Сыновья войны

– Смотрите! – воскликнул Маркс.

Доминик проследил за его жестом и увидел группу солдат, которые стояли у блокпоста на перекрестке справа от них. На секунду у него зашлось сердце, но он быстро понял, что это были не АВП.

– Никогда не думал, что так обрадуюсь, увидев «Адских псов»! – воскликнул Маркс и стукнул по рулю, улыбаясь впервые за весь день.

Роналдо с улыбкой оглянулся на Елену, которая смотрела на него тем самым взглядом, который почти всегда позволял ей добиваться желаемого.

Сейчас в нем была безмолвная мольба, чтобы Роналдо расстался с лучшим другом.

Маркс вырулил на правую полосу, заставив одного из водителей впечатать ладонь в клаксон.

– Ага, ага, знаю, я мудак, – бросил Маркс и свернул на парковку. Теперь Дом смог рассмотреть морпехов, которые обеспечивали безопасность в этом квартале, запрещая въезд. Все были в защитных костюмах.

Зед припарковал «Эксплорер» и тяжело вздохнул.

– Уверен, что мне не удастся уговорить тебя передумать? – спросил Роналдо.

Штаб-сержант покачал головой.

– Мне нужно найти Беттиса и Зубчика и вернуть «Пустынных змей» в строй.

– Понимаю, – сказал Роналдо. – Хотелось бы мне пойти с…

– Тебе нужно позаботиться о семье, брат.

Маркс не заглушил двигателя и не разблокировал дверей. Машина на ходу делала их мишенью, и, когда старые друзья стали прощаться, Дом снова огляделся в поисках врагов.

Большинство людей вокруг были похожи на их семью – тоже бежали из города в поисках безопасности. Но он знал, что среди них были и плохие люди – такие, как те, что избивали человека в парке, и те, что ограбили соседей.

– Береги себя, брат, – сказал Маркс и пожал Роналдо руку.

– Ты тоже, Зед.

Друзья обнялись, и Маркс обернулся назад.

– Доминик, ты теперь мужчина. Позаботься об отце, маме и сестре.

Дом крепко пожал Марксу руку – как учил его в детстве отец. Маркс повернулся к Елене, они кивнули друг другу, и он помахал Монике.

– Скоро увидимся, – сказал Маркс. – Берегите себя. Я вас всех очень люблю.

– Мы тоже тебя любим, Зед, – сказала Елена. – Пожалуйста, будь осторожен.

Через мгновение Маркс вышел из «Эксплорера», достал вещи из багажника и побежал к контрольному пункту.

– Доминик, теперь ты штурман, – сказал Роналдо.

Дом растерянно взглянул на отца.

– Возьми дробовик, – объяснил Роналдо, перелезая через консоль и садясь за руль.

Дом потянулся к двери, чтобы выйти, но, коснувшись ручки, вспомнил отцовские наставления по поводу безопасности. Он перебрался на переднее сиденье и пристегнулся. В тот же момент Маркс присоединился к морпехам на перекрестке.

Роналдо провожал друга взглядом, и Доминик видел, что ему хотелось присоединиться к Зеду. Вместе с ним сражаться против АВП и бандитов, но сейчас он должен был позаботиться о близких.

– Все будет хорошо, ребята, – заверил Роналдо, трогаясь с места.

– Куда мы едем, пап? – спросила Моника.

– К тете Лидии в Санта-Фе, – ответила Елена.

Роналдо переглянулся с женой – тень неуверенности была почти незаметной, но Дом с легкостью ее уловил. Ему тоже не нравилась идея ехать в Санта-Фе через Аризону, как бы ни складывались обстоятельства.

– Я отвезу нас в безопасное место, – сказал Роналдо. – Обещаю.

Моника, похоже, расслабилась, вняв его спокойному тону, но Доминика снова кольнула тревога.

Когда они выезжали на проезжую часть, водитель пикапа помахал им рукой.

– Есть еще добрые люди, – сказала Елена. – Не следует об этом забывать.

Небольшой жест доброй воли тут же омрачила очередная драка. На перекрестке остановилась машина, и водитель попытался вывести из нее родных, но пешеходы стали стучать в окна и выкрикивать оскорбления. Его повалили на землю и стали бить ногами.

– Пап, нам нужно что-то сделать, – сказал Доминик.


Роналдо не отрывал взгляда от дороги, а Дом, обернувшись, увидел, что машину окружили. Ему хотелось верить отцу, что все будет хорошо, хотелось верить матери, что в мире еще есть добрые люди, но вид семьи, нуждающейся в помощи, – семьи, на месте которой легко могли оказаться они, – говорил ему о другом.





– 11 –




Ветер насквозь продувал многоэтажный открытый гараж. Черная олимпийка Винни надулась парусом, и он застегнул молнию до самого подбородка. Еще один порыв ветра сорвал бандану.

Винни прикрыл ею нос, но тонкая ткань не защищала от дыма, висевшего над центром Лос-Анджелеса. Темные клубы поднимались над кратером на месте «Стейплс Центра»[46], а на «Доджер-стэдиуме»[47] теперь не было аутфилда[48].

Финансовый район города пострадал больше других. Гранитная облицовка небоскребов осыпалась под ударами крупнокалиберных снарядов и ракет. Бомбы АВП превратили Финансовый центр Банка Америки в груду щебня, арматуры и стекла.

По всему городу завывали сирены аварийных машин.

Потрясенные обитатели лофтов спустились с верх- них этажей, чтобы посмотреть на разрушения. Многие, наконец поняв, что пора убираться прочь из города, несли пожитки на себе или везли на велосипедах.

Сражения между АВП и их противниками переместились из делового центра в другие районы города, дав возможность полиции и прочим правоохранительным органам восстановить относительный порядок.

Судя по тому, что видел Винни, у них это не слишком получалось.

Кристофер фыркнул, осматривая окрестности:

– Ну и бардак!

Винни знал, что отец видел вещи и похуже, но здесь, в американском центре киноиндустрии и развлечений, такая картина действительно шокировала.

– Забей, мы опаздываем, – сказал Желтохвост.

Вдалеке послышались выстрелы, но никто даже не вздрогнул. Эти звуки стали привычными, потому что стычки между АВП и повстанцами, между полицией и бандитами происходили постоянно.

На пустой парковке у гаража было тихо.

– Смотрите в оба, – сказал Кристофер ребятам, охранявшим их машины.

– Не беспокойся, – отозвался Вито с заметным итальянским акцентом, вынимая патроны из патронташа на широкой груди, и заряжая дробовик.

Остальные девять солдат Моретти были в основном наемными бойцами – итальянцем среди них был лишь один. Они выстроились полукругом для того, чтобы охранять четверть миллиона наличными и два чемодана золотых украшений.

Винни все еще не мог поверить, что дядя идет ва-банк, выкупая крупную партию наркотиков у своего колумбийского партнера именно сейчас, когда их клиенты из АВП либо погибли, либо пустились в бега.

Но он верил, что дон Антонио знает, что делает. И зауважал босса еще сильнее после того, как тот рисковал жизнью, чтобы добраться до Анахайма, а потом выступил против мародеров на складе.

«Однажды я тоже стану таким, – думал Винни. – Как дядя и отец».

Кристофер открыл дверь, зашел внутрь и стал подниматься по лестнице. Обычно встречи такого уровня они проводили вместе с Антонио, но сейчас брат остался на складе – с Марко и Лючией.

Когда все закончится, Винни присоединится к ним, и они, наконец, смогут отпраздновать смерть Энцо Сарконе, пусть даже остальная часть их плана шла наперекосяк.

Винни услышал за спиной тяжелое дыхание и, оглянувшись, увидел Желтохвоста – тот сидел на площадке пролетом ниже, сгорбившись и уперев руки в колени.

– Подождите… там, – прохрипел он между вдохами.

– Ты чего это в такой плохой форме? – упрекнул Кристофер.

Желтохвост сердито зыркнул на него, однако ему хватило ума не перечить подручному[49]. Винни воспользовался случаем подтрунить над ним.

– Тебе нужно больше тренироваться, – сказал он. – А то так и будешь ходить как инвалид…

Желтохвост был слишком изможден, чтобы ввязываться в перепалку.

Они поднялись на двадцать первый этаж, чтобы встретиться там с колумбийским партнером, который был известен Кристоферу как просто Чуй.

Винни никогда раньше не видел наркодилеров и был рад возможности заняться чем-то новым, более серьезным и снова проявить себя.

Пора было избавиться от чувства вины за то, что участвовал в похищении Карли Сарконе. Ее отец предал семью Моретти – и, возможно, именно его пуля убила мать Винни.

Энцо Сарконе был мерзким хорьком и заслуживал смерти.

– Почему они выбрали это место для встречи? – спросил Желтохвост, нагнав их. – В смысле, здесь же эпицентр долбаной зоны боевых действий.