Вкус памяти
Часть 34 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мое лицо вытянулось от удивления. Я пыталась сложить имеющиеся кусочки мозаики воедино, но не получалось. Почему украли Мергер, а среди людей оказалась я?!
– Это была не ошибка военных, а запланированный ход, – поправил бывший король голосом, от которого кровь застыла в жилах. – Защита резиденции была безупречна, я лично проверял ее несколько раз. Но среди доверенных стражей прятался предатель, которого я не сумел вовремя распознать. Я понял все, когда уже было слишком поздно. Мерзавец открыл портал, когда моя жена передавала Мергер госпоже Дорей, и убил себя, едва понял, что задача выполнена. Мы отследили, куда вел пространственный ход, но опоздали и упустили меч.
Я была настолько поражена услышанным, что не могла подобрать слов. Покосилась на родителей и поняла, что и для них рассказ стал откровением.
– Мы старались держать все в тайне, – помрачнев, промолвила госпожа Колдрен, – но слухи поползли слишком быстро. Весть о том, что королевская семья утратила важнейший артефакт, без которого невозможно сохранение династии, оглушила все вампирское сообщество. Если бы мой муж уже не был избранным королем, нашему дому ни за что бы не удалось удержать власть. Не удастся и Хагену, если ты откажешься пройти через ритуал.
Я раздраженно стиснула кулаки. Опять разговор уходит совершенно в другое русло! Опять мне напоминают о том, как важно Колдренам сохранить корону! Закон, равноправие людей и вампиров, долг и честь… Бла-бла-бла!..
– Мне все еще непонятно, как я оказалась среди людей, – выпалила я почти грубо, чем заслужила гневный взгляд родной матери и удивленный от всех остальных.
Но вампиры молчали, как дети, которые провинились и боятся в этом признаться.
– Хорошо, – вдруг выдохнул отец Хагена, и я вцепилась взглядом в его напряженное лицо, боясь упустить даже крошечную деталь рассказа. – Ты имеешь право знать.
– Господин Колдрен, – хотела было остановить бывшего короля моя родная мать, но тот упреждающе поднял ладонь.
– Я расскажу.
На пару секунд воцарилась идеальная тишина, а воздух от повисшего в нем волнения стал вязким и спертым. Сердце словно замерло в ожидании, а затем пустилось вскачь, когда вампир заговорил.
– Уверен, Сандра, ты уже знаешь, что Мергер – не только ритуальный клинок. Это мощное оружие, которое может сразить даже короля.
Я бодро кивнула, а господин Колдрен продолжил:
– Утрата Мергера для королевской семьи стала не только ударом по будущему рода, но и по безопасности в настоящем. Мы бросили все силы на поиски клинка, но он словно испарился. Однако было предельно ясно, что смертоносное оружие не уничтожено, ведь ты, связанная с ним душой, находилась в полном здравии. Значить это могло лишь две вещи. Первая: клинок действительно утерян. Лежит на дне морском, на горных вершинах или застрял в ледниках. Такой расклад грозил проваленным ритуалом и прерванной династией. Хаген не смог бы стать королем.
Сидящий рядом со мной принц нервно распрямил спину, будто его произнесенное имя – команда приготовиться.
– Но был и второй вариант, – глаза вампира потемнели, голос стал ниже. – Кто-то завладел Мергером и сумел это скрыть. А это серьезная угроза для любого вампира, независимо от рода и статуса.
Ткань платья показалась мне слишком тонкой. Стало очень холодно. Тело покрылось мурашками, словно инеем. Колючая дрожь ползла от кончиков пальцев к самому сердцу.
– Мы спрятали тебя в резиденции, чтобы решить, что делать дальше. – Простые слова прозвучали слишком жестко. Сначала я не поняла, почему мне так показалось, но все встало на свои места после следующей фразы бывшего короля: – Восстановить утраченную репутацию рода возможно, найти преемника легко, но вернуть к жизни погибших – не под силу даже королю.
– Вы хотели убить меня, – догадка надтреснутым голосом сорвалась с губ. – После моей смерти Мергер бы утратил силу и перестал быть угрозой…
Краем глаза я заметила, как Хаген под столом протянул ладонь, затянутую в белоснежную перчатку, к моей. Кончики его пальцев остановились всего в паре миллиметров от кожи, покрытой мурашками, но принц так и не решился меня коснуться. Отдернул руку, будто почувствовал, как мысленно я отталкиваю его.
– У нас не было выбора, – извиняющимся тоном проблеяла госпожа Дорей, моя родная мать. Однако вопреки полному сожаления голосу глаза ее остались совершенно холодными. – И мы не пытались тебя убить, Сандра, пойми…
– А заперли в охраняемой комнате, дожидаясь наступления критического момента? – слова сочились ядом, который травил душу. Обида и боль за прошлую, совсем беззащитную меня накрыла с головой.
– Ты права, – подхватила госпожа Колдрен, – мы действительно заперли тебя под охраной доверенных солдат. Думали, что сможем найти выход и тогда не придется проливать невинную кровь… Но снова ошиблись.
То ли от нервов, то ли от злорадства меня изнутри распирал едкий смех. Надо же! У королевской семьи опять сорвался план! Это уже доходит до абсурда!
– Все испортил еще один предатель, – договорила мать Хагена, а у меня даже зубы скрипнули.
«Испортил»? Серьезно?!
Они собирались убить новорожденную девочку лишь потому, что из-за нее существует оружие, способное уничтожить любого вампира! Пеклись о своей шкуре и были готовы купить свои никчемные жизни ценой крови младенца!
И ладно еще Колдрены… Поступок гадкий, но все же не они согласились отдать на заклание собственную дочь.
Дореи, значит… Что ж, я никогда не возьму их фамилию, будь она хоть самой почитаемой среди вампиров! Плевать, что она моя по происхождению. Мне мерзко иметь хоть что-то общее с этими монстрами!
– И что же? Кто-то снова открыл в резиденции портал? – тоном, абсолютно недопустимым при разговоре с королевской четой, спросила я и все же рассмеялась, когда старшие Колдрены кивнули.
– Не думаю, что тот страж хотел предать нас, – игнорируя мой нервный хохот, произнесла поникшая госпожа Колдрен. – На похищение его толкнуло доброе сердце.
– Неженка побоялся быть причастным к убийству, – фыркнула госпожа Дорей, явно позабыв, что несостоявшаяся жертва сидит прямо перед ней.
Из оцепенения меня вырвала мамина ладонь, которая вдруг накрыла мою. Мама не улыбалась и не пыталась подбодрить, лишь мягко напомнила, что настоящая семья рядом. Они никогда не дадут меня в обиду.
На сердце сразу стало легче, морок тоски рассеялся. Я сжала руку мамы в ответ, ни капли не беспокоясь о том, что подумают все эти серьезные и напыщенные вампиры. Неудивительно, что Хаген вырос таким холодным. Он, кажется, никогда не знал истинного тепла близких.
– Тот солдат был достаточно силен, чтобы в одиночку открыть целую цепочку порталов и запутать следы, – задумчиво проговорил господин Колдрен. – К нашему стыду, мы так и не отследили чародея и не смогли понять, где он спрятал девочку. Мы обошли все детские дома, опросили тысячи людей… Безрезультатно. А самый действенный метод поисков испарился вместе с Мергером.
И тут впервые за весь вечер слово взяли мои приемные родители. Папа тепло улыбнулся, будто вспомнил о чем-то приятном. Когда он заговорил, голос его звучал мягко и спокойно. В нем не было того напряжения, что неуловимо сквозило в словах всех вампиров. Отец смотрел прямо мне в глаза, и я понимала – он рассказывает это только для меня.
– Мы нашли тебя, когда только-только переехали в новый провинциальный городок. Представляешь, купили дом, а когда въехали, вдруг нашли в одной из комнат малышку. Тебя.
Папа улыбнулся, его глаза заблестели от слез. Уголки моих губ невольно поползли вверх, а взгляд подернулся соленой пеленой. На душе стало одновременно и тепло, и горько.
– Никто из соседей нас еще не знал, а потому скрыть, что ты не родная наша дочь, не составило труда, – сквозь слезы произнесла мама. – Я знала, что не только в Равене, но и по другим странам ищут пропавшую девочку, но отказывалась верить, что разыскивают именно тебя. Возможно, сердце подсказывало, что мы должны оставить тебя и воспитать, как родную… Сейчас я вижу, что не ошиблась в своем решении.
– Мама…
Она крепче сжала мою ладонь и всхлипнула. Папа подвинулся ближе к ней, приобнял дрожащие плечи. Немного успокоившись, мама продолжила, и никто не посмел ее перебить.
– Все восемнадцать лет, что ты росла у нас, меня мучила совесть. Я боялась, что человек, который подкинул тебя, ошибся с выбором. Боялась, что, оставив, лишила тебя лучшей жизни, ведь мы с Тоддом не так богаты… Но, Сандра, мы делали все, чтобы перед тобой открылись все двери.
Перед глазами разом пронеслись десятки кружков, все спортивные секции, дополнительные занятия, на которые родители таскали меня чуть ли не силой. Я ненавидела это. Бесилась, что у других детей полно свободного времени, а я все свое посвящаю занятиям и тренировкам.
Все эти годы я думала, что из меня лепят идеального ребенка. Но теперь стало понятно, что так родители пытались дать все то, что, возможно, отняли решением оставить меня в своей семье.
Мне подарили ценный шанс и огромный выбор, а я этого не ценила, потому что даже не понимала. А потом и вовсе сбежала, устав от вечной опеки.
Еще никогда мне не было так стыдно. Боль съедала изнутри. От злости на саму себя хотелось кричать. Слезы обжигали глаза и мешали дышать.
Но сильнее всего было другое чувство. Благодарность.
– Спасибо, – произнесла я одними губами и, наплевав на все приличия, вскочила из-за стола и порывисто обняла обоих родителей.
Они смеялись и улыбались сквозь слезы, прижимали меня к себе, пока я раз за разом повторяла, как сильно их люблю.
– Мы тоже тебя любим, дочка, – говорил отец, пока мама успокаивающе гладила меня по волосам.
– Мы гордимся тобой, – вторила она, и мое сердце трепетало.
На свое место я больше не вернулась. Передвинула стул и осталась сидеть между родителями, которые теперь крепко держали меня за руки. Это придавало сил и отгоняло тени пугающего прошлого и не менее ужасающего будущего.
Даже тогда, когда родные родители охотились за моей головой, совершенно чужие люди сделали все, чтобы я была жива и счастлива.
Быстро успокоив сбившееся дыхание и придя в себя от эмоций, я решила, что не стоит упускать шанс узнать правду, и спросила:
– А что стало с тем солдатом, который спас меня? – Несмотря на то что щеки еще блестели от слез, голос мой остался тверд.
Вампиры, смущенные развернувшейся перед ними сценой, явно ждали этого вопроса.
– Он был сильным магом, – начал господин Колдрен, а у меня в глазах потемнело.
«Был».
– Спрятав тебя в небольшом городке на окраинах Равена, предатель…
– Не называйте его так! – процедила я сквозь стиснутые зубы. Да, я даже не знаю, о ком речь, и не могу помнить этого мужчину. Но не позволю называть предателем человека, который обменял свою голову на мою жизнь.
А еще я ужасно боюсь, что Колдрены посчитают изменщиками и моих родителей и накажут их за то, что восемнадцать лет назад те утаили правду о моем происхождении.
Господин Колдрен не дрогнул, но в его светлых глазах застыло удивление. Моя родная мать надменно вскинула подбородок и раздраженно хмыкнула, а отец устало прикрыл глаза. Мать Хагена заметно напряглась, ее пальцы крепче стиснули ажурную салфетку, которую женщина нервно теребила. Видимое спокойствие сохранял только Хаген. Наверное, потому, что в те времена он тоже был совсем ребенком и никак не был связан с темными делами своих родных. Поэтому принц не испытывал ни стыда, ни сожалений, а лишь с интересом наблюдал за развернувшейся сценой.
Господин Колдрен кашлянул, сделал над собой усилие и продолжил:
– Хорошо, Сандра. Тот человек, – слово прозвучало слишком натянуто, но даже это было лучше, чем отвратительное обвинение, – он знал, как штаб обороны работает изнутри, и сумел запутать следы. Мы искали его несколько месяцев по всей стране, контролировали ситуацию в других государствах, а беглец все это время прятался у нас под носом. В Нью-Сайде.
Я опешила. Как такое возможно? Почему в первую очередь не обыскали столицу?
– У него была метка, – опережая мои вопросы, пояснил вампир. – Это значит, что человек дал клятву и вверил себя королевскому роду.
А ведь я уже слышала о таких метках от Бастьяна. Видела их у Химер и сама едва не получила такую же.
– По этому клейму мы пытались выследить преступника, но оно «молчало». Мы думали, что причина в том, что носитель спрятался слишком далеко, и потому отправились по ложному следу. На самом деле Уоллис обманул нас всех.
Имя показалось мне смутно знакомым. Когда я услышала его, в памяти что-то встрепенулось, но я не успела ухватиться за правильную ниточку воспоминаний, и ощущение узнаваемости исчезло. Мысли суетливо мелькали в голове, сменяя одна другую. Эмоции тоже менялись, как в калейдоскопе: страх, интерес, восхищение, горечь и тоска.
Не замечая моих метаний, господин Колдрен продолжал:
– Спустя долгие месяцы мы все же нашли его. Оказывается, его метка «молчала», потому что маг перекрыл ее другой, которую создал сам. Уоллис прятался в бедных районах, скрашивая последние дни жизни компанией таких же отбросов, как и он…
– Вы убили его! – Это был не вопрос. Слова сорвались с губ приговором.
Сердце сжалось в комок боли, когда я увидела сухой кивок и абсолютное безразличие в холодных глазах.
– Он был предателем, – заключил господин Колдрен и пригвоздил меня к спинке стула взглядом, от которого по коже проползла морозная корка. – Сандра, я понимаю, что сейчас мы все, – он жестом указал на сидящих за столом вампиров, – кажемся тебе чудовищами. Но пойми, корона – это огромная ответственность. Не только перед вампирами, но и перед людьми.
Я хотела снова выкрикнуть что-то колкое, ядовитое и злое, но, словно ощутив нарастающую во мне боль, мама крепче сжала мою ладонь. Я судорожно вздохнула, прикусила губу и пронзила бывшего короля взглядом, полным ненависти.