Соло для шпаги

– Этот де Монтихо – редкий болван, – отмахнулся было капитан, – кому там он сможет отомстить? Орлов со всей компанией давно уже в Эскароне. И достать их там у виконта явно ручонки коротки.

– Вся компания – да, уже в Эскароне, за исключением одного человека, – флегматично заметил ла Вивьер, по-прежнему продолжая смотреть в окно, – а точнее – нашего друга Смычка. Он убыл в противоположную сторону и был замечен на дороге из Энсенадо в Кантадер. А у нас скопилось очень много претензий к этому маэстро фехтования. В связи с чем у меня возникает вопрос…

– Что нам с этим делать? – закончил за товарища фразу де Монтегю.

Вопрос действительно был непростым. Так повелось еще с самых первых дней существования Ожерского легиона, что люди, посмевшие нанести урон его репутации, долго не задерживались на этом свете. Граф де Бернье был весьма щепетилен в этом деле. Наемников не сильно любили в обществе, хотя постоянно прибегали к их услугам: Нугулем слишком часто воевал, чтобы обходиться силами одной лишь регулярной армии. Вот командор и решил заставить себя если не любить, то бояться. И, нужно отдать ему должное, это работало: связываться с ожерцами побаивались, опасаясь неминуемого возмездия. Подчиненные же чувствовали себя одной большой семьей, защищенной от внешнего воздействия, отчего престиж легиона среди наемников держался на стабильно высоком уровне.

В свете политики, проводимой прежним командором, Смычок нанес репутации легиона огромный ущерб. В Кантадере уже потешаются над незадачливыми наемниками, потерявшими чуть не десяток бойцов убитыми и ранеными в попытках справиться с одним-единственным бретером. А скоро по всему Нугулему расползутся слухи о произошедшем в Паломаре, и за Крисом Смычком окончательно закрепится слава народного героя, «грозы легионеров», тогда как над ожерцами станет смеяться вся страна. С одной стороны, допустить подобное было никак нельзя, тем более что бойцы ждали отмщения за убитых товарищей. С другой же стороны, выходит так, что чем дольше они гоняются за де Бранди, тем дороже это им обходится, и здесь уже впору сетовать на провидение господне. Или козни дьявола – это уж кому как нравится. Не то чтобы де Монтегю боялся потусторонних сил, но повод задуматься был нешуточный. Вон, граф де Бернье тоже ничего не боялся, и что с ним сталось?

– Говоришь, виконт жаждет мести? – Карлес задумчиво почесал кончик носа.

– Да, но ты правильно сказал: от него толку немного. Не соперник он Смычку.

– Ты слышал про Энрике Оливейру?

– Это очень неприятный тип.

– А тебе и не нужно с ним даже встречаться, просто направь к нему де Монтихо. Оливейра сейчас в Энсенадо.

– Понятно. Если что-то пойдет не так, то мы вроде как ни при чем. А если как надо, то мы найдем способ указать на нашу причастность.

– Примерно так.

Де Монтегю помолчал несколько минут, а после еще добавил, снова поморщившись:

– И пусть это будет нашей последней акцией в отношении де Бранди. Если опять не выйдет, значит, не судьба нам с ним совладать.

Приятели поговорили еще немного на другие темы, после чего ла Вивьер отправился по делам, а ему на смену в комнату капитана пришел штатный лекарь легиона.





Глава 29




Определенно, не в тех кругах я вращался в Кантадере, иначе непременно бы знал замки всех более-менее значимых аристократов в округе. И тогда бы я с самого начала понимал если не о ком идет речь, то хотя бы о месте жительства этого человека. Впрочем, из тех фактов, что для работы наняли местного вора и что для контроля ситуации в Кантадер же прибыли главные помощники графа де Бернье, уже можно было сделать вывод о близости замка маркиза к городу.

Так оно и оказалось: Лиарре располагался в нескольких часах пути к югу от Кантадера, потому для его посещения мне пришлось возвращаться на юг той же самой дорогой, по которой я совсем недавно пытался убежать от наемников в Эскарон.

Орлов заверил меня, что формуляр с отчетом о моей казни в Уэске должен отменить приказ об объявлении меня в розыск, но, зная медлительность системы и обычную расхлябанность чиновников, рекомендовал в пути представляться другим именем, а Кантадер, от греха подальше, проскочить без остановок.

За последний месяц в моей жизни произошло так много событий, что я уже устал удивляться чему-либо, потому новые выверты судьбы воспринимал практически без эмоций, в состоянии этакого легкого отупения. Потому и выслушал данные мне наставления спокойно, без особого удивления.

Рене обладал гораздо более обширными сведениями об аристократических кругах Нугулема, потому смог собрать воедино все части мозаики и сложить в общую картину.

Маркиз Фернандо де Сальвери был видным государственным деятелем, заставшим еще правление отца нынешнего короля. Любимец женщин, гроза мужчин, маркиз успел вполне успешно покомандовать армией и флотом, был послом Нугулема в Суффе, занимал придворные и министерские должности, пять лет являлся губернатором заморских территорий. В общем, человеком был видным и вполне достойным, если не сказать – выдающимся. Однако в один прекрасный момент, будучи в самом расцвете сил и находясь на пике могущества, де Сальвери покинул службу и удалился не только от королевского двора, но и вовсе покинул столицу. Виной всему были поползшие по Сантьяго слухи о романе маркиза с самой королевой, чему извлеченные на свет божий спустя такое количество лет полные любви и нежности письма служили косвенным подтверждением.

Именно косвенным, не более. Да, у фигурантов совпадали имена, и из переписки было ясно, что переписывался маркиз со знатной сеньорой, живущей в столице и сведущей в дворцовых делах, но мало ли в Сантьяго придворных сеньор по имени София? Однако, как известно, дурное дело нехитрое, главное – правильно подать информацию в нужные уши да запустить слухи, а там уж поди докажи обратное!

Так и случилось с Фернандо де Сальвери, а сейчас граф де Бернье собирался пойти еще дальше – объявить отцом упомянутых в переписке сыновей Софии именно маркиза! А поскольку сходство именно третьего сына Роберта с королем Хуаном ни у кого не вызывало сомнения, то тень подозрения неминуемо падала на старших наследников. Вот вам и повод сделать законными притязания младшего принца на трон в обход старших братьев! А заодно и ответ на вопрос, чем командор собирался вернуть доверие Роберта Левансийского…

К чему это могло привести? Да хотя бы к тому, что из трех партий нугулемских принцев легальной останется лишь одна, потому что в такой ситуации никто не станет поддерживать бастардов. Плохо ли это для Эскарона? На мой взгляд – нет. Потому как все это внутреннее дело Нугулема, никаким боком не касающееся соседних государств. Но оказалось, что это только на мой взгляд. Рене рассудил совсем по-другому:

– Не знаю, как королевская семья будет гасить такой скандал, возможно, даже чьи-то головы полетят с плеч, но по итогу очень велика вероятность, что наследником престола окажется именно Роберт. А в этом случае новой большой войны не избежать: принц был унижен и раздавлен в Эскароне, такое смывается только кровью. Большой кровью. Так что пусть уж лучше все остается как есть. Пусть три нугулемских принца грызутся промеж собой, а мы сохраним возможность при необходимости подливать масла в огонь то в одну, то в другую сторону. А плюсом к этому заработаем благосклонность все еще очень влиятельного маркиза. Никогда не знаешь, в какой момент это пригодится, но разбрасываться такими возможностями точно не стоит.

По большому счету мне не было никакого дела до взаимоотношений нугулемских принцев и их приспешников, да и маркиз особой жалости не вызывал – хранить такие письма, мягко говоря, довольно глупо. Но я не спорил и не протестовал. Раз уж тебя наняли на службу, так нужно делать свое дело, даже если ты с ним не совсем согласен.

Честно говоря, я и слушал-то не слишком внимательно, что называется, вполуха: куда и к кому ехать, я теперь знал, деньгами и инструкциями меня снабдили, так что оставалось только временно вернуться в Кантадер, избежав при этом новых приключений. Не слишком сложная задачка, даже несмотря на все мои проблемы с Ожерским легионом и городскими властями, объявившими меня в розыск.

Невнимательность моя к словам Рене объяснялась предельно просто: я прислушивался к происходящему в коридоре и на улице, боясь упустить момент для прощания с дочерью Оберона де Флореса. Очень уж не хотелось уезжать, не перекинувшись с ней парой слов. В итоге все исполнилось в лучшем виде – девушка сама дожидалась меня в коридоре, держа в руках мою шпагу и перевязь с запрятанными в нее реалами. Честное слово, во всей этой кутерьме последних дней я и позабыл, что просил забрать их на хранение.

– Я слышала, что вы не едете с нами? – тихо промолвила Элена, протягивая мои вещи.

– Да, придется задержаться здесь еще недели на две ради одного дела, но как только управлюсь, сразу отправлюсь в Эскарон. – Я машинально взял в руки шпагу с перевязью, но тут же протянул обратно: – И еще очень прошу вас сохранить это до моего возвращения. Видите ли, человек я суеверный и считаю, что если один раз примета сработала, то сработает и в другой.

– И что же это за примета? – По голосу сеньориты я понял, что она улыбается, хотя в почти неосвещенном коридоре не мог толком видеть ее лица.

– Мы снова встретились, – просто ответил я, тоже растягивая губы в улыбке.

– Ну, надеюсь, удар бутылкой по голове в примету не входит?


– Ни в коем случае! Это чистой воды случайность, и чтобы исключить ее, в следующий раз обещаю прийти к вам при свете дня.

– Хорошо, у нас дом на бульваре Магнолий в Монтере, я буду ждать!

– Ни минуты лишней не задержусь сверх нужного для дела времени, – искренне пообещал я, отступая на шаг назад.

Как бы ни хотелось продлить этот миг, но Элену ждали спутники, да и мне было лучше убраться с этого постоялого двора как можно скорее.

– Кристиан! – неожиданно воскликнула сеньорита, словно в последний момент вспомнила что-то очень важное. – Но ваша шпага? Фехтовать ведь нужно привычной шпагой! Говорят, это очень важно!

Важно-то оно важно. Да только у меня самая обычная шпага, без каких-либо излишеств, красивостей в виде вычурной гарды, выгравированных гербов или вмонтированных в рукоять драгоценных камней. Одна лишь практичность, ничего более. Длина и вес ее практически один в один совпадают с параметрами клинка, подаренного мне Этьеном, качество стали тоже идентичное, так что ничего я не теряю от смены оружия. Тем более эта шпага уже успела неплохо себя зарекомендовать и против де Монтегю, и в нашем ночном налете на замок Паломар.

– Очень надеюсь, что мне не придется фехтовать в ближайшее время. Хватит с меня приключений. Но, в случае чего, обойдусь и той шпагой, что есть.

– Тогда до встречи…

– До встречи! – Я решительно развернулся и отправился в сторону конюшни.

Спустя несколько минут кортеж с моими друзьями умчался в восточном направлении, я же, не мешкая ни минуты, отправился обратно, на запад.

Памятный по знакомству с виконтом де Монтихо лес проехал уже при свете взошедшего солнца, а вот дальше рисковать не стал. Усталость давала о себе знать, потому я остановился в первом подвернувшемся трактире, позавтракал и завалился спать до полудня.

Дальше я тоже не особо спешил, вопреки данному Элене обещанию. Слишком уж устал я от бешеных гонок в последнее время, да и внутренний голос почему-то советовал быть больше осмотрительным, чем быстрым. По крайней мере, один раз это избавило меня от потенциальных неприятностей – когда я из окна очередного трактира наблюдал, как мимо по дороге промчался отряд в форменных плащах Ожерского легиона. Не думаю, что наемники были посланы в погоню за мной, но, от греха подальше, лучше мне избегать встреч с этими господами.

Миновать Кантадер я мог только по реке, но в этом случае пришлось бы делать очень большой крюк к замку маркиза. Высадиться на берег поблизости было негде, а следующая пристань располагалась от Лиарре гораздо дальше, чем город. Неудобство заключалось еще и в отсутствии места для ночлега в его окрестностях, так что строить планы приходилось исходя из необходимости после визита к маркизу снова возвращаться в Кантадер. Была какая-то вероятность, что мне предложат ночлег в замке, но что-то мне не хотелось провести ночь под одной крышей с человеком, для которого я навсегда останусь персоной если и не доставившей ему крупные неприятности, то определено имеющей к ним отношение. Статус посланца главы департамента безопасности Эскарона должен защитить меня от возможных попыток избавиться от нежелательного свидетеля, но кто знает, какие мысли народятся в голове де Сальвери темной ночью? Нет уж, лучше я доберусь до города, а там будь что будет.

В Кантадер я въехал рано утром, с первыми обозами, везущими свежие продукты на местный рынок. Спокойно пересек весь город с севера на юг и часам к двенадцати дня уже стучался в ворота замка Лиарре.

В отличие от Паломара, этот замок был настоящим, что называется, классическим. Широкий ров, необходимость в котором давно отпала, тем не менее был наполнен водой. Массивные ворота с внушающей уважение надвратной башней выходили прямо на мост, когда-то бывший подъемным, но сейчас уже переведенный в стационарное состояние. Высокие стены с зубцами, шесть сторожевых башен плюс торчащая над всем этим хозяйством крыша донжона, превосходящего аналогичное строение Паломара в размерах чуть не вдвое.

Глядя на все это великолепие, невольно начинаешь ожидать появления самых настоящих рыцарей – в блестящих доспехах с цветными плюмажами, с щитами, изукрашенными вычурными гербами, на закованных в броню огромных конях. Но нет, в открывшуюся калитку вышел самый обыкновенный пожилой слуга в ливрее коричневого цвета и очень вежливо поинтересовался, кто я такой и что мне угодно.

– Я хотел бы переговорить с маркизом де Сальвери, – так же вежливо сказал я и протянул выданное мне Орловым рекомендательное письмо.

Без дальнейших расспросов меня впустили во внутренний двор замка. Там подоспевшие конюхи увели мою лошадь на конюшню, а меня препроводили в просторный вестибюль не такого большого и древнего, как донжон, но построенного в одном стиле со всем замком дома. Там я не менее получаса от нечего делать развлекался изучением портретов богато одетых сеньоров, по всей видимости, предков нынешнего владельца Лиарре.

Столь долгое ожидание не входило в мои планы, и я уже стал задумываться о том, не пора ли покинуть этот негостеприимный дом, когда, наконец, со стороны лестницы донесся звук шагов. Я обернулся, ожидая увидеть перед собой седовласого сеньора, но вместо него по ступеням быстро спускался высокий широкоплечий мужчина лет тридцати с бритой наголо головой, воинственно торчащими в стороны усами и аккуратной бородкой клинышком. Одет он был не то как военный, не то как придворный: кожаный колет с воротником-стойкой поверх белого дублета, штаны коричневого цвета, заправленные в сапоги, на перевязи с левого бока свисает рапира с вычурной гардой, на правом боку в красиво отделанных ножнах один над другим висят два кинжала. Габариты незнакомца, а также та легкость, с которой он двигался, внушали невольное уважение. Судя по всему, это либо телохранитель маркиза, либо командир охраны замка. Интересный выбор встречающего со стороны сеньора де Сальвери!

– Добрый день! – я не стал чиниться и первым поприветствовал посланца хозяина замка, отвесив ему вежливый полупоклон.

– А мне вот интересно, – бритоголовый сеньор решил обойтись без приветствий. Остановившись на нижней ступени, видимо, для того, чтобы казаться еще выше, он надменно смотрел на меня сверху вниз, – мне интересно, что это сеньор де Бранди забыл в Лиарре? Что-то не припомню, чтобы вас удостаивали приглашения!

– А вы не находите, что даже самым доверенным слугам иногда не стоит знать всех секретов своего суверена, – с трудом оставаясь спокойным, ответил я, не отводя взгляда.

– Я слышал о тебе, Крис Смычок, – он угрожающе положил руку на эфес шпаги, – ты бретер и авантюрист. Что тебе нужно от маркиза?

– В рекомендательном письме все написано, – холодно сказал я, на всякий случай поворачиваясь к бритоголовому боком и готовясь в любой момент выхватить шпагу из ножен.

– Какое дело маркизу де Сальвери до эскаронского департамента безопасности? – последовал новый вопрос.

– Сеньор Незнакомец! – На этот раз я уже не стал скрывать своего раздражения. Если этот здоровяк думает, что сможет запугать меня, то сильно ошибается. И не таких страшных видал. – Мне гораздо проще убраться восвояси, чем выслушивать здесь ваши оскорбления! Но в этом случае ваш суверен останется без очень важных известий!

– Филипп де Бри, – неожиданно представился мой собеседник, коротко кивнув головой, словно моя реакция на его поведение была признана достойной уважения. – Следуйте за мной!

Поднявшись на второй этаж вместе со своим невежливым провожатым, мы свернули в левое крыло и почти сразу вошли в распахнутые двери небольшой приемной, где, по всей видимости, и обитал обычно сеньор де Бри. Он распахнул передо мной следующие двери, пропуская в рабочий кабинет хозяина. Сам вошел следом и встал за моей спиной, снова вызывая мое раздражение.

Помещение было не очень большим, две его стены занимали книжные стеллажи высотою до потолка. Кое-где вместо книг полки были завалены грудами свитков, а где-то поверх книжных корешков свисали огромные географические карты. В третью стену был вмонтирован камин, в котором, несмотря на уличную жару, весело горел огонь. Четвертую стену занимали три узких и высоких окна, выходивших в сад. Спиной к окнам за массивным столом восседал, судя по всему, сам маркиз де Сальвери. Его обрюзгшее и морщинистое лицо, не утратившее, впрочем, следов былой красоты, было обрамлено белыми локонами парика. Бывший государственный деятель внимательно смотрел на меня изучающим и чуть насмешливым взглядом пронзительно голубых глаз.

– Ваша светлость, это тот самый Кристиан де Бранди по прозвищу Смычок! – представил меня телохранитель.

Я отвесил маркизу почтительный поклон, при этом слегка сместившись влево, чтобы иметь возможность хоть краем глаза следить за перемещениями де Бри за моей спиной, и молча ожидал окончания ознакомительного осмотра. Благо, он не сильно затянулся.

– Сеньор де Бранди, вы играете на скрипке? – намекая на мое прозвище, поинтересовался владелец Лиарре, при этом вопросительно изогнув левую бровь.

– Смычком меня прозвали солдаты Аларкосского пехотного полка отнюдь не за любовь к музыке, ваша светлость, – настороженно ответил я, – а за то, что я в принципе знал, чем скрипач извлекает звуки из своего инструмента.

– Здесь написано, – никак не отреагировав на мое объяснение, маркиз кивнул в сторону развернутого на столе рекомендательного письма, – что у вас ко мне важное дело. Слушаю вас, сеньор.

– Простите, ваша светлость, но я хотел бы сообщить вам об этом наедине, а уж потом вы сами решайте, нужно ли вам присутствие сеньора де Бри. – Меня так и подмывало добавить, как я не люблю, когда кто-то стоит у меня за спиной, но сдержался, ограничившись лишь произнесенной фразой.

– Не тебе устанавливать правила в чужом доме! – прорычал сзади телохранитель.

Маркиз с минуту пристально глядел мне в глаза. Я хотел было стойко выдержать этот взгляд, чтобы доказать чистоту своих помыслов, но потом подумал, что, будь у меня цель убить хозяина замка здесь и сейчас, я бы без труда доиграл с ним в эти гляделки, а после молниеносно проткнул бы ему сердце, и потому отвел взгляд в сторону. Видимо, де Сальвери понял ход моих мыслей, потому что в следующий миг, коротко усмехнувшись, велел де Бри оставить нас одних.