Танец змей

Дрожащей рукой она накрыла глаза. Я тут же проклял свою несдержанность.

– Я еще расскажу об этом, – печально вздохнула она, явно не торопясь переходить к тому моменту истории. – Мы прождали в Дувре еще примерно неделю. Я уже решила, что мы с ними в расчете, даже проживала те дни с удовольствием. Мы стали подумывать об отъезде, и вдруг пришла еще одна посылка. – Кэролайн передернуло от этого воспоминания. – Всего лишь бурая бумага и бечевка – но до чего же ужасающее впечатление. Вы не представляете, что я тогда почувствовала. Берта сказала потом, что я закричала, как орлица.

– Не представляю, это верно, – подтвердил я. – Чего же Вестницы от вас хотели?

Кэролайн прикусила губу.

– Они… они хотели, чтобы я проследила за королевой Викторией.

– Что?! – На сей раз я чуть не опрокинул столик. Кэролайн даже пришлось придержать чайник. – Они рассказали вам про принца Альберта? Что королеве нужна была их помощь, чтобы беседовать с покойным?

– Нет, но такое предположение у меня тоже было. Либо это, либо то, что ведьмы проворачивали для нее какие-то мутные дела – варили зелье, увеличивающее продолжительность жизни, или что похуже. Как бы там ни было, Вестницы клялись, что это их последнее поручение для меня и, выполнив его, я смогу вернуться к своей привычной жизни. – Она презрительно усмехнулась. – Или к тому, что от нее осталось.

– И вы согласились.

– У меня не было иного выбора. И эта задача отнюдь не была непосильной. Мне всего-то и нужно было приехать в Виндзор и понаблюдать за замком. Мне сообщили, из какого дома и на какой улице открывается наилучший обзор, и указали, за какой именно башней следует вести наблюдение. Я лишь должна была уведомить их, как только увижу зеленое пламя. На следующий день мне прислали птицу. Сороку. В гостиницу принесли клетку, на которой был ярлык с моим именем. Птица знала дорогу назад, и мне нужно было либо выпустить ее в тот самый миг, когда я увижу зеленые огни, либо убить ее, если до Рождества никаких огней так и не появится. Мне даже посланий отправлять не требовалось.

– И вы увидели зеленый огненный сигнал?

– Да… в ту ночь…

Глаза ее увлажнились. Она попыталась сморгнуть слезы, но безуспешно. Я неуклюже порылся в карманах в поисках носового платка, но не нашел ни одного. А Кэролайн меж тем утерла слезы рукавом.

– В ту самую ночь, когда я впервые увидела те огни, нас нашли.

– Нашли? Кто?

Задавая этот вопрос, я уже знал на него ответ. Я вспомнил, какой ужас был написан на лице Кэролайн, когда она увидела головорезов, которые уносили прочь ту ведьму в плаще.

– Вас выследили те самые ведьмы, которые напали на клинику, не так ли? – с понимающим видом произнес я.

– Да. Я уже видела ту чертовку с золотой вышивкой на капюшоне. Я видела ее на Оркнейских островах и ее же видела в Виндзоре. И там я, – Кэролайн болезненно сглотнула, – я увидела, как она, не дрогнув, перерезала глотку домовладельцу. Я…

Я дал ей время успокоиться, ибо вид у нее был крайне расстроенный, зрачки бегали, словно у нее перед глазами все еще стояла та кошмарная сцена.

– Кто они такие? – спросил я, когда напряжение немного отпустило ее. – Судя по вашему рассказу, женщины, которые напали на нас, – это не те, что велели вам выкрасть книгу.

– Нет. Более того, Вестницы предостерегли меня насчет шайки, которую они именовали «Маргаритками» – те составляли ближайшее окружение погибших предводительниц. И они совершенно безжалостны. Мне велели немедленно уносить ноги, если я когда-нибудь их повстречаю.

– И как вы должны были их опознать? Я имею в виду – отличить одних ведьм от других.

– Вестницы писали, что охоту на меня ведет только та шайка. И если я увижу хоть какую-нибудь ведьму – а я, как вы знаете, весьма поднаторела в их распознавании, – то могу не сомневаться в том, что она из Маргариток.

Я кивнул.

– И… они действительно явились.

– Да. В ту самую ночь, когда Джед и…

Она сглотнула и умолкла, прижав рукав к глазам. Я потянулся было к ней, движимый желанием хоть как-то ее утешить, но подобный жест стал бы верхом неприличия.

– Я очень, очень вам сочувствую, – через некоторое время сказал я. – Жаль, что я не узнал об этом раньше. Прошу прощения, если повел себя резко или…

– Вам неоткуда было об этом узнать, – возразила она. – И ничья смерть не сделает вашу манеру высказываться менее резкой.

Мы оба усмехнулись. Обстановка немного разрядилась, но впереди нас ждало погружение в еще более темный омут.

– Простите, что я не вдаюсь в подробности, – сказала она. – Вам лишь следует знать, что мне удалось спастись, выпустить чертову птицу и организовать для Берты достойные похороны.

Я кивнул, разделяя ее боль.

– Так ведь легче, правда? Когда есть где оплакать усопшего близкого.

Кэролайн попыталась улыбнуться.

– В одной из ведьмовских книг я прочла, что между душой и местом ее упокоения есть связь. Вы, скорее всего, в подобное не верите, а вот я сейчас склонна верить.

Мы снова замолчали – вокруг шумели только бриз и волны, что бились в борт корабля. Было чувство, что мы отдаем последнюю дань погибшим.

Хотелось бы мне прекратить расспросы, но нужно было узнать еще кое-что.

– Полагаю, это все же не конец истории, – сказал я.


Кэролайн покачала головой:

– Отнюдь. Как только я похоронила Берту, мне пришла еще одна треклятая посылка. На сей раз ее доставил сам Харрис, и в ней было нечто куда более важное, чем обертка.

– Смесь для того, чтобы сотворить зеленое пламя?

– Именно. Галлон смеси по их лучшему рецепту. Поверить не могу, как ярко она горит. В том послании Вестницы сообщили, что мисс Макгрей в опасности, что я должна предупредить вас и… – Кэролайн внезапно уронила лицо в ладони, словно ее наконец захлестнуло чувствами после всех выпавших на ее долю бед. Она покачала головой, утирая очередной прилив слез. – Вы знаете, что было дальше.

Я кивнул и дал ей время допить чай, хоть тот уже совсем остыл.

– И тогда вы впервые повстречались с лысым великаном Харрисом? – спросил я. – Он один из людей ведьм?

– Его отец был их человеком. И из того, что он сумел показать жестами, я поняла, что мать его была ведьмой. Судя по всему, кто-то из них чем-то рассердил Маргариток, и те выместили свое недовольство на нем. Язык Харрису отрезали, когда он был еще ребенком. – Кэролайн поежилась. – Не знаю, что стало с его родителями, после того как ведьмы его изувечили.

– Насколько я понимаю, он не знает, где скрываются ведьмы, – сказал я. – Ни Маргаритки, ни Вестницы.

– Нет. Я спрашивала его об этом, но он ответил мне в записках – буквы он выводит еле-еле, – что из соображений безопасности его отослали прочь, что он всю жизнь жил то тут, то там и так нигде не обосновался. Могу лишь предположить, что эта новая шайка – Вестницы – завербовала его, и думаю, что он, с учетом собственного прошлого, только рад им помогать.

– Печальная история, – пробормотал я.

– Да уж.

Я откинулся на спинку стула и, потирая подбородок, попытался мысленно увязать все услышанное воедино.

– Могу я узнать, когда это было? Я про зеленое пламя в Виндзоре.

– Третьего декабря, – не задумываясь ответила Кэролайн. – Никогда не забуду эту дату.

Я посчитал дни в уме.

– Исходя из вашего рассказа, я делаю вывод, что тогда королева Виктория впервые попыталась связаться с ведьмами.

– Впервые? Хотите сказать, что она повторяла попытки? Ведьмы так к ней и не явились?

– Нет.

Кэролайн была озадачена.

– А я думала, что Вестницы отрядили меня следить за ней как раз по этой причине. Я думала, что они не хотели заниматься этим сами, потому что боялись Маргариток или, возможно, опасались, что попадут в засаду; боялись, что на них нападут… как напали на меня.

– Ни одна ведьма не вышла на связь с королевой Викторией, – повторил я и пересказал ей всю нашу историю, начиная с того жуткого визита премьер-министра. – Ее величество знает, что это мы убили верховных ведьм. Теперь она жаждет нашей смерти – и моей, и Макгрея, – подытожил я.

Кэролайн встряхнула головой.

– Но почему ни Вестницы, ни Маргаритки так и не явились к королеве? К чему сначала все эти хлопоты, а потом – полное бездействие?

– Отличный вопрос. И еще та немецкая книга, которую вы упомянули… Все так… невпопад.

Я тяжело вздохнул, а затем вспомнил, что у меня в саквояже все еще лежат те три обрывка бурой бумаги.

– У вас сохранились послания от них? – спросил я.

– Записки на оберточной бумаге? Нет… по крайней мере, не все. А что?

– Возможно – лишь возможно, нам удастся установить, откуда взялась эта бумага. Где ее изготовили. Нечто подобное я проделал во время работы над делом Милашки Мэри. – Тут я остановил себя. Все знали, что я обожаю рассказывать эту историю снова и снова, подобно – по словам Макгрея – дряхлому деду.

– Милашки Мэри Браун? – Глаза Кэролайн распахнулись. – Это та черная вдова, которая отравила дюжину своих мужей после того, как?..

– Застраховала их жизни, – закончил я за нее.

– Да! Помню, как читала об этом в газетах. Так это вы ее поймали?

– Ну… да. А вы не знали?

Кэролайн широко улыбнулась.

– Отнюдь! – Она коснулась чайника. – Нам нужно заварить свежего чаю. Ибо эту историю я послушаю с огромным удовольствием.





ДНЕВНИК – 1830