Тень зверя

Вэл медленно, стараясь не делать резких движений, словно боясь вспугнуть дикого зверя, прошла по засыпанной снегом садовой дорожке.

Холодный, усилившийся ветер развевал полы плаща, обжигал лицо, рвал волосы.

Вэл подняла взгляд, рассматривая голые ветви старых, склонившихся к земле слив. Когда-то молодые деревца посадили слишком близко, будто не особо рассчитывая, что они выживут. Спустя годы деревья назло пронизывающим ветрам привыкшего к холодам города переплелись кронами, не позволяя разобрать, где чья ветвь.

Вэл задумчиво провела взглядом по черным стволам. Сколько лет этим сливам? Двадцать? Тридцать? Сухая кора была потрескавшейся, огрубевшей, несущей на себе шрамы давно забытого прошлого.

И почему-то казалось совершенно естественным, что старые деревья помнили былые события. Помнили глупого мальчишку, пробравшегося на задний двор чужого дома. Мальчишку, подстегиваемого азартом, смелого и самоуверенного. Тот черноволосый паренек воровал синие крупные плоды, даже не подозревая, к чему приведет этот постыдный поступок.

Вэл моргнула, опуская голову, прячась под капюшон от резкого порыва ветра. Поднималась метель, кусачая и колющая острым снегом.

— Ра, — произнесла она, но поднявшийся ветер унес ее слова.

Вэл остановилась в паре шагов от сжавшейся на снегу фигуры.

Сомнения овладевали ею, рассеивая уверенность.

Стоило ли искать Раза, погрузившегося в свой собственный ледяной ад? Он, привыкший в одиночку справляться с возникшими в жизни сложностями, наверняка не хотел видеть рядом кого-либо.

Вэл стиснула пальцы. Когда Раза потерял мать, рядом с ним был Кара. Когда Раза потерял ее, Вэл, рядом с ним был Кара.

А теперь он потерял и самого Кара.

Тревога колола кожу острыми иглами. У всего есть предел. И у Раза тоже.

— Ра. Раза, — тихо позвала Вэл, чувствуя, как волосы шевелятся на затылке от безотчетного, необъяснимого страха за мужчину, скорчившегося у корней деревьев. — Ра… это я.

Раза не ответил, едва ли ее слыша. Он сидел на коленях, ссутулившись, низко склонив голову. Черные волосы в беспорядке падали на лицо, закрывая глаза. Голые пальцы бессознательно загребали рыхлый снег, медленными движениями впиваясь в заиндевелую землю. Вэл беспокойно нахмурилась, смотря на покрасневшую от мороза кожу ладоней, на грязные пальцы с поломанными ногтями, царапающими промерзшую, каменную почву.

Сама того не осознавая, она сделала шаг вперед — рука Раза коротким яростным движением метнулась к поясу, ложась на рукоять кривого клинка.

Вэл сглотнула подступившую к горлу дурноту.

— Уходи, — отрывисто произнес он, не поднимая глаз. Пальцы его сжимали рукоять.

Вэл шумно выдохнула, смотря на испачканную алыми разводами ладонь: содрал ногти как дикий зверь, в беспамятстве скребущий металлическую клетку.

— Я никуда не уйду. — Вэл медленно опустилась на корточки. — Ра, я буду с тобой.

— Уходи, — сипло повторил он, но она не двинулась с места.

Сердце протестующе стучало в груди, в голове тревожным звоном бил колокол, возвещающий о близкой опасности.

И тем не менее Вэл, чувствуя подошвами сапог холод, поднимающийся от холодной земли, сидела рядом. Минуту или две, почти не дыша, не смея издать лишнего звука. Она смотрела на Раза и молчала.

Наконец он медленно поднял лицо. Нервно ухмыльнулся, скользя взглядом по Вэл.

— Как ты нашла меня? — едва слышно спросил Раза.

Вэл глянула в его тускло блестевшие глаза, ощущая, как все внутри трещит и рвется, падая вниз.

Принял Черную соль. Вновь. Зрачок затопил радужку чернильной тьмой.

Стоило ожидать.

— Пожалуйста, убери руку с оружия. Меня это напрягает, — неуверенно улыбнувшись, попросила Вэл.

Раза сдвинул брови и растерянно посмотрел вниз. Он задумчиво обежал глазами изысканные ножны и медленно разжал пальцы. Рука бессильно опустилась.

— Я не причиню тебе боль. Больше никогда, — тихо, с хрипотцой в голосе сказал он. — Тебе не стоит меня бояться.

— Я не боюсь, — стараясь говорить ровно, Вэл протянула вперед руку, коснувшись твердого плеча. Раза заметно дрогнул от прикосновения, и сердце ее сжалось. — Пойдем домой, Ра. Пожалуйста!

Раза не ответил, смотря на землю. Он замер, превратившись в подобие человека. Ветер трепал его черные волосы, взъерошенные пряди скользили по высокому вороту куртки.

Вэл сглотнула, сжала пальцами его плечо и провела рукой, чувствуя холодную, задубевшую от мороза кожу куртки.

Она мучительно долго искала нужные слова, желая выдернуть Раза из оцепенения. Спокойствие мужчины, в котором скрывалась буря, пугало.

Вэл не знала, что нужно говорить в таких случаях. Она никогда не была с кем-либо так близка, никогда не теряла родного человека, а женщину, воспитавшую ее, убила сама, своими же руками.

Слишком разные жизни.

Что она могла сказать Раза? Глупые успокаивающие слова, которые прозвучали бы пусто?


— Почему его, Вэл? За что? — непривычно слабым, потерянным голосом спросил Раза.

Она вскинула голову, с усилием заставив себя смотреть в утонувшие во тьме глаза. Несколько мгновений раздумывала, все сильнее погружаясь в пучину сомнений.

«О боги, боги… дайте сил!»

— Потому что его смерть сломает тебя, — тихо сказала Вэл, решившись. И продолжила сильнее, увереннее, подавшись вперед, сжимая пальцами плечо Раза: — Кто-то хочет навредить тебе. Ослабить. Убийство Кара не может быть случайностью. Он умер не в пьяной драке, не в честной битве. Он дозорный, подумай сам, какие у него могут быть враги в городе? У него не было Второй, из-за которой могли быть проблемы. Он даже не вожак стаи.

Вэл умолкла, с опаской глянув на Раза, наблюдая за его реакцией. Тот безмолвствовал, внимательно смотря на нее.

— Продолжай, — после небольшой паузы тихо проговорил. Лицо его казалось застывшим, походившим на красивую бледную маску с черными прорезями глаз.

Вэл стиснула пальцы на его плече, будто черпая силы в этом простом жесте.

— Раза, то, как было подстроено нападение, то, каким оружием оно совершено… Подкупить разбойников из Дыры проще простого. Это все было спланировано, я уверена, что настоящая цель — это ты. Я думаю, тот, кто стоит за всем этим, очень хорошо тебя знает. Знает тех, кто тебе дорог.

Вэл замолчала, посмотрела в непроглядные, задурманенные глаза Раза и с трудом проглотила ком, вставший в горле.

Он долго обдумывал услышанное, изучая ее лицо пристальным взглядом. Без единой эмоции ровно произнес:

— Мне нужны имена.

Прозвучало как приказ.

Вэл не могла объяснить себе, но внезапно нахлынувшее облегчение вырвалось вздохом. Она поспешно качнула головой и сузила глаза, смотря из-под длинных ресниц.

— У меня нет имен. Но я сделаю все, чтобы назвать их тебе. Обещаю.

Ветер ударил в лицо, заставляя отвернуться, прячась в глубоком капюшоне. Ледяная крошка резанула кожу.

— Кто ты такая?

Поднявшаяся метель скомкала слова Раза, унесла их прочь, в кроны голых деревьев.

— Что? — Сердце кольнул ледяной осколок. Вэл облизнула обветренные ноющие губы.

— Кем ты стала? Почему я смотрю на тебя и больше не узнаю? — тихо, задумчиво проговорил Раза.

Ветер беспощадно трепал его черные волосы, белый колкий снег прятался в мягких прядях.

Вэл скривила губы в горькой ухмылке и подняла голову, безучастно наблюдая за проносящимися по небу серыми плотными облаками.

Раза заметил. Наконец понял, что больше не существует той неопытной, наивной девчонки, которая сбежала от него, прикрываясь благими намерениями как щитом, скрывая свой страх, свою неуверенность, свою жажду свободы.

«Кем я стала, Раза? Ты правда желаешь это знать?»

Точного ответа не существовало. Вэл не могла бы ответить самой себе на поставленный вопрос, и ему не стоило рассчитывать услышать правду. Возможно, она наконец стала собой. Признала себя, темноту, скрывающуюся в сердце, — и пробудившее ее наваждение, имя которому было Раза.

Горько и отчего-то больно было понимать, что не только у жестокого и властного наместника города оборотней была слабость, делающая его уязвимым.

Однажды, сохранив Вэл жизнь, Раза забрал ее себе.

Вэл не знала истины, но догадывалась, что все прошедшие годы бежала от своей привязанности, желая обрести себя былую — свободную. Но теперь она не хотела бежать. Некуда было бежать.

Потому что все, что у нее осталось, — это мужчина, сидевший на белом снегу, разбитый и почти сломленный.

В тот вечер в кабинете наместника, заглядывая в глаза, полные дурмана, Вэл нашла самое главное: она увидела в черных мутных озерах отражение себя.

Именно тогда между ними что-то изменилось. Что-то, что Вэл не могла определить и озвучить.

Сломался и рухнул в пропасть шаткий мостик, перейдя который, она могла оказаться на той самой, другой стороне, где ее ждали серые глаза убитого мальчишки. Где злость на убийцу перетекала в слепую ярость, приправленную собственной виной.

Все это осталось на другом берегу.

Стоило быть откровенной: сломала опоры моста сама Вэл.

Мрак всегда манил ее. Прячась в сумраке, Вэл чувствовала себя уютно. Скрывая свое лицо, превращаясь в тень, она становилась свободной.

Вэл хмыкнула, улыбнулась бегущим по небу плотным облакам и опустила голову, устремляя взгляд в бледное лицо Раза.

Там, в непроглядной, завлекающей темноте ее ждал черный как ночь Зверь. Ее Зверь.

— Ты спрашиваешь — кто я? Может быть, наконец та, которая тебе нужна. — Недобрая усмешка исказила черты лица. — Теперь я могу быть тебе полезной, мой Первый.