Сотня свадеб и другие (не)приятности

Глава 19




Первыми вернулись звуки: кто-то настойчиво повторял мое имя. Следом пришла чувствительность – это я поняла по жуткому холоду и сырости, забравшейся под воротник. Последним аргументом в пользу того, что я жива, стали ощутимые толчки в плечи и хлопки по щекам.

– Лена! – в сотый раз повторил Пауль, и я наконец разлепила веки. – Ты вернулась! Я так испугался! – Он перестал меня трясти и с восторгом облапил всеми конечностями.

– Кхм… я тоже.

Я осторожно приподнялась на локте. Так, боли нет, головокружения нет, слабость вполне допустимая. На запястье все еще мерцала включенная картинка. Слегка бледная и перепуганно-сиреневая, но без жутких дыр и обрывов.

– Как ты это сделал?

– Сила утекала. Утекать плохо, надо чинить. Магию съели, я вернул.

– Не понимаю.

– Вот так: тут выпил. – Пауль ткнул в букетик, валяющийся на полу. Сухой, бесцветный, как прошлогодний лист. – Тебе отдал. Я будил, звал, водой тебя полил, окно вот открыто… Но ты спала.

– Долго?

– Не знаю. – Осьминог сполз с меня и отодвинулся в сторону.

– Спасибо, Пауль. И… прости, что накричала. Ты-то ни в чем не виноват.

– Сердиться – это нормально, всегда так. Энергия утекает, силы кончаются, жизнь протестует и злится. Прости, что сразу не предупредил. От таких, как я, надо держаться подальше.

– Может, и так, но только не от тебя. Пауль, мне так жаль! Мир? – Я протянула руку монстрику.

Желтые глазки мигнули и вспыхнули надеждой. Серенькое щупальце коснулось моей ладони.

– Мир.

Порыв холодного воздуха закинул в комнату пригоршню снега. Я поднялась, закрыла окно, подбросила в почти прогоревший камин два поленца, взглянула на настенные часы. В отключке я провалялась минут десять, не меньше.

– Так, надо идти, пока меня никто не хватился. Только в порядок себя привести.

Я наскоро умылась, переоделась, волосы укладывать не стала, подколола на затылке, сойдет. Пауль, как привязанный, таскался за мной по комнате, словно боялся, что я растворюсь в воздухе или опять рухну на пол.

– Слушай. – Тревожные мысли о судьбе питомца не давали сосредоточиться на делах. – А откуда ты и твои родичи вообще взялись во дворце?

– Не знаю. Я жил в другом месте. Потом пришел туман. Не белый, как обычно, желто-зеленый, искрил. Я уснул. А проснулся тут. Почуял магию, много. На болотах магии мало, надо охотиться, тут можно брать даром. Я не хочу нападать. Мне нравится, когда красиво и пахнет вкусно.

– М-да, а кому-то, похоже, нравится, когда пахнет жареным.

Думай, Лена, думай. И анализируй. Кто бы ни притащил во дворец Пауля с сородичами, сделал он это не случайно, да и объяснениями затрудняться не стал, положившись на их инстинкты хищников. Еще и праздник этот не вовремя. Или…

Или как раз в нем и причина! Куча венценосных или околовенценосных персон, это же удобный момент наладить дипломатические и торговые отношения. И испортить их.

Народа много. Чемоданов-коробок-сундуков еще больше, спрятать в них десяток спящих осьминогов – не проблема. Получается, кому-то нужен очень большой скандал. Очень-очень внушительный. Прямо скандалище международного, если не межмирового, уровня. И куда только Амадо смотрит?

Стоп. А он-то как раз смотрит! Ведь обычно безопасники не занимаются организацией балов. И Бернард точно что-то подозревал, потому так и нервничал, знакомя команду с последним, десятым помощником. И Мирабель знала, ни капли не удивилась появлению дракона. А дракон, в свою очередь, не удивился сегодня утром, когда засек подозрительные шорохи в кустах. Ждал подвоха, морда чешуйчатая!

Только вот почему я оказалась втянута в этот водоворот событий? Мне бы вообще-то работу нормальную, а не эти ваши дворцовые интриги с магией напополам. Ну и научиться жить полноценной жизнью, конечно.

– Пауль, тебе надо спрятаться. – Пока это был единственный вывод, который мне удалось сформулировать максимально четко. – Твои друзья устроили утром пару безобразий, не уверена, что стража станет разбираться, кто конкретно виноват. И еще тебе надо покинуть дворец как можно скорее. Пока залезай в шкаф, сиди там тише воды ниже травы. Ночью, когда все натанцуются до упада, я помогу тебе выбраться. Хорошо?

Но осьминог упрямо помотал головой.

– Если ты переживаешь из-за магии, то зря, – уговаривала я его. – Куплю тебе в местной лавке питательных амулетов, на первое время хватит, а там видно будет.

– Нет. Я останусь.

– Опасно.

– Не важно.

– Пауль!

– Я тебя не брошу, – выдал он неожиданно. – А что, если опять ранят? Ты мой единственный человек. Не хочу терять. – Он зыркнул на меня всеми тремя глазками: насупленный, серьезный, взволнованный почти до полной прозрачности. – Уйдут другие – уйду я. Пока нет. Я защищаю.

Я вздохнула, подошла к осьминогу, наклонилась и взяла его на руки. Вот как, «единственный человек», оказывается. Эх. Сложно, когда ты не такой, как все. И одиноко. Мне ли не понять?


– Слушай, я взрослое существо, а ты еще детеныш, судя по всему. Кто кого защищать должен, чудо зубастое? Ничего не обещаю, но подумаю. А пока – прячься и сиди тихо.

Я накидала на дно шкафа подушек, чтобы Паулю было удобнее, и плотно прикрыла дверцу.

– И чтоб ни ногой отсюда, хорошо?

– Ага.

Так. Теперь лицо попроще, спину ровнее – и обратно к гостям, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Я распахнула дверь, чтобы выйти в коридор, и чуть не впечаталась с разгона в вышитый золотом мундир.

– Леди Хелен, как удачно, что вы тут! – обрадовал меня Амадо. – А я как раз искал вас, чтобы поговорить. Позволите войти?

Не знаю, насколько вежливым это выглядело со стороны, но дракона я слегка потеснила и дверь за спиной прикрыла поплотнее.

– Простите, очень спешу. Поговорим по дороге? – Шаг в сторону, чтобы обойти плечистого собеседника.

– Лучше бы наедине и без свидетелей. – Мундир опять оказался перед моим носом.

– У вас что-то случилось? – Я бочком-бочком развернулась подальше от двери.

– Хотел то же самое спросить у вас. Слуги сказали, что вы покинули зимний сад в весьма плачевном виде. – Амадо в два шага обошел меня и замер рядом.

– Споткнулась неудачно, – повторила я «официальную» версию.

– Посреди церемонии на ровном месте? – хитро прищурился дракон, не спуская с меня пронзительного взгляда.

– Приблизительно. Сразу же после того, как вы столь неожиданно прервали наш разговор.

– А вы, значит, решили меня догнать и продолжить беседу?

– Ну, вы, похоже, решили сделать то же самое?

По губам Амадо скользнула мимолетная улыбка. Что ж, рада, господин ящер, что вам весело!

– Я волновался, Хелен. Там, в саду, кое-что произошло.

– И что же?

– Давайте войдем в комнату.

Он попытался взять меня под руку, но я вывернулась и отступила еще на полшага.

– Амадо, – надеюсь, мой голос звучал в достаточной степени твердо, – не поймите меня неправильно, но ваше поведение начинает меня пугать. Это как-то слишком… – Я запнулась, подбирая нужное слово.

– Назойливо? Лично?

– Непоследовательно, – отбрила я. – Сначала вы пугаете меня до дрожи, потом приглашаете на прогулку в ночное небо. Утром заводите разговор о танцах – и исчезаете почти посреди фразы. Теперь являетесь к моим дверям, вроде бы из чувства заботы, но смотрите настороженно, чтобы не сказать – подозрительно. Давайте уж выкладывайте все начистоту или отпустите меня – мне надо заняться делами.

– Вот, значит, как? – Он скрестил руки на груди. – Любопытно, это сейчас в вас раздражение из-за моей настойчивости говорит или обида из-за нерешительности?

– Сама хотела бы знать.

Помолчали. Точнее, Амадо помолчал, я сопела, как простуженный ежик.

– А вы забавная, леди Хелен, – выдал наконец ящер.

– А вы скрытный. И явно говорите меньше, чем можете.

– А вы хотели бы знать все и сразу? – Он плавно скользнул ко мне, оттесняя назад.

– А вы предпочитаете поиграть в загадки? – Лопатки уперлись в стену.

– Ну, в целом мне пока нравится. – Амадо поднял руку и аккуратно пробежался пальцами по моим растрепанным прядям. Слишком интимный жест, учитывая, что разделяло нас в лучшем случае два-три сантиметра свободного пространства. Дракон склонился к моему лицу, его нереальные глаза завораживали не хуже змеиных.

– А мне – нет. Близкие отношения вредят работе. – Сердце сорвалось и пустилось вскачь. Я уперлась ладонью в грудь Амадо, наивно пытаясь сохранить хотя бы иллюзию дистанции, однако руки дракона оперлись о стену с обеих сторон от меня, теперь точно не удрать.

– Дышать нечем! – выдохнула еле слышно. – А если нас увидят посторонние, им вы как будете объяснять наши страстные объятия?

– Я предлагал зайти в комнату.

– Представляю, что бы вы там себе позволили, господин глава службы безопасности!