След надежды

– Но если она так презрительно ко всему этому относилась, то зачем ей вообще понадобилось вступать в это сестринство? Зачем ей нужна была их дружба?

Алиса посмотрела на нее так, будто она только что задала самый глупый вопрос в мире.

– Потому что она заслужила это, – сказала она.

– Я не понимаю, Алиса.

– Впервые в жизни девочки захотели с ней дружить только из-за нее самой, а не из-за всего остального.

– Чего «остального»?

– Вы серьезно, детектив? Разве вы не знаете, кто такая Тара?

Кери покачала головой.

– Просвети меня.

– Настоящее имя Тары – Тара Джонас. Ее отец – Роан Джонас.

– Актер? – спросила Кери.

– Да, детектив, один из самых популярных актеров в мире.





ГЛАВА 31




Казалось, участок активизировался в десятки раз сильнее после того, как Кери посредством Алисы установила истинную личность Тары. Кери попросила ее подождать, а сама пошла в приемную. Там Паттерсон принялся ей рассказывать то, что она и так уже знала.

Она вытащила Хиллмана из допросной, где он допрашивал Ники, и ввела его в курс дела. Через несколько минут он собрал весь отдел в конференц-зале. Кери отправила Алису, поблагодарив ее и настрого запретив ей рассказывать кому-нибудь о настоящем имени Тары.

– Думаю, что нужно отпустить Ники, – пробормотал сказал Рэй, когда все собрались за столом переговоров.

– Он все еще является грабителем, – настаивал Хиллман. – И, честно говоря, я не жажду, чтобы по улицам разносились лишние слухи. Я вообще удивлен, что это до сих пор не дошло до прессы.

– Кто бы ни сделал ей ее новое имя, он проделал солидную работу, – сказал Паттерсон. – Чтобы понять, что к чему, мне пришлось глубоко копнуть. А если кто-то не был заинтересован в секретности этой информации, то копать бы и не пришлось. Думаю, что если кто-то конкретный не заговорит об этом, то шумиха и не поднимется. Ума не приложу, как об этом узнала ее соседка.

– Все очень просто, Гарретт, – сказала Кери. – Тара сама рассказала ей. Алиса сказала, что, прожив несколько месяцев в одной комнате, они очень сблизились, и Тара доверилась ей. Алиса считает, что она единственная в школе знает правду.

– Но зачем ей вообще понадобилось поддельное имя? – спросил Суарес.

– Я спросила Алису об этом, когда провожала ее, – сказала Кери. – Она сказала, что Таре просто надоело быть лишь дочерью Роана Джонаса. Она думала, что колледж может стать шансом для создания ее собственной индивидуальности с нуля. По-видимому, она планировала все это с младших классов школы – приводила в порядок документы, осторожно относилась к социальным сетям, и тому подобное.

– Интересно, как ее отец отнесся к тому, что его дочь отказалась от его имени? – спросила Кастильо. – Разве это его не оскорбило?

– Алиса говорит, что они были не очень близки. Тара не очень много рассказывала ей об этом. Она сказала лишь, что раньше они были близки, а потом отдалились друг от друга. Вроде бы он согласился на смену имени и заплатил за колледж. Этим их общение и ограничилось за последние несколько лет.

Хиллман встал и обратился к ним всем.

– Несмотря на все меры, которые эта девушка предприняла для защиты своей личности, мы должны не упускать из виду вероятность того, что кому-то стало известно ее настоящее имя. Ее могли похитить, чтобы потребовать выкуп.

– А как насчет рассказа Ники и Марлы о том, что она ходила в одном нижнем белье? – спросил Рэй.

– Не знаю, – сказал Хиллман. – Может, ее похитили, накачали наркотиками, а потом она сбежала. Может, она обкурилась, рассказала не тому человеку о своем прошлом, что спровоцировало ее похищение. Может, она вовсе не ходила через этот кемпинг полуголой. Пока мы это обсуждаем, Эджертон уже проверяет все камеры слежения, не так ли, Эджертон?

– Ну, не прямо во время обсуждения, лейтенант, – сказал Эджертон.

– Не придирайся, Кевин, – рявкнул Хиллман. – Как бы то ни было, нам нужно действовать исходя из худших сценариев. Эджертон, проверь все, что можно. Паттерсон, изучи ее аккаунты в социальных сетях. Может, кто-то взламывал их, чтобы узнать, кто она на самом деле. Броуди и Кастильо, вы поедете в университет и обыщете ее комнату в общежитии. Может, найдете что-то интересное. Сэндс и Локк, нужно, чтобы кто-нибудь позвонил и узнал, в городе ли сейчас Роан Джонас. Если он на месте, нужно с ним пообщаться. Может, он уже получил требование выкупа. Если нет, то мы должны сообщить ему о том, что его дочь пропала.

– Так точно, сэр, – сказала Кери. – Может, следует отправить водный и воздушный транспорт, чтобы обыскать местность. Если ее действительно накачали наркотиками, она могла утонуть или заблудиться в лесу. Нужно хотя бы проверить.

– Хорошая идея, – сказал Хиллман. – Займешься, Суарес?

– Уже занялся, – ответил Мэнни, направляясь к своему столу.

– Так, ладно, – сказал Хиллман. – И никому ни слова. Как только об этом разнюхают СМИ, расследовать дело станет намного сложнее.

– Я собираюсь по-быстрому чего-нибудь перехватить, – сказал Рэй Кери, после того как все разошлись. – Поработаем после этого?


Хиллман не дал ей ответить.

– Она найдет тебя, Сэндс. Мне нужно поговорить с Локк, – сказал он, затем повернулся к ней. – В мой кабинет.

Кери пошла за ним через приемную, оглядываясь на Рэя. Он лишь растерянно пожал плечами. Она вошла в кабинет Хиллмана, он закрыл дверь, сел за стол и жестом пригласил ее сесть напротив него.

– Плохие новости, – сказал он. – Отдел внутренних расследований снова взялся за твое дело.

– Что? Я не успела и пяти часов проработать!

– Знаю, Локк. Несколько часов назад я получил электронку, в которой говорилось, что дело, которое находилось технически в статусе открытого, но просто пылилось на полке, возобновлено.

– Что это значит? – спросила Кери.

– Для твоей повседневной жизни? Не очень много. Ты с ними уже встречались. С тех пор ничего не поменялось. Нет никаких причин для повторной встречи. Не знаю, что еще на данном этапе они могут сделать, кроме как дать официальную рекомендацию.

– Я думала, что шеф Бичер уладила это, – сказала Кери.

– Я тоже. Похититель твоей дочери, которого ты убила. Тот, кто хотел оставить тебя без работы, оказался замешан в секс-рабстве. Не похоже, что твои враги были столпами общества. Мне казалось, что тут все предельно ясно. Но, во всей видимости, какая-то шишка уж очень хочет возобновить производство. Полагаю, что кто-то жаждет, чтобы ты навсегда ушла из отдела.

– Есть предположения, кто это может быть? – спросила Кери, пристально глядя на него. Часть ее хотела поверить в искренность Хиллмана. Хоть он и упрям как осел, все же он всегда шел ей навстречу. Трудно представить, что все эти годы он был оборотнем.

– Локк, если бы я мог узнавать такие вещи, ты бы звала меня шефом, а не лейтенантом. Но я знаю только то, что ты сейчас должна действовать с особой осторожностью. Занимайся делами. Делай свою работу. Не нарывайся.

– Разве я когда-нибудь нарывалась? – с ухмылкой спросила Кери, решив оставить размышления об оборотне на потом.

– Ты настоящий ураган, детектив. И я собираюсь отправить тебя на разговор с кинозвездой-миллиардером. Не заставляй меня жалеть об этом.

– Конечно, нет, лейтенант, – приторно сказала она, встала и направилась к двери, осознавая, что выполнение этого обещания напрямую зависит от того, насколько эта кинозвезда будет расположена отвечать на ее вопросы.

Когда она вышла на улицу, Рэй уже ждал ее в заведенной машине. Она запрыгнула на пассажирское кресло, и он тронулся до того, как она захлопнула дверь.

– В чем дело? – спросил он.

– В возобновлении моего дела, – ответила Кери. – Но я не хочу сейчас об этом думать. Куда мы направляемся?

– В Брентвуд, – ответил Рэй, не говоря ни слова о внутреннем отделе. – Оказывается, у Джонаса сейчас перерыв между фильмами. Он готовится к проведению сбора средств в эти выходные. Его люди ждут нас, но они думают, что мы занимаемся какими-то угрозами в его адрес. Скажем ему правду, когда будем на месте.

– Наверное, это целесообразно, – отметила Кери. – Для чего сбор средств?

– Думаю, для губернатора, для его переизбрания. Знаешь, последние несколько лет Джонас стал проявлять политическую активность.

– Ах да, – сказала Кери. – Он теперь меньше снимается, верно? Я не совсем в курсе этих процессов.

– Для детектива, работающего в Лос-Анджелесе, ты настоящая тупица, когда дело доходит до Голливуда. Преподать тебе урок?

– О, пожалуйста, профессор, – саркастично протянула Кери.

– С удовольствием. Возможно, ты помнишь, что Роан Джонас начал свою карьеру с главной роли в многосерийном фильме «Пылающая ярость».

– Сколько там было серий? – спросила Кери.

– Всего их было шесть, но он сыграл только в первых трех. Он ушел из проекта прежде, чем тот стал банкротиться. Затем он перешел в комедийное амплуа в сериале про юристов «Адвакат Эд». После этого он сыграл в романтической комедии «Моя звезда». Именно тогда его начали воспринимать всерьез.

– Его воспринимают всерьез? – насмешливо спросила Кери.

– Да, после того как этот фильм принес ему триста миллионов долларов. Это позволило ему сняться в масштабном военном фильме Последний в Багдаде.

– Это принесло ему Оскар?

– Первый, – уточнил Рэй. – Второй был за биографический фильм о Кальвине Кулидже.

– Как он назывался?

– Кулидж.

– Очень оригинально, – съехидничала Кери. – А что после?

– Это была его последняя работа, – сказал Рэй. – Фильм вышел два года назад. Он собирается снимать свой собственный фильм в этом году. Но пока это держится в тайне.

– Рэймонд Сэндс, никогда не сталкивалась с этой стороной твоей личности. Ты втайне смотришь «Доступ в Голливуд», когда меня нет рядом?

– Я просто не так невосприимчив к поп-культуре, как некоторые. Надеюсь, что, когда ты вернешься к нормальной жизни, ты тоже могла бы посвятить какое-то время подобным глупостям.