Тёмные церемонии

Исследование с таким трудом добытых образцов подтвердило мою главную теорию: тёмная материя не подвержена воздействию магической энергии. Никакого из Источников! Я абсолютно в этом уверен, поскольку проводил эксперименты с участием сильнейших магов других рас. Этот изумительный вывод поверг владыку Тёмного Двора в такое изумление, что исследования спешно засекретили. Кроме того, мне было предложено отказаться от продолжения изысканий, аргументируя просьбу тем, что исследования затрагивают приближённые к Спящему темы и требуют длительного осмысления. Но я отклонил предложение, поскольку как раз задался вопросом существования аналога тёмной материи на Земле.

То есть в привычном нам окружении.

Наличие тёмной материи в пространстве говорило о том, что Спящий предусмотрительно сохранил часть «строительного материала» в недоступном месте на тот случай, если, проснувшись, захочет внести изменения в существующую картину Вселенной. Но не получилось ли так, что во время грандиозного творения часть тёмной материи тем или иным образом просочилась на Землю?

И вот, досконально изучив признаки той самой материи, я с воодушевлением принялся за исследования и начал с самого безжизненного на первый взгляд материала – с песка и потому точно знаю, что его переполняет энергия. Скрытая, но невообразимо мощная. Первая неудача не заставила меня отступить. Я исследовал минералы и различные почвы, брал пробы воды из немыслимых глубин и поднимал кусочки раскалённых скал из самого сердца Земли, но везде натыкался на бурлящую энергию. На жизнь. Вселенная переполнена жизнью, собственно, ради неё – жизни – она и была создана. Жизнь преследовала меня всюду и мешала поискам по-настоящему мёртвого.

Признаюсь, я растерялся. Результаты исследований не оставляли надежды на успех, что в свою очередь переводило мои изыскания в область гипотетическую – кому нужны выкладки по работе с материей, удалённой от нас на невообразимое расстояние? Зачем изучать то, что невозможно применить в повседневности?

На некоторое время я отошёл от дел, погрузившись в меланхолию и скуку, но следующий случай вернул меня к исследованиям – я стал свидетелем гибели друга.

Нет нужды напоминать, что смерть не является для нас, навов, чем-то естественным. Мы несём её другим, но сами избегаем, искусно сплетая возможности и способности так, чтобы не подпускать смерть близко. И теряем близких изредка, в обстоятельствах действительно непреодолимых. Исключив или почти исключив её для себя, мы не уделяем размышлениям о ней столько времени, как существа мимолётные, чьё пребывание в виде активной формы занимает не более каких-то там столетий. Мысли о смерти нас не занимают, и только этим я склонен объяснить тот факт, что ни разу не задумался об её значении для моих исследований. И, разглядывая мёртвое тело Ширги, я неожиданно понял, наткнулся на интереснейший феномен: на нечто, совершенно точно лишённое жизни. Лишившееся её прямо сейчас, на моих глазах.

И первые же эксперименты доказали мою правоту: некоторые части мёртвого лишались всех признаков жизни…»

Алтерега. «Тёмные церемонии»





///


Мёртвое, бывшее некогда живым… Познавшее вкус бурлящей внутри энергии, но лишившееся её. Нечто, превратившееся в ничто. Нечто, совершившее тот самый переход, обратить который не в силах даже самые сильные маги.

Жизнь вернуть невозможно, что умерло – то умерло. Это навсегда. Мы способны создать жизнь лишь в отведённых Спящим границах – естественным путём. Нам не дано вдохнуть её в мёртвое. То есть уподобиться самому создателю сущего. Попытки, разумеется, предпринимались, но очень скоро маги поняли, что преодолеть один из основополагающих законов мира у них не получится. Что смерть – это конец и продолжения не будет. Маги поняли, смирились и перестали обращать внимание на мёртвое: зачем исследовать то, что не поддаётся воздействию магической энергии? Не задумывались над тем, что лишённое жизни – подлинной жизни, энергии, подаренной самим Спящим! – может представлять интерес. Их не интересовал безжизненный – на этот раз определение звучало с абсолютной точностью! – прах.

Драгоценный для Бри.

В первый день девушка прочитала приблизительно пятую часть книги: текст впитывался легко, поскольку автор обладал отличными способностями не только к магии, но и к литературе, однако на второй главе, в которой началось всё самое интересное, Бри поняла, что читать «для познавания» не получится – нужно обязательно совмещать изучение книги с «практической» работой. Не потому, что ей хотелось поскорее прикоснуться к силе, о которой писал древний маг, а потому, что дневник являл собой учебник, содержащий подробно расписанное практическое пособие, и, открыв третью главу, девушка поняла, что не сможет в ней разобраться, не освоив – на практике – начальные упражнения. Дело было за малым – добыть прах. В обычном случае, ну, если предположить, что Бри для чего-то понадобился бы труп или прах, проблем бы не возникло: с помощью заклинания морока можно отвести глаза прохожим, с помощью «накидки пыльных дорог» – любым видеокамерам, опытный маг зафиксирует точный образ могилы, а после операции – восстановит её в точности. Но это в обычном случае, когда получаешь разрешение от Службы утилизации и спокойно применяешь нужные заклинания. В принципе, всё то же самое можно проделать и без разрешения, но на заклинания наверняка обратят внимание. Точнее, в обычные времена Служба утилизации могла и не среагировать – для них имело значение лишь соблюдение режима секретности, – а вот Внутренняя Агема активные действия на кладбище не пропустит. Уточнение: на московском кладбище.

Значит, нужно отыскать подходящий погост за пределами Тайного Города.

С одной стороны, задача не из трудных – чего-чего, а кладбищ в Подмосковье хватает, с другой – для такого предприятия нужна внутренняя уверенность, удержать которую можно лишь в знакомом месте, и Бри как раз такое знала. Старое заброшенное кладбище в укромном уголке Подмосковья – неподалёку от их дома на Оке. На краю леса, рядом с давным-давно заброшенной деревней. Когда-то она была многолюдной и богатой, но теперь домов осталось три – те, которые ещё можно было опознать как дома, – у остальных отсутствовали крыши и большинство стен. Только деревянные остовы, разрушенные и полуразрушенные печи да почерневшие следы заборов – угрюмые и мрачные останки некогда уютных жилищ. Кладбище принадлежало только этой деревне, и поэтому никто уже не знал и не помнил людей, лежащих под покосившимися и почерневшими крестами. Их имена стёрлись, а их лиц на крестах никогда не было… Никогда. И почему-то это обстоятельство придало Бри уверенности – отсутствие лиц. Девушка знала, что на заброшенном кладбище не увидит тех, кто лежит в земле, а значит, как будто не сильно их обидит. Или не обидит вовсе.

Она просто достанет то, что ей нужно, из-под старых чёрных крестов.

А не потревожит покой мёртвых.

Как объяснить поездку Володе, девушка придумала быстро: сказала, что не может отыскать в квартире нужные для оформления наследства документы и хочет съездить, посмотреть в доме. Володя предложил составить ей компанию, но Бри отказалась, рассказала парню, что много раз ночевала на Оке одна – что было правдой, – взяла родительский «Лексус» и довольно быстро добралась до дома. По дороге заехала к дяде Андрею, местному леснику, старому товарищу деда, – просто визит вежливости, обозначила, что жива-здорова и намерена здесь появляться. Оказавшись дома – поужинала, разогрев купленный по дороге гамбургер, посидела в кресле-качалке на террасе, наслаждаясь тёплым вечером, книгой и бокалом терпкого красного. Правда, книга не читалась – девушкой овладело понятное возбуждение, и потому старинный том просто составил ей компанию, лёжа на коленях, а в мыслях Бри то обращалась к предстоящей церемонии, то пыталась представить, какие тайны скрывают следующие главы гримуара, то прикидывала, сумеет ли сохранить тайну от Внутренней Агемы… в какой-то момент задавшись вопросом, захочет ли она беречь тайну? Не получится ли так, что обретённое могущество заставит её выйти из тени?

«Насколько сильной я стану? И как это меня изменит?»

Однако эти мысли занимали Бри недолго – сейчас ей не хотелось думать о том, как изменится она, а значит – её жизнь. Сейчас проще думать, что всё останется по-прежнему, и сосредоточиться на подготовке.

«Тёмная материя индифферентна к магической энергии, однако разработанная мною методика весьма тонка и чувствительна к внешнему воздействию, поэтому я рекомендую полностью очистить организм…»

От накопленной энергии.

Внутри мага, даже такого слабого, как Бри, энергия есть всегда. Она такая же естественная часть организма, как почки и селезёнка, она – часть мага. Удалить её можно, однако «глубокая очистка» – процедура болезненная, и ещё поэтому Бри решила уехать в дом – не хотела, чтобы Володя видел её мучения. Которые она никак не смогла бы объяснить.

Допив вино, девушка вновь запустила «безмолвную метель»: в доме деда артефакт был точно таким же «сувениром из Швейцарии», как и в московской квартире, и надёжно закрыл комнату от возможного сканирования. Поставила на центр комнаты небольшой кувшин зелёного стекла – с длинным узким горлышком и двумя изогнутыми бронзовыми ручками; зажгла рядом с ним три тонкие зелёные свечи – каждую на своё, нарисованное белой краской, место; вздохнула, сбросила одежду, присела рядом с кувшином, вздохнула вновь, догадываясь, что её ожидает, и прошептала заклинание.

И закричала – сразу же – от нестерпимой боли, пронзившей всё, абсолютно всё тело: от кончиков волос до кончиков ногтей на пальцах ног… Закричала, упав на пол, извиваясь на нём, царапая себя ногтями до крови, словно раны могли помочь энергии скорее покинуть её тело и прекратить пытку. Бри каталась, извивалась, кричала, широко распахнув глаза, но ничего не видя вокруг: ни комнаты, ни кувшина, ни свечей, ни вырывающейся из неё зелёной дымки – из глаз, ушей, рта и всех пор… вырывающейся – и тут же скрывающейся в кувшине зелёного стекла. Сначала дымка была плотной, довольно густой, но постепенно, секунд за двадцать, которые Бри показались часами, дымка побледнела, стала совсем прозрачной и окончательно исчезла одновременно со щелчком, с которым захлопнулась крышка кувшина.

Наступила тишина, которую не скоро, минуты через три, разорвал глубокий, со стоном, вздох Бри. Девушка медленно поднялась, тряхнула головой, пытаясь избавиться от заполнившего её шума, бросила взгляд в зеркало, скривилась на глубокие царапины, достала пузырёк с эрлийским бальзамом и тщательно их смазала, чтобы зажили быстрее, не оставив шрамов… Ну, насколько тщательно можно было их смазать трясущимися руками. Которые к концу процедуры как раз перестали дрожать.

Посмотрела на часы – стрелки едва перевалили за двенадцать, – оделась, налила себе ещё красного и вышла на террасу. Сначала просто постоять, подышать, окончательно приходя в себя, с наслаждением потянуть вино, остро чувствуя его вкус и ощущая себя… Голой. Именно это сравнение неожиданно пришло в голову Бри: она голая! Никогда раньше девушка не теряла магическую энергию, всегда ощущала её внутри, и вот – пустота. Странная, неестественная пустота внутри и чувство полного обнажения.

– Забавно… – Бри коротко рассмеялась, допила вино и прислушалась: мир вокруг спокойно спал, набираясь сил перед новым днём. – Ну, что же, пора заняться делом.

Она вернулась в дом, натянула джинсы, футболку, ветровку, кроссовки – всё чёрное, неприметное, спустилась в подвал – опять пройдя в дальнюю его часть, но на этот раз не к стене с тайником, а к незаметному чулану, в котором прятался не очень высокий, но плотный, крепкий голем – настоящий слуга, содержащий дом и участок в порядке, а не выдуманная для Володи «приходящая женщина». Голем был совсем простенький, управлялся голосом – дед не хотел, чтобы искусственный помощник случайно попался на глаза соседям, поэтому Бри пришлось активировать его заклинанием. И когда в пустых глазах «куклы» появился огонь – не жизни, конечно, а чего-то на неё похожего, – приказала:

– Следуй за мной.

В сарае голем взял кирку и лопату, которые при необходимости мог использовать в качестве оружия, – поэтому девушка абсолютно не опасалась встретить во время ночной прогулки недружественно настроенных соотечественников, и послушно дошёл до кладбища. Могилу для разграбления Бри приметила ещё днём – специально сделав крюк к деревне и остановившись у заброшенного погоста. Могила была очень старой, без креста, даже покосившегося, и находилась за остатками общей кладбищенской ограды, из чего девушка сделала вывод, что в ней лежал или лицедей, или самоубийца.

– Копай до тех пор, пока не найдёшь останки человека.

– Кости? – уточнил голем, глядя на хозяйку с дежурным безразличием.

– Кости, – подтвердила Бри. – И осторожнее с ними.


Приказ был понятен, поэтому дальнейших вопросов не возникло. Голем оценил твёрдость земли, отложил в сторону кирку и принялся копать. Быстро, сноровисто, а главное – без устали. Искусственных помощников проектировали с большим запасом прочности, энергии в них хватало надолго, и Бри не сомневалась, что с приказом разрыть могилу «кукла» справится шутя. Так и получилось. Не прошло и десяти минут, как лопата воткнулась во что-то твёрдое, заскучавшая девушка громко спросила:

– Что?

И услышала равнодушный ответ:

– Череп.

Судя по всему, самоубийцу – или лицедея – закопали без гроба. Или же доски сгнили до трухлявой мягкости, и лопата прошла сквозь них, как сквозь землю.

– Собери все кости, которые найдёшь.

Приказ оказался несколько размыт, послушная «кукла» стала собирать в брошенный девушкой мешок даже самые маленькие кусочки костей, поэтому, увидев, что голем отыскал основные, Бри велела помощнику остановиться и закопать могилу. Восстановить её в прежнем состоянии не получилось бы при всём желании, но Бри не без оснований рассчитывала, что на заброшенное кладбище никто не придёт, а проходящие мимо – не обратят внимания на свежую землю.

Затем они вскрыли ещё три могилы, домой вернулись на рассвете, но дела на этом не закончились: девушка приказала измельчить собранные кости в дробилке для веток, а затем истолочь в пыль. На это ушло ещё около двух часов, поскольку Бри была очень придирчивой к качеству порошка, и лишь когда он полностью её удовлетворил, велела голему постирать одежду и возвращаться в чулан. А сама взяла собранный в бронзовую вазу порошок, поставила его на стол и задумалась.





Глава 4




«MG» – что это? Модная торговая марка, которая заставила говорить о себе шумными презентациями и едва ли не ежедневным открытием новых магазинов? Или нечто большее? Почему на стенах столичных зданий всё чаще появляются граффити «MG»? С чем это связано? Кто их наносит? Опрошенные нами эксперты высказали предположение, что специалисты по маркетингу «MG» придумали новый способ продвижения…»

(«ТАСС»)



«Город взбудоражен загадочным исчезновением Катерины Штраус. Молодая чуда до сих пор не вышла на связь и не откликнулась на поиск по генетическому коду, который провели лучшие маги Города. Как стало известно нашему корреспонденту, в последнее время Катерина часто посещала заведение «Михельсон», завсегдатаи которого известны сомнительными нравами и нетерпимостью к тем, кто не разделяет их точку зрения. И следователи Внутренней Агемы уже задаются вопросом, не связано ли исчезновение Катерины с тем, что её родители – лояльные граждане Города…»

(«Тиградком»)



«Промолчишь – беду не накличешь? Благодаря выложенным в Сеть роликам мы уже знаем, что сделала Катерина Штраус и за что её могли возненавидеть факторы Внутренней Агемы. Девушка не позволила им поиздеваться над подругой и той же ночью пропала из собственного дома. Давайте об этом тоже промолчим…»

(«MG online»)





* * *


Межотраслевая генно-седативная лаборатория корпускулярных технологий ФПП

Москва, Малый Власьевский переулок

«MG»!

Ещё неделю назад эти граффити были редкими гостями на стенах Города. Ребята шёпотом рассказывали, что быстро сделали надпись, хвастались проявленной храбростью, но не уточняли, что, как правило, совершали подвиги там, где их никто не мог увидеть. Среди ночи, при свете фонарика, наспех – из баллончика. Ещё неделю назад такая выходка поднимала авторитет «героя» на невероятную высоту. А сейчас буквы «MG» попадались на каждом шагу, а некоторые авторы уже рисковали расшифровывать «буквы протеста» в лозунг сопротивления:



«Must Go!»



«Должен уйти!»

Будущее Тайного Города чётко давало понять самоназначенному Консулу, что не хочет его правления. Никогда не хотело и не собирается терпеть.



«Must Go!»



Надпись сделали на углу здания, на оживлённом перекрёстке, и сделали особой краской – из баллончика, купленного в лавке Торговой Гильдии, – и для того, чтобы её стереть, требовалось нечто посильнее обыкновенной химии. Обычные муниципальные работники с граффити справиться не могли, поэтому сейчас её сводили двое шасов из Службы утилизации, напялившие на себя оранжевые комбинезоны. Но сводили неспешно, нехотя, часто останавливаясь и начиная бурно спорить, достаточно ли бесследно исчез тот квадратный дюйм буквы, на ликвидацию которого ушли предыдущие десять минут. Судя по всему, они готовы были потратить на срочное задание всю ближайшую рабочую неделю, включая дополнительные выплаты за переработку.