Внутри меня гасли звезды
Часть 31 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты его хорошо узнала, да?
— К несчастью.
— И даже переспать с ним успела…
Если бы взглядом можно было убить, то Джейден мгновенно воспользовался этой опцией. Он смотрит на меня точно так же, как раньше, когда мы с ним постоянно друг на друга орали, как обозлённые на весь мир маразматики.
— То, что я успела или нет — не твоё дело и никогда им не было.
— Разумеется. А у него на члене тоже пирсинг?
— Развлекайся, думая об этом, не буду мешать.
Я ухожу в сторону университета, а у самой остаётся неприятное послевкусие. Раньше мне было бы плевать на все это.
Раньше.
Мои ошибки, похоже, всегда будут светиться светодиодными фонарями в темное время суток.
Неожиданный удар снежком в спину заставляет меня обернуться.
— Как по-взрослому! — восклицаю я, собираясь продолжить свой путь.
— И ты даже не ответишь? — обескураженно спрашивает байкер.
— На тебе места живого нет, некуда отвечать.
— Тогда, может, поможешь добраться до дома? Я ключи от мотоцикла потерял, копаться в снегу как-то не очень хочется, а в такси меня вряд ли пустят в таком-то виде.
— И ты просишь об этом меня? — Удивленно уставляюсь я на него.
— А ты здесь видишь кого-нибудь ещё?
***
Предупредив своих друзей, что уезжаю домой, потому что очень вымучена этим днём, я сажусь за руль. Камилла немного поворчала и пыталась уговорить остаться на вечеринке, но Эштон меня спас. Он понял как никто другой, что мне и так на сегодня веселья вполне хватило.
Угрюмый Ривз, задумчиво уставившись в окно, всем видом показывает, что разговора не будет. Я пытаюсь не зацикливаться на том, что произошло, и просто смотрю вперед, разглядывая декорации, которые зима заготовила для города.
Вечерние улицы стали немного светлее из-за снега, поблескивающего от света фонарей и праздничной иллюминации. Люди словно проснулись от долгой спячки, наслаждаясь чудесной погодой. Веселая молодежь начала играть в снежки возле парковой зоны, более старшее поколение просто вышло на прогулку, укутавшись в теплые шарфы.
Я бы тоже была бы не против сейчас пойти на центральную площадь к елке и выпить стаканчик теплого глинтвейна. Но вместо этого мне приходится везти домой разукрашенного, как рождественский пряник, байкера и слушать угнетающую тишину.
— Спасибо тебе, — заговаривает он, когда мы заходим в лифт. — Ты, наверное, столько планов из-за меня нарушила.
— Ничего нового я бы сегодня не пропустила, но пожалуйста. Наконец-то ты признал, что я была полезна.
— Ну да, вмазала Хантеру ты знатно! Я даже на пару секунд подумал, что ты его там и прикончишь. — Улыбку это не вызывает. Хотелось бы забыть этот кошмар навсегда. — И как же твой парень? Разве у тебя не назначено в пятничный вечер какое-нибудь умопомрачительное свидание?
— А как же твоя девушка? Разве она сейчас не изводится в переживании, заметив твое отсутствие?
И вот зачем я лезу туда, куда нос совать не стоило бы?
— Уэлш? Она не моя девушка.
— Ух ты, а все думают по-другому!
— И ты?
— А при чем здесь я? Меня твоя личная жизнь не касается.
— У нас с ней был тупо секс, ничего большего. И я ей не обещал серьезных отношений, а то, что надумала толпа и она, не мое дело.
— В твоем репертуаре, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе не кажется, что за пару минут слишком много вопросов?
— Все потому что ты их и задаешь, при этом не отвечая.
— Какая ирония!
Джейд громко кашляет, и из носа начинает течь кровь.
Его лицо стало холстом побоищ. Мне больно на это смотреть. Хантер поступил нечестно, накинувшись на него со своей сворой. Это в его стиле, ведь в одиночку он просто дрыщавый наркоман.
— Если ты умрешь в лифте, у меня появится фобия, — протягивая ему платок, лишь язвлю я.
— Заманчивая идея, но такого счастья ты не заслужила.
Стоит признать, что он способен ответить на колкость. И хоть он не совсем сейчас в форме, удар держит достойно, собственно, как и всегда. Может, это и есть одно из отличий от всех других знакомых мне байкеров. Те, кроме пошлости и тупости, в своем загашнике ничего не имеют и иметь не смогут.
— Все, приехали, дальше я сам смогу привести себя в порядок, — заявляет Ривз, как только лифт доезжает до его этажа, и медленно ковыляет в сторону своей двери.
— Ага, до завтра справишься?
— Мне некуда спешить.
— Раз уж я тебя сюда притащила, то доделаю все до конца, так что не нужно геройствовать. — Я следую за ним.
— Я справлюсь сам! А ты езжай к своему парню, — уже более настойчиво говорит он.
— Какому, черт возьми, парню? Нет у меня никакого парня.
— Так быстро? Еще же недавно был. И чем же, позволь узнать, он тебе не угодил?
— Не твое дело. Дверь открывай или мы так и будем стоять в холле?!
— Будем, пока не ответишь.
— Тогда приятного вечера.
Я разворачиваюсь и иду обратно к лифту. Нажимая на кнопку вызова, слышу, как байкер смеется. И хоть я знаю, что это дается ему с трудом, но он и вида не подает, стараясь лишний раз меня задеть.
— И что же здесь веселого?
— Да просто ты бесплатная ходячая радость, Коуэн, вот и все.
— А ты придурок.
— Достойно!
Ну все, этот человек меня доконал! Я мигом выхватываю ключи из его изуродованных рук.
— Вот сейчас повеселишься на полную катушку, ведь я никуда отсюда не уйду и буду специально причинять тебе боль во время обрабатывания ран!
Я открываю дверь и бесцеремонно заламываюсь в квартиру, словно являюсь ее хозяйкой.
Глава 20Это место осталось таким же, каким и отпечаталось в памяти. Правда, кажется, что атмосферных фото на стенах стало еще больше. Такое ощущение, что сейчас я нахожусь на выставке какого-нибудь начинающего, но очень талантливого фотографа.
Больше всего меня заинтересовало изображение ветвистого дерева, раздетого поздней осенью. Черно-белая экспозиция пустынного поля вывела на первый план старый дуб, покрытый серо-коричневой корой. Он один среди пустоши упрямо противится порывистому ветру. Мертвые сучья лежат на промерзшей земле, но он не сломил толстый ствол. Ветер — это всего лишь испытание. Наступит время, и его прогонят солнечные теплые дни бесценного опыта и спокойствия. Отрастут новые ветви, появится молодая листва.
Это фото каждый может понимать по-своему. Кого-то оно отправит в уныние, кого-то насытит силами и верой. Я вижу упорство. Историю борьбы с проблемами. Если жизнь — поле, то я хочу быть тем самым дубом. Не жалким и одиноким, а стойким и уверенным.
— Нравится? — спрашивает Ривз, заметив, что я уже около минуты молчу, уставившись на фотографию.
— Неплохо. Снимок на любителя, но я и есть одна из них. Это ты снимал?
— Ха-ха, нет, я на такое не способен.
— Тогда я смело могу похвалить автора!
— Я ей передам.
— Ей?
— Все работы, которые висят на стене, выполнены моей сестрой.
— Так у тебя и сестра есть?
— Да, а что здесь удивительного? Я такой же человек, как и ты, и у меня тоже есть семья.
Самое забавное, что я почти ничего о нем не знаю, за исключением пары моментов. Зато общение у нас сложилось таким образом, словно мы знакомы много лет. И самое ужасное, что мне хочется узнать подробности его жизни, послушать смешные истории детства, посмотреть фотографии, где он сидит в нелепом рождественском свитере возле елки вместе со своей семьей.
Но нужно ли мне все это?
Опять несет не в ту степь…
— К несчастью.
— И даже переспать с ним успела…
Если бы взглядом можно было убить, то Джейден мгновенно воспользовался этой опцией. Он смотрит на меня точно так же, как раньше, когда мы с ним постоянно друг на друга орали, как обозлённые на весь мир маразматики.
— То, что я успела или нет — не твоё дело и никогда им не было.
— Разумеется. А у него на члене тоже пирсинг?
— Развлекайся, думая об этом, не буду мешать.
Я ухожу в сторону университета, а у самой остаётся неприятное послевкусие. Раньше мне было бы плевать на все это.
Раньше.
Мои ошибки, похоже, всегда будут светиться светодиодными фонарями в темное время суток.
Неожиданный удар снежком в спину заставляет меня обернуться.
— Как по-взрослому! — восклицаю я, собираясь продолжить свой путь.
— И ты даже не ответишь? — обескураженно спрашивает байкер.
— На тебе места живого нет, некуда отвечать.
— Тогда, может, поможешь добраться до дома? Я ключи от мотоцикла потерял, копаться в снегу как-то не очень хочется, а в такси меня вряд ли пустят в таком-то виде.
— И ты просишь об этом меня? — Удивленно уставляюсь я на него.
— А ты здесь видишь кого-нибудь ещё?
***
Предупредив своих друзей, что уезжаю домой, потому что очень вымучена этим днём, я сажусь за руль. Камилла немного поворчала и пыталась уговорить остаться на вечеринке, но Эштон меня спас. Он понял как никто другой, что мне и так на сегодня веселья вполне хватило.
Угрюмый Ривз, задумчиво уставившись в окно, всем видом показывает, что разговора не будет. Я пытаюсь не зацикливаться на том, что произошло, и просто смотрю вперед, разглядывая декорации, которые зима заготовила для города.
Вечерние улицы стали немного светлее из-за снега, поблескивающего от света фонарей и праздничной иллюминации. Люди словно проснулись от долгой спячки, наслаждаясь чудесной погодой. Веселая молодежь начала играть в снежки возле парковой зоны, более старшее поколение просто вышло на прогулку, укутавшись в теплые шарфы.
Я бы тоже была бы не против сейчас пойти на центральную площадь к елке и выпить стаканчик теплого глинтвейна. Но вместо этого мне приходится везти домой разукрашенного, как рождественский пряник, байкера и слушать угнетающую тишину.
— Спасибо тебе, — заговаривает он, когда мы заходим в лифт. — Ты, наверное, столько планов из-за меня нарушила.
— Ничего нового я бы сегодня не пропустила, но пожалуйста. Наконец-то ты признал, что я была полезна.
— Ну да, вмазала Хантеру ты знатно! Я даже на пару секунд подумал, что ты его там и прикончишь. — Улыбку это не вызывает. Хотелось бы забыть этот кошмар навсегда. — И как же твой парень? Разве у тебя не назначено в пятничный вечер какое-нибудь умопомрачительное свидание?
— А как же твоя девушка? Разве она сейчас не изводится в переживании, заметив твое отсутствие?
И вот зачем я лезу туда, куда нос совать не стоило бы?
— Уэлш? Она не моя девушка.
— Ух ты, а все думают по-другому!
— И ты?
— А при чем здесь я? Меня твоя личная жизнь не касается.
— У нас с ней был тупо секс, ничего большего. И я ей не обещал серьезных отношений, а то, что надумала толпа и она, не мое дело.
— В твоем репертуаре, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе не кажется, что за пару минут слишком много вопросов?
— Все потому что ты их и задаешь, при этом не отвечая.
— Какая ирония!
Джейд громко кашляет, и из носа начинает течь кровь.
Его лицо стало холстом побоищ. Мне больно на это смотреть. Хантер поступил нечестно, накинувшись на него со своей сворой. Это в его стиле, ведь в одиночку он просто дрыщавый наркоман.
— Если ты умрешь в лифте, у меня появится фобия, — протягивая ему платок, лишь язвлю я.
— Заманчивая идея, но такого счастья ты не заслужила.
Стоит признать, что он способен ответить на колкость. И хоть он не совсем сейчас в форме, удар держит достойно, собственно, как и всегда. Может, это и есть одно из отличий от всех других знакомых мне байкеров. Те, кроме пошлости и тупости, в своем загашнике ничего не имеют и иметь не смогут.
— Все, приехали, дальше я сам смогу привести себя в порядок, — заявляет Ривз, как только лифт доезжает до его этажа, и медленно ковыляет в сторону своей двери.
— Ага, до завтра справишься?
— Мне некуда спешить.
— Раз уж я тебя сюда притащила, то доделаю все до конца, так что не нужно геройствовать. — Я следую за ним.
— Я справлюсь сам! А ты езжай к своему парню, — уже более настойчиво говорит он.
— Какому, черт возьми, парню? Нет у меня никакого парня.
— Так быстро? Еще же недавно был. И чем же, позволь узнать, он тебе не угодил?
— Не твое дело. Дверь открывай или мы так и будем стоять в холле?!
— Будем, пока не ответишь.
— Тогда приятного вечера.
Я разворачиваюсь и иду обратно к лифту. Нажимая на кнопку вызова, слышу, как байкер смеется. И хоть я знаю, что это дается ему с трудом, но он и вида не подает, стараясь лишний раз меня задеть.
— И что же здесь веселого?
— Да просто ты бесплатная ходячая радость, Коуэн, вот и все.
— А ты придурок.
— Достойно!
Ну все, этот человек меня доконал! Я мигом выхватываю ключи из его изуродованных рук.
— Вот сейчас повеселишься на полную катушку, ведь я никуда отсюда не уйду и буду специально причинять тебе боль во время обрабатывания ран!
Я открываю дверь и бесцеремонно заламываюсь в квартиру, словно являюсь ее хозяйкой.
Глава 20Это место осталось таким же, каким и отпечаталось в памяти. Правда, кажется, что атмосферных фото на стенах стало еще больше. Такое ощущение, что сейчас я нахожусь на выставке какого-нибудь начинающего, но очень талантливого фотографа.
Больше всего меня заинтересовало изображение ветвистого дерева, раздетого поздней осенью. Черно-белая экспозиция пустынного поля вывела на первый план старый дуб, покрытый серо-коричневой корой. Он один среди пустоши упрямо противится порывистому ветру. Мертвые сучья лежат на промерзшей земле, но он не сломил толстый ствол. Ветер — это всего лишь испытание. Наступит время, и его прогонят солнечные теплые дни бесценного опыта и спокойствия. Отрастут новые ветви, появится молодая листва.
Это фото каждый может понимать по-своему. Кого-то оно отправит в уныние, кого-то насытит силами и верой. Я вижу упорство. Историю борьбы с проблемами. Если жизнь — поле, то я хочу быть тем самым дубом. Не жалким и одиноким, а стойким и уверенным.
— Нравится? — спрашивает Ривз, заметив, что я уже около минуты молчу, уставившись на фотографию.
— Неплохо. Снимок на любителя, но я и есть одна из них. Это ты снимал?
— Ха-ха, нет, я на такое не способен.
— Тогда я смело могу похвалить автора!
— Я ей передам.
— Ей?
— Все работы, которые висят на стене, выполнены моей сестрой.
— Так у тебя и сестра есть?
— Да, а что здесь удивительного? Я такой же человек, как и ты, и у меня тоже есть семья.
Самое забавное, что я почти ничего о нем не знаю, за исключением пары моментов. Зато общение у нас сложилось таким образом, словно мы знакомы много лет. И самое ужасное, что мне хочется узнать подробности его жизни, послушать смешные истории детства, посмотреть фотографии, где он сидит в нелепом рождественском свитере возле елки вместе со своей семьей.
Но нужно ли мне все это?
Опять несет не в ту степь…