Три идеальные лгуньи

Когда-то у нее была работа, которая что-то значила. То, чем она занималась, имело смысл, потому что благотворительные организации помогают людям. А затем пришлось все бросить и переехать обратно в Лимингтон, в дом детства.

— Конечно, я счастлива! — улыбнулась Мия.

Джесс медленно кивнула. Конечно, она не поверила. Сестра видела Мию насквозь.

— Помнишь, когда была маленькой, ты хотела стать летчицей? — спросила Джесс.

— Да! А потом я в первый раз полетела на самолете, и меня вырвало!

— Я бы ни за что не села в самолет, который поведешь ты! — рассмеялась Джесс.

— Я тебя не виню. А ты хотела… — Мия резко осеклась, проклиная себя за то, что так сглупила.

— Все в порядке, можешь сказать.

Глаза Джесс были напряженными, глубокими и не скрывали горечи, которой полнились. В жизни сестер было слишком много мрачных страниц, чтобы они могли радоваться вместе. Даже в их смехе всегда присутствовало напоминание.

Когда Мия видела сестру такой, погружающейся в прежние времена, ее сердце будто разрывалось на части. Ей хотелось крепко обнять Джесс и отогнать прочь мысли, которые бередили душу сестры. Но иногда ей хотелось крикнуть сестре, что пора с этим что-то делать. Что она не должна жить в таких страданиях; что она может вытащить себя из темных глубин, в которых тонет.

Мия знала, что это не вполне справедливо, и часто спрашивала себя: что сделала бы сама на ее месте? Если бы то, что случилось с Джесс, произошло с ней? И конечно, она не могла ответить с уверенностью, потому что у нее не отнимали всего, как у Джесс.

— Я хочу, чтобы ты сказала! — настаивала Джесс с вызовом в голосе.

— Ты хотела стать бегуньей, — ответила Мия.

Джесс всегда бегала. Почти с тех пор, как начала ходить. Мама часто шутила, что она старается поспеть всюду сразу. В пятнадцать лет сестра стала капитаном школьной спортивной команды и бегала по пересеченной местности за Хэмпшир. В подростковом возрасте она вставала каждое утро еще до того, как Мия открывала глаза, и выбегала из дома мерить кроссовками тротуары и проселочные дороги.

В те дни никого не беспокоило, что дети бегают сами по себе — по практически пустынным тропам, вдоль рек, по улицам — даже до восхода солнца. Мама и бровью не вела, видя пустую постель Джесс, когда вставала утром; она только надеялась, что та успеет домой прежде, чем отъедет школьный автобус.

Так было всегда. Потому что Джесс такой же усердной была и в учебе. Самая многообещающая ученица, которую только можно представить; все ее отметки предсказывали, что она сможет добиться всего, чего захочет.

Так с чего матери было о ней беспокоиться? Вовсе не Джесс вызывала у нее тревогу; если кто и вызывал — то она, Мия. Дочь, которую приходилось вытаскивать из постели; которая прогуливала школу и курила на полянке с мальчиками.

— Да, я хотела стать бегуньей! — рассмеялась Джесс, но прозвучало это совсем не весело.

Взгляд Мии скользнул вниз — к бессильным ногам сестры в выцветших голубых пижамных штанах, обтягивающих хрупкие кости под ними. Она видела сестру обнаженной каждое утро, когда помогала ей принимать душ и одеваться, и каждый день ощущала боль от того, что эти когда-то атлетические ноги превратились в ничто.

Джесс больше не могла бегать. Она не могла даже ходить. И каждый день Мия чувствовала ярость, что кое-кто виноват в том, что случилось с ее сестрой. И до сих пор за это не заплатил.

Мия и сейчас почувствовала, как в ней закипает гнев. Именно он всегда вытеснял жалость, чувство вины и печаль. Это он гнал Мию дальше, и если бы она остановилась, то могла бы согласиться, что это нездорово. Но она не останавливалась. Еще не время.

Глубоко вздохнув, она протянула руки к сестре и взяла ее ладони в свои.

— Я люблю тебя, ты ведь знаешь?

— Конечно, знаю. — Глаза Джесс снова наполнились слезами, и она отняла одну руку, чтобы вытереть лицо. — И я люблю тебя. Я так горжусь тобой.

— За что? — спросила Мия, прищурив глаза.

— За то, что ты делаешь то, что делаешь.

Какое-то мгновение Мия молча изучала сестру, гадая — что же та на самом деле знает.

— За то, что бросила все и вернулась сюда, я имею в виду, — пояснила Джесс.

— Ах, ну да, конечно. — Мия выдохнула и улыбнулась.

Иногда Мия думала, что бог допустил ошибку. Это не должно было случиться с Джесс. Это она, Мия, была ленивой; она могла целыми днями сидеть в пижаме, тратить время впустую и ничего не делать. Мия часто задумывалась, не приходили ли подобные мысли в голову их матери. В первый раз она подумала об этом год назад, когда они обе стояли в Саутгемптонской больнице, глядя через стеклянное окно на сестру, подключенную к аппаратам, и никто не знал — выживет Джесс или нет.

Мия вспомнила слова доктора, адресованные ей, пока она стояла рядом с мамой. «Вашей сестре очень повезло, что она осталась жива», — сказал он. Мия смотрела в окно, мимо трубок, пищащих мониторов и медсестер, суетящихся вокруг с виду безжизненного тела, которому полагалось быть ее сестрой. «Однако, — продолжал доктор, — если она выкарабкается, есть все шансы, что она больше не сможет ходить. Ее ноги раздавлены весом машины».

Он продолжал разговаривать с ними, но его слова будто уплывали и возвращались короткими всплесками; Мия могла уловить только некоторые: авария на трассе по направлению к Лимингтону… машина Джесс вылетела с дороги и врезалась в дерево… полагаю, причиной могло быть вождение в нетрезвом виде…

Их мир рухнул в одночасье. Мия угадывала некоторые картины будущего сестры, но все же никак не могла предвидеть, как сильно это повлияет на них всех. И что всего через неделю она заберет вещи из своей прежней жизни и вернется в дом детства, потому что мама и Джесс не справятся без нее.

Но на этом все не должно закончиться. Мия в этом уверена. Кое-кому придется заплатить за то, что случилось с ее сестрой.



Вторник, 14 мая

Первичный опрос детективом-констеблем Эмили Марлоу сотрудников «Моррис и Вуд» после пожара, произошедшего в понедельник, 13 мая.




Патрик Картер, старший директор по работе с клиентами

Патрик. Как только я приехал на вечеринку, сразу почувствовал, что там царит странная атмосфера.

Марлоу. Какая именно атмосфера?

Патрик. Джейни… она казалась немного… не такой, как всегда. Она обычно очень внимательная, замечательная хозяйка, но в прошлую пятницу что-то было не так.

Марлоу. Не могли бы вы пояснить, что конкретно имеете в виду?

Патрик. Я немного опоздал, и Джейни открыла дверь, но мыслями она была далеко. Я спросил ее, где Гарри, и она только молча смотрела на меня, а потом наконец улыбнулась и сказала: «Если ты его найдешь, дай мне знать». Она постаралась, чтобы это прозвучало как шутка, но у меня не было ощущения, что ей весело.

Марлоу. И вы нашли Гарри?

Патрик. О да, он оказался в саду — разговаривал с ребятами-айтишниками.

Марлоу. Вы сказали, что вечеринка превратилась в катастрофу.

Патрик. Да, так и случилось. Из-за ссоры. По крайней мере, с нее все началось.

Марлоу. Для ясности — вы имеете в виду ту, которая произошла между Лорой и Мией?

Патрик (кивает). Да. К этому давно шло. К тому времени они обе были на взводе. Полагаю, это было неизбежно — если смешать офисные интриги с алкоголем, то что-то должно начаться. Я не уверен, что Гарри выбрал удачное время для вечеринки.

Марлоу. Вы слышали ссору между Мией Андерсон и Лорой Деннинг?

Патрик. Да. Ну, я услышал начало, прежде чем Мия пошла через лужайку, а Лора бросилась за ней. На ту часть я просто смотрел с ужасом. Они стояли в опасной близости от бассейна, и я знал, что в конце концов кто-то окажется в нем.

Марлоу. Что вы услышали?

Патрик. Лора кричала на Мию, что знает, что та сделала.

Марлоу. Где вы находились в тот момент?

Патрик. Я шел к беседке за сигаретой. Народ разбрелся по всему саду, но в дальнем конце было не так много людей. Я хотел чуть-чуть отдохнуть от сотрудников, которые либо спрашивали меня, когда им повысят зарплату, либо говорили, что не согласны с тем, этим и еще вот с тем, что я сказал в последнее время. Так всегда случается на корпоративах, верно? Как будто люди считают, что это самое подходящее время высказать боссу все, что они думают, просто потому что перебрали шампанского.

Марлоу. А где были Мия и Лора?

Патрик. Уже там, у беседки — хотя сначала я их не видел, а только слышал крики.

Марлоу. А Лора сказала, что именно сделала Мия?

Патрик. Она сказала — и я могу довольно точно процитировать ее слова: «Я разговаривала с Тесс, Мия! Я знаю, как тебе удалось заполучить мою работу!» Она имела в виду Тесс Уиллс, директора по маркетингу из «Куперс».

Марлоу. И что было дальше?

Патрик. А потом Лора сказала: «Ты им солгала!» Я хотел подойти и убедиться, что с ней все в порядке, но в то же время не знал, стоит ли вмешиваться.

Марлоу. Лора сказала, о чем именно солгала Мия?

Патрик. Нет.

Марлоу. Так, а что было потом?

Патрик. Мия сказала Лоре, чтобы та от нее отвалила. Она все время повторяла: «Ты пьяна, Лора. Думаю, тебе пора вызвать такси». Теперь задним умом я понимаю, что лучше бы ей было вызвать такси, конечно. Но это уже стало отдельным кошмаром.





Глава двадцать пятая




За две недели до пожара

Дни Лоры сливались в долгие недели, заполненные работой. У нее по-прежнему не получалось приходить домой вовремя, чтобы увидеть сына до того, как он окажется в постели. Лора прилагала все усилия, чтобы это исправить. По крайней мере, пыталась, уверяя Нейта, что это временная проблема.

— Кое-что грядет на работе, — сообщила она мужу. — Просто нужно несколько недель уделять этому побольше внимания.

— Что-то связанное с «Куперс»? — спросил тот, одним глазом глядя в телевизор, когда Лора рухнула рядом с ним на диван с большой шоколадкой «Дэйри Милк», купленной в качестве предложения мира.

— Нет. Гарри попросил меня кое-что подготовить для нового клиента. Это здорово, — добавила она. — Это очень интересно.