Война за Пустоши

– Скажите, мой венценосный брат, – спросил он несколько удивленно, – зачем вы сменили свое знамя? Я даже не сразу узнал вас под этим стягом. А где же другое ваше знамя? То, старое, под которым вы шли в бой под стенами вашего замка?

Я про себя помянул тихим и ласковым словом ни в чем не повинную скатерть и сообщил аквитонцу, что не решился выступить в поход под знаменем, которое раз уже было потеряно в битве. Мол, недобрая примета и все такое. Благородный герцог, хоть и показал себя далеко не глупым человеком, поверил в такое объяснение и даже сочувственно покивал головой. Он звонко хлопнул меня латной перчаткой по наплечнику и поскакал назад к своим воинам.





Глава 8




Вся наша конница выстроилась в одну линию за поредевшими отрядами черной пехоты. Рыцари де Эсто встали в общий строй на правом фланге. Как ни мало было пополнение, приведенное герцогом, но три сотни рыцарей в нашем мире остаются серьезной силой. Теперь вместе с аквитонцами у нас насчитывалось почти семьсот тяжеловооруженных всадников. Южных орков было гораздо больше, но я уже видел, что силы Повелителя Великой Степи тоже изрядно истощены. Проклятые эльфы! Если бы в атаке Светлых приняли участие воины всех трех королевств, мы бы сейчас уже праздновали победу. И самое обидное, что королевства людей Запада и эльфов от нашествия Орды мы все же спасли. Тех сил, что оставались еще у Глуума, для похода на закат уже не хватит. А с новыми силами Орда соберется не скоро. Но вот нам от этого легче не становилось. Разумнее всего сейчас было бы просто отступить и наплевать, что потом об этом будут петь менестрели. Сами менестрели в битвах обычно не участвуют, им от трактирной стойки всегда лучше видно. Вот только отступить мы не могли. Орда не даст, степняки сразу кинутся на нас подобно своре собак, заметивших бегущего. А значит, у меня оставался лишь один способ выиграть наконец эту затянувшуюся битву – нанести Орде такой удар, чтобы степняки сами обратились в бегство. Вот только где взять силы на этот последний удар? В сердцах я помянул недобрым словом степные обычаи. Насколько было бы проще, согласись Глуум на поединок. Но ведь не выйдет, нет у них такой традиции! Разве что сам поведет в решительную атаку своих зеленокожих, тогда у меня будет хотя бы небольшой шанс прорубиться к Повелителю Степи и закончить наконец нашу войну одним добрым ударом.

Я решил было выждать, пока Орда вновь двинется в атаку, и еще раз встретить ее ударом в лоб. Но густая стена степной конницы продолжала стоять на месте и не двигалась. Орки чего-то терпеливо ждали, хотя подобное поведение было для них совершенно нехарактерно. Неужели к ним тоже идет подмога? Если да, то наше положение осложнится. Но и кидаться самим в новую отчаянную атаку тоже особого смысла не имелось. Расстояние между нашими армиями было слишком велико, ордынские отряды успеют уйти из-под удара, не принимая ближнего боя. Предпочтут, как всегда, забросать неосторожного врага стрелами, кружась вокруг неповоротливой рыцарской конницы. Надо как-то заставить степняков все же двинуться в атаку, и только тогда контратаковать самим. Если сумеем опрокинуть тех, что стоят сейчас перед нами, в бегстве они смешают и увлекут за собой любые подкрепления, сколько бы их ни шло сейчас на помощь Орде.

К стоящей впереди нас пехоте понеслись мои гонцы с новым приказом. Щитоносцы задвигались, их строй распался на отдельные квадраты, и пехотные каре начали отходить назад. В середине строя двигались уцелевшие возы двух центральных вагенбургов. Запрягать в них быков или лошадей было некогда, и воины толкали тяжелые повозки руками. На пяти возах стояли в полной готовности к стрельбе пять уцелевших стрелометов, на остальные повозки спешно погрузили тех раненых, которых еще не успели отправить в обоз.

Отступление заметили, до нас донесся восторженный вой зеленокожих. Я успел порадоваться, что бо́льшая часть северных орков уже ушла на правый фланг и сейчас находилась далеко за линией конницы. Вряд ли они согласились бы уйти так легко. Даже орки из гарнизона Черного замка, еще остававшиеся на левом фланге, остановились и принялись что-то орать в ответ. К счастью, барон фон Брамберг был еще жив. В Черном замке его знали все, и привыкшие к какому-то подобию дисциплины орки замка с неохотой, но выполнили его приказ, возобновив отход. Постепенно пехотные отряды проходили сквозь строй расступившейся конницы и двигались дальше, в направлении большого обозного вагенбурга. Теперь в первой линии нашего войска стояла рыцарская конница. По сигналу рога рыцари начали разворачивать коней и шагом двинулись вслед за пехотой. Вид такого количества вражеских спин оказался невыносимым для степных орков. Их строй рухнул снежной плотиной под натиском весеннего половодья, и зеленокожие наездники с диким визгом и воплями кинулись за уходящим противником. Дав им разогнаться как следует, мы развернулись и вновь двинулись навстречу Орде. Я захлопнул забрало и первым перевел своего коня с шага на рысь. Нам надо было как можно быстрее набрать скорость и доскакать до орков. Они уже сообразили, что происходит, и начали осаживать своих низкорослых скакунов.

Сейчас я не мог видеть, что творится в тылу у Орды, но даже сквозь тяжелый шлем услышал, как крики зеленокожих усилились. Теперь в них звучали одновременно восторг и ужас. Внезапно орочьи вопли утонули в громовом реве. Я поднял голову и не поверил своим глазам.

За спинами уже совсем близко скачущих орков расправлял крылья неведомо откуда возникший дракон! Чудовище заревело еще громче и тяжело прыгнуло в воздух. Захлопали кожистые крылья, монстр набрал высоту, сделал круг и с небес ринулся прямо на нас.

«Иллюзия! – промелькнуло у меня в голове. – Он не настоящий, это шаманы Глуума колдуют!»

Но тут дракон раскрыл пасть и изрыгнул длинную струю пламени прямо в наш строй. Какая, задери тебя Творец, иллюзия? Это было страшнее, чем любое колдовство шаманов Великой Степи. Жидкий огонь прожег в стене черной конницы широкую полосу совсем недалеко от меня, крики гибнущих воинов смешались с безумным визгом сгорающих заживо коней.

Наша атака захлебнулась, толком не начавшись. Большинство моих всадников помчалось во все стороны, пытаясь уйти от падающего с небес драконьего пламени. Многие вообще повернули назад, стремясь скорее покинуть долину. Видимо, понадеялись затеряться в горных проходах. Об орках, которые наверняка будут их преследовать, они сейчас даже не думали. Впрочем, сами орки тоже шарахнулись прочь, явно опасаясь попасть под огонь, выдыхаемый летающим ящером. А дракон с ревом развернулся и устремился направо, туда, где среди уже начавших разбегаться в панике северных орков высились оба мамонта. Увидев летящий на них крылатый ужас, послушные доселе северные гиганты испуганно затрубили и попытались было тоже спастись бегством. Но уйти от летящего дракона сложно даже самым быстрым из бегающих по земле. Снова торжествующий рев с небес, струя смертоносного пламени – и один из мамонтов рухнул на землю, охваченный огнем. Второму повезло больше. Хотя пламя прожгло его доспехи, но самому мамонту лишь сильно опалило бок. Огромный зверь, жалобно крича, кинулся прочь, без разбора давя орков, попадающихся ему под ноги. Те, не обращая внимания на угрозу быть растоптанными своим же зверем, беспорядочной толпой устремились к выходу из долины. Дракон не стал их преследовать и, захлопав крыльями, принялся набирать высоту. Крылатая тень пронеслась по земле, накрыла гномий хирд. К моему удивлению, следующий огненный плевок полетел именно в гномов. Что он делает, это же союзники Орды! Или этот гад совсем дикий и необученный? Но дракон не стал задерживаться и для уничтожения хирда. Лишь заревел, на этот раз презрительно, как мне показалось, и полетел дальше. В конце долины он развернулся и вновь помчался на нас. Сейчас он снова будет здесь, надо его остановить, но как? Времени искать в этой суматохе Мортимуса или любого другого мага у меня не оставалось. Безумным взором я огляделся вокруг, надеясь найти хоть кого-то из них. Внезапно мой взгляд натолкнулся на застывшие в поле повозки.

– За мной! – заорал я и безжалостно пришпорил коня.

Верное животное обиженно заржало, но выучка взяла свое, и мы галопом понеслись прямо к возам мимо разбегающихся во все стороны воинов моей армии. Мне было не до них, ведь сзади с каждым мгновением нарастал злорадный рев дракона. К счастью, двинувшись в атаку, мы не успели ускакать далеко и добрались до повозок раньше, чем дракон до нас. Кинув меч в ножны, я прямо из седла перескочил к ближайшему стреломету. Доспехи сковывали мои движения, и я чуть не упал на землю, но успел вцепиться в крепкий дощатый борт и удержался. Перевалился через борт, скинул бесполезный сейчас шлем и огляделся. «Скорпион» был заряжен, я откинул предохранительную скобу, не позволяющую гномьему механизму самому произвести случайный выстрел, и начал прицеливаться в стремительно приближающийся крылатый силуэт. Краем глаза я заметил, как у соседних «скорпионов» возникло еще несколько фигур.

– Всем, кто может, – стреляйте по этой твари! Стреляйте, если вам дорога жизнь! – заорал я и рванул спусковой рычаг.

Басовито загудела стальная тетива, щелкнул механизм, и кованая стрела в человеческий рост помчалась навстречу дракону. Увы, я не мастер-баллистарий и поэтому промахнулся. Вместо того чтобы попасть в голову дракона, куда я и целился, моя стрела прошила огромное крыло и улетела дальше. Рев дракона сменился режущим уши визгом, ящер резко вильнул в сторону и вновь начал набирать высоту. Я лихорадочно вертел ворот «скорпиона», стремясь вновь натянуть тетиву и зарядить стреломет до того, как дракон обрушится на нас. Наконец тетива с щелчком встала в паз спускового устройства, я потянулся за следующей стрелой, но обнаружил, что ее уже вставляют в желоб стреломета.

– Скажи, Повелитель, ты действительно думал, что я оставлю всю славу тебе? – ухмыльнулся Рон. Мой телохранитель зарядил «скорпион» и пригнулся, чтобы не мешать выстрелу. Я даже не успел поблагодарить его – проклятый ящер был уже совсем близко.

– Все разом, по моей команде – БЕЙ! – заорал я, срывая голос, и вновь дернул спусковой рычаг.

Загудели тетивы, и уже три стрелы стремительно унеслись навстречу дракону. От моей стрелы он уклонился, вторая просто прошла мимо, и лишь третья попала в грудь ящера. Тот взревел, лихорадочно захлопал крыльями и выпустил новую струю огня, накрывая повозки со стрелометами. С криком сгинул в пламени безвестный стрелок, сумевший попасть в дракона. Загорелась стоящая рядом с нами повозка с лежащими в ней ранеными. Время странно замедлилось, исчезли звуки, и я тупо глядел, как бесконечно медленно приближается ко мне смертоносная полоса огня. Лишь рычание вспыхнувшего Рона, вскинувшего в последний момент бесполезный щит, привело меня в себя. Мой верный телохранитель горел заживо, но держал щит. Щит, которым он прикрывал не себя, а меня! Он пытался меня спасти, он верил в меня, а я стоял и тупо ждал смерти, как баран на бойне! Врешь, не дождешься! А если уж придется умирать, то умру как воин, как Рон, как тот безымянный боец, что все же достал тебя, мерзкая тварь! Перезарядить стреломет я уже не успевал и, толком не соображая, что делаю, выхватил из ножен меч и вскинул его, защищаясь от падающей на меня огненной струи, словно от удара обычным клинком.

Обжигающее пламя обрушилось на меня, но среди огненной бури вспыхнул холодным белым пламенем мой меч, и испепеляющий жар пропал, куда-то подевавшись. На мгновение я оказался прямо в центре беснующегося огненного кокона, а потом пламя опало и наконец исчезло. Я по-прежнему стоял на дымящейся повозке, причем, кажется, живой. А прямо перед собой я обнаружил хлопающего крыльями дракона. Его огромные желтые глаза смотрели на меня с каким-то изумлением. Открылась пасть, блеснув клыками длиной в палец, но в этот момент откуда-то сбоку в морду дракона ударила синяя молния, и новая струя огня полетела не в меня, а в сторону подоспевшего мне на помощь мага. Тот закрылся было полупрозрачной стеной, сверкавшей бирюзовыми огнями, но под ударом пламени магический щит лопнул, и волшебника отбросило в сторону.

В тот же момент где-то неподалеку вновь щелкнул спусковой механизм, и очередная стрела из еще одного «скорпиона» ударила отвлекшегося дракона сбоку. Увернуться летающая рептилия не успела, и стрела, пробив прочную чешую, на две трети ушла в туловище ящера. Дракон заревел так, что казалось, само небо затряслось и сейчас рухнет на землю. Рев сменился шипением, из зубастой пасти в меня полетел одинокий сгусток пламени. На струю огня дракона уже не хватило. Я сгоряча рубанул огненный плевок своим клинком, вновь полыхнувшим белым огнем, и с радостью увидел, как косматый шар драконьего пламени распадается под ударом меча надвое и затухает, исчезая без следа. Значит, не почудилось: мой меч способен защитить не только от обычного или даже зачарованного оружия, но и от драконьего пламени. Клянусь Великой Тьмой, не ожидал и даже не подозревал. Впрочем, откуда мне это знать, если последние драконы исчезли задолго до моего появления в Черном замке. Точнее, предпоследние, а последний сейчас хлопал передо мной крыльями. Ну, гад, не пора ли и тебе исчезнуть? Я находился в таком бешеном восторге, что готов был ринуться на него с мечом, не сомневаясь, что сумею победить. Но дракон судорожно извернулся и ринулся прочь. Из его тела падали на землю огромные капли светящейся крови, застывая лужицами янтарного цвета. Наше войско разразилось восторженными криками. Только теперь я заметил, что вокруг меня на поле собралось уже немало бойцов. Паника, вызванная появлением дракона, понемногу утихала, сам дракон улепетывал восвояси и уже почти улетел за пределы долины. Это было замечательное зрелище, но оставалась еще Орда. Если зеленокожие сейчас соберутся и успеют ударить, пока мы не восстановили строй, пока не вернулись все, кто пытался спастись бегством… Да и вернутся ли они? Бегство дракона не осталось незамеченным, толпа конных и пеших воинов валила назад на поле, но толпа – это еще не строй. Если орки навалятся прямо сейчас, будет резня. Хорошо хоть, что гномы оставались на месте. Со своего воза я хорошо видел стоящий вдали, слегка подкопченный драконом, но все еще грозный хирд.

– Строй, строй держать! – заорал я. – Держите строй, Тьма вас раздери! Коня мне, быстро!

Мой конь ускакал, когда я спрыгнул с него к стреломету. Пожалуй, это даже хорошо. Успей я его привязать, благородное животное, скорее всего, погибло бы в драконьем огне. Людям вблизи меня повезло меньше. Вокруг мерзко смердело горящей плотью и раскаленным металлом. Я в последний раз окинул взглядом еще дымящиеся останки Рона. Прощай, верный друг! Клянусь, я отомщу за тебя, я найду логово этой твари и своими руками оторву ей голову. Вот только тебя уже не будет рядом со мной. Эх, Рон, Рон!

Мне уже вели другого коня, кто-то неподалеку размахивал прожженным, но уцелевшим знаменем. Скакали всадники, выжившие пехотинцы спешили друг к другу, чтобы создать хоть какое-то подобие прежней стены щитов, но я видел – не успеваем. Ордынцы, видимо потрясенные неожиданным бегством дракона, тоже начали приходить в себя, их строй становился все плотнее, и было ясно, что сейчас они ринутся на нас. А большинство моих бойцов еще бестолково бегало по полю. Требовалось задержать Орду хотя бы ненадолго. Мне нужны были три, нет, хотя бы две свежие, полнокровные конные сотни. С ними я сумел бы задержать Орду, пока остальные мои воины восстанавливают боевые порядки. С правого фланга ко мне скакали рыцари Аквитонии во главе с герцогом, но и они не успевали к нам присоединиться. А вокруг меня собралось всего несколько десятков моих рыцарей из поредевших и распавшихся сотен. Оставалось ждать удара Орды и встретить его здесь, среди возов. Это не вагенбург, но хоть какое-то препятствие на пути стремительных степных всадников. А зеленокожие уже тронулись с места. Ну, началось!

– Все щитоносцы – в строй! Стрелки – за ними, готовься к стрельбе! Зарядить стрелометы! Рыцари – в линию, готовиться к бою!

Мои команды подхватывали уцелевшие командиры, вокруг постепенно выстраивались воины, хаос сменялся подобием порядка, но я понимал, что всю долину перекрыть мы все равно уже не сможем, а зеленокожих, мчащихся на нас, еще очень много.

Потянувшись за своим изрядно закопченным шлемом, до сих пор валяющимся на помосте рядом со стрелометом, я выгадал мгновение и смог наконец взглянуть на героя, сумевшего столь вовремя всадить стрелу «скорпиона» в драконью тушу. Ну да, конечно. За дальним, оттого и уцелевшим при атаке дракона стрелометом виднелась знакомая коренастая фигура с черной курчавой бородой. Мастер Тибо, старший баллистарий Черного замка. Злые языки утверждали, что Тибо свою жену любит меньше, чем обожаемые им стрелометы. Впрочем, не удивлюсь, если это действительно так. Характер у его женушки еще тот, камни крепостных стен и то помягче будут.

– Отличный выстрел, мастер Тибо! – закричал я баллистарию. – Блестящий выстрел, поздравляю!

Тибо в ответ лишь махнул мне одной рукой, на мгновение оторвав ее от ручек ворота. И тут же вновь склонился над стрелометом.

Тем временем под моим знаменем собралось около сотни всадников и три-четыре сотни тяжелых пехотинцев. Пехота в бегстве не могла сравниться по скорости с рыцарскими конями, и большинство моих щитоносцев просто не успело отбежать далеко. Но зато многие из пехотинцев успели побросать как щиты, так и копья, и теперь они были вооружены весьма пестро. Непробиваемой стены черных щитов, перегородившей утром долину, больше не существовало. Только виднелись то там, то тут разрозненные кучки бойцов в черных доспехах, ничтожные по сравнению с накатывающимся на нас валом орочьей конницы. Собраться в единый строй нам уже не дадут, не успеем. Даже отступить к обозу, чтобы обороняться из-за его возов, уже нет времени.

Для конницы встречать атаку врага, стоя на месте, это безумие. И я приготовился повести своих немногочисленных рыцарей в последний, явно безнадежный бой. Особого выбора у нас не было. Но если умирать – так на скаку, успев прихватить с собой хоть кого-то из врагов. Будем стоять – затопчут. Я видел, как рыцари де Эсто прекратили двигаться к нам и начали перестраиваться в боевую линию, тоже готовясь встретить орков лицом к лицу. Сиятельный герцог, несомненно, был опытным военачальником и пришел к тем же выводам, что и я. Впрочем, у него оставался небольшой шанс пробиться сквозь врагов и попытаться уйти тем же путем, которым они и пришли. Повезет – догонит наших неверных союзников и передаст им мое проклятие. Только бы сумел прорваться!

– Это всего лишь жалкое степное отродье! – закричал я, нарочито героическим жестом вскидывая меч над головой. – Им не помог их дракон, мы их били сегодня не раз и не два, побьем и сейчас! Вперед! Пленных не брать!

Какие уж пленные в массовой конной сшибке, самим бы продержаться хоть немного. Но войско должно видеть вождя, уверенного в неизбежности нашей победы. Тогда оно пойдет за ним, даже если этот вождь несет полную чушь. И мы тронулись с места навстречу всадникам Повелителя Великой Степи. Сквозь топот сотен конских копыт мне вдруг послышалось, как вдали чисто и звонко протрубили незнакомый сигнал. Звук неизвестного рога совсем не походил на орочий, и я решил, что мне послышалось. Затем мы сошлись с орками вплотную, и стало просто не до сигналов.

Конные сшибки, даже самые массовые, очень скоротечны. Рассказ о таких боях занимает гораздо больше времени, чем сам бой. Вы с противником несетесь друг другу навстречу, но, сойдясь, успеваете нанести лишь один, редко когда два удара. Хорошо, если сразишь своего соперника сразу, первым же ударом. Но чаще клинок встречает клинок, копье с треском ломается о подставленный щит, и бешеный круговорот битвы уносит вас друг от друга. Но сейчас нас было слишком мало, чтобы пробиться сквозь орков и вновь выйти на простор. Мы завязли в массе противников, как оса, с разгону влетевшая в миску с медом. Вокруг снова, в который уже раз за этот бесконечный день, падали люди и орки, бешено ржали кони и лязгало оружие. Я рубил, колол, принимал на щит удары копий и кривых степных сабель, сражался то с одним, то с двумя, то с тремя противниками. Орки валились под копыта моего коня, но вместо них тут же возникали новые враги, оглушительно орущие и размахивающие клинками. Казалось, им сегодня не будет конца и скоро я просто окажусь погребенным под курганом из зеленокожих тел или захлебнусь их темной, мерзко воняющей кровью. Давно погас белый огонь на клинке моего меча, сил на него уже не оставалось. Все чаще я не успевал отбить вражеский удар, и чужое железо со скрежетом лязгало по моим доспехам. Скоро и доспехи перестанут спасать, тогда все. Но этого орка я еще успеваю достать. И вот этого. И вон того, что только что пытался достать меня копьем с наскоку. И еще… еще… и тебя тоже, тварь. Сил не оставалось даже на то, чтобы думать. И когда рослый орк, вскинувший над моей головой здоровенный топор, вдруг выронил его из своих лап и завалился в седле, я не сразу понял, что произошло. Лишь спустя несколько долгих мгновений осознал, что в спине орка, пробив его доспех, торчат две длинные стрелы с белоснежным оперением. А вокруг меня летели такие же стрелы, и с каждым мгновением становилось все просторнее. А потом орки внезапно кончились.






Глава 9




Убедившись, что новых противников поблизости не наблюдается, я приоткрыл забрало, чтобы осмотреться, а заодно и отдышаться. Вдали собиралась, восстанавливая строй, моя уцелевшая пехота, вокруг меня выравнивались выжившие в последней сшибке Черные рыцари, но на нас пока никто не спешил напасть. Пока я рубился с орками, общая картина на поле боя полностью изменилась. Сплошного вала степной конницы, готового вновь обрушиться на нас, больше не существовало. Бо́льшая часть уцелевших воинов Глуума в полном беспорядке скакала прочь, стремясь поскорее выбраться из долины. А прямо среди них стремительно неслись на прекрасных белых конях всадники в остроконечных открытых шлемах и блестящих серебристых доспехах. С непостижимой для обычных лучников скоростью они посылали в спасающихся бегством зеленокожих стрелу за стрелой – так, словно не сидели в седлах, а прочно стояли на собственных ногах. Длинные изящные стрелы с ослепительно-белым оперением мелькали в воздухе, и редкая из них не находила цели. Казалось, неведомым стрелкам все равно, куда стрелять – вправо или влево, вперед или назад. Они грациозно поворачивались в седлах на всем скаку, стремительно вскидывали луки, и стрела за стрелой уходили с тетивы искать себе жертву. А лучник не медля уже тянул из расписного колчана следующую стрелу. Я почувствовал, что непроизвольно стискиваю челюсти. Слишком хорошо я помнил, как умеют стрелять эльфы. А никем другим эти дивные, но безжалостные стрелки быть не могли.

Судя по орочьим трупам, утыканным белоперыми стрелами, эльфы ударили в спину уже одолевающей нас Орде, обратили большинство орков в бегство, а теперь гнали их, не давая зеленокожим опомниться и привести себя в порядок. Это было правильно, в живых оставалось еще несколько тысяч орков, а эльфов насчитывалось не больше ста. Но они перемещались с такой стремительностью, что степнякам наверняка казалось, что эльфов вокруг не меньше, чем их самих. С некоторым удивлением я ощутил в себе жалость к детям Великой Степи. Воспоминания о том, как мы сами скакали под градом таких же стрел к спасительному мосту перед Черным замком, были еще слишком свежи. К тому же я не был уверен, что, покончив с орками, эльфы не возьмутся за нас. Пока они по нам вроде не стреляли, но кто знает, что у этих ребят на уме.

Тем временем ко мне подскакал слегка закопченный де Эсто в сопровождении своих всадников. Знамя герцога изрядно пострадало от огня, знаменосец вообще был другой, но лев на его полотнище выглядел по-прежнему гордо и вызывающе.

– Мой венценосный брат, это чудо! Мы были на грани поражения, и в эту трудную минуту сами боги снизошли до наших просьб…

Герцога переполнял такой восторг, что он даже забрало забыл поднять, я еле его расслышал. Да, конечно, боги снизошли, эльфы прискакали, и все сразу стало хорошо. Рассказывать об этой битве будут именно так. Не вспоминая моих северян, державших Орду и наемников Глуума весь этот долгий день и лежащих теперь по всей долине. И уж точно не вспомнят о метком выстреле мастера Тибо и отчаянной атаке безвестного мага, заставивших дракона бежать прочь. А я… хорошо, если лет через сто сам не окажусь в роли дракона. Люди, что с них возьмешь.

Однако до песен и легенд еще далеко, сначала надо завершить битву. Бо́льшая часть степняков в панике мчалась к выходу из долины, нахлестывая коней. В спину им продолжали лететь стрелы с белоснежным оперением. Но бежали далеко не все. Я видел, как впереди, в окружении хорошо вооруженных воинов, сияет над знакомой колесницей ненавистное мне сейчас изображение дракона. А на самой колеснице размахивает кривым клинком фигура в поблескивающих позолотой тяжелых доспехах. Мой брат и верный союзник Глуум, полагаю. Не пришла ли пора закончить наконец наш затянувшийся спор?



– Закончим дело, благородный герцог! – крикнул я де Эсто. – Я атакую Глуума, вы со мной?

Помощь рыцарей Аквитонии мне сейчас уже была особо не нужна, но союзник есть союзник. Особенно союзник, верный своему слову. Если сиятельный герцог и его соратники разделят с нами окончательную победу, это будет справедливо. К тому же на краю сознания мелькнула нехорошая мыслишка, что в этом случае эльфы точно не начнут стрелять по нам. Этим детям Света что я, что Глуум, что орки, что северяне. Все – зерна Тьмы, подлежащие полному искоренению. А получить уже в самом конце битвы пару стрел в собственную спину не хотелось.

– Конечно, мой венценосный собрат, давайте раздавим эту хромую тварь! – рявкнул герцог и, не дожидаясь меня, широким взмахом меча направил своих рыцарей вперед. Превращение практически неминуемого поражения в полную победу наполнило их светлость такими силами, что, пригласи я его пойти рвать дракона голыми руками, достойный герцог явно согласился бы не раздумывая. Ему сейчас море по колено, горы по плечо, а драконы вообще тьфу. Истинный рыцарь Света, что тут скажешь! Однако союзника не стоило оставлять без помощи, и по моему жесту рыцари Черного замка тоже двинулись в атаку.

Орки встретили нас стеной щитов и копий, но в умении сражаться строем зеленокожие никогда не были сильны. Остановить тяжелую конницу они не смогли, мы с налета прорвали их строй и врубились в гущу противника. Я в два удара свалил преградившего было мне путь рослого орка в чешуйчатом панцире и начал пробиваться туда, где сквозь фигуры сошедшихся в ближней схватке бойцов сверкал над колесницей Повелителя Степи золотой дракон. Помня рассказы, какой великий лучник Глуум, я на всякий случай держал наготове щит. Изрядно порубленный за день, пару стрел он еще должен был выдержать. Однако воин на колеснице за лук так и не взялся, а продолжал размахивать кривой саблей.

Первым к Глууму прорвался неизвестный мне аквитонец в сине-белой накидке-котте поверх стального доспеха. Он с ходу рубанул предводителя орков длинным полуторным мечом, зеленокожий увернулся, прикрылся щитом и ударил сам. Рыцарь также принял удар на щит, но тут на него насело сразу двое конных орков из числа телохранителей Глуума. Удары посыпались на человека сразу с трех сторон, доспех выдержал, но рыцаря от колесницы оттеснили. Теперь был мой черед. Я вскинул меч над головой, заставив орка вскинуть щит для защиты головы, но ударил снизу, наискось. Щит орка с грохотом улетел в сторону, повисла задетая клинком лапища, но степной предводитель, не обращая внимания на рану, рубанул меня с такой силой, что мой собственный щит затрещал. А кривая орочья сабля уже летела с другой стороны, целясь мне под занесенную для удара руку. С трудом успев принять саблю на клинок меча, я попытался вывернуть ее из руки моего противника, но тот выдержал, несмотря на рану. На несколько мгновений мы замерли со скрещенными клинками, но мой конь рванулся прочь и я, в свою очередь, проскочил мимо колесницы. Здесь меня встретил еще один телохранитель Глуума. Мы успели обменяться парой-тройкой ударов, затем я подловил зеленокожего на слишком широком замахе и коротким ударом отрубил ему кисть вместе с зажатым в ней клинком. Орк взревел, я воспользовался случаем и достал ударом другого зеленокожего, слишком увлекшегося схваткой с одним из моих рыцарей и неосмотрительно подставившего мне спину. Не до турнирных любезностей, надо заканчивать эту бойню. Первый противник с воем рванулся прочь, пространство вокруг меня слегка расчистилось, и я смог развернуть коня обратно к колеснице. Степной вождь уже ждал меня, успев сменить не слишком удобную против моих доспехов саблю на стальную булаву с тяжелым граненым навершием. Опасное оружие, но с такой штукой без щита ты мне теперь не соперник. Однако хитрый степняк и не думал короткой булавой отбиваться от длинного меча. Неуловимым движением он метнул булаву мне в голову, вынудив опять прикрыться щитом. Ударило изрядно, щит снова захрустел. Орк тем временем выдернул из креплений на борту колесницы топор с длинной рукоятью, размахнулся и ударил изо всех сил. Щит оказался пробит, левая рука, несмотря на латный наруч, онемела. Зато топор на мгновение застрял, давая и мне возможность рубануть по остроконечному орочьему шлему. Орк пошатнулся и выпустил свое оружие. Я нанес еще один удар, оставивший на шлеме глубокую вмятину, и с радостью увидел, как зеленокожий падает с колесницы. Последним ударом я срубил шест с ненавистным драконом и крутанул коня в поисках нового противника. Но вокруг были только свои, светлые доспехи перемешивались с воронеными, мелькали вскинутые в воздух мечи, слышался многоголосый торжествующий рев, перемежающийся победными кличами. Кажется, мы все же победили.





Глава 10




Да, победа осталась за нами, но праздновать ее было рано. Накопилось слишком много вопросов, ответы на которые я хотел получить как можно скорее. Поэтому я спрыгнул с коня и со всей скоростью, какую позволяли мои доспехи, кинулся к упавшему орочьему вожаку. Меч я держал наготове, но оружие не понадобилось. Свалившийся после моего удара орк так и лежал до сих пор у колесницы, разбросав руки в стороны. Носком ноги я откинул подальше валявшийся рядом топор, затем, уже не торопясь, убрал в ножны меч, достал кинжал и разрезал кожаные ремни, крепящие металлическое забрало в виде скалящейся личины демона к шлему поверженного Повелителя Великой Степи. Откинул маску-личину… И чуть не взвыл от разочарования, когда вместо Глуума увидел исчерканную шрамами морду с единственным полуприкрытым глазом, в котором пылала чистая и незамутненная ненависть.

– А, Хурц-аб-Балуу из клана Холодных Песков! Не скажу, что рад тебя видеть, особенно здесь. Что ты делал в колеснице Повелителя? И куда спрятался сам великий и могучий Глуум? Неужели он так боится встретиться со мной лицом к лицу?

Хурц пошевелился, попытался было встать, но не сумел и плюхнулся обратно на землю, привалившись с кряхтением спиной к колеснице.

– Ха, Повелитель Глуум никого не боится, особенно того, кто сам недавно бежал от него по ночной степи, страшась гнева великого Глуума. Повелитель сейчас там, где ты не сможешь его достать. Не бойся, Темный, он сам найдет тебя, когда захочет. И тогда страшись его гнева и ярости!

– Что-то я не почувствовал пока ни того ни другого. Так что бояться тоже подожду. Говори, куда сбежал твой Повелитель? Если скажешь правду, обещаю жизнь и свободу.

Одноглазый орк смачно плюнул в мою сторону кроваво-черной слюной и молча отвернулся, показывая, что не желает продолжать разговор. Мне и самому не слишком хотелось, но надо. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.

– Хранишь верность своему вождю? Но стоит ли такой верности вождь, сбежавший с поля боя и бросивший своих воинов? Вождь должен быть вместе со своим войском и в победе, и в поражении. Иначе что это за вождь? Вы всей Великой Степью звали Глуума Повелителем, падали перед ним на колени, и чем дело кончилось? Ваше войско разбито, немногие уцелевшие спасаются бегством, даже ваш дракон вам не помог…

– Дракон нам не помог? Да, Темный, конечно. Дракон, значит? Когда ты сбежал вместо того, чтобы заключить союз с Повелителем, Великий Глуум назвал тебя глупцом. Теперь я вижу, как он был прав! Ха, ты так ничего и не понял! Можешь приказать меня убить, я тебе ничего не скажу. Я умру спокойно, зная, что мой Повелитель скоро отомстит за меня…

Хурц зацепился здоровой рукой за борт колесницы и после нескольких попыток сумел подняться на ноги. Он выпрямился, попытался даже издевательски засмеяться, но поперхнулся, вновь сплюнул сгусток темной крови и согнулся в приступе сухого кашля. Пара моих телохранителей подхватила его за руки и, не слишком деликатничая, начала сдирать с орка доспехи. Я отошел, понимая, что ничего интересного мне этот одноглазый гордец не скажет, по крайней мере сейчас. Но если не он, то кто?

Я огляделся по сторонам. К колеснице поверженного лже-Глуума понемногу сгоняли уцелевших орков. Их набралось не слишком много, чуть больше сотни, но зато бо́льшая часть пленных была из личной тысячи Глуума и его свиты. Согласно степным обычаям они оставались со своим вождем до конца, но как только их предводитель был повержен, сразу прекратили сопротивляться и побросали оружие. Сейчас они сбились в кучу и мрачно ждали, как решится их судьба. Я прошелся мимо них, раздумывая, у кого бы узнать, куда подевался их подлинный предводитель. И почти сразу мой взгляд натолкнулся на орка изрядной толщины, испуганно таращившегося на меня из-под высокого степного шлема. Где-то мы с ним уже встречались, причем недавно. Ах да, еще один старый знакомый! Не сразу узнал в доспехе.

– Какая встреча, Ногоон-аб-Илтгэгч! – шагнул я к нему. – Время дорого, поэтому спрашиваю сразу – жить хочешь?

Толстяк судорожно сглотнул и торопливо закивал головой в знак согласия.

– Помнится, на одном пиру недавно ты кричал, что не даешь плохих советов. Отлично, вот и дай мне хороший! Где мой брат и союзник Великий Глуум? Желаю его наконец увидеть и отблагодарить за пир и гостеприимство! Ну, будешь говорить?

– О да, Великий хозяин Замка Тьмы и вождь людей черного железа, я все скажу… – начал было Ногоон, но тут его неожиданно прервали.

– Захлопни пасть, вонючий выродок, поганящий Великую Степь! – крикнул Хурц-аб-Балуу. Отчаянным рывком он вывернулся из рук держащих его воинов, выхватил из-под халата небольшой кинжал и метнул его в Ногоона. Толстяк с неожиданным проворством присел, острый клинок свистнул над его головой и бессильно звякнул о вскинутый кем-то из моих телохранителей щит.

– Живым! – крикнул я, но было уже поздно. Опомнившаяся охрана накинулась на одноглазого орка и мгновенно свалила его ударами сразу нескольких мечей. Хурц дернулся и затих. На вытоптанной земле вокруг его тела расплылась лужа темной крови. Похоже, он был уже на полпути в Верхнюю Степь, или куда он там собирался в посмертии, но двое моих телохранителей на всякий случай прижали его остриями копий к земле. Еще трое воинов встали рядом с мечами наготове. Судя по размерам быстро увеличивающегося кровавого пятна, этого не требовалось, и выглядело не слишком умно, но одергивать излишне бдительных бойцов на глазах у пленных орков было еще глупее. Так что я просто вновь повернулся к Ногоону-аб-Илтгэгчу. Тот, тяжело пыхтя, выпрямился и даже слегка приосанился. Ишь, какой прыткий, а ведь и не скажешь, что способен с таким пузом так ловко уворачиваться от кинжалов! Сразу виден придворный с опытом и богатой практикой. Надо бы проверить, может, у него самого припрятана пара ножей на всякий случай?