Трон знания. Книга 3
Часть 20 из 126 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты ничего не знаешь о ракшадах. Если будешь меня слушаться — выживешь. — Иштар придвинулся к Малике вплотную. — Когда-нибудь пробовала человечину?
— Нет. А ты?
— Стариков и женщин выбросим. Ты же не хочешь испортить зубы? Две недели будем есть замороженных детей. У них мягкое, вкусное мясо.
Малика развернула плечи, подняла подбородок:
— А знаешь, что я думаю?
— Что?
— Думаю, что человек с таким взглядом не способен на мерзкие поступки.
— С каким таким взглядом?
Малика взяла его лицо в ладони.
Иштар отшатнулся:
— Женщина! Никогда так не делай!
— Я хотела рассказать, что вижу в твоих глазах.
— А так не видно?
— Тебе неприятно, когда я прикасаюсь?
— У меня давно не было женщины. Загорюсь как спичка. Не боишься?
— Не боюсь.
Иштар вскинул бровь:
— Пойдёшь со мной в укромный уголок?
— Пойду. Посмотрю тебе в глаза и пойду.
— Ловлю тебя на слове. — Иштар придвинулся. — Смотри.
Малика вновь обхватила его лицо ладонями:
— У тебя очень выразительный взгляд, Иштар. Я впервые вижу человека с таким взглядом, Иштар.
Вдруг открылся люк. В тёмный проём влетели ледяные брызги.
Сквозь шум моря прорезался простуженный голос:
— Огни слева по борту!
Иштар усмехнулся:
— Ракшада? Так быстро? — И взбежал по трапу.
Держась за леер, заскользил по обледеневшей палубе. Вцепился в планширь. Огни в несколько рядов, далеко, намного выше горизонта.
— Лайдара! Лайдара! — орали моряки, дёргая леер с такой силой, что казалось, ещё немного, и вырвут крепления.
Рулевой навалился грудью на штурвал, захлопал в ладоши, затопал ногами. Он был привязан канатом к стойке руля, поэтому мог себе это позволить. Сигнальщики замахали факелами.
— Оставить! — крикнул Иштар. — Стоять по местам!
Но кто-то нырнул в овальный проём. Через секунду трюм «взорвался». Из него выбрались несколько человек. Волна сбила их с ног, понесла по палубе. Люди вонзали ногти в лёд, хватались за протянутые канаты.
Иштар оттолкнулся от планширя, проехал на подошве сапог как на коньках. Рывком поднял Малику:
— В трюм!
— Это Лайдара!
— В трюм!
Малика заколотила Иштара по груди:
— Ты обманул меня! Как ты мог? Ты обманул меня!
Шхуну подбросило. Малику откинуло в сторону. Иштар поймал её за подол пальто, упал вместе с ней, заскользил по палубе и врезался в фальшборт. Засаднила щека, заныла спина. Перед глазами дрожали от напряжения руки Малики — она успела уцепиться за канат.
Иштар навалился на неё, заорал в белое как смерть лицо:
— Дура! Жить надоело?
— Ты обманул меня! Как ты мог?
— Иштар! — донёсся голос. — Тебя зовет Йола.
Иштар перевернул Малику на живот, прижал коленом к деревянному настилу, схватил за шиворот. Дождался, когда ветер сделает короткую передышку, и рванул к трапу.
Люди отползали к стенкам трюма, наблюдая со страхом, как Иштар волочит за собой Малику.
Швырнув её к лежащим на полу Йола и Муну, ракшад скривил губы:
— Ваши женщины глупы и безрассудны. Держите их при себе.
Мун помог Малике сесть, обнял за плечи.
Йола приподнялся на локтях:
— Присядь, Иштар.
Он опустился на корточки, вытер мокрое лицо:
— Что с тобой, старик?
— Устал.
— Мне везёт. Хоть ты не будешь мешаться под ногами.
— Сколько ещё продлится шторм?
— Три дня. Может, четыре.
Йола улёгся на спину:
— До кряжа далеко?
— Далеко.
— Подведи к нему шхуны.
— Нет.
— Так надо, Иштар.
— Что ты знаешь о волнах, старик?
— Уже ничего.
— Волна бьёт в скалу и возвращается обратно. Эту шхуну я удержу. Может быть — удержу. А что делать со второй?
— Не подводи слишком близко.
Иштар вздохнул:
— Вы глупы, как ваши женщины.
— Дети перестали мочиться, — тихо проговорил Йола.
— Оббивайте лёд с поручней, ловите снег и топите в кружках.
— Подводи шхуны.
Иштар потёр нос:
— Хорошо. Что дальше?
— Увидишь.
Иштар вернулся на палубу. Забрал у сигнальщиков два факела. Глядя на размытый свет в снежной пелене, покрутил пылающую паклю над головой и указал на огни Лайдары.
— Нет. А ты?
— Стариков и женщин выбросим. Ты же не хочешь испортить зубы? Две недели будем есть замороженных детей. У них мягкое, вкусное мясо.
Малика развернула плечи, подняла подбородок:
— А знаешь, что я думаю?
— Что?
— Думаю, что человек с таким взглядом не способен на мерзкие поступки.
— С каким таким взглядом?
Малика взяла его лицо в ладони.
Иштар отшатнулся:
— Женщина! Никогда так не делай!
— Я хотела рассказать, что вижу в твоих глазах.
— А так не видно?
— Тебе неприятно, когда я прикасаюсь?
— У меня давно не было женщины. Загорюсь как спичка. Не боишься?
— Не боюсь.
Иштар вскинул бровь:
— Пойдёшь со мной в укромный уголок?
— Пойду. Посмотрю тебе в глаза и пойду.
— Ловлю тебя на слове. — Иштар придвинулся. — Смотри.
Малика вновь обхватила его лицо ладонями:
— У тебя очень выразительный взгляд, Иштар. Я впервые вижу человека с таким взглядом, Иштар.
Вдруг открылся люк. В тёмный проём влетели ледяные брызги.
Сквозь шум моря прорезался простуженный голос:
— Огни слева по борту!
Иштар усмехнулся:
— Ракшада? Так быстро? — И взбежал по трапу.
Держась за леер, заскользил по обледеневшей палубе. Вцепился в планширь. Огни в несколько рядов, далеко, намного выше горизонта.
— Лайдара! Лайдара! — орали моряки, дёргая леер с такой силой, что казалось, ещё немного, и вырвут крепления.
Рулевой навалился грудью на штурвал, захлопал в ладоши, затопал ногами. Он был привязан канатом к стойке руля, поэтому мог себе это позволить. Сигнальщики замахали факелами.
— Оставить! — крикнул Иштар. — Стоять по местам!
Но кто-то нырнул в овальный проём. Через секунду трюм «взорвался». Из него выбрались несколько человек. Волна сбила их с ног, понесла по палубе. Люди вонзали ногти в лёд, хватались за протянутые канаты.
Иштар оттолкнулся от планширя, проехал на подошве сапог как на коньках. Рывком поднял Малику:
— В трюм!
— Это Лайдара!
— В трюм!
Малика заколотила Иштара по груди:
— Ты обманул меня! Как ты мог? Ты обманул меня!
Шхуну подбросило. Малику откинуло в сторону. Иштар поймал её за подол пальто, упал вместе с ней, заскользил по палубе и врезался в фальшборт. Засаднила щека, заныла спина. Перед глазами дрожали от напряжения руки Малики — она успела уцепиться за канат.
Иштар навалился на неё, заорал в белое как смерть лицо:
— Дура! Жить надоело?
— Ты обманул меня! Как ты мог?
— Иштар! — донёсся голос. — Тебя зовет Йола.
Иштар перевернул Малику на живот, прижал коленом к деревянному настилу, схватил за шиворот. Дождался, когда ветер сделает короткую передышку, и рванул к трапу.
Люди отползали к стенкам трюма, наблюдая со страхом, как Иштар волочит за собой Малику.
Швырнув её к лежащим на полу Йола и Муну, ракшад скривил губы:
— Ваши женщины глупы и безрассудны. Держите их при себе.
Мун помог Малике сесть, обнял за плечи.
Йола приподнялся на локтях:
— Присядь, Иштар.
Он опустился на корточки, вытер мокрое лицо:
— Что с тобой, старик?
— Устал.
— Мне везёт. Хоть ты не будешь мешаться под ногами.
— Сколько ещё продлится шторм?
— Три дня. Может, четыре.
Йола улёгся на спину:
— До кряжа далеко?
— Далеко.
— Подведи к нему шхуны.
— Нет.
— Так надо, Иштар.
— Что ты знаешь о волнах, старик?
— Уже ничего.
— Волна бьёт в скалу и возвращается обратно. Эту шхуну я удержу. Может быть — удержу. А что делать со второй?
— Не подводи слишком близко.
Иштар вздохнул:
— Вы глупы, как ваши женщины.
— Дети перестали мочиться, — тихо проговорил Йола.
— Оббивайте лёд с поручней, ловите снег и топите в кружках.
— Подводи шхуны.
Иштар потёр нос:
— Хорошо. Что дальше?
— Увидишь.
Иштар вернулся на палубу. Забрал у сигнальщиков два факела. Глядя на размытый свет в снежной пелене, покрутил пылающую паклю над головой и указал на огни Лайдары.