Танец марионеток

– Могу я предложить вам угощение? Я лично не ем, сами понимаете, по эфирным соображениям, но всегда держу обильные запасы, чтобы достойно принимать искателей знаний.

– Спасибо, не нужно.

– Ах да, я понимаю. Ибо иного рода голод привел вас сюда – жажда знания!

– Можно и так сказать, – пробормотал я и, не подумав, выпалил: – Честно говоря, я иначе представлял себе демона.

– Ха, ты не ошибся, друг Ис! – старик шлепнул себя со всего размаха по бедру и скривил лицо в неестественной улыбке. – Изволь, я удовлетворю твое любопытство и отвечу на невысказанный вопрос: почему я завладел телом этого иссохшего, слабоумного человека? Почему, имея возможность предстать любым человеком, я решил не принимать облик ослепительно красивой женщины или представительного, могущественного мужчины?

– Я не это имел в виду…

– Стыдно признаться, но тщеславие мне не чуждо. Действительно, моим первым порывом было воплотиться в человека, который мог бы произвести великолепное первое впечатление. Однако, как оказалось, чтобы добиться желаемого результата, необходимо хорошо знать своих покупателей. Видите ли, друзья, клиенты букинистического магазина с подозрением воспринимают атлетически сложенного молодого человека или очаровательную женщину за прилавком. Когда в поисках знаний они обращаются к букинисту, то ожидают найти мелкого, безобидного, но владеющего знаниями старика и выходят из равновесия, если реальность не соответствует их ожиданиям. С тех пор, как я изменил внешний вид и взял под контроль это тело, мои продажи значительно выросли.

– Мой вопрос относится, скорее, к…

– Ко всему прочему, предыдущий владелец этого тела вел деятельность весьма прибыльную, но одновременно выходящую за пределы этических норм. Подробности я не хотел бы раскрывать из соображений приличия. Просто хочу сказать, что превратив его имущество в сокровищницу знаний, я, несомненно, значительно помог местной общине, стать членом которой я стремлюсь.

– Хорошо, но как насчет рогов и копыт?

– О, мой друг! Неужели мое демоническое происхождение непременно должно предполагать наличие у меня этих атрибутов?

– Предполагается, что…

– Подобные предположения можно обнаружить в словарной статье «Расизм»! О да, тебе не показалось, друг мой, это классическое проявление дискриминации. Именно такие заявления демонстрируют изъяны в общественном сознании, прикрытые налетом вежливости.

– Мне скучно, – сообщил Йорлан и подошел к окну. – Что это за стебли?

– Ах да, да, наблюдательный глаз человека науки! – взволновался демон, совсем забыв про меня. – Это мой скромный исследовательский проект.

– Обычный горох, растущий в огороде?

– Не обычный, а обыкновенный! Горох, скрывающий тайну! Видишь, друг мой, там растут два вида гороха, с зелеными и желтыми семенами. Мое воображение поразило то, каким образом скрещивание желтых и зеленых линий дает результаты в виде…

– Прости, Вул, но ты ерунду болтаешь, – огорчился Йорлан. – Давай называть вещи своими именами. Посадка бобовых – это огородничество, а не наука.

– Отнюдь. Это масштабный проект, проводимый по нескольким направлениям. Просто подумай о перспективах! Одновременно я провожу подобные исследования с другими видами. Например, недавно мне удалось добиться близких отношений между темноволосой мельничихой и светловолосым пекарем. Живот мельничихи всё округляется. Когда же ребенок родится, согласно моему анализу линии наследования, он будет иметь…

– Грязные от муки руки? – предположил алхимик.

– Это серьезный вопрос! – разозлился демон и топнул в ярости ногой. – Понимание законов наследования будет иметь решающее влияние на наше понимание дальнейшего развития человеческой расы. Станет возможным прогнозирование характеристик нового поколения и даже влияние на них. Мы могли бы устранить негативные признаки и создать расу сверхлюдей…

– Когда-то я знал одного демона, – вмешался я, чтобы продемонстрировать, что я не расист.

– О? – заинтересовался Вул.

Кажется, его звали Месифтотель. Или как-то так. То есть не то чтобы я его знал лично… Но мой друг заключил с ним договор.

– Он отдал ему свою душу в обмен на какую-то сверхчеловеческую силу?

– Точно.

– Отличная сделка.

– Ты тоже так считаешь?

– Конечно. Нет такого понятия, как душа. Тот демон дал себя облапошить.

– Подожди, что? Ты демон, как ты можешь не верить в душу? – спросил я и сразу исправился. – Прости, это, наверное, расистское утверждение, будто все демоны пытаются завоевать человеческие души, так?

– Прощаю, – великодушно произнес Вул. – Должен сказать, в этом стереотипе много правды. Конечно, душа – это вымысел, полностью разоблаченный научным сообществом. Я рекомендую вам, дорогие мои, прочесть хотя бы знаменитый трактат профессора Бинденбурга «Ничего, кроме материи, или Слово об идентичности» или же сенсационную, переворачивающую все обыденные представления диссертацию Вивианны де Ловр «Душа обнаженная. Мифы, легенды и суеверия». К сожалению, то, что является несомненным фактом для человеческих университетов и академий, не проникло даже в наиболее просвещенные социальные слои демонического мира, и там продолжают пользоваться давно высмеянными наукой концепциями. Вы должны понимать, что мир демонов очень консервативен и дремуч. Нашему виду не хватает такого типичного для людей самокопания и неуверенности в себе. Эмпирия нам совершенно чужда. Демону никогда не пришло бы в голову оспорить смысл своего существования. Это отсутствие любопытства к себе и миру является одной из причин, по которым я решил покинуть свой дом.

– А другие причины? – неосмотрительно спросил я.

– Ну, я устал от крысиных бегов, – ответил демон, повесив голову. – От постоянной гонки за людскими душами ради выполнения квартального плана. От постоянного растущих требований по количеству ежемесячных контрактов и бесконечного продвижения по дьявольской лестнице только ради того, чтобы оказаться в круге ада повыше и получить более впечатляющий титул. Впрочем, я бы никогда не поднялся в иерархии выше ассистента вице-архидемона. Поэтому я решил покинуть тот мир и найти свой собственный путь. Найти свой собственный смысл…

– Ты получил, что хотел? – фыркнул на меня Йорлан. – Не надо было его подначивать. Теперь он расклеится и расскажет нам всю историю своей жизни.

– Это просто не для меня. Эта вечная погоня, жизнь в бегах, ни минуты на то, чтобы остановиться и подумать…

– Это будет долгая история, ведь этот мерзавец бессмертен.

– Ни минуты, чтобы задуматься над тем, за чем, собственно, мы гонимся. Но если бы мы только задумались на мгновение, мы бы осознали, что цели, которую мы ищем, не существует.

– Нам, наверное, стоит поесть гороха, его рассказ надолго.


– Мы бы поняли, что гонимся за абстрактным социальным конструктом, лишенным какой-либо реальной ценности. За пустыми цифрами, выписанными в бессмысленные столбцы.

– Если мы съедим только желтые семена гороха, как это повлияет на его эксперимент?

Демон прервал свою тираду, видя, что мы его вообще не слушаем.

– Ах, конечно, моих знаменитых гостей интересуют в первую очередь книги! Скажите только, что вам нужно!

– Вул, ты слышал о трактате под названием «О появлении монстра»?

– Конечно, какой же ученый в этой стране не слышал об этом произведении? – Вул немного опечалился. – К сожалению, мне так и не удалось увидеть его своими глазами. Даже неизвестно, есть ли у него копии или существует только оригинал.

– Казалось бы, он обладает демоническими способностями, а букинист из него так себе, – пробормотал Йорлан.

– Я могу предложить много других полезных текстов с подобной тематикой! – воскликнул демон, желая доказать свою полезность, и начал копаться в коллекции. – Да, много интересных материалов о Круге и языческих традициях Каэлларха. Есть легенды об истинной магии, зародившейся в дебрях этой страны и оживлявшей дикие инстинкты ее жителей.

– Не переусердствуй с этими материалами, – бросил Йорлан, глядя на очередные огромные тома, выложенные у моих ног букинистом. – Чрезмерное рвение хуже пошива.

– Пошив – очень полезное дело, – вставил я, просматривая одну из книг.

– Ха! Хорошо! Взгляни в глаза любому портному, и ты заметишь дьявольскую искру, мелькнувшую в глубине! Их души поглощены злом!

– Не существует такого понятия, как душа, – запротестовал Вул, вываливая на пол рядом со мной еще один том. – А дьявольская искра, как правило, заключена в лимфатических узлах.

– Интересно, откуда ты это знаешь. Гороховые зерна поведали?

– Хватит, – оборвал я. – Гиена, Парша, бегите сюда.

Двери распахнулись, и в дом ворвалась моя охрана. Я указал им семь книг, которые меня заинтересовали.

– Берите их, и мы возвращаемся в монастырь.

– Мы не носильщики!

– Чтобы обеспечить защиту нашему поручику, нам необходимы свободные руки и свобода маневра.

– Хватит ныть, за работу! – И, повернувшись к демону, я спросил: – Сколько я должен?

– Ах, не нужно, для любителей знаний в моем магазине все бесплатно.

– Вул, ты действительно безнадежен в ведении бизнеса, – заявил Йорлан.

– В таком случае, могу я заинтересовать вас небольшим пожертвованием на благотворительность? – Вул поставил нам под нос маленькую баночку с мелкими монетами. – Все на покупку учебников для бедных демонов из низших кругов ада. Знаете ли вы, что уровень безграмотности в аду превышает двадцать процентов? Это настоящее бедствие. Многим бедным демонам не хватает средств даже на то, чтобы научиться писать, а под договорами они вместо подписей ставят отпечатки копыт.

– Прости, Вул, – вставил алхимик. – Но знаешь, как говорят: «Благими намерениями…

– …из пустого не нальешь». Да, я знаю.

Обратный путь мы преодолели без происшествий, если не считать того, что Гиена уронил одну книгу в грязь. Во всяком случае, без каких-либо личных потерь. Убедившись, что Ника не заметила отсутствия Йорлана, я закрылся в своей келье и углубился в чтение. Несмотря на отсутствие нужного манускрипта я надеялся, что, изучая прошлое Каэлларха, получу кое-какие сведения по интересующей меня теме.

В одном я был уверен – работа, упомянутая Вараком с таким благоговением, явно относилась к языческому периоду истории этой провинции. Исторически сложилось так, что провинция прошла через три религиозные эпохи. Нынешней дуалистической вере всего несколько десятилетий, и она возникла как ересь в утробе монотеистической эрейской религии, воранизма. В течение сотен лет Эрея и Каэлларх имели общую религию, учение которой звучит примерно так же, как и любая другая монотеистическая вера – существует некая единая абсолютная сущность, создавшая всё вокруг (Зодчий) и защищающая свое творение от замыслов Разрушителя, абсолютно деструктивной силы. У сопротивления была общая с оккупантами вера, и для бунтовщиков это была большая проблема, так как они всячески подчеркивали и усиливали различия между захватчиками и местным населением. Тот факт, что название религии, воранизм, произошло от столицы Эреи, Ворейна, не способствовало духовному укреплению любителей независимости. Один находчивый священнослужитель, Инор Дур, придумал новый извод воранизма, и благодаря антиэрейской пропаганде ересь мгновенно овладела провинцией. Дуранистическая вера сводилась к тому, что Зодчий и Разрушитель – это две стороны одной медали, два аспекта одного и того же бытия. Конечно, вопросы теологии никого в Каэллархе не интересовали. Дуранизм аборигены выбирали не потому, что он, на их взгляд, лучше объяснял сущность мира или отвечал на мучившие их метафизические вопросы. Они выбрали дуранизм потому, что так отличались от эрейцев и могли их еще больше ненавидеть. С этого момента трения между Эреей и Каэллархом стали носить и религиозный характер, а каждый местный житель, задержанный патрулем оккупантов за публичное мочеиспускание, вопил во всю глотку, что подвергается преследованиям за свои религиозные взгляды.

Всё это – современная история. Однако из древности до нас дошли свидетельства о темных временах беспощадного, жестокого язычества, царившего в Каэллархе на протяжении тысячелетий, прежде чем здесь появился столь же жестокий, хотя и более организованный в своей беспощадности монотеизм. Языческие времена – это не только эпоха многобожия, человеческих жертвоприношений и танцев нагишом вокруг костра, но и период мощной магии, которой боги охотно одаривали своих последователей. Сейчас магия в Эрее находится в руках некромантов, закрытой, элитной касты, и все они состоят на королевской службе. В Каэллархе же долгие годы магии и вовсе не было, именно поэтому, среди прочего, провинция не может сбросить иго Эреи. Поэтому нет ничего удивительного в том, что кто-то из лагеря повстанцев, услышав рассказы о могущественной магии, которой владели его предки в языческие времена, захотел оживить ее.

Но вера в легенды о былой славе – это скорее проявление отчаяния, нежели солидный план сражения. Тем не менее Варак, кажется, был уверен, что «О появлении монстра» – это ключ к открытию тайн утраченной мощи, и, скорее всего, Круг разделял его убеждения. А поскольку про Круг мы знали только то, что он существует и строит заговор против эрейской власти, то любой след был для нас хорош. Лично я считал идею использовать силу мертвой религии для борьбы с захватчиком совершенно нереалистичной. Я мог представить только два сценария, которыми эта история могла бы закончиться. Сценарий первый: могущество языческих богов оказывается такой же выдумкой, как и величие монотеистического бога, и эрейские войска давят остатки сопротивления своими тяжелыми сапожищами. Сценарий второй: отчаянные бунтари пробуждают и выпускают в мир какую-то древнюю силу, которую не могут контролировать, а их жизнь превращается в такой кошмар, что они вспоминают оккупацию, как золотой век.





* * *


Следующие дни были для меня очень плодотворными, хотя лично я не покидал стены монастыря и особняка Мальдолини. Каждый по-своему справлялся со смесью скуки и тревоги, сопровождавшей нас неотлучно и ставшей неотъемлемой частью службы в Каэллархе. Герард целыми днями сидел, запершись в башне, и размышлял над гипотетическими сценариями открытого бунта по всей провинции. Ника увлеченно выстраивала сеть информаторов и повсюду находила заговоры и угрозы. И я сам нуждался в каком-то занятии, которое могло бы спасти меня от повседневной рутины: проверки постов, назначения патрулей и оформления пропусков. Для всего этого у меня были сержанты, которые только потому и получили свое звание, что на них можно было возложить определенные задачи и не беспокоиться, не облажаются ли они часом. Следуя этой логике, я приказал Зеленому получить сведения о древнем тексте. Впервые в истории своей службы в полку сержант получил возможность доказать полезность своего академического образования. Для Чи же нашлось более достойное поручение – сжечь дотла бордель «Под бутоном розы». Я заранее согласовал этот вопрос с Никой, которую не нужно было специально убеждать. Конечно, я привел аргумент, что поджог борделя позволит нам получить ценную информацию от Араи, но у меня сложилось впечатление, что капитан согласилась бы на это, даже если бы мы ничего не получили взамен. С ее точки зрения такой пожар просто сократил бы количество мест, где наши люди непродуктивно тратят время. Однажды ночью Чи взяла несколько доверенных людей, убедилась, что никто из наших не сидит в «Бутоне», и подпалила его, используя горючее зелье, приготовленное Йорланом. Всю ночь моросил дождь, но к утру от здания все равно осталось только пепелище.

Между тем патрули ежедневно приносили все больше сообщений о жестких стычках, в которых эрейцы обвиняли провокаторов из Городской стражи. Если случайное столкновение со стражей, оставшееся на счету Оуанги, еще можно было квалифицировать как несчастный случай на работе, то дальнейшие события свидетельствовали уже о массовом проявлении враждебности. На следующий день после неудачной операции прокатился слух о драке одного эрейского солдата с группой стражников, закончившейся смертью двух из них. Вышеупомянутый солдат был сержантом кавалерии по имени Джанфранко Лаццала, хотя в некоторых кругах его называли Олухом.

Затем до нас стали доходить все новые и новые истории о столкновениях между стражниками и эрейцами. Конфликт Стражи и нашего полка был практически традицией, но до сих пор местные предпочитали не провоцировать королевских воинов. Но недовольство населения нарастало, и симпатии стражников все чаще оказывались на стороне Каэлларха, а не Эреи. Все мы – и солдаты эрейской армии, и бойцы Седьмого полка – задавали друг другу один и тот же вопрос: как долго Толстый Альф будет терпеть это?

Граф Альфред де Верде был командующим гарнизоном Д’уирсэтха и высокопоставленным военачальником провинции. Аристократическое происхождение не мешало ему быть в душе солдатом и иметь ум блестящего стратега. Даже наш полковник восхищался его талантами, хотя обычно откровенно презирал всех своих начальников. Для эрейской армии граф был живой легендой со времен континентальных войн, когда он впервые прославился серией победоносных кампаний при подавлении мятежей в послевоенный период воссоединения Королевства.

По Д’уирсэтху гуляло множество слухов о статусе де Верде при королевском дворе. С его заслугами можно было бы стать главнокомандующим всего Королевства, а не начальником гарнизона в захудалой провинции. Почти все гипотезы (за исключением откровенно бредовых, согласно которым граф – или оборотень, или лишенный самоконтроля эротоман) сводились к политическим соображениям. Он был любимцем старого короля, но после смерти последнего и установления регентства графа, очевидно, признали опасным и потому отправили в удаленный и опасный для здоровья Каэлларх.

Впервые я имел дело с де Верде два года назад во время крестьянского восстания в Лодентале. Тогда крестьяне захватили всю провинцию и вынудили наш полк вместе с оставшимися в живых королевскими войсками спрятаться за стенами губернаторского замка. После нескольких недель отчаянной обороны мы уже ели подошвы собственных сапог, когда де Верде пришел с подкреплением и разгромил повстанческую армию с такой легкостью, словно ему угрожала свора малышей.