Тайна Чёрного амулета
Часть 12 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Руби застыла на полушаге.
– В чём дело?
– Заколдованные картины оживают, только если близко подойти.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел их однажды. Если бы такие картины оживали всякий раз, когда кто-то входит в комнату, тролли только и делали бы, что прыгали туда и обратно. Они бы набросились на тебя, как только ты появилась.
Руби замерла на месте, следя за троллям – вдруг пошевелятся. Но они не шелохнулись. Согласившись с револьвером, она обернулась и направилась к книжным полкам, пробежала пальцами по корешкам, пока не нашла чёрную Книгу фантазий. Она взяла её с полки и села за стол, открыв её на первой странице, как тот мастер. Книга была пуста. Ничего, кроме хрустящих белых листов. Руби взяла чёрный карандаш из подставки на столе и поднесла его к бумаге. Но вместо того чтобы рисовать, она принялась заштриховывать бумагу. И вскоре через серый фон проступили очертания ключа, точно повторяя рисунок Мастера с предыдущей страницы.
Затем Руби начала обводить ключ по контуру – как можно аккуратнее. Оказалось, это совсем не сложно, если вести карандаш по выступающим линиям. Даже руны получилось скопировать. Наконец, довольная проделанной работой, Руби залюбовалась рисунком. Но вдруг она резко подняла голову, сообразив, что больше не слышит стука лопат и камней снаружи.
Она чуть не вскрикнула, когда в доме раздались голоса.
Руби схватила книгу и перевернула её. Затем встряхнула, как это делал мастер. Но ничего не произошло. Ключ не выпал. Она встряхнула сильнее. Что-то стало появляться, будто выскальзывало из литейной формы. Половинка ключа, с зазубринами, высунулась из книги. И всё. Руби всё ещё трясла книгу, как вдруг услышала шаги. Кто-то стремительно приближался к кабинету.
Руби взялась за ключ – тёплый, как свежеиспечённый хлеб, и стянула его со страницы. Сначала он был ровным, но потом начал кривиться, головка получилась бесформенной и уродливой. Запах раскалённого металла ударил ей в нос, и она едва сдержалась, чтобы не чихнуть.
Руби вырвала страницу и захлопнула Книгу фантазий. Затем быстро поднялась. Поставила её обратно на полку и обернулась к картине.
Шаги приближались.
Бежать некуда, кроме как домой. Поэтому Руби зажала ключ в зубах и быстро отыскала шлепковую пыль в кармане. Она исчезла в тот самый момент, как дверь кабинета распахнулась.
Запыхавшись, Руби ворвалась в свою комнату и с минуту переводила дыхание. Она так сильно стиснула зубами ключ, что мышцы свело. Только когда она разжала челюсти, вынула ключ изо рта и отдышалась, она набралась смелости вызвать кабинет в зеркале для наблюдений – это было намного проще теперь, когда она побывала там. Два тролля на картине всё ещё стояли на страже с двух сторон. Лучи солнца пробивались через окно, оставляя светлые пятна на красном ковре.
Мастер листал толстую книгу, которую он взял с полки. Уилфред робко подошёл к порогу и встал, потупившись. Когда мастер нашёл, что искал, он сунул книгу под нос мальчику.
– Вот как надо собирать майоран, – сказал он, ткнув пальцем в страницу. – Иди и потренируйся.
Уилфред кивнул и ушёл.
– Обед через час! – крикнул мастер ему вслед. – И проверь, чтобы в фургоне было достаточно продуктов как минимум на несколько дней пути. Мы вернёмся на лей-линию, но сначала заедем в аббатство святого Ансельма. Нужно выполнить поручение Ордена. Отнеси в фургон как можно больше розмарина с солью и банки серебряного пламени. В аббатстве водятся виты, нужно подготовиться.
Глава 10
За весь день магия ни разу не заговорила с Эдом. Сначала он радовался, что голос не отвлекает его, особенно потому, что было воскресенье – свободный день для компьютерных игр и телевизора. Но час проходил за часом, и он понял, что магия молчит, потому что она сделала своё дело. Мысли не давали ему покоя после ночной прогулки по Пустынным землям. Магия знала – и он знал, – что обычная жизнь теперь кажется совсем другой. Чужой. Будто кто-то по-дружески положил ему руку на плечо и помог взглянуть на себя со стороны.
– Всё хорошо, милый? – спросила мама, когда он спустился на кухню.
– Конечно.
Но стакан молока показался кисловатым, а печенье, которое он жевал, – не таким хрустящим, как обычно.
– Знаешь что? – сказала мама, надевая пальто. Эд улыбнулся и покачал головой. – Мы с папой планируем грандиозные летние каникулы. Для нас троих. Где-нибудь, где жарко и очень весело. – Она открыла брошюру и показала на страницу. – Видишь? Там будут водные лыжи, парусники, подводное плаванье…
Эд взглянул на глянцевые страницы с улыбающимися людьми, которые веселились от души.
– Здорово, – сказал он.
– Да? По тебе не скажешь. Можем поехать в другое место, куда захочешь.
Эд взял себя в руки.
– Нет, правда, замечательное место. Я… просто никак не привыкну ко всему этому… вот и всё.
– Понимаю, – она крепко поцеловала его в макушку. – Мне пора бежать. Мэри опять поругалась с мужем, – сказала она, закатив глаза. – Хочет поболтать, как обычно. Ничего, если ты побудешь один? Папы тоже дома нет.
Эд кивнул.
– Не забудь, вечером смотрим фильм. Ты выбираешь, помнишь? Так что поторапливайся.
– Ладно.
Он остался один за столом, размышляя о школе и каникулах, и маминой подруге Мэри, которую он видел несколько раз – яркая помада, светлые кудри и большие зубы. Запах маминых духов повис в воздухе, как недомолвка, и Эд подумал, как больно будет потерять её и отца, если Высший совет разоблачит Томаса Гэбриела. Но его мучила мысль, что ради новой жизни он пожертвовал слишком многим. В тот день, когда он покинул Пустынные земли, в его сердце появилась зияющая пустота, которую ничем не заполнишь.
Эд так сильно задумался, что когда на кухонном столе появилась банка из-под джема с сообщением внутри, он чуть не откусил себе язык от неожиданности. Он сразу понял, что письмо от Руби, потому что узнал почерк.
Я подсмотрела за тобой всего на секундочку!
Мы собираемся разузнать про Потрошителя.
Хочешь с нами? Если да, встречаемся в гостиной.
Эд забарабанил пальцами по столу, размышляя, что делать. Затем встал, поднялся к себе в спальню и достал из комода экстренную бутылку шлепковой пыли.
Оказавшись в коттедже, он обнаружил Руби и Томаса Гэбриела в гостиной, как и говорилось в записке.
– Джонс! – воскликнула Руби, помахав ему сквозь облако шлепковой пыли, осевшей на пол. Но мальчик ничего не ответил, он стоял, растерянно озираясь, будто сомневался, что поступил правильно.
– Джонс? – Руби встревожилась. Он смотрел на неё, как испуганная птичка. – Ты в порядке?
– Думаю, да.
– Выглядишь…
– Потерянным, – сказал Джонс, кивнув.
– Почему?
Джонс прикусил губу. Ему было слишком стыдно признаться, как важно быть Опустошителем, ведь он всеми силами убеждал их, что хочет быть обычным мальчиком.
– Этот дом хранит столько воспоминаний, – сказал он и показал на камин. – Мэйтланд всегда проверял, хорошо ли я вытер пыль.
– Если тебе так тяжело возвращаться, почему ты пришёл? – спросил револьвер.
Джонс нахмурился.
– Мне показалось, это важно. Нужно найти Потрошителя, так? Что вам удалось выяснить? Я должен вернуться домой к вечеру, мы будем смотреть кино.
Однако Руби мало что смогла рассказать ему. Она ничего не знала о тайной комнате на картине. Даже имя Опустошителя, за которым она наблюдала, и где находится его дом. То есть им троим придётся отправиться туда вместе.
– Готовы? – спросила она, когда они встали в кольцо, приготовив шлепковую пыль. Мальчики кивнули. Руби закрыла глаза и подумала, куда хочет отправиться, и пыль зашипела.
Томас Гэбриел оглядел кабинет. В лучах заходящего солнца, струившихся из окна, он сразу узнал, где находится, и ему это не понравилось. Совсем не понравилось.
– Это дом Рэндалла Гивенса, – шепнул он. Остальные удивлённо глянули на него.
– Ты бывал здесь? – спросил Джонс.
– Да! Гивенс – мой наставник. Я приходил к нему, когда он взялся обучать меня. Это он проверяет мои магические способности. И это он дал мне карточку, – Томас Гэбриел достал тикающее приглашение из кармана и помахал им в воздухе. – Нужно уходить. Немедленно!
– Успокойся, – сказала Руби. – Гивенса здесь нет. Он уехал с учеником не меньше часа назад.
– Успокойся? – выдавил Томас Гэбриел. – Этот человек – глава Высшего совета. Если он узнает, что я явился к нему в дом без разрешения, он сразу вышвырнет меня из Ордена. Скажет, что я не гожусь быть Опустошителем.
Руби ласково положила ему руку на плечо.
– Он никогда не узнает, что мы были здесь.
– Ты правда думаешь, что такой человек, как Гивенс, оставит свой дом без охраны? – ответил Томас Гэбриел.
Неожиданный БАМ! над головой заставил его вздрогнуть.
– Видите! Нужно уходить!
– Нужно остаться! Мы должны проникнуть в тайную комнату за картиной, – прошептала Руби, указывая на стену.
Руби и Томас Гэбриел молча глядели друг другу в глаза, будто хотели испепелить. И вдруг они услышали смех и топот. Джонс приложил ухо к двери кабинета и прислушался, затем открыл её и осторожно выглянул в коридор. Смех стал громче.
Джонс обернулся и улыбнулся остальным.
– Чертенята, – сказал он. – Всего лишь маленькие шалуны.
Томас Гэбриел выглянул за дверь и увидел целую толпу чертенят у подножия широкой лестницы. Они ели, пили и таращились на то, как два смелых чертёнка скатывались с лестницы на чайных подносах, выставив руки и подпрыгивая на каждой ступеньке. Половина толпы взвыла от восторга, а другая половина застонала, когда один из чертенят скатился вниз, а пустой поднос взмыл в воздух и приземлился прямо ему на голову.
– В чём дело?
– Заколдованные картины оживают, только если близко подойти.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел их однажды. Если бы такие картины оживали всякий раз, когда кто-то входит в комнату, тролли только и делали бы, что прыгали туда и обратно. Они бы набросились на тебя, как только ты появилась.
Руби замерла на месте, следя за троллям – вдруг пошевелятся. Но они не шелохнулись. Согласившись с револьвером, она обернулась и направилась к книжным полкам, пробежала пальцами по корешкам, пока не нашла чёрную Книгу фантазий. Она взяла её с полки и села за стол, открыв её на первой странице, как тот мастер. Книга была пуста. Ничего, кроме хрустящих белых листов. Руби взяла чёрный карандаш из подставки на столе и поднесла его к бумаге. Но вместо того чтобы рисовать, она принялась заштриховывать бумагу. И вскоре через серый фон проступили очертания ключа, точно повторяя рисунок Мастера с предыдущей страницы.
Затем Руби начала обводить ключ по контуру – как можно аккуратнее. Оказалось, это совсем не сложно, если вести карандаш по выступающим линиям. Даже руны получилось скопировать. Наконец, довольная проделанной работой, Руби залюбовалась рисунком. Но вдруг она резко подняла голову, сообразив, что больше не слышит стука лопат и камней снаружи.
Она чуть не вскрикнула, когда в доме раздались голоса.
Руби схватила книгу и перевернула её. Затем встряхнула, как это делал мастер. Но ничего не произошло. Ключ не выпал. Она встряхнула сильнее. Что-то стало появляться, будто выскальзывало из литейной формы. Половинка ключа, с зазубринами, высунулась из книги. И всё. Руби всё ещё трясла книгу, как вдруг услышала шаги. Кто-то стремительно приближался к кабинету.
Руби взялась за ключ – тёплый, как свежеиспечённый хлеб, и стянула его со страницы. Сначала он был ровным, но потом начал кривиться, головка получилась бесформенной и уродливой. Запах раскалённого металла ударил ей в нос, и она едва сдержалась, чтобы не чихнуть.
Руби вырвала страницу и захлопнула Книгу фантазий. Затем быстро поднялась. Поставила её обратно на полку и обернулась к картине.
Шаги приближались.
Бежать некуда, кроме как домой. Поэтому Руби зажала ключ в зубах и быстро отыскала шлепковую пыль в кармане. Она исчезла в тот самый момент, как дверь кабинета распахнулась.
Запыхавшись, Руби ворвалась в свою комнату и с минуту переводила дыхание. Она так сильно стиснула зубами ключ, что мышцы свело. Только когда она разжала челюсти, вынула ключ изо рта и отдышалась, она набралась смелости вызвать кабинет в зеркале для наблюдений – это было намного проще теперь, когда она побывала там. Два тролля на картине всё ещё стояли на страже с двух сторон. Лучи солнца пробивались через окно, оставляя светлые пятна на красном ковре.
Мастер листал толстую книгу, которую он взял с полки. Уилфред робко подошёл к порогу и встал, потупившись. Когда мастер нашёл, что искал, он сунул книгу под нос мальчику.
– Вот как надо собирать майоран, – сказал он, ткнув пальцем в страницу. – Иди и потренируйся.
Уилфред кивнул и ушёл.
– Обед через час! – крикнул мастер ему вслед. – И проверь, чтобы в фургоне было достаточно продуктов как минимум на несколько дней пути. Мы вернёмся на лей-линию, но сначала заедем в аббатство святого Ансельма. Нужно выполнить поручение Ордена. Отнеси в фургон как можно больше розмарина с солью и банки серебряного пламени. В аббатстве водятся виты, нужно подготовиться.
Глава 10
За весь день магия ни разу не заговорила с Эдом. Сначала он радовался, что голос не отвлекает его, особенно потому, что было воскресенье – свободный день для компьютерных игр и телевизора. Но час проходил за часом, и он понял, что магия молчит, потому что она сделала своё дело. Мысли не давали ему покоя после ночной прогулки по Пустынным землям. Магия знала – и он знал, – что обычная жизнь теперь кажется совсем другой. Чужой. Будто кто-то по-дружески положил ему руку на плечо и помог взглянуть на себя со стороны.
– Всё хорошо, милый? – спросила мама, когда он спустился на кухню.
– Конечно.
Но стакан молока показался кисловатым, а печенье, которое он жевал, – не таким хрустящим, как обычно.
– Знаешь что? – сказала мама, надевая пальто. Эд улыбнулся и покачал головой. – Мы с папой планируем грандиозные летние каникулы. Для нас троих. Где-нибудь, где жарко и очень весело. – Она открыла брошюру и показала на страницу. – Видишь? Там будут водные лыжи, парусники, подводное плаванье…
Эд взглянул на глянцевые страницы с улыбающимися людьми, которые веселились от души.
– Здорово, – сказал он.
– Да? По тебе не скажешь. Можем поехать в другое место, куда захочешь.
Эд взял себя в руки.
– Нет, правда, замечательное место. Я… просто никак не привыкну ко всему этому… вот и всё.
– Понимаю, – она крепко поцеловала его в макушку. – Мне пора бежать. Мэри опять поругалась с мужем, – сказала она, закатив глаза. – Хочет поболтать, как обычно. Ничего, если ты побудешь один? Папы тоже дома нет.
Эд кивнул.
– Не забудь, вечером смотрим фильм. Ты выбираешь, помнишь? Так что поторапливайся.
– Ладно.
Он остался один за столом, размышляя о школе и каникулах, и маминой подруге Мэри, которую он видел несколько раз – яркая помада, светлые кудри и большие зубы. Запах маминых духов повис в воздухе, как недомолвка, и Эд подумал, как больно будет потерять её и отца, если Высший совет разоблачит Томаса Гэбриела. Но его мучила мысль, что ради новой жизни он пожертвовал слишком многим. В тот день, когда он покинул Пустынные земли, в его сердце появилась зияющая пустота, которую ничем не заполнишь.
Эд так сильно задумался, что когда на кухонном столе появилась банка из-под джема с сообщением внутри, он чуть не откусил себе язык от неожиданности. Он сразу понял, что письмо от Руби, потому что узнал почерк.
Я подсмотрела за тобой всего на секундочку!
Мы собираемся разузнать про Потрошителя.
Хочешь с нами? Если да, встречаемся в гостиной.
Эд забарабанил пальцами по столу, размышляя, что делать. Затем встал, поднялся к себе в спальню и достал из комода экстренную бутылку шлепковой пыли.
Оказавшись в коттедже, он обнаружил Руби и Томаса Гэбриела в гостиной, как и говорилось в записке.
– Джонс! – воскликнула Руби, помахав ему сквозь облако шлепковой пыли, осевшей на пол. Но мальчик ничего не ответил, он стоял, растерянно озираясь, будто сомневался, что поступил правильно.
– Джонс? – Руби встревожилась. Он смотрел на неё, как испуганная птичка. – Ты в порядке?
– Думаю, да.
– Выглядишь…
– Потерянным, – сказал Джонс, кивнув.
– Почему?
Джонс прикусил губу. Ему было слишком стыдно признаться, как важно быть Опустошителем, ведь он всеми силами убеждал их, что хочет быть обычным мальчиком.
– Этот дом хранит столько воспоминаний, – сказал он и показал на камин. – Мэйтланд всегда проверял, хорошо ли я вытер пыль.
– Если тебе так тяжело возвращаться, почему ты пришёл? – спросил револьвер.
Джонс нахмурился.
– Мне показалось, это важно. Нужно найти Потрошителя, так? Что вам удалось выяснить? Я должен вернуться домой к вечеру, мы будем смотреть кино.
Однако Руби мало что смогла рассказать ему. Она ничего не знала о тайной комнате на картине. Даже имя Опустошителя, за которым она наблюдала, и где находится его дом. То есть им троим придётся отправиться туда вместе.
– Готовы? – спросила она, когда они встали в кольцо, приготовив шлепковую пыль. Мальчики кивнули. Руби закрыла глаза и подумала, куда хочет отправиться, и пыль зашипела.
Томас Гэбриел оглядел кабинет. В лучах заходящего солнца, струившихся из окна, он сразу узнал, где находится, и ему это не понравилось. Совсем не понравилось.
– Это дом Рэндалла Гивенса, – шепнул он. Остальные удивлённо глянули на него.
– Ты бывал здесь? – спросил Джонс.
– Да! Гивенс – мой наставник. Я приходил к нему, когда он взялся обучать меня. Это он проверяет мои магические способности. И это он дал мне карточку, – Томас Гэбриел достал тикающее приглашение из кармана и помахал им в воздухе. – Нужно уходить. Немедленно!
– Успокойся, – сказала Руби. – Гивенса здесь нет. Он уехал с учеником не меньше часа назад.
– Успокойся? – выдавил Томас Гэбриел. – Этот человек – глава Высшего совета. Если он узнает, что я явился к нему в дом без разрешения, он сразу вышвырнет меня из Ордена. Скажет, что я не гожусь быть Опустошителем.
Руби ласково положила ему руку на плечо.
– Он никогда не узнает, что мы были здесь.
– Ты правда думаешь, что такой человек, как Гивенс, оставит свой дом без охраны? – ответил Томас Гэбриел.
Неожиданный БАМ! над головой заставил его вздрогнуть.
– Видите! Нужно уходить!
– Нужно остаться! Мы должны проникнуть в тайную комнату за картиной, – прошептала Руби, указывая на стену.
Руби и Томас Гэбриел молча глядели друг другу в глаза, будто хотели испепелить. И вдруг они услышали смех и топот. Джонс приложил ухо к двери кабинета и прислушался, затем открыл её и осторожно выглянул в коридор. Смех стал громче.
Джонс обернулся и улыбнулся остальным.
– Чертенята, – сказал он. – Всего лишь маленькие шалуны.
Томас Гэбриел выглянул за дверь и увидел целую толпу чертенят у подножия широкой лестницы. Они ели, пили и таращились на то, как два смелых чертёнка скатывались с лестницы на чайных подносах, выставив руки и подпрыгивая на каждой ступеньке. Половина толпы взвыла от восторга, а другая половина застонала, когда один из чертенят скатился вниз, а пустой поднос взмыл в воздух и приземлился прямо ему на голову.