Стальной блеск мечты

Юнис отсалютовала ему шпагой и без всяких прелюдий перешла в атаку. Поначалу она испытывала некоторую тревогу, ведя тренировочный поединок на боевом оружии, когда ни на ком из бойцов не было защиты. Что если она не сумеет вовремя остановить удар и по неосторожности ранит своего наставника? Остаётся только надеяться, что у Анселя найдётся на такой случай какое-нибудь магическое лечение. Вскоре, однако, опасения девушки отошли на второй план, уступив место сначала изумлению, а затем азарту.

Взяв в руки оружие, Эсгер преобразился, словно по волшебству. Скупая медлительность его движений растаяла без следа, пропала сутулость, исчезла усталость, даже взгляд клеймёного изменился: вместо утомления в его глазах теперь сквозил молодецкий задор. На смену осторожным повадкам битого жизнью крестьянина в одночасье пришла самоуверенная лихость умелого бойца. Юнис потребовалось всего лишь несколько мгновений, чтобы осознать эту внезапную перемену, а после её всецело захватило желание продемонстрировать себя с лучшей стороны, пробиться через безупречную защиту клеймёного, доказать, что она здесь не случайно, и действительно может сотворить то чудо, которого от неё ждут. Со времён приснопамятной дуэли девушка не брала шпагу в руки. Точнее, брала иногда, но лишь для того, чтобы вспомнить какую-нибудь стойку, нанести несколько уколов безответной мишени или просто снова ощутить приятное чувство, которое всякий раз возникало у неё от тяжести оружия в руке. О сражении с живым оппонентом в эти месяцы не было и речи. Теперь же вся накопленная жажда поединка, всё нетерпение и азарт девушки вылились в яростный порыв, с которым она налетела на своего противника.

Эсгер, однако, без труда выдержал это наступление и остался непоколебим, словно утёс, о который одна за одной разбиваются бурные морские волны. Юнис казалось, что клеймёный всегда предугадывает, с какой стороны ему ждать удара и строит защиту ещё прежде, чем она сама успевает измыслить очередную атаку. Девушка юлой вертелась вокруг своего противника, но никак не могла пробить брешь в его обороне. Несколько раз ей казалось, будто успех близок, но Эсгер снова и снова лёгким, едва заметным движением, парировал её атаку или уходил в последний момент с линии удара. Постепенно расстояние между бойцами всё чаще стало сокращаться, клеймёный как будто специально подпускал Юнис всё ближе и ближе. Зачастую он использовал против девушки приёмы не фехтования, но скорее рукопашного боя. Графской воспитаннице была неведома такая манера вести поединок, и не всегда она знала, что противопоставить хитрым увёрткам клеймёного.

В один момент они, скрестив шпаги, оказались лицом к лицу. Если не считать детского возраста, девушка никогда ещё не находилась так близко к мужчине. Может быть, такое случалось во время иных танцев, но тогда вокруг была зала, полная таких же кружащихся пар, а сейчас они с Эсгером были одни, друг против друга, разделённые лишь двумя узкими полосками холодной стали. Нынешняя ситуация неожиданно оказалась куда более волнительной, она ощущалась гораздо ярче и острее. Юнис отчётливо различала запах клеймёного, сильный и резкий, он, однако, не казался неприятным, скорее, наоборот. Это был запах пота, табака и чего-то ещё, непонятного, но странно знакомого. «Так пахло от отца», — осознала девушка. Затем дистанция между ними снова возросла до обычной пары шагов, но Юнис всё никак не могла забыть то особое чувство, которое возникло у неё от столь близкого противостояния: опьяняющее волнение, азарт вперемешку с чем-то ещё, доселе неведомым, для чего девушка не знала правильного названия.

Поединок продолжался. Юнис старалась изо всех сил, и в один момент подумала даже, что ей удалось найти слабое место в обороне противника. Сжав зубы, девушка шаг за шагом развивала своё наступление. Прежде непробиваемый, Эсгер подавался, уступая её натиску. Вот сейчас, ещё чуть-чуть и она, наконец, добьется успеха в этом противоборстве! Улучив момент, девушка бросилась вперёд для решительной атаки, но, как на грех, запнулась о некстати подвернувшийся корень. Кое-как пытаясь удержаться на ногах, Юнис вынуждена была развернуться незащищённым левым боком к противнику. Эсгер не преминул этим воспользоваться: его клинок плашмя коснулся Юнис пониже спины. Лёгкий шлепок отозвался тяжёлым ударом по самолюбию девушки. Восстановив равновесие, она без промедления кинулась в контратаку только для того, чтобы в следующий миг растянуться ничком на земле. Стремительно отпрянув в сторону, Эсгер поставил ей подножку. Это простое и подлое, но от того не менее действенное средство, сработало безотказно. Лежать беспомощной у ног клеймёного вдруг оказалось до нелепости обидно. Откуда ни возьмись навалилась усталость. Юнис только сейчас поняла, что тяжело дышит, а сердце её так и норовит выскочить из груди. Девушке вдруг захотелось ткнуться лбом в прохладную мягкую землю и больше не подниматься, признав своё поражение.

— Устали, барышня? — самым участливым тоном спросил клеймёный. — Может, отдохнуть хотите?

От этих слов девушка вскочила на ноги так поспешно, словно её ударили кнутом, и снова ринулась на противника. Впрочем, новая череда безумных атак также не принесла ей успеха, как и все прочие. Мало-помалу к Юнис пришло осознание: Эсгер играет с ней, как кот с мышью. Что бы она ни пыталась сделать, у неё получается лишь то, что позволяет сам клеймёный. Юнис больше не понимала, как относится к этому человеку. Он вроде бы и хотел ей помочь, но его спокойная, в чём-то даже надменная уверенность постепенно становилась ненавистна девушке, в ней мало-помалу закипали злость и обида — детские, нелепые, но от того не менее страстные чувства. От избытка эмоций, которые порой мешали сосредоточиться, её манёвры стали необдуманными и отчаянными. Юнис прекрасно понимала, что слишком много ошибается, но ничего не могла с собой поделать. Эсгер без труда мог бы воспользоваться её оплошностями, и будь это настоящий, а не тренировочный поединок, она уже лежала бы в траве бездыханная.

Утомлённая отчаянными усилиями, Юнисвзмокла и задыхалась. Время от времени она медлила атаковать, чтобы дать себе краткую передышку. В этих случаях Эсгер щадил её: разрывал дистанцию и не наступал сам, что ещё больше злило девушку.

И вдруг в один из таких моментов случилось нечто, о чём Юнис не могла и помыслить. В их игре совершенно неожиданно добавился третий участник — Ансель. На протяжении всего поединка маг оставался безмолвным и неподвижным свидетелем, прислонившись к толстому стволу раскидистого дерева на краю поляны и внимательно наблюдая за происходящим. Теперь же, во мгновение ока всё переменилось. Юнис в очередной раз отступила подальше от соперника, чтобы немного перевести дух, как вдруг Эсгер, не говоря ни слова, не трудясь хоть как-то объяснить своё поведение, бросился к Анселю. Девушка, застыв на месте от неожиданности, толком не осознала, что происходит, а вот маг оказался готов к такому развитию событий. Прежде, чем воин сумел до него добраться, Ансель вскинул руки и отрывисто прокричал слова заклинания. Юнис показалось, будто с пальцев мага сорвалась крошечная молния, которая ударила в клеймёного. Впрочем, скорее не в самого воина, а в его оружие. Разряд проскочил по клинку от острия к гарде и растаял, словно его и не было. Эсгер, однако, как будто ничуть не пострадал от магической атаки и даже не замедлил своего движения. Спустя мгновение, он оказался рядом с магом и левой рукой будто бы накинул что-то ему на шею. Это оказалась удавка — когда и откуда клеймёный успел извлечь это коварное оружие Юнис не приметила, но сейчас тонкий шнурок обвился вокруг шеи её друга. Ансель захрипел и обеими руками вцепился в душащую его петлю, силясь ослабить её смертельный захват. В этой борьбе маг упал на колени, а Эсгер невесть как очутился позади него.

Левой рукой стягивая удавку, в правой клеймёный по-прежнему держал шпагу.

— Что вы делаете?! — вскричала Юнис. — Отпустите его!

— А ну, попробуй, заставь меня! — огрызнулся в ответ клеймёный. Куда только делась его обычная вежливость, граничащая с подобострастием?

Не веря своим глазам, не понимая, что происходит, Юнис остановилась в нескольких шагах от двух мужчин. Что такое вдруг случилось с Эсгером? Неужели он решил на ней и Анселе отквитаться за все несправедливости, что ему пришлось претерпеть. Может это какое-то страшное, нелепое недоразумение. Нужно попытаться понять, что происходит, отчего обезумел сержант. Но как же это сделать, что сказать? Пока девушка медлила, отчаянно пытаясь найти решение, Ансель захрипел страшнее прежнего, продолжая бороться за жизнь, и Юнис поняла, что ждать больше нельзя. Она должна помочь другу. Осторожно принялась она обходить вокруг Эсгера по дуге, стараясь найти удобную позицию для удара. Только бы клеймёный не повредил Анселю ещё сильнее. Улучив, как ей показалось, правильный момент, девушка бросилась в атаку. Она словно волчица, преследующая добычу, набрасывалась на Эсгера то с одного, то с другого бока, но клеймёный всякий раз ухитрялся развернуться так, чтобы суметь отразить её удар и при этом не выпустить удавки. Ансель продолжал корчиться, намертво вцепившись побелевшими пальцами в шнур у себя на шее. Юнис казалось, что всё, что с ней происходит, это какой-то кошмар, что этот бой ей снится, и стоит только проснуться, как всё исчезнет без следа. Но пробуждение не приходило — вместо этого были отчаянные, яростные, но бесплодные попытки отбить друга. Как ни старалась девушка, ни один из её ударов так и не смог найти брешь в защите клеймёного.

А потом всё кончилось так же внезапно, как и началось. Эсгер выпустил из рук удавку, оттолкнул от себя Анселя и опустил шпагу. Маг упал, жадно хватая ртом воздух.

— Ты цел? — кинулась к нему Юнис.

Ансель прохрипел в ответ что-то неразборчивое.

— Вы не волнуйтесь, барышня, всё в порядке с вашим другом, я его легонько, — заверил её Эсгер как ни в чём не бывало.

— Что вы наделали?! — накинулась на него Юнис. — Кто вам дал право так поступать с Анселем?

— Виноват. Я вас раззадорить хотел, думал, коли вы разозлитесь, тогда Дар себя и покажет, — голос клеймёного дрожал, ему, по-видимому, нелегко дались усилия последних минут. — Да только, сами видите, не вышло по-моему. А вы, магистр, уж пожалуйста, не держите на меня зла. Я ведь не по злобе на вас напал, а только лишь для дела.

Ансель ничего на это не отвечая, поднялся на ноги, потирая шею. Юнис пыталась было его поддерживать, но маг зло бросил ей: «Отстань!» и, пошатываясь, побрёл прочь с поляны. Девушка почла за лучшее оставить друга в покое.

На поляне повисло неловкое молчание. Юнис никак не могла сообразить, что же ей теперь делать.

Эсгер убрал шпагу в ножны, закурил самокрутку и, отдыхая, тяжело привалился к стволу дерева. Теперь он казался измождённым — это была не сиюминутная усталость от тяжёлого боя, но скорее глубокое, непреходящее утомление. «Должно быть, ему приходится выполнять слишком много тяжёлой работы», — подумала Юнис.

— И что мы будем делать дальше? — спросила девушка, когда молчать дольше было уже невозможно.

— Ничего, барышня, — последовал ответ. — Я что мог, то нынче и сделал, а других идей, как вам помочь, у меня нет. Так что давайте-ка разойдёмся подобру-поздорову.

— Но разве вы не собираетесь учить меня Дару?! — воскликнула Юнис. — Вы же говорили, что этот поединок — просто испытание, чтобы понять, что я умею.

— Дару, барышня Юнис, нельзя научить или научиться. Или, может статься, вернее сказать, мне не ведомо, как такое сотворить. Я вам изо всех сил старался помочь Дар ваш проявить, да не преуспел. А большее и не в моих силах, уж извините.

— Выходит, вы считаете, я ни на что не способна? — обиженно проговорила девушка.

— Ну что вы, этакого я не говорил и не стану. У вас, как мне видится, талант имеется и не малый. Его бы только обточить немного и вовсе даже ладно получится.

— Тогда почему бы нам не попробовать ещё раз? — с горячностью обратилась к нему Юнис. — Ведь не всякое упражнение даётся с первой попытки. Я обещаю быть терпеливой и слушать все ваши наставления.

— Не выйдет, госпожа. Говорю же — не знаю я, что мне с вами делать. А в этаком деле вслепую идти опасно. Может статься, срок ваш ещё не настал, по младости лет. К примеру сказать, вашей матушки Дар, сколь мне известно, не раньше проявился, чем ей четверть века стукнуло, да и я сам тоже порядком постарше вашего был, когда в себе это дело заприметил. Придёт ещё ваше время, не горюйте.

Увещевания клеймёного нисколько не умалили разочарования графской воспитанницы. Девушка с досадой отвернулась в сторону, стараясь скрыть зачем-то навернувшиеся на глаза глупые слёзы. Опять неудача. Какая же она всё-таки бестолковая, раз снова всё испортила. Что она скажет госпоже Тасталай, когда приедет к ней в гости в июне?

Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Юнис принялась прокручивать в голове моменты их с Эсгером поединка. Ещё чуть-чуть и ей, может быть, улыбнулась бы удача. Пусть она и не владеет Даром, но клинком, кажется, владеет не так уж и плохо. Вон, даже Эсгер похвалил. Хотя, надо признать, до клеймёного ей ещё ой как далеко. Интересно, был ли у неё хоть призрачный шанс сломать его защиту?

Ансель тем временем всё не возвращался.

— Эсгер, — позвала девушка.

— Чего вам, барышня? — отозвался клеймёный.

— А вы не могли бы объяснить мне кое-какие из моих ошибок? Я никак не могу понять, где просчиталась, и мне прямо-таки покоя не даёт этот вопрос.

— Извольте, барышня. Чего-ж не объяснить-то. Всё лучше, чем попусту тут торчать, — Эсгер снова обнажил шпагу и встал в стойку посреди поляны. — Вы, стало быть, атакуйте, только медленно, а я попробую сообразить, что у вас неладно пошло, да вам показать.

Юнис встала напротив и, собравшись с мыслями, изобразила одну из своих лучших, хотя и неудавшихся атак. Они снова закружились по поляне, на сей раз Эсгер подробно описывал, что и почему он делает и порой подсказывал Юнис, как ей самой лучше поступить в той или иной ситуации. К удивлению девушки, в речи клеймёного теперь слышались интонации опытного наставника, по всей видимости, ему и прежде доводилось обучать кого-то искусству фехтования.


Увлечённая учебным поединком, Юнис не сразу сообразила, что произошло. Сперва из леса неподалёку послышался треск. «Должно быть, это Ансель соизволил наконец вернуться», — подумала девушка. Потом в кустах сверкнула вспышка. Юнис видела её лишь краем глаза и, захваченная боем, не придала этому явлению значения. Девушка как ни в чём не бывало продолжала начатую раньше атаку. Эсгер со всей очевидностью должен был парировать её удар, как он делал до этого с замечательной лёгкостью, но на сей раз клеймёный вдруг резко увёл клинок в сторону, каким-то нелепым, отчаянным движением, будто отмахиваясь от чего-то, что Юнис не удалось разглядеть. Клинок девушки между тем продолжал двигаться по инерции, целя прямо в грудь сержанту. Эсгер, впрочем, осознавал и эту опасность. Уходя из-под удара, он извернулся каким-то немыслимым образом, но всё же не сумел остаться абсолютно невредимым: остриё шпаги Юнис вошло клеймёному в плечо. Девушка вскрикнула от испуга — она совсем не хотела ранить своего учителя, но не успела вовремя остановить руку. Выругавшись себе под нос, Эсгер стремительно отпрянул в сторону и разорвал дистанцию, готовый к отражению возможных атак. Юнис в растерянности опустила шпагу, всё ещё не понимая, что же произошло.

— Гляди-ка, ты снова это сделал! — раздалось тем временем из кустов, и на поляну, словно медведь, выломился Ансель. Игнорируя девушку, он двинулся прямиком к Эсгеру.

— Не тревожься, я не стану больше колдовать, двух раз вполне достаточно, — довольно-таки бесцеремонным тоном заявил маг, встав напротив клеймёного. От гнева и возбуждения Ансель как будто совсем забыл о правилах хорошего тона. — Итак, почему мои заклинания на тебя не действуют? Я знаю, что не мог промахнуться, ведь «Гнев архимага» всегда попадает в цель.

— Вы отнюдь не промахнулись, магистр Терес, — отвечал Эсгер. В отличие от своего визави клеймёный оставался отменно вежлив. — И, по моему разумению, с вашим волшебством всё в порядке, меня оно поразило, как и положено. А закавыка тут в том, что мой Дар на то и потребен, чтобы вражескую магию от меня отваживать. Я, понимаете ли, со шпагою в руке колдовство могу отражать не хуже, чем любое другое оружие.

— Ясно, — бросил Ансель и, не говоря более ни слова, двинулся к тому месту, где они с Юнис оставили лошадей. По тому, как глухо звучал его голос, Юнис догадалась, что её друг с трудом сдерживает гнев.

— Ансель, подожди, — позвала девушка.

Но маг уже взобрался в седло и рысью поскакал прочь, не обращая внимания на ветки, которые, протягиваясь со всех сторон, нещадно его хлестали.

Юнис перевела взгляд на клеймёного — тот убрал шпагу, вынул из кармана тряпицу и с её помощью пытался унять кровь, сочащуюся из раны. По его белой рубахе из некрашеной ткани расползлось багровое пятно.

— Извините меня, пожалуйста, я не хотела вас ранить! — воскликнула Юнис.

— Да что уж там, я сам не уследил, сам и виноват.

— Нет, это ведь всё Ансель, это он вас отвлёк. Простите его, пожалуйста.

— Гордый он, друг ваш, — невпопад ответил Эсгер. — Не волнуйтесь, я на господина мага не в обиде. А вы, барышня Юнис, у него ещё раз от меня прощенья попросите, уж будьте добры. Не хотелось бы, чтобы между нами с магистром что-то недоброе осталось. А всем прочим о нынешних наших делах ни-ни, хорошо?

— Да, разумеется, — пообещала Юнис. — Ансель иногда бывает вспыльчивым, но он умница. Он всё поймёт.

— Вот и славно. А вы лучше поезжайте-ка следом, мало ли каких ваш друг в этаком виде может дров наломать.

— Но как же ваша рана? Вам же к доктору скорее надо, — всполошилась Юнис. — Может, лучше вы возьмёте мою лошадь, и на ней поскачете в гарнизон?

— Ни к чему это, барышня. Мы с Раханом сейчас до деревни доберёмся, там как раз есть одна старуха, что врачевать умеет, к ней и постучусь. Скачите за дружком вашим, не сомневайтесь.

Медленно и неохотно Юнис повиновалась. Ей совсем не хотелось вот так заканчивать эту странную встречу, но Эсгер явственно дал понять, что им более не о чём говорить, а девушка не смогла собраться с мыслями, чтобы задать клеймёному ещё какой-нибудь вопрос. Она без труда догнала Анселя: отъехав немного, маг пустил лошадь шагом по дороге, ведущей в крепость и, казалось, предавался размышлениям. Девушке, в свою очередь, тоже было о чём подумать. Весь обратный путь они проделали в молчании, поглощённые каждый своими невесёлыми мыслями.



***

После встречи с Эсгером Юнис никак не могла понять, что же ей делать дальше. Упрямство не позволяло девушке оставить попытки раскрыть свой Дар всего лишь после пары неудач, но и никакой мало-мальски стоящей идеи о том, как ей добиться цели, у неё так и не родилось. По всему выходило, что нужно ещё раз поговорить с Эсгером. Но о чём просить клеймёного, если он ясно дал понять, что не намерен больше тратить на неё время? Как она может повлиять на решение друга Тасталай да и чего именно от него хочет, Юнис так и не надумала. Тем не менее, несколько раз она пыталась улучить момент для нового разговора с Эсгером, без всякого, впрочем, успеха. Найти клеймёного нигде не удавалось, и девушка начала даже опасаться, что его рана оказалась более тяжёлой, чем они думали поначалу.

Эти поиски, хоть и не дали результата, заставили девушку присмотреться к тому, какое положение занимал Эсгер в крепости. Казалось, несмотря на незавидную должность, он пользовался большим авторитетом, по крайней мере, среди других клеймёных. Юнис не давал покоя вопрос, почему Эсгер, при всех его талантах, занят совершенно не подходящей ему работой. Девушка не считала себя настоящим экспертом, но, тем не менее, была твёрдо уверена, что Эсгер — один из лучших бойцов, среди тех, кого ей только доводилось видеть, а ведь это были, по большей части, участники знаменитого Королевского турнира. Он наверняка мог бы быть инструктором по фехтованию в Орлином Гнезде, вместо того чтобы выполнять всякую чёрную работу. Причина подобного отношения к ценнейшему специалисту оставалась для Юнис загадкой. Сам ли сержант держал в тайне свои таланты или кто-то вышестоящий мешал ему проявить их в полной мере, девушка не знала, а задавать вопросы на сей счёт не решалась. Слишком уж тяжело ей было бы объяснить свой странный интерес к человеку, с которым её, на первый взгляд, ничто не связывало. Оставалось только задать этот вопрос самому Эсгеру, если всё-таки удастся поговорить с ним по душам. Но, откровенно говоря, при мысли об этом Юнис почему-то робела. Она поймала себя на том, что неожиданно много думает об Эсгере, больше, чем, пожалуй, могла бы ожидать. Поразмыслив, девушка поняла, что ей хочется заполучить клеймёного воина себе в учителя. Есть у неё Дар или нет — это ещё вопрос, но любой ответ на него отнюдь не меняет того факта, что Юнис желает и впредь совершенствоваться в искусстве фехтования. И мэтр Ниметаль, как бы хорошо она к нему ни относилась, — совсем не тот человек, который сможет провести её по этому пути. Слишком осторожный, привыкший работать с взыскательными клиентами, он вынужден постоянно лавировать между интересами своей ученицы и тех, кто её опекает. Наука мэтра была интересной, увлекательной, но, как теперь понимала Юнис, ненастоящей. Эсгер — вот кто ей действительно нужен! И ведь он сам похвалил её за талант, а эти слова дорогого стоят. Лишь бы не оказалось, что они были сказаны исключительно для того, чтобы капризная барышня не слишком обиделась.

Вот только сознаться в своих желаниях Юнис пока никому не могла — Анселю определённо не нравились любые разговоры об Эсгере, что очень скоро стало девушке очевидно. По этой же причине Юнис не решилась просить друга в очередной раз выручить её и снова разыскать клеймёного самому. Зато она попыталась добиться от мага советов о том, что ей предпринять по поводу своего Дара. Ансель отвечал весьма уклончиво и осторожно. Он дал понять, что всё, что он видел, выходит за пределы его опыта. Он твёрдо вознамерился провести лето в столице, штудируя всевозможную литературу, которая помогла бы пролить свет на способности клеймёных, а также просить мастера Кайла способствовать его изысканиям. Возможно, в результате он найдёт и средство для Юнис, но до тех пор он бы не взялся ничего советовать. В общем, всё сводилось к тому же, о чём говорил Эсгер: ждать у моря погоды. Совет, с которым было отнюдь не легко согласиться.





Глава 11




Итак, Юнис на протяжении двух дней без всякого успеха пыталась найти клеймёного, а на третий встретила его самым неожиданным для себя образом. Тем утром к ней явился ординарец коменданта Мерваля и передал записку от своего начальника. Это было приглашение Юнис поприсутствовать на мероприятии, которое, по мнению кузена, могло бы вызывать у неё интерес. Суть предполагаемого действа, впрочем, не раскрывалась. Разумеется, Юнис ни секунды не сомневалась, что воспользуется предложением. Ей весьма импонировал тот факт, что Аден Мерваль не отмахивается от её странных увлечений, но, напротив, им способствует, и не в её правилах было упускать шансы увидеть что-то новое из жизни Орлиного Гнезда. Так что спустя полчаса она, в сопровождении всё того же ординарца, шла по коридорам старинной крепости, гадая, что же приготовил для неё кузен.

Мероприятие проходило в хорошо знакомой Юнис комнате, которая служила в Орлином Гнезде штабом. Сейчас здесь уже собралось несколько офицеров во главе с самим комендантом. А перед командирами — сердце Юнис учащённо забилось — с покаянным видом стояли двое солдат в коричневой форме. Девушка без труда узнала Эсгера и его молодого помощника Рахана.

— Похоже, твои приятели где-то набедокурили, — едва слышно шепнул девушке на ухо Ансель. Изначально маг сопровождал её безо всякой охоты, но увидев, что происходит в штабе, немного оживился.

При появлении Юнис все присутствующие встали, приветствуя даму, а майор Мерваль пригласил её занять свободное место рядом с собой. По другую руку от девушки расположился Ансель.

— Простите, что побеспокоил вас, кузина, — начал Аден, — но я полагаю, случай, ради которого мы здесь собрались, будет вам весьма интересен. Это, с позволения сказать, довольно рутинное действо, тем не менее, может служить прекрасной иллюстрацией особенностей той службы, которую приходится нести офицеру, то есть полностью соответствует области ваших интересов. Скажу больше, на мой взгляд, именно подобного рода действия и составляют в нашем деле наибольшую трудность.

— Но что же это за случай? — взволнованно поинтересовалась Юнис. — Кузен, вы говорите загадками, и, боюсь, я ничего не понимаю.

— Позвольте, я объясню. То, что вы видите перед собой, моя милая, это своего рода судилище над двумя провинившимися солдатами. Нам предстоит определить меру их наказания с учетом всех обстоятельств, и, должен признаться, это хоть и обыденная, но нелёгкая задача.

Объяснения коменданта совсем не обрадовали девушку. В отчаянных попытках угадать, что же такого могли сотворить эти двое, её захлестнули нехорошие предчувствия.

— В чём же они провинились, эти солдаты? — спросила Юнис, без особого успеха стараясь не показать своей излишней заинтересованности.

— Терпение, кузина, в самом скором времени, как я надеюсь, мы все получим самую исчерпывающую информацию. — заверил её Аден.

С этими словами комендант обернулся к одному из присутствующих офицеров. Это был командир хозяйственного взвода, то есть, как сообразила Юнис, начальник Эсгера. Лейтенант Картен, ещё совсем нестарый, но полностью лысый, обладатель противного скрипучего голоса, с самой первой встречи не очень-то понравился девушке. Он мало походил на прочих офицеров: в нём совсем не было той благородной лихости, того бесшабашного сумасбродства, которые, по правде говоря, так нравилась девушке в Адене, Тарбердине и многих других. Напротив, Картен был человек сухой, строгий, въедливый до занудства и, как казалось девушке, нимало не склонный к подвигам. Наверное, он был неплох в своей должности, что искупало некоторые его недостатки, но Юнис всё равно отнеслась к этому человеку с лёгкой неприязнью.