Тайна альпийского водопада

Та ответила сдержанно и вдруг услышала за спиной чье-то дыхание, напряглась.

– Извините, что так подкрался незаметно, – это оказался Эрнесто, – можно вас на минутку. – Они отошли в сторону.

Он, как всегда, был в гражданской одежде, поэтому не вызвал излишнего внимания.

– После конференции вы свободны? – Это прозвучало как приглашение на свидание, брови Лолы удивленно полезли вверх, глаза округлились.

– Ну, как вам сказать… Нам надо будет репортаж сразу же отправить на студию, а потом… – Она медлила, пытаясь отгадать истинную причину его инициативы.

– А что, разве пресс-конференция не в прямом эфире пойдет? – Эрнесто переминался с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно среди окружающих его журналистов, и поминутно оглядывался.

– Нет, не выделят нам эфирное время сейчас, до сих пор в главных новостях – события по ковиду.

– Так когда мы сможем поговорить? У меня для вас кое-что есть. – Лола удивилась еще больше. – А точнее, мне требуется ваша помощь, – пояснил Эрнесто, чем привел журналистку в полное недоумение.

– Дайте мне ваш мобильник, я вам позвоню, как только освобожусь, – попросила Лола, решив, что никогда не мешает иметь номер полицейского.

Эрнесто быстро вынул из бумажника визитку и, отдав Лоле, испарился так же быстро, как и появился.

– Кто это был? – тихо поинтересовался Стефано.

– Помнишь, мы тебе рассказывали про приглашенного из Венеции полицейского, который здесь экономическими преступлениями занимается, так вот, это он и есть, – пояснила Лола.

– Ты еще у него дома умудрилась видео снять скрытой камерой, – вспомнил Стефано.

– Не совсем так, это был дом его родственницы Сусанны, – запротестовала Лола.

– Ну, это уже не столь важно, – откликнулся оператор.

Народ зашевелился, все двинулись ко входу в участок.

– Что, пригласили уже, а Дана-то где? – закрутил головой Стефано.

Дана, которая по приезде сразу рванула в толпу репортеров, уже махала им рукой, стоя на ступеньках.

Кабинет начальника был довольно просторный и смог вместить всех желающих.

В центре на первом ряду сидел Феликс.

«Когда он только успел сюда пробраться?» – подумала Лола.

– Прошу! – громко позвал он Лолу и Дану. – Я вам место занял!

Журналистки сели рядом. Стефано разместился сзади у стенки и приготовил камеру.

За столом из светлого дерева сидели пятеро полицейских, все они были в форме. Перед ними стояли микрофон, два открытых ноутбука и лежали какие-то бумаги. С края стола примостился Эрнесто. Кондиционер, включенный на полную мощность, немного гудел, но нагнетал приятную прохладу. После надоевшей утомительной жары все задышали с облегчением.

Полицейский, находившийся в центре, в котором угадывался начальник, снял фуражку, положил ее на стол и, сказав: «Приступим», пригладил волосы. Остальные восседали неподвижно, с вытянутыми спинами и были глубокомысленно сосредоточены.

«Как будто кол проглотили», – вспомнила Лола русскую пословицу, которую в таких случаях любила употреблять мама.

Засверкали вспышки фотоаппаратов, заработали камеры. По напряженным озадаченным лицам стражей порядка было понятно, что это первая пресс-конференция в их практике.

– Итак, как вы знаете, все началось с того, что пропал один из хозяев завода Марио Боцоли, – начал шеф тоном, которым читают на ночь сказки маленьким детям. – Не буду повторять первоначальные версии, которые впоследствии оказались несостоятельными, вы их все лучше меня знаете, а перейду сразу к делу и начну с самого главного. – Голос его несколько окреп и приобрел строгие нотки. – По нашим уже подтвержденным данным, убийцей Боцоли является Бернардо Бонфини.

Репортеры, хоть и предполагали услышать это имя, все равно зашумели, переговариваясь.

– Попрошу тишины! – подал голос Эрнесто.

Начальник опять провел рукой по волосам и посмотрел на экран ноутбука.

– Объясняю! – Он обвел зал взглядом, казалось, он сейчас погрозит пальцем. – В пещере найдены отпечатки ботинок Бонфини и его ДНК на стене и прямо на теле убитого. – Гул голосов в зале снова усилился. – Кроме того, – шеф сделал паузу, дав репортерам успокоиться, – на руле его машины обнаружена кровь Марио Боцоли. Это неопровержимые доказательства, которые подтверждают нашу теорию, заключающуюся в том, что Бонфини убил Марио и впоследствии сам застрелился, – оптимистично закончил он и передвинул микрофон к рядом сидящему полицейскому.

Если начальник разговаривал с журналистами как суровый папаша с неразумными детьми, то этот страж порядка как будто играл в крутого копа. Было заметно, что он подготовился и начал уверенно, нахмурившись и свирепо выплевывая слова, видимо, считая, что так он похож на американского коллегу из фильма.

– В данный момент следствие занимается выяснением, совершил ли рабочий это убийство по собственной воле и желанию, или существуют другие участники, а точнее, заказчики этого преступления. Начав работу по нескольким направлениям, мы остановились на одном – это Кьяра Боцоли, которая буквально за несколько недель до смерти мужа получила его страховой полис на полмиллиона евро и, по нашему мнению, заказала убийство. – Он подвинул микрофон поближе и поддал леденящей твердости в голосе. – В доме Бонфини было найдено анонимное письмо, где сообщалось, что Боцоли и его жена являются любовниками, на конверте обнаружены отпечатки пальцев Кьяры. Также существует телефонный разговор между Бонфини и Кьярой, произведенный за два дня до убийства, которые, по утверждениям свидетелей, раньше никогда не общались.

«Вот это новость! – охнула про себя Лола. – Даже Феликс не знал про письмо и звонок. Надо признать, все складно получается. Вот люди! Все им денег мало. Все же твердили, что она далеко не бедная!.. Хотя здесь не столько деньги, сколько женская ревность и обида за измены…»

Журналисты опять загалдели, но среди них прорвался Феликс, сидевший прямо напротив начальника.

– Австрийское телевидение поздравляет вас с успешным раскрытием дела! – выскочил писатель.


Полицейские довольно заулыбались.

Кто-то из коллег ринулся к столу, держа наготове микрофоны, кто-то начал выкрикивать вопросы, не было никого, кто бы скоординировал продолжение конференции, но тут вступил Эрнесто:

– Опережая ваши вопросы, хочу уточнить, что следственная линия, предполагающая связь преступления с экономическими нарушениями на заводе, которые, возможно, были скрыты от Марио, еще не закончена. Поэтому Альфредо Боцоли и его сын, так же как и жена Марио, находятся в участке до выяснения обстоятельств.

Лола заметила, как раздраженно задвигался на стуле начальник участка и как недовольно переглянулись два крайних полицейских.

«Интересненько, – соображала Лола, – только что нам преподнесли все так, что дело можно было закрывать, ан нет! Вылез Эрнесто и все развалил! Или все-таки нет? От заявленных вначале фактов никуда не денешься».

– Спасибо за внимание. – Главный встал, за ним начали подниматься остальные.

Репортеры возмущенно завопили. Больше всех негодовала Бобриха с первой кнопки.

– Послушайте, что это за пресс-конференция, если вы журналистам не дали рта открыть?! – разозлилась она и бросилась вслед уходящему шефу.

Каждый пытался урвать хоть какое-то интервью, и от этого толкотня и неразбериха становилась еще больше.

Лола же загородила проход Эрнесто, который оказался к ней ближе всех.

– Не понятно, жена Боцоли созналась в соучастии? – Она подсунула ему микрофон.

Рядом тормознули еще двое коллег и ждали наготове.

– Нет. – Он захлопнул ноутбук. – Всем спасибо! – Он протиснулся к выходу.

Краем глаза Лола видела, что начальник ответил что-то Бобрихе и скрылся за дверью.

«Ничего, у меня же телефон Эрнесто есть! Вот и поговорим!»

Визитка, спрятанная в кармашке сумки, грела сердце.





Глава 17





Неделю тому назад


Бонфини уже давно начал подозревать жену, но конкретных фактов ее измены пока не нашел.

А точнее, не искал так усердно, как следовало бы, опасаясь за свою нервную систему и каждый раз находя оправдания Хелен, успокаивался на какое-то время.

Она на все находила объяснения, на вопросы отвечала уверенно и без колебаний, а тогда ему еще не хотелось скандалов. Последнее время он сильно уставал на заводе, работая в ночную смену, и раздраженность его достигла высшего предела.

Переутомление давало о себе знать во всем – озлобленность на неповоротливого Амана, жуткое недовольство на дурацкие указания молодого Сильвио, с некоторых пор строившего из себя главного хозяина, не говоря уже про шуточки Марио, который начал вызывать у него необъяснимую ненависть. Все это напряжение рабочего дня, сдобренное ревностью и мерзкими догадками, дома начало превращаться в неуемную злость, которую он постепенно вываливал на Хелен. Он и раньше изредка поколачивал ее, а сейчас это превратилось почти в каждодневный ритуал. На удивление, унижение жены побоями доставляло ему все больше сладостного удовольствия, снимало усталость и приносило временное успокоение.

В Италии уже давно шла широкая кампания против домашнего насилия, и он понимал, что его могли очень просто загрести в полицию по одному звонку Хелен. Но Бонфини был уверен, что жена этого не сделает и будет терпеть до последнего, ведь в свое время он здорово помог ей и практически спас от нападок уже бывшего супруга, который даже после развода не хотел оставлять ее в покое.

Все началось, когда они занимались приготовлениями к отъезду в Бразилию, Хелен, которая так рвалась увидеть родных, своим странным, изменившимся поведением стала давать ему повод задуматься. Временами ему даже казалось, что ей совсем не хочется на родину.

«И чего мы премся за тридевять земель, тратим деньги на билеты, да еще на рождественские подарки, а она сидит как истукан и в стену смотрит, как будто эта поездка ее не касается», – думал Бонфини, глядя на застывшую на кровати жену.

Но в Рио-де-Жанейро Хелен сразу повеселела, и Бонфини, ублаготворенный стараниями услужливых родственников, тоже расслабился. Немного раздражал вечный хохот и бесконечная болтовня – «хуже, чем итальянцы, в самом деле», – но яркое теплое солнце, вполне приемлемая еда и нескончаемая выпивка смирили его с пребыванием в Бразилии.

Вернувшись в Маргару, Хелен опять впала в какой-то ступор, что сильно бесило Бонфини, но до поры до времени он терпел, пока она окончательно не вывела его из себя, забыв забрать его вещи из химчистки, и он наподдал ей совсем несильно. С тех пор она бесповоротно замкнулась, а он не мог, да и не хотел разбираться в этой бабьей психологии и только мучился от подозрений.

Следующим толчком к грязным мыслям явился разговор, который он услышал в баре и который касался Хелен.

– Я их лично видел, – говорил толстощекий мужчина в рабочей робе, дуя на пивную пену в высоком стакане, – Хелен эта, конечно, красотка, и я бы удивился, что она до сих пор со своим мужем все еще…

Сидящий рядом с толстощеким молодой парень пихнул его в бок, когда увидел приближающегося Бонфини, а тот счел ниже своего достоинства задавать вопросы полупьяному человеку.

Этот случай явился толчком для нового недоверия и отвратительных домыслов.

«Кто это мог быть?! С кем ее видели?! – терялся в догадках Бонфини. – А если это был обычный знакомый или друг?» – пытался успокоить он свой разгоряченный мозг.

Но как-то он все-таки устроил жене проверку. После того как Аман уже несколько раз сматывался с работы через лаз под забором, этим же способом решил воспользоваться и Бонфини.