Тайна альпийского водопада
Часть 10 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Ей нравилось быть в центре внимания, а все знакомые, не говоря уже о полиции, стали интересоваться ее состоянием, настроением, и не стеснялись расспрашивать об их семейной жизни.
Она часто искажала действительность, а иногда и придумывала целые сцены, с каждым прошедшим днем понимая, что Марио уже не вернуть.
Вот и сейчас она привела себя в порядок и выплыла к родственникам.
– Как ты? – подошел к ней отец и ласково провел рукой по плечам.
– Разбудили тебя? – тут же встрял брат мужа Альфредо.
Племянник молча кивнул, приветствуя Кьяру, не выпуская чашечку кофе. Странно, но, если отец, забыв былые раздоры, в последние дни полностью поменял отношение к Марио, сын Альфредо, Сильвио, удивлял ее своей необоснованной злостью.
Кьяра кивнула: мол, все нормально, повела плечом, снимая руку отца, и изящным жестом взяла кофе.
– Завод простаивает, клиенты недовольны, а служащим платить надо! Как такое можно было наворотить?! – Сильвио вытер губы салфеткой и недовольно посмотрел на Кьяру. – Вот и рабочий пропал… но это ладно, одной зарплатой меньше выплачивать.
– Ты что лепишь?! – зыркнул на него Альфредо.
– Думай, что говоришь, – сердито подхватил Дино.
– Ладно, пошли уже. – Парень двинулся к выходу.
– Мы в поиске хотим поучаствовать, – пояснил деверь, – у леса на пятом километре шоссе волонтеров собирают.
Только теперь Кьяра обратила внимание, что они были одеты не по-летнему – в длинные штаны и ветровки.
– Да, странно все это, – протянула Кьяра.
Сегодня ей не хотелось оставаться одной, и она вздохнула.
– Если хочешь, я не пойду никуда. – Отец как будто догадался о ее состоянии.
– Да нет, иди. Я кофе допью и, может, тоже прогуляюсь.
– На журналистов не наткнись. Сейчас, правда, перед домом нет никого, – посоветовал Альфредо.
– Хорошо, постараюсь, – негромко проговорила Кьяра.
Она всегда стремилась выглядеть богатой аристократкой, хотя знала, что их богатство и доля голубой крови очень сильно преувеличены. Но ей нравилось сохранять эту традицию, которую к тому же очень поддерживал отец. А сейчас, оказавшись в самой гуще расследования, она как будто играла роль измученной печальной жены пропавшего предпринимателя, что по-своему затягивало и отвлекало.
По телевизору она видела, что практически все знакомые и соседи уже отметились у журналистов того или иного канала, с упоением рассказав им, что знали, а иногда и не побоявшись нафантазировать какие-либо детали о ней, о Марио и об их отношениях.
Кьяра неоднократно видела репортеров, дежуривших у ее дома, но пока воздерживалась от общения с ними, ведь это могло испортить ее портрет безутешной супруги.
Она подошла к окну и слегка отодвинула занавеску – тротуар перед их забором был пуст. Почему-то ей стало обидно, и она снова почувствовала себя брошенной и одинокой.
«Никого! Ну и ладно, тем более что той журналистки с Пятого не было и вчера. А вот ей бы я дала интервью. И оператор ее всегда очень удачно женщин снимает». Кьяра отпустила ткань, штора зашевелилась, как живая, и она только сейчас заметила, что окно приоткрыто, а утренний ветерок поигрывает занавеской.
– Разве я не закрыла это окно вчера вечером? – произнесла она вслух и задумалась, вспоминая. – Кажется, нет, – попыталась успокоить она себя, подошла к столику и вылила в свою чашку оставшийся кофе. – Надо все проверять перед сном, – дала себя установку и, глотнув остывший напиток, поморщилась.
Она походила по комнатам, вытащила с полки и подержала в руках какую-то книгу, увидев, что это детектив, быстро засунула ее обратно, хотела включить телевизор, но раздумала и, открыв гардероб, стала выбирать одежду.
Солнце уже вовсю шпарило над Маргарой, нагревая асфальт так, что даже через летние сандалии стопа чувствовала тепло. Кьяра, одетая в стильную майку «Barberry» и в легкие брюки песочного оттенка той же фирмы, двигалась по направлению к своему любимому бару.
Отвечая на приветствия сдержанным кивком и, на удивление, не столкнувшись ни с одним журналистом, добралась до центра города.
Кьяра не выходила из дома уже неделю, но это совсем ее не расстраивало, особенно после того, как она услышала по телевизору нелестные комментарии местных жителей о себе и вполне сердечные и сочувственные о своем муже. Она все скидывала на элементарную зависть, ведь не у каждого здесь были такие материальные возможности, да и ее аристократические замашки, наверное, вызывали раздражение, но такого доброжелательного потока высказываний о своем супруге она не ожидала!
Кьяра поздоровалась с хозяином бара, капнула на руку дезинфицирующей жидкости, растерев ее по ладошкам и между пальцами. Выбрав столик на улице, заказала спремуту[4]. У стойки тихо тарахтел телевизор, экран которого был хорошо виден через открытые двери с места, где расположилась Кьяра, но она презрительно отвернулась.
«Зачем дергаться понапрасну на вой и выдумки журналистов, если тот приятный мужчина-полицейский обещал, что, как только что-то прояснится, ей позвонят первой», – размышляла она.
– Прошу! – Официант поставил перед Кьярой высокий стакан свежевыжатого апельсинового сока.
Она с нетерпением сняла маску, втянула сок с фруктовой мякотью через трубочку и с наслаждением свободно вздохнула.
– Как вы себя чувствуете? – К ней подошел сын хозяина, Жан-Карло, невысокий и юркий парнишка. Он улыбнулся и с участием посмотрел на женщину.
– Даже не знаю, что сказать… как будто в подвешенном состоянии нахожусь, – она отпила еще немного, – эта неизвестность убивает.
– Никаких странных звонков не поступало? – осторожно поинтересовался он.
Кьяра вспомнила, что сын хозяина был в приятельских отношениях с мужем и пожалела, что пришла именно сюда.
«Вопросами теперь замучает, но при чем тут звонки какие-то?.. Видимо, он предполагает, что Марио могли похитить и выкуп за него потребовать…»
– Нет. – Ей не хотелось продолжать разговор, и она ответила одним словом.
Он потоптался еще недолго, видимо ожидая продолжения беседы, но Кьяра молча потягивала напиток, и он не стал больше ни о чем спрашивать.
Не успел Жан-Карло скрыться внутри заведения, как звук телевизора усилился, Кьяра недовольно посмотрела в ту сторону – на экране виднелась лесная дорога, ведущая от Маргары к Полакалло, в центре которой стояла та известная журналистка Лола, за ней припаркованные машины, несколько полицейских и группы журналистов.
– …буквально в паре километров за нами в этом лесу полиция с волонтерами прочесывают лес, и мы будем… – Зрачки журналистки поменяли фокус, глаза сосредоточились на ком-то, кто стоял за камерой. – Кажется, у нас есть новая информация, – бойко сообщила она.
Кьяра подалась вперед, сердце стукнуло глухо и тяжело.
– …в овраге только что найдено тело мужчины. – У микрофона стояла уже другая, коротко стриженная девушка.
У Кьяры как будто заложило уши, слух выхватывал отдельные слова:
«… туда уже не подъехать… Дьявольское ущелье…»
Было видно, как задвигались полицейские и всполошились репортеры на заднем плане. Камера дернулась и запрыгала, снимая убегающих в лес журналисток и бьющие наотмашь ветки деревьев.
Голова у Кьяры закружилась.
– Дьявольское ущелье, – прошептали ее губы, стакан с остатками сока выпал из рук, но не разбился, а покатился под стол, оставляя за собой тонкую оранжевую дорожку.
– Что с вами?! – Ее вовремя подхватил Жан-Карло.
– Уже все нормально… – она медленно приходила в себя, – можно воды?
– Конечно! Сейчас, сейчас. – Он не хотел отпускать ее плечи. – Пап! Стакан воды принеси! – крикнул он за стойку отцу.
Взгляд Кьяры становился осмысленным.
– Что тут у вас? – Хозяин поставил кружку воды перед женщиной и с беспокойством взглянул на нее.
– Уже ясно, чье тело нашли? – Она сделала глоток.
– Да, конечно, мы узнали, что это Бонфини, рабочий с завода вашего мужа. – Жан-Карло так и стоял позади, придерживая плечи Кьяры. – Это непрямая трансляция была, видимо, повтор, когда еще тело официально не опознали.
– Спасибо. – Она отодвинулась, показывая, что помощь ей больше не нужна.
– А вы в курсе, что в пробах металла не обнаружено животного жира? – услужливо проговорил Жан-Карло. – Так что в печах не могло… – Он посмотрел на вновь побледневшую женщину.
– Нет, – к горлу Кьяры опять подступила тошнота.
– Может, вам покрепче чего, – забеспокоился хозяин, – или кофе?
– Да, кофе, двойной, пожалуйста, – попросила Кьяра.
Мужчины ушли, и она достала из сумочки мобильник и набрала номер отца.
– Пап, ты где?
– Мы к дому с Сильвио подъезжаем. Ты как? Знаешь уже про страшную находку?
– Да, знаю. – Кьяра отпила воды.
– А ты где? – Он услышал звук проезжающей машины.
– Я в бар «Сантини» решила зайти, нет сил уже дома сидеть, приезжайте сюда!
– Хорошо, через пять минут будем!
Хозяин принес ей кофе, еще раз спросил, все ли в порядке, и, получив утвердительный ответ, удалился.
С Кьярой поздоровались двое мужчин в рабочей, забрызганной белой краской одежде и прошли в помещение бара.
«Наверное, уже время обеда», – подумала она, но есть совсем не хотелось.
Она издали увидела приближающихся отца и Сильвио, Альфредо с ними не было.
«Все-таки на завод пошел, – отметила она про себя, – и чего там делать, если печи остановлены…»
– Что-то ты бледная какая-то? – без приветствия, участливо произнес отец и присел рядом.
– Не знаю, все нормально, – слукавила Кьяра. Ей не хотелось объяснять свое состояние. – Расскажите, как все прошло, кто тело обнаружил? – Она отпила крепкий напиток и порозовела.
Она часто искажала действительность, а иногда и придумывала целые сцены, с каждым прошедшим днем понимая, что Марио уже не вернуть.
Вот и сейчас она привела себя в порядок и выплыла к родственникам.
– Как ты? – подошел к ней отец и ласково провел рукой по плечам.
– Разбудили тебя? – тут же встрял брат мужа Альфредо.
Племянник молча кивнул, приветствуя Кьяру, не выпуская чашечку кофе. Странно, но, если отец, забыв былые раздоры, в последние дни полностью поменял отношение к Марио, сын Альфредо, Сильвио, удивлял ее своей необоснованной злостью.
Кьяра кивнула: мол, все нормально, повела плечом, снимая руку отца, и изящным жестом взяла кофе.
– Завод простаивает, клиенты недовольны, а служащим платить надо! Как такое можно было наворотить?! – Сильвио вытер губы салфеткой и недовольно посмотрел на Кьяру. – Вот и рабочий пропал… но это ладно, одной зарплатой меньше выплачивать.
– Ты что лепишь?! – зыркнул на него Альфредо.
– Думай, что говоришь, – сердито подхватил Дино.
– Ладно, пошли уже. – Парень двинулся к выходу.
– Мы в поиске хотим поучаствовать, – пояснил деверь, – у леса на пятом километре шоссе волонтеров собирают.
Только теперь Кьяра обратила внимание, что они были одеты не по-летнему – в длинные штаны и ветровки.
– Да, странно все это, – протянула Кьяра.
Сегодня ей не хотелось оставаться одной, и она вздохнула.
– Если хочешь, я не пойду никуда. – Отец как будто догадался о ее состоянии.
– Да нет, иди. Я кофе допью и, может, тоже прогуляюсь.
– На журналистов не наткнись. Сейчас, правда, перед домом нет никого, – посоветовал Альфредо.
– Хорошо, постараюсь, – негромко проговорила Кьяра.
Она всегда стремилась выглядеть богатой аристократкой, хотя знала, что их богатство и доля голубой крови очень сильно преувеличены. Но ей нравилось сохранять эту традицию, которую к тому же очень поддерживал отец. А сейчас, оказавшись в самой гуще расследования, она как будто играла роль измученной печальной жены пропавшего предпринимателя, что по-своему затягивало и отвлекало.
По телевизору она видела, что практически все знакомые и соседи уже отметились у журналистов того или иного канала, с упоением рассказав им, что знали, а иногда и не побоявшись нафантазировать какие-либо детали о ней, о Марио и об их отношениях.
Кьяра неоднократно видела репортеров, дежуривших у ее дома, но пока воздерживалась от общения с ними, ведь это могло испортить ее портрет безутешной супруги.
Она подошла к окну и слегка отодвинула занавеску – тротуар перед их забором был пуст. Почему-то ей стало обидно, и она снова почувствовала себя брошенной и одинокой.
«Никого! Ну и ладно, тем более что той журналистки с Пятого не было и вчера. А вот ей бы я дала интервью. И оператор ее всегда очень удачно женщин снимает». Кьяра отпустила ткань, штора зашевелилась, как живая, и она только сейчас заметила, что окно приоткрыто, а утренний ветерок поигрывает занавеской.
– Разве я не закрыла это окно вчера вечером? – произнесла она вслух и задумалась, вспоминая. – Кажется, нет, – попыталась успокоить она себя, подошла к столику и вылила в свою чашку оставшийся кофе. – Надо все проверять перед сном, – дала себя установку и, глотнув остывший напиток, поморщилась.
Она походила по комнатам, вытащила с полки и подержала в руках какую-то книгу, увидев, что это детектив, быстро засунула ее обратно, хотела включить телевизор, но раздумала и, открыв гардероб, стала выбирать одежду.
Солнце уже вовсю шпарило над Маргарой, нагревая асфальт так, что даже через летние сандалии стопа чувствовала тепло. Кьяра, одетая в стильную майку «Barberry» и в легкие брюки песочного оттенка той же фирмы, двигалась по направлению к своему любимому бару.
Отвечая на приветствия сдержанным кивком и, на удивление, не столкнувшись ни с одним журналистом, добралась до центра города.
Кьяра не выходила из дома уже неделю, но это совсем ее не расстраивало, особенно после того, как она услышала по телевизору нелестные комментарии местных жителей о себе и вполне сердечные и сочувственные о своем муже. Она все скидывала на элементарную зависть, ведь не у каждого здесь были такие материальные возможности, да и ее аристократические замашки, наверное, вызывали раздражение, но такого доброжелательного потока высказываний о своем супруге она не ожидала!
Кьяра поздоровалась с хозяином бара, капнула на руку дезинфицирующей жидкости, растерев ее по ладошкам и между пальцами. Выбрав столик на улице, заказала спремуту[4]. У стойки тихо тарахтел телевизор, экран которого был хорошо виден через открытые двери с места, где расположилась Кьяра, но она презрительно отвернулась.
«Зачем дергаться понапрасну на вой и выдумки журналистов, если тот приятный мужчина-полицейский обещал, что, как только что-то прояснится, ей позвонят первой», – размышляла она.
– Прошу! – Официант поставил перед Кьярой высокий стакан свежевыжатого апельсинового сока.
Она с нетерпением сняла маску, втянула сок с фруктовой мякотью через трубочку и с наслаждением свободно вздохнула.
– Как вы себя чувствуете? – К ней подошел сын хозяина, Жан-Карло, невысокий и юркий парнишка. Он улыбнулся и с участием посмотрел на женщину.
– Даже не знаю, что сказать… как будто в подвешенном состоянии нахожусь, – она отпила еще немного, – эта неизвестность убивает.
– Никаких странных звонков не поступало? – осторожно поинтересовался он.
Кьяра вспомнила, что сын хозяина был в приятельских отношениях с мужем и пожалела, что пришла именно сюда.
«Вопросами теперь замучает, но при чем тут звонки какие-то?.. Видимо, он предполагает, что Марио могли похитить и выкуп за него потребовать…»
– Нет. – Ей не хотелось продолжать разговор, и она ответила одним словом.
Он потоптался еще недолго, видимо ожидая продолжения беседы, но Кьяра молча потягивала напиток, и он не стал больше ни о чем спрашивать.
Не успел Жан-Карло скрыться внутри заведения, как звук телевизора усилился, Кьяра недовольно посмотрела в ту сторону – на экране виднелась лесная дорога, ведущая от Маргары к Полакалло, в центре которой стояла та известная журналистка Лола, за ней припаркованные машины, несколько полицейских и группы журналистов.
– …буквально в паре километров за нами в этом лесу полиция с волонтерами прочесывают лес, и мы будем… – Зрачки журналистки поменяли фокус, глаза сосредоточились на ком-то, кто стоял за камерой. – Кажется, у нас есть новая информация, – бойко сообщила она.
Кьяра подалась вперед, сердце стукнуло глухо и тяжело.
– …в овраге только что найдено тело мужчины. – У микрофона стояла уже другая, коротко стриженная девушка.
У Кьяры как будто заложило уши, слух выхватывал отдельные слова:
«… туда уже не подъехать… Дьявольское ущелье…»
Было видно, как задвигались полицейские и всполошились репортеры на заднем плане. Камера дернулась и запрыгала, снимая убегающих в лес журналисток и бьющие наотмашь ветки деревьев.
Голова у Кьяры закружилась.
– Дьявольское ущелье, – прошептали ее губы, стакан с остатками сока выпал из рук, но не разбился, а покатился под стол, оставляя за собой тонкую оранжевую дорожку.
– Что с вами?! – Ее вовремя подхватил Жан-Карло.
– Уже все нормально… – она медленно приходила в себя, – можно воды?
– Конечно! Сейчас, сейчас. – Он не хотел отпускать ее плечи. – Пап! Стакан воды принеси! – крикнул он за стойку отцу.
Взгляд Кьяры становился осмысленным.
– Что тут у вас? – Хозяин поставил кружку воды перед женщиной и с беспокойством взглянул на нее.
– Уже ясно, чье тело нашли? – Она сделала глоток.
– Да, конечно, мы узнали, что это Бонфини, рабочий с завода вашего мужа. – Жан-Карло так и стоял позади, придерживая плечи Кьяры. – Это непрямая трансляция была, видимо, повтор, когда еще тело официально не опознали.
– Спасибо. – Она отодвинулась, показывая, что помощь ей больше не нужна.
– А вы в курсе, что в пробах металла не обнаружено животного жира? – услужливо проговорил Жан-Карло. – Так что в печах не могло… – Он посмотрел на вновь побледневшую женщину.
– Нет, – к горлу Кьяры опять подступила тошнота.
– Может, вам покрепче чего, – забеспокоился хозяин, – или кофе?
– Да, кофе, двойной, пожалуйста, – попросила Кьяра.
Мужчины ушли, и она достала из сумочки мобильник и набрала номер отца.
– Пап, ты где?
– Мы к дому с Сильвио подъезжаем. Ты как? Знаешь уже про страшную находку?
– Да, знаю. – Кьяра отпила воды.
– А ты где? – Он услышал звук проезжающей машины.
– Я в бар «Сантини» решила зайти, нет сил уже дома сидеть, приезжайте сюда!
– Хорошо, через пять минут будем!
Хозяин принес ей кофе, еще раз спросил, все ли в порядке, и, получив утвердительный ответ, удалился.
С Кьярой поздоровались двое мужчин в рабочей, забрызганной белой краской одежде и прошли в помещение бара.
«Наверное, уже время обеда», – подумала она, но есть совсем не хотелось.
Она издали увидела приближающихся отца и Сильвио, Альфредо с ними не было.
«Все-таки на завод пошел, – отметила она про себя, – и чего там делать, если печи остановлены…»
– Что-то ты бледная какая-то? – без приветствия, участливо произнес отец и присел рядом.
– Не знаю, все нормально, – слукавила Кьяра. Ей не хотелось объяснять свое состояние. – Расскажите, как все прошло, кто тело обнаружил? – Она отпила крепкий напиток и порозовела.