Тёмные московские ночи

Васильков сделал шаг в сторону, пропустил школьника, Курочкин последовал его примеру улыбнулся и проводил пацана добрым взглядом.

- Кажись следят за нами, - прошептал он примитив позади двух мужиков.

- Знакомых по раздевалке не узнал? - спросил бывший ротный.

- Нет, командир. Далековато будет. Да пялиться нельзя, ты же сам запретил.

- Это правильно. Ладно, идём как шли, будто мы про них не знаем.

Старушка уже прилично ушла вперёд и Васильков с Курочкиным двинулись дальше, к самому бурелому, к зарослям ивняка и черёмухи.

- Кислый, ты их видишь? - нервно спросил скуластый красавчик.

Сорокалетний мужик с горизонтальным шрамом на правой щеке шёл рядом и во все глаза зыркал по сторонам.

- Не, потерял, - глухо ответил тот. - Как сквозь землю провалились.

- Хромай быстрее.

Бандиты ускорили шаг, но тропинка между густых зарослей ивняка, сирени и сухого валежника оставалась пустой . С каждым метром вокруг становилось сумрачней, тут стояла пронзительная вонь, из-за которой хотелось задержать дыхание.

- Никуда не денутся, - уверенно прошептал красавчик. – Впереди их ждёт Зинка с двумя корешами.

Они продвинулись по тропинке ещё шагов на тридцать, но впереди всё так же было пусто - ни души. Более всего уголовников удивляло то, что навстречу не попадались и случайные прохожие. Все члены банды, от самых матёрых до краснощёких гольцов, приотлично знали каждый закоулок Марьиной рощи. Известно им было и то, что этой тропинкой регулярно пользуются местное население, но сейчас она пугала их своей пустотой, будто все вокруг вымерли. Большая часть тропинки осталось позади, ещё шагов пятьдесят и заросли поредеют, дорожка возьмёт вправо, обогнёт старый красный кирпичный дом, а слева откроются крутой поворот Второй Ямской, выходящий на Сущёвку.

Кислый от быстрой ходьбы задыхался, зато жилистый поджарый красавчик был свеж, уверен в себе, готов к любым выкрутасам судьбы.

- Какого хрена? - процедил он, когда сквозь приделавшую растительность стали видны ближайшие строения .

Ни на продолжении тропинки, ни возле стенке спичного дома, ни на Второй Ямской не было тех людей, за которыми они так спешили.

- И Зинка куда-то исчез, - Кислый растерянно озирался по сторонам в поисках трёх блатарей.

Красавчик не знал что и подумать. Давненько в его жизни не случалось досадных оплошностей и осечек. А всё потому, что каждую вылазку он тщательно планировал, обдумывал любую мелочь, пытался предугадать все каверзы, которые могли бы поджидать его. Внезапно позади послышался треск сухой ветки и дробь торопливых шагов, бандиты дружно обернулись. Правая ладонь красавчика мгновенно скользнула под полу пиджака, где из-за пояса торчала рукоять остро отточенного ножа, у Кислого в руке блеснул воронённый ствол Вальтера. Взгляды обоих рыскали по зарослям.

- Там кто-то есть, - прошептал Кислый. - Я видел как куст шелохнулся.

- Пошли, - приказал красавчик.

Опасливо озираясь, бандиты двинулись туда, откуда несколько секунд назад донёсся треск. Войдя в заросли они на пяток метров разошлись в стороны, потому как видимость в этих кущах была отвратительной. Уголовники вроде бы добрались до места откуда исходил звук, но и здесь никого не нашли. Напряжение нарастало, стараясь не выдавать волнения красавчик теребил пластырь, прилепленный к щеке, взгляд его метался по валежнику и зелёной листве. Не лучше выглядел и Кислый – его толстые пальцы предательски тряслись, грудь дымилась от тяжёлого дыхания. Вдруг кислый замер, уставившись куда-то вниз, под тёмно-зелёный островок полыни и сныти.

- Что там? - шёпотом спросил красавчик.

- Гляди, это же Зинка наш, - выдавил из себя Кислый.

Красавчик проследил за взглядом кореша, изменился в лице и невольно сделал шаг назад. Сквозь зелень, разбавленную мелкими белыми шапками цветов, виднелись чьи то ноги. Бежевые брезентовые туфли принадлежали Зине - так кореша звали между собой надёжного и отчаянного Илюху Зимина. Поначалу могло показаться будто он нарочно забрался под кусты и от кого-то прячется там, но левая туфля сползла с не естественно подвёрнутой стопы, стала видна большая дырка в носке. Зинка определённо был мёртв.

- Засада, Хирург. Нас обложили, - Кислый закрутился на одном месте. - Сделай что-нибудь, мусора вокруг. Ты что, не понимаешь?

Он перешёл на крик и внезапно стал палить во все стороны из Вальтера. Кислый успел выстрелить пять раз, после этого голова его резко дернулась вперёд, грузное тело согнулась, а ноги словно сделались ватными, бандит не издал ни единого звука и повалился в траву. Всё это произошло на глазах у Хирурга. Когда корешь с испугу начал палить, он кинулся к нему, но не успел - пуля выпущенная кем-то шлёпнула по крепкому черепу Кислого. Хирург упал на четвереньки и быстро вытащил из кармана наган.

Бывшие разведчики добрались до того места, где тропа описывала плавную дугу, улучили удобный момент, сиганули в сторону и растворились в зарослях. Передвигаться в них, не производя шума и не касаясь веток, они умели, а потому через полминуты были уже достаточно далеко от того места, где их потеряли бандиты, шедшие следом. Теперь счёт пошёл на секунды, в это же время Старцев, Егоров, Бойко и несколько офицеров НКВД, переодетых в штатское, приступили к задержанию трёх молодых бандитов.

Получив приказ от Хирурга, те побежали кругом по соседнему проезду, чтобы выскочить на встречу. Василькову и Курочкину, идущим по тропинке. Задумка у Хирурга созрела неплохая - спереди мусора и его Рязанского дружка зажимают трое блатарей, сзади - он сам с Кислым, ну а влево вправо не уйдёшь, там непроходимые заросли. Только вот Хирург не знал, что эти люди излазили все леса, начиная от Курской области и заканчивая восточными предместьями Берлина. Такие вот кущи, совершенно непроходимые с виду, были для них родной стихией, такой же как море для водолазов или небо для пилотов. Шуметь было нельзя блатарей брали тихо, два сотрудника НКВД двигались навстречу им, а трое сыщиков из МУРа нагоняли. Они удачно сошлись в одной точке, ближайший бандит тут же схлопотал по темечку рукояткой пистолета, второго милиционеры скрутили и заткнули ему рот. С третьим совладать не вышло, он вырвался, побежал, да ещё и готов был заорать, предупреждая корешей. Выручил Старцев - он выхватил у одного из бандитов нож, размахнулся и метнул вдогонку, бросок удался на славу, нож вошёл под лопатку, аж по самую рукоять.

- Даёшь стране угля, Харитоныч, - уважительно пробасил Егоров.

- Бывает, когда серчаю проворчал тот. - А я сильно злой на этих ублюдков.

- Признал что ли кого?

- Признал, эти скоты старику Волику в автобусе горло перерезали. Быстро грузити их в воронок.

- Живых погрузим, а этого не успеем, - Бойко кивнул на блатаря, дёргавшегося в агонии, в спине которого торчал нож.

- Действуйте и живо на позиции. Они скоро появятся, а этого я пока припрячу в кустах.

Два сыщика и несколько офицеров НКВД увели к автомобилям задержанных преступников. Иван схватил умирающего парня за ноги, оттащу подальше в заросли спрятал тело в полыни и затаился за валежником метрах в восьми или десяти. Остальные вроде бы должны были вот-вот подоспеть, но дело сложилось по другому. На тропинке появились двое мужчин в одинаковых кепках, один прихрамывал и выглядел покрупнее, второй – худощавый, жилистый с белым крестиком пластыря под скулой, оба спешили и выглядели так, словно что-то или кого-то потеряли.

- Они или нет? - Старцев до рези в глазах всматривался в их лица.

Да, мужики были похожи на тех, которые торчали под домом Василькова. Иван вспомнил про фотопортрет, лежащий в кармане, сравнил лицо, изображённое художником Карповым, с физиономией и жилистого мужчины и последние сомнения в раз отпали.


- Хирург! - заключил Иван Харитонович и заскрипел зубами. - Настала пора познакомиться поближе, ублюдок. Жаль не успели с засадой.

Бандиты в быстром темпе протополи мимо его позиции, однако далеко они не ушли, остановились там, откуда была видна территория, прилегающая к сущевскому валу. Дома, дворы, Вторая Ямская улица, махина гаража интуриста, построенного в тридцатых годах. Старцев не слышал о чём переговаривались Хирург с подельником, но вдруг понял, что операция под угрозой срыва. «Если они c сейчас рванут в сторону Сущевки то пиши пропало», - подумал он, нащупал рукой камень, липкий от жирной грязи, выдернул его из земли и с силы швырнул в обратную сторону, тот тюкнулся о сухую ветку, сломал её и покатился по траве. Получилось очень похоже на торопливые шаги не слишком осторожного человека. Бандиты разом обернулись на звук, чуть помедлили, потом всё же осторожно продвинулись метров на десять в заросли. Они проявили сообразительность, немного разошлись в стороны, но разумеется, никого не нашли, затем один из них заметил мёртвого корешка, спрятанного в полыни. Старцев уже был готов к такому повороту событий и держал наготове пистолет, он думал, что оба побегут к тропинке, а по ней обратно к Стрелецкой, тогда ему придётся стрелять по ногам, сам он без малейшего сожаления размозжил бы обоим головы. Однако комиссар Урусов возражал против подобного подхода, не уставал твердить, что зачинщики, организаторы и главари бандитских сообществ должны предстать перед справедливым народным судом.

Уголовники не побежали, у грузного мужика, заметившего труп, удивительно быстро сдали нервы, наверное интуиция подсказывала ему близкий конец. Он выхватил пистолет и принялся стрелять в разные стороны, одна из пуль сбила кору со ствола дерева прямо над головой Ивана. Неподалеку находились жилые дома, больницы, дороги, эта стрельба могла плохо закончиться для ничего не подозревавших горожан. Старцев поднял ТТ и выстрелил мужику в темечко, тот рухнул как подкошенный. Хирург понял, что угодил в засаду и моментально упал на четвереньки. Держа на прицеле то место, где только что стояли бандиты Иван покинул укрытие и осторожно двинулся вперёд, два шага, четыре, шесть, восемь, труп молодого блатаря всё так же лежал в зарослях полыни, неподалёку валялась бесформенное тело сорокалетнего мужика с восхитительной уголовной рожей, горизонтальным шрамом на щеке и пулевым отверстием в затылке.

- Где же ты, Хирург? - Иван растерянно оглядывался по сторонам. – Откликнись, сучий сын, покажись.

Хирург пропал, будто никогда его в этом буреломе и не было. Старцев тоже повоевал в разведке изрядно, поменьше чем Васильков с Курочкиным, однако провести его в лесу было крайне сложно. Однако в данной ситуации он под растерялся, видимость в густых зарослях не превышала десятка метров. Как и в былые времена Курочкин двигался впереди и порой заходил в такие дебри, что терялся из виду, исчезал. В такие моменты Василькову начинало мерещится будто они находятся не в пределах Москвы, а в непролазных лесах южнее Брянска.

Александр осторожно переступил через сломанную сухую ветку, поднял взгляд и вдруг понял, что снова потерял след сержанта. Он припомнил как это напрягало излило его в июле сорок третьего в лесах западнее Рыльска и улыбнулся. Сегодня ограниченная видимость играла на руку бывшим разведчикам, потому что теперь искали не они - бандиты охотились на них.

По задумке Ивана Старцева, Василькову с Курочкиным надлежало освободить тропинку, скрыться в непролазных кущах, пропустить уголовников идущих следом, затем занять скрытую позицию у тропы и отсечь Хирургу пути к отступлению, чтоб не утёк, наткнувшись на засаду. Для этого у Александра имелся штатный ТТ, точно таким же пистолетом Старцев снабдил и Курочкина.

Разведчики поступили именно так как и предписывал план операции. Оказавшись за плавным поворотом, в невидимости преследователей, они быстро нырнули в сторону, бесшумно углубились на десяток метров в заросли, затаились. Там дождались когда два мужика протопают по тропе, после этого Васильков с Курочкиным спокойно выбрали удобные позиции и принялись ждать. Прошло несколько минут, оба напряжённо всматривались в тропу, на который должны были снова появиться бандиты. Но вместо этого до их слуха, со стороны Сущевки донеслась беспорядочная пальба - пять или шесть выстрелов грохнули на удаление метров 50-60, потом разом всё стихло. Разведчики переглянулись, они не понимали что это значило, кто стрелял, в кого, чем перестрелка закончилась. Выждав ещё с минуту Александр знаками показал отставному сержанту - двигаемся лесом, в сторону Сущевки, ты лидер, я за тобой. Курочкин кивнул, покинул свою позицию и по кошачьи переступая сухой валежник направился в указанном направлении.

Что ни говори, а сержант исполнял обязанности лидера лучше других во всей роте. Кто такой лидирующий разведчик? Это особенный боец, умный внимательный, физически выносливый, способный бесшумно передвигаться по любой местности, при этом безупречно фиксирующий всё то, что происходит вокруг. Лидер это глаза уши и обоняние разведгруппы, он умеет выдвинуться вперед, оценить обстановку и проинформировать о ней своих боевых товарищей. Курочкин был именно таким человеком. Командир любого подразделения фронтовой разведки был бы счастлив заполучить в свое распоряжение подобного спеца.

Сентябрьский денёк выдался на загляденье – тёплый, солнечный, с лёгким южным ветерком, яркое солнце освещало верхушки деревьев, но пространство под их кронами было погружено в тяжёлый густой сумрак. У оснований древесных стволов в изобилии росли лещина, жимолость, лебеда и полынь. Тут было влажно, почва никогда полностью не просыхала, живой кустарник тянулся к солнцу сквозь завалы сушняка и полусгнившей древесины.

Курочкин двигался через всё это дерьмо не издавая никаких шорохов, Васильков отставал на пятнадцать шагов, но не слышал его и порой терял из поля зрения. Впрочем, после нескольких секунд поисков намётанный взгляд выхватывал застывшую фигуру лидера и командир испускал облегчённый выдох. Когда сержант исчез в очередной раз, майор не придал этому особого значения. « Сделаю пяток шагов и увижу его», - подумал он и медленно двинулся вперёд, наступая на островки мягкой примятой травы. Однако Васильков не увидел Курочкина ни через пять, ни через десять шагов и заволновался. В конце концов это был крохотный заросший пятачок посреди огромного города, а не бескрайний лес на Брянщине, где можно было заплутать и сутками искать дорогу к спасению.

Майор вытащил из кармана пистолет, опасливо осмотрелся и двинулся дальше. Через несколько секунд впереди и справа дважды колыхнулось вертикальная ветка высокого куста. Васильков остановился, присмотрелся к этому месту, сквозь зелёную массу листвы видно было очень плохо, но ему показалось, будто там крепко обнявшись стоят два человека.

- Что за фигня? - прошептал он, осторожно шагнул вперёд раз, другой, третий, отодвинул ветку ивы закрывавшую обзор и замер.

Теперь ему всё стало ясно - Курочкин стоял высоко задрав подбородок, сзади левой рукой его крепко обхватил бандит, походивший на человека изображённого художником Наумом Карповым. В правой руке этот тип держал нож, лезвие которого приставил к горлу сержанта. В груди Василькова похолодело. Меньше всего он был готов к такому повороту событий. Как умудрённый опытом вояка, пОтом и кровью заработавший сержантские лычки не заметил в лесу обыкновенного городского бандита? Неужели такое могло случиться? Возможно он расслабился и подзабыл ремесло разведчика, несколько месяцев проработав грузчиком. Или же бандит сегодня оказался не совсем обычный? Кто теперь разберёт? Одно Васильков знал точно - с этой минуты успех всей операции зависел от него. Нужно было взять себя в руки и что-нибудь придумать.

Ещё более отчаянные мысли в это время метались в голове Курочкина. «Слюнтяй, слабак, простофиля. Командиры мне такое дело доверили, а я, пугало огородное, а не разведчик», - ругал он себя на чём свет стоит, боясь пошевелиться. Отставной сержант и вправду не мог понять откуда взялся этот скуластый чёрт, внезапно обхвативший его сзади, ловко выхвативший с правой руки пистолет и сунувший под горло острый нож. При скрытном передвижении по таким вот зарослям он всегда осматривал каждый куст, любой приямок или бугорок, за которым мог укрыться враг. И нате вам, пропустил козырного валета. От обиды на собственную невнимательность у Курочкина аж слёзы выступили, да и дышать ему стало трудно. Жилистый бандит настолько сильно сжимал его грудную клетку, что в ней не оставалось место для воздуха. При малейшем движении он нарочно вдавливал лезвие в горло, из нескольких порезов на коже заворот офицерского кителя бежали струйки крови.

- Слышь активист. Я тебе всё равно перережу глотку, но минут десять жизни могу подарить, если будешь правильно себя вести, - процедил над правым ухом бандит. - Так что не рыпайся оглодыш. Пошли.

Они двинулись по зарослям к тропинке. Сержант впереди, бандит сзади, по прежнему крепко обнимая жертву и пристроив нож аккурат над кадыком. Внезапно из зарослей, оставшихся позади, раздался властный окрик.

- Стоять!

Бандит резко развернулся на голос, прикрыл себя Курочкиным, при этом ствол нагана нервно рыскал по кустам влево, вправо перед собой, чуть левее, немного выше.

- Убери нож, - прозвучала вторая команда.

Бандит продолжал нервничать, дёргаться, но увы, никого не видел, вокруг были ветви, кусты, сушняк.

- Я сказал убери нож, - повторил Васильков.

Курочкину узнал бы его голос из миллиона других. Опытный разведчик быстро отыскал командира, искусно прятавшегося за кучей бурелома и старой ивой, нет бандит его ни за что не раскроет, даже если подберётся ближе, а Курочкин заметил и сверлил внимательным взглядом. Наблюдателю со стороны показалось бы, что сержант смирился со своей незавидной участью, с тем, что смерть дышала ему в ухо. Однако глаза его говорили совершенно другое, «я готов, действуй командир, не боитесь, подыграю, целься в его высокий лоб и только кивни перед выстрелом я успею».

Да, Александр догадывался о сути многозначительного взгляда сержанта, но рисковать не стал, побоялся задеть сослуживца. Тот давненько сменил профессию разведчика на грузчика, да и Васильков последнее время пользовался пистолетом не так часто, как на фронте.

- У тебя ещё есть шанс, брось оружие! - скомандовал он.

Бандит не подчинился и крикнул в заросли.

- Заткнись мусор, нет у меня никаких шансов если ты не дашь мне уйти, или я его порешу.

- Тогда и сам получишь пулю.

- Я её и так получу. Ты же меня от вышки не отмажешь, верно?

Васильков просто тянул время, он ждал что сюда потянутся Старцев, Егоров или хотя бы Бойко. Люди бывалые, имеющие опыт в переговорах с такими маститыми преступниками как Хирург.

Он лихорадочно думал о чём ещё можно потолковать с бандитом, но не вышло. Курочкин вдруг вцепился в правую руку Хирурга, вооружённую ножом, извернулся, намеревался бросить его через себя или выполнить подсечку. В рукопашной он делал это много раз и ему всегда сопутствовала удача, так почему бы не пустить в ход этот приём против отпетого уроки. У него получилось бы, но в лесу вдруг глухо бахнул выстрел, Александр знал что таким звук получается когда стреляют в упор. Часть пороховых газов рвёт мягкие ткани тела, другая залетает под одежду, поэтому выстрел выходит не хлёсткий, неотчётливый, а смазанный, басовитый. Дальнейшие действия происходили с потрясающей скоростью - Хирургу некогда было исполнить свой варварский ритуал, он оттолкнул сержанта согнулся пополам и ринулся через кусты к тропинке. Курочкин схватился за живот, упал на колени, а затем и вовсе повалился на бок. Васильков выскочил из укрытия и стремглав помчался к раненому товарищу, он пытался на ходу произвести единственный точный выстрел по убегавшему бандиту, не в голову, не в торс, а пониже - в пятую точку или по ногам так, чтобы без летального исхода. В последний момент майор передумал, на тропинке, за кустами могли быть его товарищи или случайные прохожие, не дай бог промахнуться.

Хирург не просто удирал в сторону тропинки, боясь милицейских пуль, он петлял словно заяц подранок, перепрыгивал через мелкие препятствия, ловко огибал деревья и крупные завалы. Попасть в такую маневрирующую цель и впрямь было трудно. Подбегая к Курочкину, Александр краем глаза видел убегавшего бандита и с сожалением осознавал, что через пару секунд тот скроется из виду, ищи его потом по Москве или области. Однако то, что произошло удивило и обрадовало Василькова. Продираясь через очередной завал, Хирург внезапно запнулся и с громким криком упал в траву, из-за ближайшего куста выскочили Старцев с Егоровым. Иван отбросил трость и навалился на бандитов всем телом, а Василий хорошенько ударил его по голове рукояткой пистолета. Бандит дважды дёрнулся и затих.

- Сержант, открой глаза. Курочкин, слышишь меня?

Васильков принялся осматривать бывшего подчинённого - вся шея пониже кадыка была в кровяных потёках, Александр быстро оглядел горло разведчика и облегчённо выдохнул, шея была цела. Однако на офицерском кителе, в районе живота зияла небольшая дырка с тёмными следами сгоревшего пороха. Александр быстро расстегнул пуговицы, распахнул полы, белая нательная рубаха под кителем тоже оказалась окровавленной. Васильков оглянулся на звук приближавшихся шагов и увидел Старцева, тот позабыла своей трости, шёл к боевым товарищам, сильно хромал, но шагал довольно быстро.

- Живой? - издалека крикнул он.

- Дышит!

Курочкин среагировал на знакомые голоса, открыл глаза скривился от боли, и прошептал:

- Взяли?