Третья тайна
Часть 47 из 72 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Войдя в пыльное помещение, Дэвид выдвинул ящик картотечного шкафа. Внутри лежала стопка из около десятка бухгалтерских книг. Они напомнили Трумэну старинные учебники в твердом переплете.
— Как видите, не лучшее хранилище для бумажных записей.
— Я думал, их гораздо больше.
Агирре пожал плечами:
— Иглс-Нест не слишком большой город, а на одной странице умещаются десятки записей: большинство — всего одна строчка.
Он достал книгу, относящуюся к месяцам, о которых говорил Трумэн, положил ее на стол и осторожно перелистал. Идеальный почерк произвел на шефа полиции впечатление. Точь-в-точь каллиграфический пример «как правильно писать» из школьного учебника. Аккуратно выведенные кем-то слова запечатлели историю города. Через несколько страниц почерк изменился: уже не такой идеальный, но все равно аккуратнее трумэновского.
— Раньше в церкви была помощница, занимающаяся такого рода делами, — заметил Агирре. — Теперь здесь не так много работы, чтобы держать отдельного человека.
Трумэн задумался, что стало с обладателем того каллиграфического почерка: умер или просто занялся чем-то другим. Изменившийся почерк — тоже своего рода историческое событие. Безымянное.
— Вот те месяцы, которые вас интересуют.
Записи уместились на одной странице. Трумэн провел по ней пальцем, останавливаясь на знакомых фамилиях, которые свидетельствовали, что он действительно чужак в Иглс-Нест. У многих горожан имелись древние корни, сам же он только-только обосновался здесь.
Килпатрик.
Палец замер.
Генри Джеймс Килпатрик.
Малышу было всего день от роду, когда он умер.
Родители — Карл и Дебора.
— Вы знали об этом? — спросил Трумэн. Мерси никогда не упоминала о своем брате.
— Нет. Должно быть, у них тяжело на душе.
Трумэн посочувствовал родителям Мерси.
— Кажется, этот ребенок родился позже Оуэна и раньше Перл.
— Это ужасно.
А Мерси вообще знает о нем?
Ее родители старались забыть о семейных трагедиях и никогда не оглядываться на прошлое.
Его палец скользнул ниже. Трумэн изо всех сил пытался сосредоточиться на именах, хотя думал совсем о другом.
Может, спросить ее?
Ему не хотелось выглядеть подонком, выставляющим напоказ болезненное прошлое ее родителей. Рассказывать об этом или нет — их дело.
Возможно, стоит сначала посоветоваться с Деборой.
Другие имена не представляли интереса. На всякий случай Дейли просмотрел страницы с записями за предыдущие и последующие месяцы.
Увы, я понятия не имею, что вообще ищу.
Он сфотографировал записи на телефон на тот случай, если ему понадобится снова посмотреть их. Или показать Мерси.
Просто из любопытства Трумэн открыл бухгалтерскую книгу за текущий год. Почерк Дэвида был ужасен. Тесная мешанина из прописных и печатных букв.
История создавалась у него на глазах.
Он поблагодарил Дэвида и ушел, испытывая легкое головокружение. Следующий шаг — просмотреть все взятые из библиотеки микрофиши. Трумэн вспомнил предложение Мерси помочь.
Младенец. Умерший в первый же день жизни.
Смогу ли я сидеть рядом с Мерси и держать рот на замке?
* * *
«Поболтаем?»
Сообщение от Роуз пришло как раз в тот момент, когда Мерси покидала свой кабинет. Она быстрым шагом дошла до «Тахо», счистила свежий дюймовый слой снега и, уже выезжая с парковки, набрала номер сестры.
— Я позвала Ника на совместный ланч, как ты и предложила, — Роуз не потрудилась сказать «привет». — Он ответил, что не может.
От боли в голосе сестры на сердце у Мерси тоже стало больно.
— Он объяснил почему?
Она ехала медленно: дорогу не расчищали уже несколько часов и снег успел превратить ее почти в каток. Солнце село. Хорошо, что мало машин. Ей нужно успеть в библиотеку Иглс-Нест на встречу с Трумэном.
— Сказал, из-за погоды.
— Что ж, логично. Наверняка кто-то из его работников не может добраться до лесопилки, и в результате на него свалилось больше дел. Еще ему пришлось бы беспокоиться, как ты доедешь.
— Ник не говорил ни о том, ни о другом.
— И что же он сказал?
— Ничего, кроме «плохая идея из-за снега».
В памяти Мерси всплыло тоскливое выражение лица Ника, наблюдающего, как Роуз дотрагивается до колыбели.
Я не ошиблась. Он испытывает к ней чувства.
— Ты же знаешь: он немногословен. С точки зрения Ника, он сказал достаточно.
— Как думаешь, дело в шрамах на моем лице? — прошептала Роуз.
Мерси почувствовала, что ее сердце разрывается.
— Нет, милая. Думаю, причина совсем не в этом. К тому же шрамов почти не видно. Они все незаметнее с каждой неделей.
Это правда.
Ее охватил гнев. Гнев на убийцу, державшего сестру в заложниках и покалечившего ее как физически, так и эмоционально.
Надеюсь, он горит в аду.
— Я чувствую их. Они глубокие.
— Может, кончикам твоих пальцев так и кажется, но на глаз они не слишком заметны. Роуз, я не вру, только чтобы тебе стало легче. Так и есть.
Сестра шумно вздохнула:
— Может, я ошиблась насчет его намерений… Надо просто радоваться колыбели и сосредоточиться на будущем ребенке.
— Собираешься на УЗИ? — спросила Мерси.
— Отменили из-за погоды.
— Печально. Ты уже решила, определять пол ребенка или нет?
— Каждый день решаю — и передумываю.
Мерси очень хотелось узнать пол, но не хотелось давить на сестру.
— Или розовое, или голубое.
— Вот-вот, — голос Роуз стал мечтательным: — я все время мысленно наряжаю ребенка: то в балетные пачки и ленточки, то в сапожки с щенячьими мордочками.
— Девочки могут носить и то и другое, — заметила Мерси.
— Верно.
— Не волнуйся насчет Ника. Он не проявит инициативу, пока не наберется решительности. И в этом мы ему поможем.
— Ты говоришь так, будто все уже предрешено, — пробормотала Роуз. — Вообще-то я не ищу отчаянно мужа. Я не чокнутая сталкерша[13].
— Знаю, но перспективу отношений с Ником стоит рассмотреть.
— Я тоже так думаю, — призналась сестра. — Никогда не прощу себе, если упущу такую возможность, не попытавшись узнать его поближе… — Она вздохнула. — Есть новости о Морриган или ее матери? Маленькая девочка среди такого снегопада…
— Уверена, Саломея позаботилась, чтобы ее дочь была в безопасности.
— Как видите, не лучшее хранилище для бумажных записей.
— Я думал, их гораздо больше.
Агирре пожал плечами:
— Иглс-Нест не слишком большой город, а на одной странице умещаются десятки записей: большинство — всего одна строчка.
Он достал книгу, относящуюся к месяцам, о которых говорил Трумэн, положил ее на стол и осторожно перелистал. Идеальный почерк произвел на шефа полиции впечатление. Точь-в-точь каллиграфический пример «как правильно писать» из школьного учебника. Аккуратно выведенные кем-то слова запечатлели историю города. Через несколько страниц почерк изменился: уже не такой идеальный, но все равно аккуратнее трумэновского.
— Раньше в церкви была помощница, занимающаяся такого рода делами, — заметил Агирре. — Теперь здесь не так много работы, чтобы держать отдельного человека.
Трумэн задумался, что стало с обладателем того каллиграфического почерка: умер или просто занялся чем-то другим. Изменившийся почерк — тоже своего рода историческое событие. Безымянное.
— Вот те месяцы, которые вас интересуют.
Записи уместились на одной странице. Трумэн провел по ней пальцем, останавливаясь на знакомых фамилиях, которые свидетельствовали, что он действительно чужак в Иглс-Нест. У многих горожан имелись древние корни, сам же он только-только обосновался здесь.
Килпатрик.
Палец замер.
Генри Джеймс Килпатрик.
Малышу было всего день от роду, когда он умер.
Родители — Карл и Дебора.
— Вы знали об этом? — спросил Трумэн. Мерси никогда не упоминала о своем брате.
— Нет. Должно быть, у них тяжело на душе.
Трумэн посочувствовал родителям Мерси.
— Кажется, этот ребенок родился позже Оуэна и раньше Перл.
— Это ужасно.
А Мерси вообще знает о нем?
Ее родители старались забыть о семейных трагедиях и никогда не оглядываться на прошлое.
Его палец скользнул ниже. Трумэн изо всех сил пытался сосредоточиться на именах, хотя думал совсем о другом.
Может, спросить ее?
Ему не хотелось выглядеть подонком, выставляющим напоказ болезненное прошлое ее родителей. Рассказывать об этом или нет — их дело.
Возможно, стоит сначала посоветоваться с Деборой.
Другие имена не представляли интереса. На всякий случай Дейли просмотрел страницы с записями за предыдущие и последующие месяцы.
Увы, я понятия не имею, что вообще ищу.
Он сфотографировал записи на телефон на тот случай, если ему понадобится снова посмотреть их. Или показать Мерси.
Просто из любопытства Трумэн открыл бухгалтерскую книгу за текущий год. Почерк Дэвида был ужасен. Тесная мешанина из прописных и печатных букв.
История создавалась у него на глазах.
Он поблагодарил Дэвида и ушел, испытывая легкое головокружение. Следующий шаг — просмотреть все взятые из библиотеки микрофиши. Трумэн вспомнил предложение Мерси помочь.
Младенец. Умерший в первый же день жизни.
Смогу ли я сидеть рядом с Мерси и держать рот на замке?
* * *
«Поболтаем?»
Сообщение от Роуз пришло как раз в тот момент, когда Мерси покидала свой кабинет. Она быстрым шагом дошла до «Тахо», счистила свежий дюймовый слой снега и, уже выезжая с парковки, набрала номер сестры.
— Я позвала Ника на совместный ланч, как ты и предложила, — Роуз не потрудилась сказать «привет». — Он ответил, что не может.
От боли в голосе сестры на сердце у Мерси тоже стало больно.
— Он объяснил почему?
Она ехала медленно: дорогу не расчищали уже несколько часов и снег успел превратить ее почти в каток. Солнце село. Хорошо, что мало машин. Ей нужно успеть в библиотеку Иглс-Нест на встречу с Трумэном.
— Сказал, из-за погоды.
— Что ж, логично. Наверняка кто-то из его работников не может добраться до лесопилки, и в результате на него свалилось больше дел. Еще ему пришлось бы беспокоиться, как ты доедешь.
— Ник не говорил ни о том, ни о другом.
— И что же он сказал?
— Ничего, кроме «плохая идея из-за снега».
В памяти Мерси всплыло тоскливое выражение лица Ника, наблюдающего, как Роуз дотрагивается до колыбели.
Я не ошиблась. Он испытывает к ней чувства.
— Ты же знаешь: он немногословен. С точки зрения Ника, он сказал достаточно.
— Как думаешь, дело в шрамах на моем лице? — прошептала Роуз.
Мерси почувствовала, что ее сердце разрывается.
— Нет, милая. Думаю, причина совсем не в этом. К тому же шрамов почти не видно. Они все незаметнее с каждой неделей.
Это правда.
Ее охватил гнев. Гнев на убийцу, державшего сестру в заложниках и покалечившего ее как физически, так и эмоционально.
Надеюсь, он горит в аду.
— Я чувствую их. Они глубокие.
— Может, кончикам твоих пальцев так и кажется, но на глаз они не слишком заметны. Роуз, я не вру, только чтобы тебе стало легче. Так и есть.
Сестра шумно вздохнула:
— Может, я ошиблась насчет его намерений… Надо просто радоваться колыбели и сосредоточиться на будущем ребенке.
— Собираешься на УЗИ? — спросила Мерси.
— Отменили из-за погоды.
— Печально. Ты уже решила, определять пол ребенка или нет?
— Каждый день решаю — и передумываю.
Мерси очень хотелось узнать пол, но не хотелось давить на сестру.
— Или розовое, или голубое.
— Вот-вот, — голос Роуз стал мечтательным: — я все время мысленно наряжаю ребенка: то в балетные пачки и ленточки, то в сапожки с щенячьими мордочками.
— Девочки могут носить и то и другое, — заметила Мерси.
— Верно.
— Не волнуйся насчет Ника. Он не проявит инициативу, пока не наберется решительности. И в этом мы ему поможем.
— Ты говоришь так, будто все уже предрешено, — пробормотала Роуз. — Вообще-то я не ищу отчаянно мужа. Я не чокнутая сталкерша[13].
— Знаю, но перспективу отношений с Ником стоит рассмотреть.
— Я тоже так думаю, — призналась сестра. — Никогда не прощу себе, если упущу такую возможность, не попытавшись узнать его поближе… — Она вздохнула. — Есть новости о Морриган или ее матери? Маленькая девочка среди такого снегопада…
— Уверена, Саломея позаботилась, чтобы ее дочь была в безопасности.