свидетелей.


— Ритола что-нибудь говорил о том, кого могли послать русские?

— Его не было на встрече.

— А где он тогда?

— Кто знает, — пожал плечами Морган.

Ханна поняла, что получила то, за чем пришла, и пошла обратно к себе, по пути бросив взгляд на кабинет Гордона в конце коридора.

Дверь закрыта.

Он никогда ее не закрывает.

Она зашла к себе в кабинет, который показался еще более маленьким, чем обычно. Снова посмотрела на компьютер, не зная, за что браться. Наверняка есть какой-нибудь отчет от судмедэкспертов или криминалистов, который ей надо прочитать. Еще, наверное, можно уделить время созданию своего рода рабочей диаграммы. Проанализировать общую картину. Так много всего случилось, но только все это не складывается в одно целое. Где-то должны быть точки соприкосновения. Она встала около доски объявлений, посмотрела на карту, на окружность. Внутри располагалось местечко Норра Стуртрэск.

Сандра много ездит на работу и обратно.

Кеннет целыми днями сидит дома.

С чего-то ей надо начать, вполне можно начать с них. Да и ей самой лучше. Не так легко, оказывается, отсидеть обычный день на работе. Вчерашние известия и утренний разговор тяжелым грузом повисли над ней. Ей вдруг пришло в голову, что это заденет и Кеннета — смерть Томаса. Сильно ранит его. Стоит ли рассказать? Развить мысль она не успела, как в дверь постучали. Она ожидала увидеть Гордона, но это был Морган.

— Я не помешаю?

— Нет, нет.

— По поводу одного из парней, которых мы нашли, Яри Перссона.

— Что с ним?

— Он точно был в Городском отеле вчера. Экс обнародовал имена, и администратор отеля позвонил нам.

— Что он там делал?

— Неясно. Проверим, сможем ли узнать это?



У него нечасто последнее время появлялось ощущение, что день будет хорошим, так что он наслаждался прогулкой до мастерской. Чувствовал себя выспавшимся. Ночью домой к нему приходил социальный работник и ухаживал за Ловисой, а также остался на утро, что позволило ему дольше поспать и спокойно позавтракать, он даже успел посмотреть на телефоне серию «Рика и Морти». Гораздо позже, чем все остальные, просто обычно ему не хватало времени, сил и увлеченности.

Стина возвращается от родителей вечером. Вчера вечером они разговаривали. Долго. К его удивлению, она сказала, что хочет завести еще одного ребенка. Ей нужно это, сказала она. Почувствовать к кому-то безусловную любовь. Видеть, как ее ребенок садится, ползает, тянет ручки, чтобы обнять, разговаривает.

Все, чего она так ждала, но не получила.

Если другой ребенок даст ей это, то она не будет так сильно хотеть получить это от Ловисы. Он понял ее, но спросил, как они будут справляться. Что случится, если и этот ребенок окажется нездоров? Они уже сейчас едва справлялись с жизнью и отношениями. Но Стина так уверенно говорила о том, что еще один ребенок сделает ее счастливее, а их жизнь проще. У нее появятся силы, радость, она станет более хорошей мамой для Ловисы. Если так, УВ не собирался быть тем, кто отказывает.

Он рассказал, что ему удалось заполучить деньги, которых им хватит на время. Она, конечно, поняла, что это что-то незаконное, но ее все устраивало, при условии, что она не знает подробностей. Сам он, когда думал о вчерашнем дне, чувствовал угрызения совести. На самом деле он хорошо относился к Кеннету, но если он правильно интерпретировал информацию от русской и легавой, то бабки, которые он получил, погоды не делали — у них осталось денег более чем достаточно, чтобы жить припеваючи. И Кеннету достался «Мерседес». По цене значительно выше, чем 25 тысяч. Ну, или как достался, по крайней мере, он может им какое-то время пользоваться. Братья Пелттари рано или поздно о нем спросят, потребуют доставку, но к тому моменту он надеялся, что уже найдет Кеннету другой автомобиль. Все образуется. Кеннет не злопамятен, со времен УВ сможет восстановить отношения.

С Сандрой все сложнее. Если она когда-нибудь узнает.

Но это был автомобиль Кеннета, его приятеля, его вина, что их раскрыли и начали шантажировать. Однажды он поделился с УВ, что он иногда боится, что Сандра устанет от него, от его непредприимчивости, общей безнадежности, всех плохих решений, им принятых, так что маловероятно, что он рассказал ей, что произошло.

УВ подъехал к мастерской и увидел, что в ней горит свет. Отлично. Раймо здесь. Восемнадцать лет, прошлой весной бросил механико-техническую программу в гимназии, но в машинах разбирается. Когда приходит в мастерскую. В последнее время в мастерской появлялся он с переменным успехом, УВ пришлось с ним поговорить, дать ему понять, что нельзя приходить и уходить, когда захочется, что УВ на него рассчитывает. Он толкнул дверь и едва успел войти, как Раймо оказался перед ним.

— Ты слышал?

— О чем?

— О Тео и остальных.

— Да, слышал.

Сложно пропустить. Об этом много говорили повсюду. В начале он следил за разными потоками информации, но потом версии того, что случилось и почему, превратились в чистые фантазии, кто-то что-то о ком-то слышал, слухи становились истиной, подозреваемые отвечали угрозами и яростью, и в конце концов УВ спрыгнул с карусели информации, дезинформации и спекуляций, которая лишь все быстрее и быстрее раскручивалась.

— Я знал Тео. Ты был с ним знаком?

— Я знаю, кто он.

— Он явно был замешан в чем-то, связанном с властью белых.

— Правда?

— Везде говорят. Один парень знал бывшего парня своей сестры, который знал об этом.