Вивьен. Свет дракона
Часть 21 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, Марине почти тринадцать. И, знаете, что, кто бы вы ни были? Она никогда не была так инфантильна, даже когда ей было шесть. Я ни разу не слышала от неё фразы типа «Я молодец!». И уверена, что никогда не услышу.
– Вивьен, что такое ты говоришь? – Марина выглядела обескураженной. Даже, как будто, побледнела. – Неужели ты не понимаешь, как обидно такое слушать? Ты что, и вправду сомневаешься, что я твоя сестра? Но это так! Спроси о любом нашем совместном воспоминании, я готова ответить на любой вопрос.
Совместном воспоминании… Ну конечно! Она находится под воздействием нескольких телепатов. Им доступны в с е её воспоминания, все чувства, эмоции… Она для них, как раскрытая книга! От одной только мысли об этом становилось противно, но Вивьен усилием воли оставалась спокойной, напоминая себе, что даже это «противно» ей могут внушать. В действительности, конечно, приятного мало, когда весь твой внутренний мир вывернут наизнанку и телепаты копошатся в нём, как детишки в песочнице… Но ведь катанам это не приносит никакой радости. Вообще ничего не приносит. Они оставили всё живое, что было в них в подобных ситуациях, как сейчас Вивьен. Им можно только посочувствовать… Разве не состраданию учит нас Кирка-Цирцея?
Вивьен встрепенулась, как котёнок, упавший в миску с водой.
Внушение, внушение, это всё внушение!
– Вивьен, мне страшно, – прошептала Марина. – Эти катаны копаются у меня в голове.
Первым порывом было – броситься навстречу, прижать к груди кудрявую головку, пообещать, что всё будет хорошо, что с Вивьен она в безопасности… Но Вивьен не сделала этого. Она была почти уверена, что перед ней не её сестра. Почти…. Потому что был червяк сомнения. Точил исподтишка. Нашёптывал, что Вивьен потом не простит себе, если оттолкнёт, обидит сестру… Впрочем, это ведь тоже могло внушаться. Притом очень настойчиво.
– Ты хотела, чтобы я задала тебе вопрос, – мягко произнесла Вивьен и Марина с готовностью закивала. В тёмных глазах застыли слёзы. Видеть которые было для Вивьен почти невыносимо.
– Как катаны добрались до Пансиона? – спросила Вивьен и Марина часто захлопала ресницами в растерянности. – Как попали в Стадсхольмен?
– Я… я… они, – забормотала Марина и Вивьен поняла, что поставила «наблюдающих» в замешательство.
– Ты – не Марина, – сказала Вивьен твёрдо. – Но я благодарна тем, кто тебя создал. Слышите, все вы? Знайте, я сильнее, чем кажусь. И с каждой вашей новой подлостью только становлюсь сильнее.
Несмотря на плач Марины, раздававшийся за спиной, она покинула комнату и пошла дальше. Она решила больше не заходить в комнаты. Зачем лишний раз подвергаться такому испытанию?
Проходя мимо очередной двери, на которой был изображён дворм, морской змей, такие водятся в Драконьем Логове, её сердце дрогнуло. Поэтому Вивьен прибавила шаг и рассеянно опустила взгляд на грудь, проверяя, не утратила ли она сейчас драгоценную энергию. Вроде бы нет. То ли катаны этого не заметили, то ли… рассчитывают получить гораздо больше.
Наверное, всё же второе.
Потому что дверь с этим же рисунком мелькнула снова.
– Как же это подло! – подумала Вивьен вслух и прибавила шагу.
Она даже заслонила ладонью мелькающие сбоку двери, лишь бы не видеть, что время от времени среди них попадается точь-в-точь та самая, украшенная искусным изображением морского змея.
Не сказать, что она близко дружила с двормами, пока жила в Драконьем Логове, но ей всё же приходилось преодолевать на них огромные расстояния, во время самых разных приключений…
С двормами дружила Астрид, дочка Йона, которую Вивьен полюбила, как родную. И чьё первое слово после четырёхлетней немоты было «мама», и обращено оно было именно к Вивьен.
Слишком подло использовать её воспоминания об Астрид против неё. Девочка играет совершенно особенную роль в её жизни. С самых первых дней на острове Драконье Логово Вивьен не могла оставаться равнодушной в том, что касалось островной принцессы… Что же говорить о том, что она чувствует к девочке сейчас!
Оглянувшись по сторонам, Вивьен прибавила шаг и понемногу перешла на бег.
«Какая хорошая идея – бежать! – пронеслось в голове. – Пока бежишь, некогда что-либо чувствовать!»
Мысль показалась ей гениальной и оставалась таковой, пока Вивьен не стала задыхаться от бега, а в боку не закололо. И сколько она ни увещевала себя, что это в действительности – не её физическое тело, и что это просто её сознание находится в мире грёз, в тёмном пространстве ментальной энергии, не помогало. Только ещё больше кололо в боку, так что Вивьен вынуждена была перейти на шаг.
Как назло, дверь с морским змеем на ней больше не мелькала раздражённо время от времени. Нет. Теперь с к а ж д о й двери на Вивьен смотрел морской змей.
Из груди вырвался стон.
– Ну конечно, – сказала Вивьен – Я сама виновата. Так подставиться. Что ж. Чем раньше мы это завершим, тем быстрее вы поймёте, что мне по силам и это.
Сглотнув, она повернула дверную ручку.
Она ожидала… Почти ожидала увидеть Астрид.
Но не в таком же виде…
Бледная, заплаканная, в рваном платье, вся в синяках и ссадинах, дочка Йона была привязана к стулу.
Быть может, если бы она принялась канючить, как «Марина», Вивьен нашла бы в себе силы сдержаться.
Но Астрид даже не подняла на неё глаз, только ниже опустила голову, скрывая личико за спутанными волосами.
– Детка! – вырвалось у Вивьен и она сама не заметила, как в следующий миг уже прижимала хрупкую фигурку к груди.
А потом что-то произошло.
Какое-то шевеление в области сердца.
Из Вивьен буквально хлынул поток чувств и эмоций, и она ничего, совершенно ничего не могла с этим поделать.
– Нет!! – крикнула она, пытаясь отстраниться от Астрид, но тщетно. Бледная кожа девочки на глазах темнела, исходила каким-то чернильным сиянием. Стоило Вивьен осознать, что это ловушка, как ребёнок утратил форму, стал превращаться в то, чем и являлся изначально, – в тёмную энергию…
Поток чувств и эмоций был сильнейшим, и, такое ощущение, что твёрдым, как канат, потому что то, что он покидал Вивьен, причиняло боль.
Внезапной вспышкой вспомнилось наставление сестры Тересы, о том, как можно противостоять телепату.
– Высший пилотаж, фрекен, – говорила она, обращаясь к классу. – Это когда вы умеете, что называется разжать кулаки, расслабиться, открыться даже больше, чем полностью. Но, к сожалению, это сложнейший уровень даже для нейтрализатора. Поэтому, если вдруг окажетесь на магическом поединке с телепатом, представляйте себя зеркалом. Визуализируйте. Представляйте, какое вы зеркало. Вплоть до мелочей. В тяжёлой кованой раме? Или без неё? Круглое? Овальное? А может, карманное зеркальце на черепаховой ручке?
Когда тебя покидают такие необходимые для полноценной жизни чувства, концентрироваться на чём-то, визуализировать… тяжело. Очень тяжело.
У Вивьен даже пот на лбу выступил от напряжения.
И всё же она справилась.
Не сумев определиться с тем, какое она-таки зеркало, Вивьен просто представила себя зеркальной. Целиком. И, кажется, подействовало. Правда, поздновато…
С рваным выдохом она смогла отпрянуть от тьмы, в какую превратился сидящий ещё минуту назад здесь ребёнок и, подвернув ногу, рухнула на пол.
Она тяжело дышала, а в сознании поселилось какое-то непривычное состояние. Больше всего похожее на апатию.
– Нельзя расстраиваться, Вивьен, – сказала она сама себе. – Да, ты потеряла немного эмоций… Но это же… не критично. Ты по-прежнему здесь, ты можешь чувствовать и переживать, вот прямо сейчас… ты можешь сожалеть о том, как подло с тобой поступи…
Вивьен не договорила. Зажала себе рот ладонью.
И к пифии не ходи – теперь она ещё беззащитнее перед катанами…
И, конечно, они не преминут этим воспользоваться…
Нужно как можно скорее покончить со всем этим!
А, быть может, нужно наоборот, тянуть время?
Да, наверное, так, действительно, лучше… Не будут же они держать её здесь вечно. Нет, эти могут, конечно! Им терпения не занимать… Но ведь спас же её в прошлый раз Йон. И сейчас спасёт. Вивьен верит в это и нет такой силы, которая убьёт в ней эту веру.
Вивьен твёрдо решила: больше она не зайдёт ни в одну дверь. Если в коридоре будут монстры, что ж. Будем тренировать выдержку.
Но добровольно в ловушку она больше ни ногой.
Хорошо бы она приняла это решение раньше…
Потому что коридора за дверью больше не было.
Была комната. Светлая, просторная, в окно виднеется дворцовая площадь, а значит, она в дворцовых покоях. Она ни разу не была здесь, но почему-то была уверена: это комната Йона.
Разгадка не заставила себя ждать.
Дверь тихо распахнулась, впуская в комнату Йона.
Он был не один.
Рядом с ним семенила, держа его за руку… сама Вивьен.
Это был меткий удар!
– Нет! – хотела крикнуть Вивьен, но не произвела ни звука, словно катаны, наблюдающие за ней, заставили её онеметь. И стать невидимой.
Потому что как иначе объяснить то, что Йон с «Вивьен», держась за руки, прошли мимо? Если бы она протянула руку, могла бы потрогать «своё» платье. Но сама мысль о том, чтобы дотронуться до катаны, была отвратительной.
Ей пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы смотреть на то, что происходит в комнате бесстрастно и сохранять спокойствие.
– Как я волновалась за тебя! – должно быть, продолжила лже-Вивьен разговор, который вёлся до этого, заглядывая в глаза Йону. Её Йону! – Ты был бесподобен на этом испытании! Я даже приревновала тебя к королеве…
И она игриво улыбнулась, принялась наматывать локон на палец.
– Фу, – вырвалось у Вивьен. – Йону знает, что я бы никогда не опустилась до кокетства!
Но никто не услышал её. Собеседники были всецело поглощены друг другом.
Йон не ответил. Да ему и не надо было отвечать… Он смотрел на обманщицу и тепло улыбался.
Это было особенно больно видеть. Потому что т а к Йон раньше смотрел только на неё, на Вивьен.
– Прекратите, – прошептала Вивьен. – Прошу, если в вас осталась хоть капля человеческого, прекратите…
В глазах не просто щипало, жгло! Пелена слёз делала лица Йона и её самой неясными, размытыми…
Но эта пелена не скрыла, с какой нежностью Йон обнял лже-Вивьен за талию и привлёк к себе.
– Вивьен, что такое ты говоришь? – Марина выглядела обескураженной. Даже, как будто, побледнела. – Неужели ты не понимаешь, как обидно такое слушать? Ты что, и вправду сомневаешься, что я твоя сестра? Но это так! Спроси о любом нашем совместном воспоминании, я готова ответить на любой вопрос.
Совместном воспоминании… Ну конечно! Она находится под воздействием нескольких телепатов. Им доступны в с е её воспоминания, все чувства, эмоции… Она для них, как раскрытая книга! От одной только мысли об этом становилось противно, но Вивьен усилием воли оставалась спокойной, напоминая себе, что даже это «противно» ей могут внушать. В действительности, конечно, приятного мало, когда весь твой внутренний мир вывернут наизнанку и телепаты копошатся в нём, как детишки в песочнице… Но ведь катанам это не приносит никакой радости. Вообще ничего не приносит. Они оставили всё живое, что было в них в подобных ситуациях, как сейчас Вивьен. Им можно только посочувствовать… Разве не состраданию учит нас Кирка-Цирцея?
Вивьен встрепенулась, как котёнок, упавший в миску с водой.
Внушение, внушение, это всё внушение!
– Вивьен, мне страшно, – прошептала Марина. – Эти катаны копаются у меня в голове.
Первым порывом было – броситься навстречу, прижать к груди кудрявую головку, пообещать, что всё будет хорошо, что с Вивьен она в безопасности… Но Вивьен не сделала этого. Она была почти уверена, что перед ней не её сестра. Почти…. Потому что был червяк сомнения. Точил исподтишка. Нашёптывал, что Вивьен потом не простит себе, если оттолкнёт, обидит сестру… Впрочем, это ведь тоже могло внушаться. Притом очень настойчиво.
– Ты хотела, чтобы я задала тебе вопрос, – мягко произнесла Вивьен и Марина с готовностью закивала. В тёмных глазах застыли слёзы. Видеть которые было для Вивьен почти невыносимо.
– Как катаны добрались до Пансиона? – спросила Вивьен и Марина часто захлопала ресницами в растерянности. – Как попали в Стадсхольмен?
– Я… я… они, – забормотала Марина и Вивьен поняла, что поставила «наблюдающих» в замешательство.
– Ты – не Марина, – сказала Вивьен твёрдо. – Но я благодарна тем, кто тебя создал. Слышите, все вы? Знайте, я сильнее, чем кажусь. И с каждой вашей новой подлостью только становлюсь сильнее.
Несмотря на плач Марины, раздававшийся за спиной, она покинула комнату и пошла дальше. Она решила больше не заходить в комнаты. Зачем лишний раз подвергаться такому испытанию?
Проходя мимо очередной двери, на которой был изображён дворм, морской змей, такие водятся в Драконьем Логове, её сердце дрогнуло. Поэтому Вивьен прибавила шаг и рассеянно опустила взгляд на грудь, проверяя, не утратила ли она сейчас драгоценную энергию. Вроде бы нет. То ли катаны этого не заметили, то ли… рассчитывают получить гораздо больше.
Наверное, всё же второе.
Потому что дверь с этим же рисунком мелькнула снова.
– Как же это подло! – подумала Вивьен вслух и прибавила шагу.
Она даже заслонила ладонью мелькающие сбоку двери, лишь бы не видеть, что время от времени среди них попадается точь-в-точь та самая, украшенная искусным изображением морского змея.
Не сказать, что она близко дружила с двормами, пока жила в Драконьем Логове, но ей всё же приходилось преодолевать на них огромные расстояния, во время самых разных приключений…
С двормами дружила Астрид, дочка Йона, которую Вивьен полюбила, как родную. И чьё первое слово после четырёхлетней немоты было «мама», и обращено оно было именно к Вивьен.
Слишком подло использовать её воспоминания об Астрид против неё. Девочка играет совершенно особенную роль в её жизни. С самых первых дней на острове Драконье Логово Вивьен не могла оставаться равнодушной в том, что касалось островной принцессы… Что же говорить о том, что она чувствует к девочке сейчас!
Оглянувшись по сторонам, Вивьен прибавила шаг и понемногу перешла на бег.
«Какая хорошая идея – бежать! – пронеслось в голове. – Пока бежишь, некогда что-либо чувствовать!»
Мысль показалась ей гениальной и оставалась таковой, пока Вивьен не стала задыхаться от бега, а в боку не закололо. И сколько она ни увещевала себя, что это в действительности – не её физическое тело, и что это просто её сознание находится в мире грёз, в тёмном пространстве ментальной энергии, не помогало. Только ещё больше кололо в боку, так что Вивьен вынуждена была перейти на шаг.
Как назло, дверь с морским змеем на ней больше не мелькала раздражённо время от времени. Нет. Теперь с к а ж д о й двери на Вивьен смотрел морской змей.
Из груди вырвался стон.
– Ну конечно, – сказала Вивьен – Я сама виновата. Так подставиться. Что ж. Чем раньше мы это завершим, тем быстрее вы поймёте, что мне по силам и это.
Сглотнув, она повернула дверную ручку.
Она ожидала… Почти ожидала увидеть Астрид.
Но не в таком же виде…
Бледная, заплаканная, в рваном платье, вся в синяках и ссадинах, дочка Йона была привязана к стулу.
Быть может, если бы она принялась канючить, как «Марина», Вивьен нашла бы в себе силы сдержаться.
Но Астрид даже не подняла на неё глаз, только ниже опустила голову, скрывая личико за спутанными волосами.
– Детка! – вырвалось у Вивьен и она сама не заметила, как в следующий миг уже прижимала хрупкую фигурку к груди.
А потом что-то произошло.
Какое-то шевеление в области сердца.
Из Вивьен буквально хлынул поток чувств и эмоций, и она ничего, совершенно ничего не могла с этим поделать.
– Нет!! – крикнула она, пытаясь отстраниться от Астрид, но тщетно. Бледная кожа девочки на глазах темнела, исходила каким-то чернильным сиянием. Стоило Вивьен осознать, что это ловушка, как ребёнок утратил форму, стал превращаться в то, чем и являлся изначально, – в тёмную энергию…
Поток чувств и эмоций был сильнейшим, и, такое ощущение, что твёрдым, как канат, потому что то, что он покидал Вивьен, причиняло боль.
Внезапной вспышкой вспомнилось наставление сестры Тересы, о том, как можно противостоять телепату.
– Высший пилотаж, фрекен, – говорила она, обращаясь к классу. – Это когда вы умеете, что называется разжать кулаки, расслабиться, открыться даже больше, чем полностью. Но, к сожалению, это сложнейший уровень даже для нейтрализатора. Поэтому, если вдруг окажетесь на магическом поединке с телепатом, представляйте себя зеркалом. Визуализируйте. Представляйте, какое вы зеркало. Вплоть до мелочей. В тяжёлой кованой раме? Или без неё? Круглое? Овальное? А может, карманное зеркальце на черепаховой ручке?
Когда тебя покидают такие необходимые для полноценной жизни чувства, концентрироваться на чём-то, визуализировать… тяжело. Очень тяжело.
У Вивьен даже пот на лбу выступил от напряжения.
И всё же она справилась.
Не сумев определиться с тем, какое она-таки зеркало, Вивьен просто представила себя зеркальной. Целиком. И, кажется, подействовало. Правда, поздновато…
С рваным выдохом она смогла отпрянуть от тьмы, в какую превратился сидящий ещё минуту назад здесь ребёнок и, подвернув ногу, рухнула на пол.
Она тяжело дышала, а в сознании поселилось какое-то непривычное состояние. Больше всего похожее на апатию.
– Нельзя расстраиваться, Вивьен, – сказала она сама себе. – Да, ты потеряла немного эмоций… Но это же… не критично. Ты по-прежнему здесь, ты можешь чувствовать и переживать, вот прямо сейчас… ты можешь сожалеть о том, как подло с тобой поступи…
Вивьен не договорила. Зажала себе рот ладонью.
И к пифии не ходи – теперь она ещё беззащитнее перед катанами…
И, конечно, они не преминут этим воспользоваться…
Нужно как можно скорее покончить со всем этим!
А, быть может, нужно наоборот, тянуть время?
Да, наверное, так, действительно, лучше… Не будут же они держать её здесь вечно. Нет, эти могут, конечно! Им терпения не занимать… Но ведь спас же её в прошлый раз Йон. И сейчас спасёт. Вивьен верит в это и нет такой силы, которая убьёт в ней эту веру.
Вивьен твёрдо решила: больше она не зайдёт ни в одну дверь. Если в коридоре будут монстры, что ж. Будем тренировать выдержку.
Но добровольно в ловушку она больше ни ногой.
Хорошо бы она приняла это решение раньше…
Потому что коридора за дверью больше не было.
Была комната. Светлая, просторная, в окно виднеется дворцовая площадь, а значит, она в дворцовых покоях. Она ни разу не была здесь, но почему-то была уверена: это комната Йона.
Разгадка не заставила себя ждать.
Дверь тихо распахнулась, впуская в комнату Йона.
Он был не один.
Рядом с ним семенила, держа его за руку… сама Вивьен.
Это был меткий удар!
– Нет! – хотела крикнуть Вивьен, но не произвела ни звука, словно катаны, наблюдающие за ней, заставили её онеметь. И стать невидимой.
Потому что как иначе объяснить то, что Йон с «Вивьен», держась за руки, прошли мимо? Если бы она протянула руку, могла бы потрогать «своё» платье. Но сама мысль о том, чтобы дотронуться до катаны, была отвратительной.
Ей пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы смотреть на то, что происходит в комнате бесстрастно и сохранять спокойствие.
– Как я волновалась за тебя! – должно быть, продолжила лже-Вивьен разговор, который вёлся до этого, заглядывая в глаза Йону. Её Йону! – Ты был бесподобен на этом испытании! Я даже приревновала тебя к королеве…
И она игриво улыбнулась, принялась наматывать локон на палец.
– Фу, – вырвалось у Вивьен. – Йону знает, что я бы никогда не опустилась до кокетства!
Но никто не услышал её. Собеседники были всецело поглощены друг другом.
Йон не ответил. Да ему и не надо было отвечать… Он смотрел на обманщицу и тепло улыбался.
Это было особенно больно видеть. Потому что т а к Йон раньше смотрел только на неё, на Вивьен.
– Прекратите, – прошептала Вивьен. – Прошу, если в вас осталась хоть капля человеческого, прекратите…
В глазах не просто щипало, жгло! Пелена слёз делала лица Йона и её самой неясными, размытыми…
Но эта пелена не скрыла, с какой нежностью Йон обнял лже-Вивьен за талию и привлёк к себе.