Во власти пламени

- Полечу куда?

До ближайшей речки, в которую он меня и сбросит с камнем на шее?

Оставаясь верным самому себе, Каррай ничего не ответил. А я, если честно, была рада покинуть место со столь вредоносной атмосферой, хотя бы на время. Пусть даже и в речку с камнем. Всё лучше, чем дышать одним воздухом с Лаали.

Пока следовала за тальденом, злорадная улыбка подруги стояла перед глазами. Откуда в ней столько желчи и яда? Из-за Шахира? Или её чувства ко мне и раньше были далеки от дружеских? Но тогда почему поддерживала со мной отношения?

Наверное, потому что общаться с дочерью герцога Анвэри было почётно и выгодно. Дружба с дурочкой Риан открывала перед ней любые двери. Праздник в Мраморном дворце? Лаали уже тут как тут, меня сопровождает. Охота в свите его светлейшества? Она с радостью мчится со мною рядом.

А я ничего не замечала, ничего не подозревала.

Слепая наивность.

По приказу князя в карету впрягли двух чернокрылых фальвов, получивших установку доставить нас к развалинам храма Гроара - древнего божества, изгнанного из Адальфивы первыми драконами. Если мне не изменяет память, Гроар являлся огненным духом, покровителем хаоса и войны, и был очень почитаем в этих землях. После исчезновения духа его святилище было разрушено, и постепенно о нём забыли. Как и о многих других богах: жестоких, кровожадных, всесильных.

- Зачем нам туда?

- Увидишь, - коротко ответил Огненный и снова взял меня за руку, чтобы помочь забраться в карету.

Летели молча. Каррай смотрел куда угодно, но только не на меня. Я тоже не стремилась заводить разговор, просто потому что Аман не желал быть со мной откровенным, а я уже, если честно, устала задавать вопросы, ответы на которые мне всё равно не суждено было получить.

Над древними развалинами было особенно сумрачно. Всё небо обложили тучи, казалось, сгущавшиеся над разрушенным храмом. Мне так и виделось, как из этих свинцовых клубов, точно из лука, вылетает молния и врезается в замшелую кладку, выбивая искры из рассеченного трещинами камня.

Пока я тянула шею, рассматривая распростёршуюся под нами картину былого величия, Каррай сидел, прикрыв глаза.

- Решил принести меня в жертву? - невесело пошутила я.

- Ты и так уже стала моей жертвой, - мрачно усмехнулся тальден.

- Неужели его светлость наконец признал очевидное? - негромко хмыкнула в ответ, отрываясь от созерцания руин.

- Ещё до того, как мы с тобой познакомились, Риан.

Глухой удар колёс о землю, и меня слегка подбросило на сиденье. Вновь почувствовав на себе взгляд Огненного, отвернулась. Вон поваленная колонна, по которой, словно жилы по телу, разбегаются трещины - на неё и буду смотреть. А вон разбитые ступени, уводящие к зияющему тьмою входу, если так можно назвать отверстие в полуразрушенной стене. Крыши не было. Вернее, она была здесь когда-то: если верить преданиям, куполом из чистого золота смыкалась над храмом, но теперь от неё ничего не осталось. Лишь несколько колонн, что когда-то подпирали своды, одиноко тянулись к отмеченному грозой небосводу.

Тальден вышел из кареты первым, под аккомпанемент из далёких раскатов грома. Подал мне руку и, по-прежнему не говоря ни слова, повёл к ступеням. Ну или к тому, что от них осталось. По мере того как мы приближались к развалинам, в каменных чашах, обрамлявших поросшую высокой травой дорогу, вспыхивал огонь. Большинство из них, как ни странно, уцелело. Но даже над теми, что подобно бутонам раскрывались лепестками-сколами, трепетали оранжевые языки пламени.

У самых ступеней я остановилась, вырвала руку из руки тальдена и резко произнесла:

- Если хотел меня напугать, то у тебя это получилось. Что мы здесь делаем? Зачем ты меня сюда привёл?

Каррай обернулся, и по его губам скользнула короткая усмешка:

- Ты хотела получить ответы, Риан. Они есть в храме Гроара. Но если предпочитаешь вернуться в замок...

Получить ответы я уже и не мечтала. Однако если посещение руин древнего гада поможет разобраться с хаосом, в который превратилась моя жизнь...

Взглянув на Огненного, я шагнула на полуразрушенную ступень.





Глава 4





По лестнице мы поднялись, храня молчание. Внешне Каррай оставался всё таким же невозмутимым, а у меня с каждым шагом, что приближал меня к чёрному зёву храма, сердце в груди стучало быстрее. Того и гляди выскочит наружу или, наоборот, запнётся от волнения. В таких местах, как это, сложно оставаться спокойным. Пусть древние боги давно ушли, но тьма, что жила в них и долгие века поражала наш мир, в храмах вроде этого ощущалась и по сей день. Заставляла кружиться голову. Душила.

Время и разрушение почти не коснулись внутреннего убранства святилища, за исключением той самой золотой крыши, которую наверняка попросту растащили любители поживы. Зато колонны и стены уцелели, и стоило нам войти, как каждую мельчайшую трещину в них заполнило огнём. Огонь растекался по камню, словно кровь по венам. Разгоняя сумрак, плескался в чашах, которых и здесь было немало. Освещал испещрённый древними письменами алтарь, на который не раз и не два во время жертвоприношений проливалась кровь невинных.

Каррай приблизился к нему, провёл по шероховатому камню пальцами и поднял на меня глаза:

- Когда выяснилось, кто похитил Олеандру и что с ней стало, родители потребовали казни для Талврина. Будь он подданным Рассветного королевства, с ним бы расправились немедленно. Уверен, и суда бы не было. Но Талврин - северянин, и его судьбу имел право решать только император. Первое время отец себя обнадёживал: правитель Сумеречной империи не пощадит ублюдка, ведь кроме моей сестры он погубил немало других невинных. Но, как ты знаешь, Адельмару Талврину удалось выторговать для себя жизнь, дав тальденам то, в чём они тогда так нуждались - артефакт, предрешивший исход войны с восставшим в то время злом.

- Не получив желаемого - смерти убийцы дочери, твой отец заставил тебя поклясться, что ты отомстишь Талвринам. Но так как до дяди вам было не добраться, а детей у него нет, карающий перст Карраев пал на меня, - озвучила я то, что и так было очевидно.

В нашем мире кровная месть - обычное дело. Жизнь за жизнь, кровь за кровь. Ребёнок за ребёнка. Талврины отняли у Карраев дочь, и то же самое сделали Карраи.

Сколь бы ни было это ужасно, я всё понимала. Понимала чувства Элесбед, которая долгие годы жила одной только мыслью о мести, лелея в душе единственное желание - растоптать мою жизнь. Лишить её меня, как Адельмар лишил жизни её Олеандру.


Это я понимала.

Но я не могла понять Амана.

Узнав его лучше, убедилась, что он действительно не испытывает ко мне ненависти. Он сделал всё, чтобы не вступать в бой с моим отцом, а ведь мог бы убить его, зная, что потеря близкого человека причинит мне страшную боль. Мог бы не дожидаться инициативы от матушки и сам подложить меня под своего приятеля. Да под кого угодно! Под любого слугу или стражника. Тогда бы я уже точно стала элири, и это разрушило бы моё будущее. Разрушило меня. Но вместо этого он разругался с Мархом, защищал меня от морканты, а потом ещё и выставил её из собственного дома. И вот то же самое сегодня проделал с одной из своих невест. За то, что я... опоила её зельем и выставила перед князем посмешищем.

М-да.

Он то рычит на меня, то защищает. Целует и заявляет, что сходит по мне с ума, но от клятой клятвы всё равно не отказывается.

И вот как такого понять?

Аман обошёл жертвенник по кругу, проводя рукою по накаляющемуся камню - в его жилах тоже бушевало пламя, но Огненного оно не обжигало. А я бы не рискнула к нему прикоснуться. Хватит и того, что от жара, пышущего со всех сторон, ладонь снова пекло.

- Спустя несколько месяцев после тех трагических событий родители взяли из приюта маленькую девочку. - Тальден печально усмехнулся. - На мать в то время было больно смотреть. Она могла днями не покидать своих покоев, сидела в темноте, не желая никого ни видеть, ни слышать. Отец же продолжал копить в себе злость. Я надеялся, появление ребёнка отвлечёт их, поможет справиться с утратой и жить дальше, но как оказалось, Клер им нужна была не для утешения.

Я стояла, почти не дыша. Прижимая к груди ноющую руку, с жадностью ловила каждое слово дракона.

- Древние боги ушли, но их сила (или скорее тень былого могущества) до сих пор довлеет над Адальфивой. Особенно это ощущается в местах, как это: в храмах, где они когда-то царили.

Каррай посмотрел на небо, угрожающе щерившееся грозовыми тучами. Скорей бы полило, что ли. В храме было жарко, как в подземелье у тагров, хоть я там никогда не бывала. Немного освежающей прохлады нам точно сейчас не помешает.

- Однажды ночью отец взял нас с Клер и привёл в этот храм. Хорошо помню огонь в чашах и людей в масках. Здесь собрались маги нашего рода и те, кто остался неудовлетворен наказанием для Адельмара Талврина. Вместе они провели обряд. Отец воспользовался силой этого места, его древней магией, чтобы связать меня с моей названной сестрой и первенцем Талвринов. Тобой, Риан. На тот момент её светлость уже была тобой беременна. - Его голос звучал глухо, тихо, почти безжизненно. - Прядь волос твоей матери, несколько капель моей крови и клеймо проклятия, которое они поставили на младенце. На моей сестре. А потом взяли с меня клятву... Я тогда плохо понимал, что происходит, а мать не переставала повторять, что я обязан постоять за честь рода, защитить свою младшую сестру от нависшей над ней угрозы.

- Ты ведь не хочешь ещё и её потерять? - склонившись ко мне, вкрадчиво говорил отец.

К тому времени я уже успел привязаться к розовощёкой крикливой малышке, и мысль, что с ней может случиться что-то страшное, как с Олеандрой, казалась для меня невыносимой.

И я дал клятву. Вот здесь, на этом месте, - взгляд тальдена потемнел. - Что разрушу твою жизнь, Риан. Заставлю страдать твоих родителей. Сделаю тебя своей рабыней. Лишу будущего. Ты должна была стать моей до своего двадцатилетия, иначе...

- Клер бы погибла, - закончила я за Огненного.

Содрогнулась внутренне, оглядывая место, ставшее свидетелем страшного преступления. Всю свою жизнь я считала дядю чудовищем, а сейчас поняла, что чудовищ в этом мире гораздо больше. Есть и такие, что будут пострашнее Адельмара Талврина. У того хотя бы была цель, которую он искренне считал благой - избавить мир от драконов, живого воплощения зла на земле. По крайней мере, он таковыми их видел. Отцом же Каррая и его сообщниками двигала только слепая жажда мести.

Животные.

По-другому не назовёшь.

- Повзрослев, я понял, в чём заключалась суть обряда: Клер использовали, чтобы давить на меня. Но это ещё не всё. - Лицо Каррая исказила усмешка, больше напоминающая болезненную гримасу. - То ли во время обряда что-то пошло не так, ведь они посмели прикоснуться к тёмной силе, с которой смертным лучше не связываться в принципе... а может, отец так и планировал: несколько месяцев назад в приюте начали заболевать дети. У них были те же признаки огненной болезни (так её прозвали в Чарояре), что и у Клер. Первые приступы у сестры начались, когда ты получила своё первое приглашение на отбор.

Я нахмурилась. Помню сватавшегося ко мне дракона: наглый, самовлюблённый, отталкивающей наружности тип. Я сделала всё, чтобы произвести на него самое неизгладимое впечатление (в наихудшем смысле этого слова), и дело даже не дошло до помолвки. Огненный сбежал раньше.

- После этого болезнь стала проявлять себя всё чаще. Как напоминание о моей клятве. - Каррай опустился на край жертвенника, скрестив руки на груди. - Я тянул до последнего, но вот скоро тебе исполнится двадцать, и я не мог больше медлить. Однажды я спас Шахиру жизнь, потребовав за это выполнить одну мою... просьбу, когда придёт время. Так ты стала моей, Риан. После брачного ритуала в храме Ясноликой в приюте заболела только Синия, и вот вчера плохо стало Клер. До этого я почти не покидал Чарояр, а сестра сгорала у меня на глазах. Сейчас её не узнать.

- Ты искал способ избежать выполнения клятвы? - Я в упор посмотрела на Огненного. - Исцелить Клер и детей, не принося меня в жертву.

Тальден улыбнулся. С иронией. Хотя лично мне сейчас улыбаться совсем не хотелось, не то что иронизировать.

- А ты как считаешь?

- Заглянул в пару книг?

- Перечитал все манускрипты в Поднебесной академии, изучал предания о Гроаре и его силе, просил помощи у мудрецов, целителей со всего мира. Разве что не призвал самого огненного духа в Адальфиву, чтобы лично с ним побеседовать об особенностях его магии. Но это, извини, мне не по силам.

- Веселишься? - внутри вспыхнуло раздражение.

- Разве похоже, что мне весело, - на губах у тальдена появилась горькая усмешка. - С помощью чар мать должна была сделать так, чтобы во время нашей первой ночи ты не смогла принять мою силу. Но ты не позволишь к себе прикоснуться, а я не хочу чувствовать себя ещё большим ублюдком, чем уже есть. Поэтому и согласился на отбор. Не чтобы ещё больше тебя унизить, хоть ты уверена в обратном. До того, как тебе исполнится двадцать, я снова женюсь и передам одной из алиан свою силу. Мы же с тобой по-прежнему будем связаны священными узами Ясноликой, и пока ты будешь со мной, их никто не разрушит. Ни твои родители, ни твоя названная мать. Ни тот сопляк, - на последнем слове Каррай поморщился так, словно одна только мысль о Мориэне вызывала у него оскомину.

- Навсегда превратишь в свою пленницу? - Сейчас во мне было столько чувств, самых разных, противоречивых, сильных, что казалось, ещё немного и я взорвусь. Или вспыхну, как отмеченная тёмной магией Клер.

- Или до тех пор, пока не найду способ тебя отпустить, не навредив сестре. Я продолжаю искать, Риан, но я не могу и не буду ничего тебе обещать.

Угу, найдёт он. Спустя лет двадцать, когда я уже буду никому не нужна. У меня не будет ни детей, ни мужа. Зато у Каррая будет ари и семья. И морканта будет упиваться свершившейся местью.

Наверное, я ужасный человек, но смириться с таким положением вещей я не могла. Даже ради детей и Клер.

- Сестра знает о твоей клятве? О том, на что обрекли меня эти монстры, твои родители?

- Знает. - Каррай резко поднялся, мрачно и жёстко добавив: - Но она здесь ничего не решает. Ещё совсем недавно ты была для меня чужой, а Клер - моя семья. Даже если бы это не касалось детей, выбирая между твоей свободой и её жизнью, я выберу её жизнь. На что бы ты пошла ради своей сестры?

Каждое слово больно ранило, напоминая, кто я для Каррая.

- Зачем ты всё это мне говоришь? Надеешься, что я, как покорная овечка, смирюсь с тем, что меня отправляют на заклание ради всеобщего блага и торжества несправедливости?

Небо сотряслось грозовым раскатом. Несколько дождевых капель слезами скользнули по моим щекам, коснулись дрогнувших плеч, но едва ли могли потушить полыхавший во мне огонь из самых противоречивых чувств.