Три дня Индиго
Часть 64 из 77 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ладно, – сказал я. – Убедили! Теперь говорите.
– Что?
– Что сказать хотели, – терпеливо пояснил я. – Я рад просто поболтать, но вы ведь о чем-то серьезном собираетесь говорить?
– Ха, – Продавец помолчал. – Вы правы. Меня тревожит происходящее. Вы участвовали в нападении на Слуг этим вечером?
– Да. По просьбе Прежнего.
– Это очень странно, – Продавец шумно вздохнул. – Я пытаюсь понять логику Ивана – и не вижу ее.
– А что тут странного? – не понял я. – Он взял Кандидатом женщину, та снюхалась со Слугами и замутила мятеж. Добыла у вашего… покойного коллеги… лекарство, убравшее у Слуг преданность Прежним. Так? То есть Иван обделался, проглядел опасную ситуацию. Вот и решил зачистить Слуг нашими руками…
– Он так сам сказал?
Я кивнул.
– Прежний, – протянул Продавец задумчиво. – Простите, юноша. Мы говорим об одном и том же существе? Прожившем почти тысячу лет, видоизменяясь и развиваясь? Являющемся не модернизированным биологическим объектом, как Слуги или Измененные, не киборгом с воссозданным на атомарном уровне сознанием, как мы, а чем-то совсем иным? Тонкой волновой структурой, существующей частично вне нашего пространства, к примеру? Если вам нужна понятная аналогия… – Продавец поскреб пальцем подбородок. – Хм… Ну, представьте себе актера, выступающего на сцене. И телевизор, по которому показывают выступление. Очень хорошо показывают, с прекрасным объемным звуком и великолепным изображением, ярким, цветным и объемным. Так вот, Прежний – это тот самый актер. А Иван, с которым вы разговариваете, лишь его изображение в телевизоре.
Я молчал.
– Он, конечно, не столь крут, как Высший, – продолжал Продавец. – Прежний не может существовать вне материального мира, и даже суть его еще материальна. Это не кварк-глюонная плазма при планковской температуре, он имеет понятную вещественную основу… но Иван – это лишь проекция. Эффектор… уж если совсем упрощать…
Продавец поднял руку, широкий рукав соскользнул, обнажая человеческую кисть, насаженную на металлический стержень.
– Вот что он такое, – сказал Продавец, сжимая и разжимая пальцы. – Кукла. Можно еще привести в пример Гнездо, оно тоже сочетает обязательные, но заменимые биологические элементы и волновые структуры…
– Я понял, – сказал я. – Ну и что?
– Что? – поразился Продавец. Повернулся, приблизил лицо к моему лицу. На меня дохнуло его странным запахом. – Вы полагаете, подобный разум способен был упустить предательство Кандидата и заговор Слуг?
– Но он же…
– Сказал вам, что пропустил? Ха-ха.
Продавец нагнулся, достал из-под прилавка вазочку с яркими дешевыми конфетами. Точно такую же, как была в другом Комке у мертвого Продавца.
– Будете?
– Нет, – мрачно ответил я.
– Таким образом я завуалировано показываю вам…
– Что считаете ребенком, – сказал я. – Понял. Так зачем Иван меня обманывал?
– Я и пытаюсь понять! – воскликнул Продавец. – Допустим, Иван сознательно проглядел заговор Слуг. Они бы прихлопнули Инсека, Иван зачистил их – и всё, контроль над Землей снова у Прежних, договор они не нарушили. Форс-мажор. Но это очень сложный и, не побоюсь сказать, наивный замысел! Инсек ведь не просто огромный муравей в поврежденном корабле.
– Он тоже… не просто биологическое существо?
– Тоже, – подтвердил Продавец. – Другие принципы расширения сущности, чем у Прежних, но… Однако речь о другом. Чего он на самом деле хотел, посылая на уничтожение Слуг обычных людей?
– Чтобы мы погибли? – спросил я. – Он не может сам нас тронуть, а мы ему мешали. Надеялся, что Слуги нас прикончат.
– Возможно, – сказал Продавец, помедлив. – В этом есть логика, но… но… слишком просто. Слишком незатейливо даже для существа моего возраста и опыта.
Он вытянул ноги (металл клацнул о пол), шагнул за полог. Вернулся через минуту и протянул мне пластиковый контейнер, похожий на коробку для завтрака, и еще один, покрупнее.
– В маленьком контейнере возвратный мутаген. В большом – заказ для Гнезда. Вы ведь туда собираетесь?
Я взял коробку, посмотрел в лицо Продавцу.
На моей он стороне?
И да, и нет. Сейчас скорее на моей. Но по большому счету – сам за себя. И за своих сородичей.
Все-таки я сказал:
– Спасибо. Как бы и что бы дальше ни сложилось.
Продавец кивнул:
– Не верьте Ивану. Когда большие игроки делают ставки, люди – лишь разменная фишка.
– А вам верить? – спросил я.
– Мне тоже не верьте. Даже себе не верьте. Но в первую очередь – не верьте Прежнему. Попытайтесь понять игру, которую он ведет. Что ему на самом деле требуется.
– Спасибо, – повторил я.
– Пакетик нужен? Бесплатно, как постоянному клиенту.
Я взял из рук Продавца черный пластиковый пакет, положил в него контейнеры. И вышел из Комка.
Глава седьмая
Автомобиль стоял на углу Большого и Малого Гнездниковского, стоял нагло, у самого перекрестка, хотя там парковаться нельзя. Большой, черный, дорогой. Точнее, очень большой, очень черный, очень дорогой – я даже ни секунды не засомневался, кто в нем. Уверен, что у нынешней министра культуры машина не такая крутая.
Впрочем, тут даже слово «автомобиль» плохо подходило. Хотелось назвать его старомодно и торжественно – «лимузин», к примеру.
Я подошел к задней двери и постучал пальцем в темное зеркальное стекло. Постучал – и вдруг поймал себя на том, что вижу сквозь него. Иван сидел на заднем сиденье с бокалом в руках, сидел и с любопытством смотрел на меня.
Стекло опустилось.
– Забирайся, – сказал Иван весело. Почувствовал, что колеблюсь, и добавил: – Не бойся, всё хорошо. Не обижу.
– Мне мама с детства не велит в чужие машины садиться, – буркнул я.
Но открыл дверь и сел, конечно. Пакет поставил себе под ноги и крепко зажал коленями.
Тут было очень просторно. Сиденье – как кожаный диван, с широченными деревянными подлокотниками. Автомобиль то ли крутой и старый, то ли крутой и косящий под старину.
Водителя, широкоплечего и короткостриженого, от салона отделяла стеклянная перегородка, я такое видел только в кино. Сиденье рядом с ним пустовало. Ну да, зачем Прежнему охрана?
Иван небрежно нажал какую-то кнопку на подлокотнике, и стеклянная перегородка потемнела.
– Будешь виски?
– Не пью.
– Правильно, – сказал Иван. – Хороший мальчик. Никогда не пей, пьянство выдумали рептилоиды, чтобы дурманить людей.
Впечатление было такое, словно он навеселе. Я вот, похоже, теперь не смогу этого ощущения испытать. Раньше становилось противно, теперь алкоголь не берет.
– Мы выполнили… задание, – сказал я.
– Знаю, конечно же, – Иван кивнул. – Молодцы! Всего одна боевая потеря на такую толпу… Скажи, где вы раздобыли многоцветный кристалл?
– Нашел, – ответил я без подробностей.
– В любом случае это был оригинальный ход, – одобрил Иван. – Уничтожить такую толпу Слуг очень сложно. Проще на время вернуть им совесть и предоставить себе.
– На время?
– Конечно. Через полчаса они были бы в норме. Но… не сложилось. Внезапно вспомнить всё содеянное, все подлости, жестокости, убийства – это ужасно. Мы никогда не отключаем эмоции.
– И ничего? – полюбопытствовал я. – Жить не мешает?
– Нет. Со временем понимаешь, что человеческая жизнь стоит немного… Да знаешь, большинство людей и не стоит сожаления! Дай им силу и безнаказанность – такое начнут воротить! Поначалу – с оглядкой, осторожно. Согрешат, помолятся… попереживают… А потом вперед, во все тяжкие. Сверхчеловеки, как они о себе думают…
Он рассмеялся.
– Нас ищут? – спросил я.
– Кто? Зачем?
– Ну… полиция… мы ведь на камерах засветились.
– Не бойся, – Иван улыбнулся. – Я всё замял.
– Смерть полусотни известных людей?
– Они в большинстве своем старенькие, – Иван усмехнулся. – Те, кому хочется признания и славы, вынуждены стареть. Это потом они омолаживаются, притворяются собственными детьми и внуками… думаешь, почему так много «творческих династий»? Так что мы размажем их гибель на два-три месяца. Чью-то смерть и не заметят, о ком-то вздохнут старенькие поклонницы и поклонники. Молодежи эти имена вообще мало что скажут. Был бы Интернет – мог бы возникнуть шум, но Интернета нет, и это помогает.
– Что?
– Что сказать хотели, – терпеливо пояснил я. – Я рад просто поболтать, но вы ведь о чем-то серьезном собираетесь говорить?
– Ха, – Продавец помолчал. – Вы правы. Меня тревожит происходящее. Вы участвовали в нападении на Слуг этим вечером?
– Да. По просьбе Прежнего.
– Это очень странно, – Продавец шумно вздохнул. – Я пытаюсь понять логику Ивана – и не вижу ее.
– А что тут странного? – не понял я. – Он взял Кандидатом женщину, та снюхалась со Слугами и замутила мятеж. Добыла у вашего… покойного коллеги… лекарство, убравшее у Слуг преданность Прежним. Так? То есть Иван обделался, проглядел опасную ситуацию. Вот и решил зачистить Слуг нашими руками…
– Он так сам сказал?
Я кивнул.
– Прежний, – протянул Продавец задумчиво. – Простите, юноша. Мы говорим об одном и том же существе? Прожившем почти тысячу лет, видоизменяясь и развиваясь? Являющемся не модернизированным биологическим объектом, как Слуги или Измененные, не киборгом с воссозданным на атомарном уровне сознанием, как мы, а чем-то совсем иным? Тонкой волновой структурой, существующей частично вне нашего пространства, к примеру? Если вам нужна понятная аналогия… – Продавец поскреб пальцем подбородок. – Хм… Ну, представьте себе актера, выступающего на сцене. И телевизор, по которому показывают выступление. Очень хорошо показывают, с прекрасным объемным звуком и великолепным изображением, ярким, цветным и объемным. Так вот, Прежний – это тот самый актер. А Иван, с которым вы разговариваете, лишь его изображение в телевизоре.
Я молчал.
– Он, конечно, не столь крут, как Высший, – продолжал Продавец. – Прежний не может существовать вне материального мира, и даже суть его еще материальна. Это не кварк-глюонная плазма при планковской температуре, он имеет понятную вещественную основу… но Иван – это лишь проекция. Эффектор… уж если совсем упрощать…
Продавец поднял руку, широкий рукав соскользнул, обнажая человеческую кисть, насаженную на металлический стержень.
– Вот что он такое, – сказал Продавец, сжимая и разжимая пальцы. – Кукла. Можно еще привести в пример Гнездо, оно тоже сочетает обязательные, но заменимые биологические элементы и волновые структуры…
– Я понял, – сказал я. – Ну и что?
– Что? – поразился Продавец. Повернулся, приблизил лицо к моему лицу. На меня дохнуло его странным запахом. – Вы полагаете, подобный разум способен был упустить предательство Кандидата и заговор Слуг?
– Но он же…
– Сказал вам, что пропустил? Ха-ха.
Продавец нагнулся, достал из-под прилавка вазочку с яркими дешевыми конфетами. Точно такую же, как была в другом Комке у мертвого Продавца.
– Будете?
– Нет, – мрачно ответил я.
– Таким образом я завуалировано показываю вам…
– Что считаете ребенком, – сказал я. – Понял. Так зачем Иван меня обманывал?
– Я и пытаюсь понять! – воскликнул Продавец. – Допустим, Иван сознательно проглядел заговор Слуг. Они бы прихлопнули Инсека, Иван зачистил их – и всё, контроль над Землей снова у Прежних, договор они не нарушили. Форс-мажор. Но это очень сложный и, не побоюсь сказать, наивный замысел! Инсек ведь не просто огромный муравей в поврежденном корабле.
– Он тоже… не просто биологическое существо?
– Тоже, – подтвердил Продавец. – Другие принципы расширения сущности, чем у Прежних, но… Однако речь о другом. Чего он на самом деле хотел, посылая на уничтожение Слуг обычных людей?
– Чтобы мы погибли? – спросил я. – Он не может сам нас тронуть, а мы ему мешали. Надеялся, что Слуги нас прикончат.
– Возможно, – сказал Продавец, помедлив. – В этом есть логика, но… но… слишком просто. Слишком незатейливо даже для существа моего возраста и опыта.
Он вытянул ноги (металл клацнул о пол), шагнул за полог. Вернулся через минуту и протянул мне пластиковый контейнер, похожий на коробку для завтрака, и еще один, покрупнее.
– В маленьком контейнере возвратный мутаген. В большом – заказ для Гнезда. Вы ведь туда собираетесь?
Я взял коробку, посмотрел в лицо Продавцу.
На моей он стороне?
И да, и нет. Сейчас скорее на моей. Но по большому счету – сам за себя. И за своих сородичей.
Все-таки я сказал:
– Спасибо. Как бы и что бы дальше ни сложилось.
Продавец кивнул:
– Не верьте Ивану. Когда большие игроки делают ставки, люди – лишь разменная фишка.
– А вам верить? – спросил я.
– Мне тоже не верьте. Даже себе не верьте. Но в первую очередь – не верьте Прежнему. Попытайтесь понять игру, которую он ведет. Что ему на самом деле требуется.
– Спасибо, – повторил я.
– Пакетик нужен? Бесплатно, как постоянному клиенту.
Я взял из рук Продавца черный пластиковый пакет, положил в него контейнеры. И вышел из Комка.
Глава седьмая
Автомобиль стоял на углу Большого и Малого Гнездниковского, стоял нагло, у самого перекрестка, хотя там парковаться нельзя. Большой, черный, дорогой. Точнее, очень большой, очень черный, очень дорогой – я даже ни секунды не засомневался, кто в нем. Уверен, что у нынешней министра культуры машина не такая крутая.
Впрочем, тут даже слово «автомобиль» плохо подходило. Хотелось назвать его старомодно и торжественно – «лимузин», к примеру.
Я подошел к задней двери и постучал пальцем в темное зеркальное стекло. Постучал – и вдруг поймал себя на том, что вижу сквозь него. Иван сидел на заднем сиденье с бокалом в руках, сидел и с любопытством смотрел на меня.
Стекло опустилось.
– Забирайся, – сказал Иван весело. Почувствовал, что колеблюсь, и добавил: – Не бойся, всё хорошо. Не обижу.
– Мне мама с детства не велит в чужие машины садиться, – буркнул я.
Но открыл дверь и сел, конечно. Пакет поставил себе под ноги и крепко зажал коленями.
Тут было очень просторно. Сиденье – как кожаный диван, с широченными деревянными подлокотниками. Автомобиль то ли крутой и старый, то ли крутой и косящий под старину.
Водителя, широкоплечего и короткостриженого, от салона отделяла стеклянная перегородка, я такое видел только в кино. Сиденье рядом с ним пустовало. Ну да, зачем Прежнему охрана?
Иван небрежно нажал какую-то кнопку на подлокотнике, и стеклянная перегородка потемнела.
– Будешь виски?
– Не пью.
– Правильно, – сказал Иван. – Хороший мальчик. Никогда не пей, пьянство выдумали рептилоиды, чтобы дурманить людей.
Впечатление было такое, словно он навеселе. Я вот, похоже, теперь не смогу этого ощущения испытать. Раньше становилось противно, теперь алкоголь не берет.
– Мы выполнили… задание, – сказал я.
– Знаю, конечно же, – Иван кивнул. – Молодцы! Всего одна боевая потеря на такую толпу… Скажи, где вы раздобыли многоцветный кристалл?
– Нашел, – ответил я без подробностей.
– В любом случае это был оригинальный ход, – одобрил Иван. – Уничтожить такую толпу Слуг очень сложно. Проще на время вернуть им совесть и предоставить себе.
– На время?
– Конечно. Через полчаса они были бы в норме. Но… не сложилось. Внезапно вспомнить всё содеянное, все подлости, жестокости, убийства – это ужасно. Мы никогда не отключаем эмоции.
– И ничего? – полюбопытствовал я. – Жить не мешает?
– Нет. Со временем понимаешь, что человеческая жизнь стоит немного… Да знаешь, большинство людей и не стоит сожаления! Дай им силу и безнаказанность – такое начнут воротить! Поначалу – с оглядкой, осторожно. Согрешат, помолятся… попереживают… А потом вперед, во все тяжкие. Сверхчеловеки, как они о себе думают…
Он рассмеялся.
– Нас ищут? – спросил я.
– Кто? Зачем?
– Ну… полиция… мы ведь на камерах засветились.
– Не бойся, – Иван улыбнулся. – Я всё замял.
– Смерть полусотни известных людей?
– Они в большинстве своем старенькие, – Иван усмехнулся. – Те, кому хочется признания и славы, вынуждены стареть. Это потом они омолаживаются, притворяются собственными детьми и внуками… думаешь, почему так много «творческих династий»? Так что мы размажем их гибель на два-три месяца. Чью-то смерть и не заметят, о ком-то вздохнут старенькие поклонницы и поклонники. Молодежи эти имена вообще мало что скажут. Был бы Интернет – мог бы возникнуть шум, но Интернета нет, и это помогает.