Стыд

– Ее восприятие того, что произошло, отличается от того, что мы знаем о происшествии, и я думаю, что она настолько сильно переполнена чувствами стыда и вины, что не осмеливалась рассказать все как есть.

– Вы имеете в виду, что она может лгать? – Юсефин уставилась на Сирпу.

– Отнюдь, но у меня ощущение, что она немного изменяет свою историю. Иначе бы у нее не хватило сил все рассказать.

– Ну так что же она рассказывала вам?

– Все это должно остаться между Юлией и мною.

– Но что я могу сделать?

– Дать ей любовь.

Юсефин немного смутилась.

– И все?

– Ваша первоочередная задача – всегда быть рядом и при этом не осуждать и не давить на нее.

– Так как вы оцениваете состояние Юлии?

– Она все еще находится в стадии отрицания, – говорит Сирпа. – Она все еще не хочет осознавать, что пыталась покончить с собой.





32


Самолет в Доминикану отправляется менее чем через час. Ни София, ни Фредрик не отвечают на телефонные звонки, и Эмма с Крилле бросаются в машину и выезжают по направлению к аэропорту Арланда. Линдберг вместе с полицейскими также отправляются в аэропорт, чтобы остановить посадку Софии и Фредрика. Будет гораздо неприятнее, если их задержат прямо на глазах у всех.

– Обманутый Петер не стал мириться с тем, что его бросают, – размышляет Крилле.

– Ради своего босса, самой близкой опоры для Софии, – добавляет Эмма. – Любовь может быть столь же прекрасной, сколь и безжалостной. Темной, ужасной и опасной для жизни.

Мимо проносятся дорожные знаки, а число на спидометре приближается к ста восьмидесяти. Эмма не боится, даже, напротив, хочет ехать еще быстрее.

Спустя пятнадцать минут они на месте.

Крилле подъезжает ко входу в пятый терминал и паркуется в нескольких метрах от огромной двери, прямо посреди толпы людей с чемоданами разных размеров. Людей, которые либо уезжают из дома, либо приезжают домой.

Но вот Софии и Фредрику никуда уезжать не придется.

Их путешествие подходит к концу, даже не начавшись. Раздается звонок от Линдберга, который сообщает, что София и Фредрик были задержаны.

– Их увели из ресторана «Понтус» в лаундж-зоне, прямо когда они были готовы сунуть в рот бутерброды с креветками. Все произошло без особого драматизма, – говорит он. – Они ждут вас в укромном месте.

Когда Линдберг и Эмма заканчивают разговор, навстречу Крилле и Эмме выходят полицейские Арланды. Им приходится пройти приличное расстояние по коридорам, прежде чем остановиться перед дверью.

– Пожалуйста, сюда.

Как только Эмма и Крилле заходят в комнату, София резко встает. Ее сумочка с грохотом падает на пол, а вместе с ней гремит плетеный позолоченный ремешок. Фредрик тянется к сумке и поднимает ее. Он одет в костюм, а она – в обтягивающее платье. Оба похожи на тех, кто уезжает по делам, а не на обычных туристов.

– Вы не можете так поступить, – говорит София, ее щеки покраснели, а глаза опухли от слез. – Мы ведь пропустим рейс. Пожалуйста, нам нужно улететь!

– Вы не успеете на рейс, – спокойно говорит Эмма. – Садитесь, нам нужно поговорить.

Лицо Фредрика не дрогнуло ни на миг.

– Было бы неплохо, если бы в этот раз вы рассказали правду. О том, как умер Петер.

София закрывает лицо руками.

– Вы не понимаете!

– Тогда расскажите нам, – спокойно отвечает Эмма.

Эмма радуется тому, что убийство Петера может быть раскрыто раньше, чем она думала. Любовный треугольник, в котором каждый оказывается в проигрыше.

Фредрик поднимает свой взгляд.

– Вы были правы, мы в самом деле встречаемся.


София застывает, но ничего не говорит. Единственное, что можно от нее услышать, это рыдания. Фредрик начинает свой рассказ.

– Это продолжалось довольно долго, и для посторонних может быть сложно понять это, но с Петером было нелегко жить, – говорит он вместо Софии. – Иногда он брал сумку с вещами и просто уходил – именно в таких случаях мы встречались с Софией. В царившей безнадежности между нами вспыхнула любовь. Проблемы Петера объединили нас. Именно он нас и свел.

– Знал ли об этом Петер? – спрашивает Крилле.

София качает головой.

– Не думаю.

– Но вы ведь никогда не планировали выходить за него замуж?

– На самом деле такие планы были. Но в итоге ничего не сложилось. Я не могла помочь ему преодолеть кризис. Никто, кроме него самого, не мог повлиять на эту ситуацию. Фредрик сильно меня поддерживал в этот ужасный период, когда свадьба отменилась. Я должна была двигаться дальше – я не собиралась влюбляться в Фредрика, но не все можно контролировать.

– Разве Петер не узнал о ваших отношениях, прежде чем «исчез»? – спрашивает Эмма, изображая при этом кавычки.

– Все совсем не так, как вы думаете, – говорит Фредрик. – Мы были убеждены, что Петер снова все бросил, и решили, что втайне от него хотим прожить остаток нашей жизни вместе.

Раздается звук взлетающего самолета, но никто ничего не говорит. София выглядит так, будто ее вот-вот стошнит.

– Неделю назад вам позвонили, когда вы ужинали с Ребеккой в Rival, – говорит Эмма. – И вы в спешке ушли оттуда. Почему вы так торопились?

Фредрик берет Софию за руку.

– Это я звонил, София забыла о назначенной нами встрече со священником.

Фредрик показывает свой ежедневник.

– Для вас не составит труда проверить тот факт, что мы оба были там.

Крилле встает, выходит и набирает номер. Он возвращается через несколько минут.

– Священник подтвердил, что Фредрик и София пришли на встречу с опозданием на пятнадцать минут.

– Что бы вы ни думали, мы не имеем никакого отношения к смерти Петера, – прерывает его София. – Я любила его, но он не мог принять мою любовь. Именно он и его поступки привели к тому, что эта любовь медленно, но верно начала гаснуть.

– Никто не мог с ним справиться, – кивает Фредрик.

– И поэтому его убили? – спрашивает Эмма.

София покачивает головой.

– Я боялась, что он лишит себя жизни, но я до сих пор не могу поверить, что его убили.

– И пока мы сидим и разговариваем здесь, убийца Петера гуляет на свободе, – констатирует Фредрик.





33


Нетерпение овладевает Магнусом. Грязь проникла повсюду под одежду, а в тесной глинистой могиле воняет испражнениями. Как долго ему придется торчать здесь и корчиться в агонии из-за того, что он сделал?

Он даже подумать не мог, что его измена с Энией может иметь такие разрушительные последствия. Но он недооценил то, насколько был очарован этой молоденькой секретаршей. Магнус думал, что она под его контролем. Думал, что она безобидна.

Он сильно заблуждался.

Стоило все обрубить уже тогда – сразу, как только Эния заговорила о будущем. Тогда, наверное, все могло бы закончиться иначе.

Тело Магнуса болит. Он пытается двигать ногами, чтобы поддерживать кровообращение, но его штаны прилипли к земле. Он должен освободиться.

От его усилий сердцебиение учащается.

Солнце начинает садиться. Только не еще одна ночь – он не переживет еще одну. Так холодно…

Магнус хочет обнять Викан и детей, попросить у них прощения. Объяснить им, как много они для него значат. Признаться во всем, что он сделал, и ответить за содеянное.

Он ведь исчез, не сказав ни слова.

Ужасно делать это с теми, кого любишь. Дети будут обязательно винить во всем себя, а Викан одна останется со всеми проблемами. Все его вещи остались там. С ними ей тоже придется возиться? А что будет, когда она сломается? Дети будут страдать вдвойне. И все из-за него. Почему жизнь не может быть простой и полной чудес?

Магнус бьет ногой прямо в землю, и на него начинают падать куски глины. Какая же сильная боль в груди…