Тайна Чёрного амулета

Томас Гэбриел вздохнул. Затем поправил воротник.

– Что вы творите? – рявкнул он, решительным шагом направившись в коридор. Его встретила оглушительная тишина. Красные глазки уставились на него, а потом все чертенята, как по команде, потупились. Томас Гэбриел осмелел, он скрестил руки на груди и повысил голос.

– Как известно некоторым из вас, мистер Гивенс – мой наставник. – Томас Гэбриел наколдовал белые искры, чтобы казаться внушительнее, лишь бы они не погасли.

Чертенята зашушукались.

– Итак! – произнёс Томас Гэбриел. – Кто мне объяснит, что здесь происходит?

Вскоре всё прояснилось. Пару месяцев назад несколько чертенят обнаружили, что заклинание на их банке расшаталось, и, когда Гивенс покидал дом, они вылезали на свободу. Вскоре они стали выпускать и остальных. Как только они заполучили весь дом в своё распоряжение, они отключили сигналы тревоги и волшебные устройства, которые уведомляли Гивенса о вторжении. В общем, всё обернулось неплохо для Томаса Гэбриела и остальных, хотя чертенятам они бы ни за что в этом не признались.

– Я не выдам вас на этот раз… – заявил он, и чертенята с облегчением выдохнули. Но он проследил, чтобы все вернулись в банки и плотно закрыли крышки. В качестве наказания он заставил нескольких чертенят обойти вместе с ним весь дом и показать волшебные устройства и сирены, которые они отключили, и объяснить, как снова включить их, когда он уйдёт.

Пока Томас Гэбриел возился с чертенятами, Джонс и Руби успели тщательно осмотреть картину. Она схватила его за руку, когда Джонс подошёл к холсту слишком близко.

– Револьвер сказал, она оживёт, только если кто-то приблизится, – предупредила Руби.

Джонс кивнул и стал кусать губу.

– Расскажи ещё раз, что сделал Гивенс.

– Он подошёл к картине, и тролли зашевелились. Они позволили ему открыть дверь ключом, таким же, как этот. – Руби вынула ключ, который она сделала. Он казался ещё более уродливым и бесформенным, чем она помнила. Она провела пальцем по искривлённому кончику, затем осмотрела зубчатую сторону, гадая, сработает ли он. – Ну, почти такой же.

Джонс тоже осмотрел ключ, повертев его в руке.

– Как думаешь, получится?

– Меня беспокоит не ключ. А тролли.

Джонс снова взглянул на картину, и Руби догадалась, о чём он думает.

– Они позволяют открыть дверь только Гивенсу, да? Значит, мы не войдём.

– Может, и войдём, если сделаем фетч Гивенса, достаточно правдоподобный, чтобы обдурить их.

– Но для этого ведь нужна магия.

– Есть и другой способ изготовить фетч.

– А я думала…

– Когда той ночью я произнёс заклинание, чтобы поймать вампира, магия говорила со мной громче, чем раньше. Я не мог заснуть.

– Но если мы отыщем Потрошителя и он решит нашу проблему, ради этого стоит постараться, правда?

– Возможно, но я простой мальчик, а простые мальчики не колдуют.

– Пожалуйста, Джонс.

– Нет. Мы сделаем фетч без магии. Всё, что нам нужно, найдётся в доме.



Они действительно нашли всё необходимое. Руби сняла чёрные волоски с расчёски, лежавшей на туалетном столике в спальне Гивенса. В мусорном ведре они даже обнаружили остриженные ногти. Тем временем Джонс встряхнул нестираные рубашки над кроватью и собрал белые ошмётки кожи и волоски.

Пока они собирали «Гивенса» по кусочкам, Томас Гэбриел копался в снадобьях и зельях, которые лежали на полках в кладовке. Наконец он нашёл то, что искал, – банку с жёлтыми кристаллами и банку с красным порошком, он принёс их наверх и стал наполнять ванну.

Бросив кристаллы в воду, которая стала ярко-жёлтой, он старался не думать о том, что магия внутри него тоже исчезнет без следа. Он прошептал молитву, прося вирд сжалиться над ним и даровать то, чего он хотел больше всего на свете: найти человека по имени Потрошитель, который поможет исправить его Инициацию.

– Я буду хорошим Опустошителем, – сказал он; вода успокоилась, и он увидел своё мутное отражение на жёлтой глади. – Мне просто нужен шанс, чтобы доказать это.

Больше он ничего не успел сказать, Руби и Джонс вошли в ванную с фрагментами Гивенса, которые удалось найти, и он снова перемешал воду, – его отражение исчезло.

После того как они бросили в ванну все предметы, Томас Гэбриел поднёс к воде банку с красным порошком.

– Надеюсь, получится, – сказал он. – Это не лучший способ создавать фетч.

– Я же говорила, без магии не обойтись, – сказала Руби, шутливо стукнув Джонса по плечу.

– Высыпай весь порошок. Должно сработать, – подбодрил Джонс, сердито глянув на Руби.

Вода сразу покраснела. Затем вспенилась и закипела, завитки пара поднялись над поверхностью. Внезапно вспыхнул такой яркий свет, что дети чуть не ослепли, и потом ещё долго перед глазами стояли красные пятна. Когда вода почернела, Джонс в нетерпении склонился над ванной.


– Начинается, – сказал он.

Он показал на пальцы, вынырнувшие из воды; бледные и вялые, они хватались за воздух. Но чем больше они двигались, тем сильнее становились.

Через несколько минут появилась голова и плечи фетча. Он с трудом сел в ванне, тяжело дыша, чёрные волосы прилипли ко лбу. Получилась вполне пристойная версия Гивенса, только выглядел он так, будто был при смерти. Такой бледный, что кожа казалась серой, цвета сырого картона.

– Выглядит не очень, – прошептал Томас Гэбриел. – Долго он не протянет.

– Тогда поторопимся, – ответил Джонс.

Он протянул фетчу полотенце и кивнул ему, чтобы встал. Он двигался рывками, будто ожившая марионетка, однако вскоре его движения стали естественнее.

Мальчики быстро натянули на фетча одежду из шкафа Гивенса. Теперь существо больше походило на человека.

– Ты человек, – сказал Джонс.

– Ты Рэндалл Гивенс, – сказал Томас Гэбриел. – Очень важная личность.

– Как я стал таким важным? – спросил фетч хриплым голосом.

– Ты совершил много важных поступков.

– Не помню ни одного.

– Это не значит, что их не было.

Фетч открыл было рот, но снова закрыл его. Руби заметила, как что-то соскользнуло с его головы. Одно ухо съехало вниз.

– Вперёд, – сказал Джонс, потащив его из спальни. – Ты должен нам помочь.

Осилить лестницу было нелегко, но они всё же добрались до кабинета Гивенса, и Руби дала фетчу свой ключ и, прежде чем открыть дверь, объяснила, что от него требуется.

Фетч подошёл к картине, тролли сразу зашевелились с обеих сторон и свесились с холста, чтобы понюхать воздух. Руби, Джонс и Томас Гэбриел наблюдали с порога, надеясь, что стражей удастся обмануть. И действительно – они кивнули друг другу и вернулись на место, скрестив лапы. Их мутные зелёные глаза глядели с презрением, когда дети наконец отважились подойти, но тролли ничего не сказали и даже не пытались схватить их.

Фетч протянул ключ к картине. Изображение ожило, и маленький дом на заднем фоне стал расти, пока не заполнил всю раму.

Ключ щёлкнул в замке, и дверь распахнулась перед ними. Руби и остальные заглянули в коридор, высеченный в скале и освещённый свечами, которые стояли в настенных канделябрах на равном расстоянии друг от друга. Пахло сырым камнем, и где-то во мраке капала вода. Стены из шершавых камней уходили вперёд метров на сто, затем заворачивали налево.

– После вас, – сказал Джонс, протянув руку фетчу и торопя его. Тот улыбнулся, и его губы дёрнулись. Джонс испугался, что они отвалятся, но на этот раз обошлось, и фетч повёл их по коридору, бесшумно ступая в полумраке мимо стен с мерцающими от свечей тенями.

Голова фетча уже раздулась с одной стороны, и в призрачном свете казалась ещё страшнее, будто картофелина.

– Нельзя терять время, – шепнул Томас Гэбриел остальным. – Если фетч развалится, обмануть троллей не удастся, и нас ждут серьёзные неприятности, как только мы вернёмся в кабинет.

Джонс кивнул и ускорил шаг. Руби не отставала, она схватила фетча за руку и потащила за собой, стараясь не тянуть слишком сильно, – как бы что не отвалилось.

В конце коридора они повернули налево и вошли в просторную комнату, похожую на крипту или усыпальницу. Зажглись свечи, и призрачные тени упали на блестящие от влаги стены, покрытые светло-зелёной слизью. Где-то капала вода.

Посреди комнаты стоял белый мраморный пьедестал, а на нём лежала голова с закрытыми глазами. Она была в отличном состоянии, ещё не успела пожелтеть и ссохнуться. Хотя лицо было старым и морщинистым, на щеках играл здоровый румянец, а губы были красными и пухлыми. Нос и уши казались слишком крупными, и Руби вспомнила, что у стариков часто так бывает, – что-то растёт больше, чем нужно. Волосы торчали из ушей, как белые проволоки.

Вода продолжала капать. Кап-кап. Было холодно.

Руби, Джонс и Томас Гэбриел переглянулись, соображая, что же делать. И вдруг голова открыла глаза.





Глава 11




Голова хлопала глазами, как птица, сбитая с толку. Затем глянула на фетча и утомлённо вздохнула.

– Какие бы пытки ты ни предпринял на этот раз, Гивенс, я ничего тебе не скажу. С чего ты взял, что я передумаю после двухсот лет заточения?

– Я… мы…

Руби вышла вперёд, пока фетч мямлил и запинался, не зная, что сказать, откашлявшись, сказала:

– Это не Гивенс. Это фетч.

Голова нахмурилась.