Танец огня

Когда же последние шаги были сделаны, Трин почувствовала, как крепче сжал её ладонь Кристиан, молча поддерживая. Служитель начал свой ритуал. Хоть и был он простым, но наполнял таинством и ощущением священности происходящего. Арун тихим голосом читал молитвы на древнем, неизвестном Трин языке. Он поднимал раскрытые ладони к разрисованному куполу храма, и тогда солнце освещало его лицо, делая похожим на статую. Склонял голову — и речь его делалась монотоннее, тише, походя на шёпот.

После чтения молитв, служитель храма обратился к Кристиану, спрашивая, добровольно ли его желание стать супругом стоящей рядом женщины. Задал тот же вопрос и Трин. Затем им следовало подтвердить перед алтарём нерушимость своего союза. Арун продолжил, испрашивая у богов совершенную любовь, твёрдую веру, единомыслие и чадородие для жениха и невесты. По окончании ритуала, служитель начертал белой краской на ладонях Трин и Кристиана церемониальные печати и соединил руки, теперь уже мужа и жены. Помощник Аруна повязал на соединённых руках ленты, символизирующие единство душ.

Рэйван и Трин повернулись друг к другу. Губы её тронула лёгкая улыбка, когда наблюдала, как муж склоняет к ней голову, чтоб коснуться поцелуем. Оба чувствовали, как горячим золотом вспыхивали брачные печати на груди, у самого сердца. Нерушимая магия, говорившая о том, что они неразделимы. Одно сердце на двоих. Одна душа на двоих. И никакая сила не отнимет этого.

Она — Трин Рэйван. А он — её семья. Даже если не удастся восстановить её воспоминания, и если всё, что было — стёрлось навеки. У них впереди вся жизнь, чтоб наполнить память новыми моментами. Тем, что никогда не исчезнет, и останется ярко до последнего дня.

Сидя на широкой ветке дерева, укрытый от посторонних взглядов густой листвой, Яр наблюдал за происходящим у храма. Под самим деревом, прислонившись к стволу плечом, стояла Хельга.

— Она прекрасна сегодня… — вздохнул разбойник, глядя, как Трин спускалась по ступеням в сопровождении того, кто теперь был ей законным мужем.

— Согласна, — усмехнулась внизу Хельга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ему повезло, этому некроманту. Он должен знать, насколько ему повезло, — поджал губы томаринец.

— Думаю, что он в курсе, — проворчала инрэйг.

— Должен помнить об этом каждый день. Каждую минуту…

— Да-да.

— И молиться всем богам за такой дар.

— Он будет, — покачала головой женщина. — Но что же до тебя?

— Да? — Яр заставил себя отвести взгляд от счастливой новобрачной и посмотреть на подругу.

— Ты ведь хотел поговорить с некромантом. Хотел рассказать всё Трин.

— Да. Я хотел. Но не сегодня. Сегодня Трин так счастлива. Разве я могу открыть всё в такой день? Он должен запомниться, как самый светлый момент, наполненный любовью и верой. Мы ждали столько лет. Ничего, если подождём ещё немного. Так что — не сегодня, Хельга.

Яр спрыгнул на землю, становясь возле подруги. Обтянул куртку и накинул на голову капюшон.

— Скоро настоящий день рождения Трин. Скоро зацветут яльмары. Она должна это увидеть. Может боги даруют ей память. Хоть каплю тех светлых воспоминаний, что были пережиты много лет назад. А если — нет, то поделюсь своими. Расскажу о том, как была любима отцом и матерью. О том, что сражались до последнего вздоха, чтоб защитить её и Томарин. Пусть и после смерти, но для неё Броз снимет свою маску. Откроет истинное имя. Восстанет из пепла забвения, как подобает смелой птице. И Трин лучшее тому доказательство. Она расправит свои крылья вместо него. К радости отца и матери, что сейчас смотрят с небес на то, как прекрасна их дочь. Она должна знать, что никогда не была брошена. Никогда не была забыта. Никогда не была одинока.

Глава 29

Пожалеть о том, что не запирал свой кабинет, Кристиан успел неоднократно. Особенно злил сейчас смех Зорик, решившей заглянуть к нему, и теперь потешавшейся от души.

— Ты не подумал о последствиях своего решения, верно, Крис? — снова хохотнула инрэйг, едва заставив себя сдержаться под грозный взгляд брата.

Пропади он пропадом, этот конкурс… Поскольку ректорский кабинет наполнился раздражающими запахами сладостей и цветов, да всех возможных ароматов духов, которые источали бесчисленные записки.

Коробки с конфетами, букеты, разноцветные конверты со следами губной помады… Проклятье. Что в головах этих девчонок? Таким образом они хотели заполучить его расположение и выиграть конкурс?

— Скоро это прекратится, — скорее самого себя убеждая, проворчал Рэйван. — Осталась неделя сумасшествия, и придётся сделать выбор. И чтобы поумерить твоё веселье, ставлю в известность — ты включена в комиссию, которая будет определять победителя.

— Ты не можешь быть так жесток, — поморщилась Зорик.

— Могу, — опасно сверкнула улыбка некроманта. — Молись о том, чтоб я не вывесил список комиссии на всеобщее обозрение. Посмотрим, во что тогда превратится твоя берлога.

— Не вздумай, — Зорик ткнула пальцем в его грудь. Затем удивлённо коснулась ладонью рубашки у сердца. — Крис?..

Её золотистые глаза распахнулись шире от волнения, когда ощутила энергию невидимой сейчас печати.

— Да, — просто ответил Рэйван.

— Когда? — с некоторой обидой в голосе спросила сестра.

— В начале прошлой недели, — он глянул на стол, заваленный подарками. — Нужно что-то с ними делать…

— Крис! — одёрнула его Зорик.

— Да?

— И когда ты собирался сказать мне об этом? Почему не сказал? Я бы могла…

— Вот поэтому и не сказал, — мягко произнёс Рэйван, с теплом опуская руку на её плечо. — Так уж вышло, что сейчас нет толковой возможности покинуть Ард. Я бы хотел увезти её хоть ненадолго. Но мы вынуждены находиться здесь. Поэтому и не сказал сразу. И Трин, и мне необходимо было некоторое время, чтоб самим осознать этот шаг. Понимаешь?

— Понимаю, — нехотя сдалась Зорик. — Но я всё равно зла на тебя.

— Ты не умеешь злиться, — Кристиан снова посмотрел на «дары» ардовских воспитанниц. — Раздай это своим подружкам.

— А как же цветы? А записки, Крис? В них столько страсти, столько воодушевления, — снова усмехнулась Зорик, беря один из конвертов и доставая из него небольшой листок. — Ты только глянь, сколько завитушек. Даже разобрать нельзя, что написано…


Рэйван что-то тихо произнёс в ответ, и письмо истлело в руках Зорик, растворяясь в воздухе.

— Бессердечный.

— Именно. Нужно написать это на двери.

— Боюсь, что это будет бесполезно в свете последних событий. Крис?

— Да. Я написал Деверуксу. Письмо отправлено в его столичный дом. Ранее ты упоминала, что дед «прятался» в Деспине.

— Ты правильно поступил.

— Я писал ему не о том, что соскучился, Зорик. Поэтому не нужно цвести здесь, как весенний сад, — нахмурился Кристиан. — Это было в последний раз. Мне надоело писать письма тому, кто не изволит ответить хоть на одно.

— Деверукс ответит, — заверила сестра.

— Возможно. Лишь потому, что я выполнил свою часть договора. Ему придётся как-то отреагировать. Харланд теперь принадлежит мне. Так что оставит свои угрозы.

— Он будет рад.

— Он будет рад тому, что я подчинился его воле, — Кристиан отвернулся к окну, не позволяя Зорик увидеть смятение на его лице. — Для Деверукса всё выглядит именно так.

— Деверукс хочет, чтобы ты был счастлив, Крис. Даже если называет это подчинением его воле. Он всё прекрасно понимает. Слова ведь ничего не значат. Верно? Назови, как хочешь. Главное это то, что на душе, на сердце. Вы одной крови. Нет никакого труда прочитать то, что ты чувствуешь. Скоро бал. Полагаю, что Деверукс захочет приехать.

Кристиан обернулся к ней, глядя скептически.

— Любопытство одолеет его, — развела руками Зорик. — Не выдержит. Наверняка не выдержит. Пожалуйста, Крис. Поддержи этот шаг, если он и правда его сделает. Не испорть всё снова…

Теперь сестра смотрела умоляюще.

— Это я всё порчу? — возмутился Кристиан.

— Я скажу то же самое и Деверуксу при первой встрече, — заявила Зорик. — Даже не сомневайся. Вы оба всё портите. Я уже говорила, насколько похожи.

Продолжить спор им не дали, поскольку в дверь постучали, заставляя умолкнуть обоих. Кристиан пригласил входить, что гость и сделал, сдержанно здороваясь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Капитан Брутус, — улыбнулась Зорик.

— Каэли Зорик… — Йен галантно склонил голову.

— Рада знать, что вы вернулись к своим обязанностям, — улыбнулась она, глядя, как сверкали начищенные серебряные пуговицы на форменном камзоле капитана.

— Благодарю, — Йен прокашлялся в кулак, не к месту вспоминая, как было достигнуто решение о его возвращении в стражи.

— Вижу, вы оба горите желанием посекретничать. Что ж, оставлю вас, — Зорик подмигнула капитану, затем пройдясь мимо него к двери.

Едва сестра скрылась в коридоре, Кристиан пригласил гостя занять одно из кресел у его рабочего стола.

— Надеюсь, не оторвал вас от важных дел, Брутус?

— Нет. Я рад, что могу хоть чем-то помочь, — капитан присел в кресло, в некоторой растерянности глядя на множество коробок и ворох цветов, которыми был усыпан стол и подоконник.

— Вы любите сладкое? — с надеждой осведомился Кристиан.

— Нет… — настороженно отозвался Йен.

— Жаль… Что ж. Тогда поговорим о причине вашего визита.

— Мне удалось найти документы по тому старому делу, — как обычно, начиная говорить о работе, посерьёзнел Йен. — Повредилась только часть их, но это не особо влияет на содержание. Что касается офицера Пайруса, что занимался убийством Ариса Бранта, то и его уже нет в живых. Погиб в последние месяцы войны.

— Понимаю, — тяжело вздохнул Кристиан и сел в своё кресло.

Блестящая и раздражающе пахнувшая гора подарков была так неуместна при этом разговоре, что некромант сдался. Сухо произнеся короткое заклинание, он провёл рукой над столом, обращая всё лежавшее на нём в чёрный прах. Ещё несколько слов — и тот развеялся в воздухе, исчезая. Кристиан опустил руки на освобождённую деревянную поверхность, сцепляя пальцы в замок.

— Почему вас так интересует это старое дело? Ректорское любопытство? Или считаете, что расследование было неверным? Прошло столько лет.

— Я ни в коем случае не хочу поставить под сомнение работу офицера Пайруса. И в некоторой степени мною движет интерес, как ректора. Но и личный также имеется. Я хочу знать, почему именно студент Дэнвей был обвинён в том убийстве. И почему дело было закрыто в связи с его внезапной гибелью.

— Считаете, что это слишком для случайного совпадения? — задумчиво проговорил Йен, потирая гладко бритый подбородок.

Казалось, что капитан и сам не особо верил написанному.

— Хочу послушать ваше мнение, — уклончиво ответил Рэйван.