Смертельная ошибка

Рут постучала себя по носу сбоку.

— Я все улажу, как только вернусь. Это будет очень приятно, потому что Джойса это бесконечно развеселит.

Напутствие закончилось.

Рут и Рокко вошли в общественный центр, болтая и смеясь. Вот тебе и попытка сохранить свою личную жизнь в тайне. Кэллэдайн покачал головой.

Почему Лидия? Этого он не понимал. Как убийца узнал о ней? Она была там вчера, на пустыре. Видел ли он ее? Если подумать, то откуда она вообще узнала, что нужно идти на пустырь? Толпа собралась только потому, что увидела полицейские палатки. Он не спрашивал ее, но, возможно, он должен сделать это, прежде чем продолжать их отношения.





* * *


— Покажи мне. — Времени на светскую беседу не было. — У нас пропал молодой человек, так что это может быть важно.

Она вздохнула, заметив, что он нахмурился, и переложила свои вещи.

— Мне кажется, ты не совсем понимаешь, от чего я отказываюсь ради тебя, детектив. Эта история могла бы сделать меня.

Он не мог понять, кому это могло понадобиться. Кто захочет сделать себе имя на фоне такой отвратительной жестокости? Он наблюдал, как она порылась в папке и вытащила содержимое. Значит, ей нужна история, и он постарается ей помочь. Он отложил проведение пресс-брифинга, потому что не хотел вызвать панику в районе, но эта задержка также дала ей фору. На сегодняшний день она была единственным представителем прессы, который имел хоть какое-то представление о случившемся.

— Боюсь, еще один чудовищный коллаж, — она разложила несколько фотографий на лавке, на которой сидела. — Может быть, ваша пропавшая жертва?

Фотографии были сделаны под разными углами, на них было видно что-то похожее на человеческие кишки, разбросанные по бетонному полу. Малкольм Машеда? Детектив надеялся, что нет.

— И что же он написал? — Резко спросил Кэллэдайн и потер рукой усталую голову.

Лидия протянула ему распечатанный листок.

— Не так уж много, но то, что есть, это по делу, ты не находишь?

Почему ты не напечатала то, что я тебе послал, сука? Я больше не буду тебя предупреждать.

— Это очень похоже на угрозу, Том. Я могу оказаться в опасности. Ты защитишь меня, детектив? — Она замурлыкала, прижимаясь к нему. — Держи меня под замком, если хочешь, под своим замком, конечно.

Она улыбнулась, хлопая длинными ресницами.

— Это не шутка, Лидия. Этот человек убивал людей самым ужасным образом. Посмотри на это. — Он указал на одну из фотографий. — Вероятно, это последняя жертва — ее кишки разбросаны по всему полу. Надо будет посоветоваться с доктором, но, думаю, человек умирал медленно и мучительно. Наш человек — садист-ублюдок, так что представь себе, хотя бы на мгновение, какие возможности ему представятся, если он до тебя доберется.

— Ты делаешь из мухи слона, Том. Как он меня достанет? Давай рассказывай, ведь я редко бываю одна.

Бравада, он был уверен в этом, потому что она только что произнесла эти слова с заметной дрожью.

— Ты живешь в этом многоквартирном доме одна. На самом деле большинство этих квартир до сих пор пустуют: чертовски дорого.

— У нас есть охрана — сигнализация, камеры — так что я в полной безопасности. Поверь мне, Том, я не рискую.

— Я прослежу за тобой. Я поставлю офицера за твоей дверью.

— Может быть, мне просто напечатать его? Дай ему то, что он хочет.

— Не смей! И даже не думай мне перечить. Ты понимаешь, Лидия? Я буду кормить прессу тем, что им нужно знать, маленькими кусочками и, конечно же, не буду приукрашивать то, что я им рассказываю, подобными изображениями. — Он помахал одной из фотографий перед ее лицом.

Что происходит в голове этого ублюдка? Почему он хотел, чтобы его преступления были напечатаны на первой полосе?

— Держи все, пока не получишь моего разрешения. Но что я сделаю, это проведу брифинг для прессы. Расскажу немного о том, что произошло. Возможно, это задержит его на некоторое время.

— Не говори слишком много, пожалуйста. — Она снова прижалась к нему. — Ты же знаешь, что я хочу этого. Это поможет мне в карьере.

— Если мы не будем осторожны, тебя отметят, отметят для убийства. Как ты вообще узнала? Вчера утром? Кто велел тебе идти на пустырь?

— У меня есть свои источники. — Она закатила глаза. — И я не разглашаю их, потому что если это сделаю, то больше ничего не получу.

— Мне кажется, ты не понимаешь, Лидия. По причинам, которые я пока не могу понять, наш человек хочет огласки, и он пытается использовать тебя, чтобы получить ее. Вот почему он прислал тебе эти вещи, и он тоже сделал правильный выбор. Ты чертовски алчущая, если бы я не сдерживал твои действия, ты бы напечатала это.

— Ты понятия не имеешь, как все это работает, детектив. Мне нужно, чтобы люди говорили со мной — как ты. Я популярна. За последнее время я написала несколько статей, и у меня есть еженедельная колонка. Люди знают меня, Том, и они знают, что мне нужно. Вот они мне и рассказывают.

Он хотел расспросить ее подробнее, но зазвонил мобильный.

— Сэр? — Кэллэдайн поздоровался со своим боссом с осторожной вежливостью.


— Комната происшествий, Том. Мне нужны последние сведения о вашем визите в Хобфилд. Сейчас.

— Мне нужно подняться наверх. Садись в машину и возвращайся прямо в свой офис. Я организую инструктаж и позвоню тебе позже. Не уходи с работы, пока мы не поговорим. Все серьезно, Лидия. — Он собрал фотографии вместе. — Этот парень, кто бы он ни был, подлый ублюдок, а ты ведь не хочешь оказаться в поле его зрения в качестве следующей жертвы.





* * *


— Так где же они, Том? — Джонс сердито посмотрел на него. — Я велел привести их сюда, но их нет в камерах.

— Дома их нет, и, по словам матери, все они только что вернулись из Испании: работали там несколько недель у Фэллона. Глупо лгать о чем-то подобном, когда это так легко проверить. Так что мы, вероятно, идем по ложному следу.

— Вы на самом деле проверили, не так ли, прежде чем сделать такое предположение?

Джонсу это не понравилось. Он нетерпеливо постукивал ногой по полу.

— Имоджин! Как у вас дела с пограничным контролем? — Кэллэдайн окликнул констебля, которая сидела за столом, уткнувшись в какие-то бумаги.

— Их системы работают, сэр. Они мне перезвонят.

Как раз то, что ему нужно. Теперь Джонс выйдет на охоту.

— Перестань валять дурака, Том. Иди и возьми их, и на этот раз никаких отговорок. Я хочу, чтобы в течение следующих двух часов эти двое появились в наших камерах, и хочу, чтобы нашли Машеду. Я ясно выражаюсь?

С покрасневшим лицом старший инспектор повернулся на каблуках и зашагал обратно в свой кабинет. Он был одним из них еще несколько месяцев назад, но теперь хотел навязать свою волю участку.





* * *


— Рокко, ты все еще в районе? — спросил Кэллэдайн.

— Да, сэр, мы в общественном центре.

— Подожди там. Я возвращаюсь. Джонс хочет, чтобы их все равно привезли.

Кэллэдайн считал Джонса дураком. Он не видел того, что бросалось в глаза. В прошлом году его вполне устроила бы теория о том, что это не война с наркотиками. Он бы помог — послал свою команду на разведку. Но повышение по службе заглушило ту слабенькую детективную интуицию, которая у него была, от нее ничего не осталось. Хорошо еще, что большую часть времени он проводил за столом, потому что ни на что другое точно не годился.

Кэллэдайн застал Рут и Рокко за кофе в кафе общественного центра.

— Возвращайтесь обратно в квартиру Фоксли. — Их лица вытянулись. — Это идея Джонса, а не моя. Пограничный контроль тянет время, так что мне нечего ему кинуть, кроме своей интуиции, и мы все знаем, что он об этом думает.

— Не беспокойтесь, сэр, — Рокко отхлебнул кофе. — Мы вернемся и подождем, пока вернутся хулиганы.

Бог знает, когда они вернутся домой. Был ранний вечер, и уже стемнело. Лестничная клетка десятого этажа была пустынна и холодна. Она действовала как аэродинамическая труба для ледяных порывов, уносящих все виды мусора вокруг в маленьких водоворотах. Грохот музыки, звуки телевизионных программ и лай собаки эхом разнеслись по мрачному пространству. Как долго? Кэллэдайн задумался. И получила ли Имоджин нужную ему информацию? Достав из кармана мобильный, он написал ей. Нет, не получала.

Рут ждала на лестнице, подняв воротник от резкого холода и хлопая руками в перчатках, чтобы согреться. Она выглядела раздраженной. Из-за угла послышались голоса — громкие, мужские и с ругательствами.

— Я думаю, они идут.

Двое молодых людей прошли мимо нее. Она съежилась в своем пальто, но они даже не взглянули на нее. Как только парни прошли, она показала Кэллэдайну большой палец.

— Лиам Фоксли, Джош Фоксли, — Кэллэдайн вышел вперед, чтобы поприветствовать их. — Детектив-инспектор Кэллэдайн, полиция Лизворта. Это констебль Роклифф. Мы можем поговорить? Мы не задержим вас надолго. Просто небольшая помощь по некоторым вопросам, по которым мы работаем.

— Проваливай, — сплюнул Лиам Фоксли. — С копами не разговариваю.

— В твоих же интересах поговорить с нами на этот раз, сынок.

Кэллэдайн изо всех сил старался не рассердиться.

— Он сказал, проваливай, так что давай, отвали! — внезапно в дверях появилась их мать.

Она стояла, обрамленная светом, льющимся изнутри, и держала на поводке огромную собаку. Та изо всех сил пыталась вытащить ее и почти выиграла битву.

— Уходите. Оставьте нас в покое, или я спущу собаку.

— Миссис Фоксли, мне кажется, вы не понимаете. Как бы то ни было, я просто хочу прояснить одну или две вещи, но если вы будете упорствовать, то все станет намного тяжелее.