След надежды

– Знаю. Просто я не осознавала этого раньше. И я надеюсь, что ты перестанешь считать меня отрицательным персонажем. Я тебе не враг. Я не хочу причинять тебе вред. Я принимаю, что независимо от того, выиграю я какие-то дела или проиграю, ты и твоя юридическая фирма все равно будете существовать. Больше я на тебе не зациклена. Черт, возможно, я даже уйду из полиции.

– Ты о чем? – спросил он.

– Я перегорела, Джексон. Конечно, я старалась помогать людям. Но главным моим желанием было найти мою дочь. Если бы у меня получилось это, то все остальное отошло бы на задний план. Я знаю, что она все еще жива, и я хочу быть с ней. Я хочу снова стать просто мамой, готовить обеды и помогать на уроках рисования. Если бы все это вернулось ко мне, то работа в полиции потеряла бы свой смысл.

Кейв внимательно посмотрел на нее. Казалось, он изучал ее. Он она не могла разгадать выражение его лица. Она не понимала, верил ли он ей или нет, или же ему было просто наплевать.

– Так чего именно вы хотите от меня, детектив Локк? – он задал вопрос.

– Чтобы вы замолвили слово. У вас много клиентов, которые знают многих людей. И я надеюсь, что один из них может знать, где находится Эви, кто ее удерживает, и, возможно, попросит его просто отвезти ее в ближайший участок, на автобусную остановку ​​или еще куда-нибудь. Я просто хочу, чтобы моя дочь вернулась. Я не буду открывать дело на похитителя. Черт, я даже сдам свой значок, если только это поможет. Я прошу вас, пожалуйста, скажите это своим людям. Скажите это всем, кто, по вашему мнению, может знать людей, которые знают людей, которые знают, где Эви. Разве не так уж плохо было бы хоть раз принять другую сторону, Джексон?

В этот момент их внимание привлек шум, доносящийся из коридора. Грейси помогала тучному мужчине лет шестидесяти, одетому в одежду, которая была ему мала, пройти в гостиную. Его пурпурные трусы торчали из-под пояса, а грудь была обнажена и покрыта густыми, курчавыми и спутанными, как воронье гнездо, волосами. Он был сонным, и у него явно было похмелье. Теперь Кери стала понятна шутка Кейва об урчащем животе.

Жалкие остатки его седых волос торчали у него на голове, словно ирокезы. Его лицо имело нездоровый пепельный оттенок, было сплошь изборождено глубокими морщинами, а у шеи свисали множественные подбородки. Его глаза были черными и крошечными. Он был ей смутно знаком. Когда он увидел Кери, его глаза слегка округлились, и он неуклюже попытался прикрыться.

– Детектив Локк, – сказал Кейв тоном, соответствующим обстоятельствам, – это Герберт Уоссон, председатель Wasson Media Group. Херб, это детектив Кери Локк из полиции Лос-Анджелеса.

– Приятно познакомиться, – пробормотал Уоссон. – Я не ожидал, что здесь есть кто-то еще.

– Все в порядке, – сказала Кери. – Я все равно собиралась уходить.

– Я вас провожу, – сказал Кейв, и они оба встали.

– Я тоже рада знакомству, – сказала Кери Уоссону, направляясь к двери.

– Да, – ответил мужчина. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но не придумав ничего подходящего, просто повалился в кресло, вытянув ноги.

– Спасибо, что заглянули, детектив, – сказал Кейв официальным тоном.

– Спасибо, что выслушали меня, Джексон, – сказала она, пытаясь сохранить в голосе личные интонации. – Давайте оба постараемся видеть друг в друге не врагов, а просто людей со своими интересами. Думаю, что так мы сбережем немало нервов, верно?

– Вы удивитесь какие чудеса с нервной системой творит бег на длинные дистанции, детектив. Клянусь вам.

– Буду знать, – сказала Кери со всем теплом в голосе, на какое была способна. – Спасибо, Джексон. И, пожалуйста, не забудьте о моей просьбе поговорить со своими знакомыми. Я буду вам очень признательна. Вы же знаете, что я просто ищу выход.

– Я это знаю, – ответил он ровным голосом, глядя на нее холодными глазами. – Еще раз спасибо, что заглянули, детектив.

– Пожалуйста, зовите меня Кери.

– Конечно. Спускайтесь по склону осторожнее. Там есть очень крутые повороты, детектив.

Он закрыл дверь, прежде чем Кери успела ответить. Идя обратно к своей машине, она понимала одно. Он не купился. Он все еще видел в ней врага. И ее дочь все еще могла поплатиться за это.





ГЛАВА 10




Кери должна была сразу почувствовать что-то странное.

Но, направляя автомобиль вниз по склону, она была полностью погружена в свои мысли. Она думала о том, что Кейв все же назвал ее «детективом», проигнорировав на ее просьбу звать ее «Кери». Думала о холоде, таившимся в его глазах. О том, будто он специально не позволял себе поддаваться эмоциям.

Преодолевая крутые повороты на обратном пути, она задавалась вопросом: удалось ли ей хоть сколько-нибудь достучаться до него, появился ли у нее хоть какой-нибудь шанс на спасение Эви? В какой-то момент ей показалось, что шанс есть. Но потом этот момент ушел. И она была уверена, что ушел он безвозвратно. Ей не хотелось думать о том, что это может значить для ее дочери.

Резко свернув налево, Кери поняла, что слишком сильно жмет на педаль газа, и ударила по тормозам. Ограничение скорости на этой дороге было до 40 км/ч, в то время как она гнала под 100. Она ехала слишком быстро, к тому же ее сознание в тот момент нельзя было назвать незамутненным. Кери притормозила. Ехавший позади нее автомобиль тоже сбросил скорость, будто бы маневр Кери заставил водителя опомниться.

Она посмотрела в зеркало заднего вида, но увидела там вовсе не Рэя. Что, впрочем, было не так уж удивительно. С этими крутыми виражами ей было некогда следить за тем, что делается позади. И ехала она на такой высокой скорости, что он вполне мог отстать от нее. Но автомобиль, ехавший позади, не отставал.

И именно тогда она почувствовала что-то неладное. Она снова посмотрела в зеркало, и, хотя не смогла увидеть машину целиком, все же она была ей чем-то знакома. Смутное воспоминание зудело в голове, но никак не всплывало на поверхность сознания.

Теперь уже она поняла, что это единственная машина, которую она видела на дороге с тех пор, как покинула дом Кейва. И она устроилась у нее в хвосте. По всему Лос-Анджелесу, даже на серпантинах, водители имели привычку сокращать тормозной путь и резко обгонять друг друга, вечно куда-то спеша. Но это был определенно другой случай. Авто, ехавшее за ней, не пыталось ее обогнать. Казалось, водитель просто висел у нее на хвосте и не собирался терять ее из виду.

Кери попыталась разглядеть водителя, но солнцезащитный козырек был опущен, и все, что она могла увидеть – это то, что он был одет в черное. Удивительно, что ему, кем бы он ни был, еще как-то удавалось видеть дорогу за этим козырьком.

На следующем повороте она круто вывернула руль вправо и окинула цепким взглядом в зеркало кузов автомобиля. И ей все стало ясно.

Это был черный Линкольн Континенталь, и даже при высокой скорости на петляющей дороге было видно, что передний номерной знак отсутствовал. Память резко воскресила запись с камеры слежения, просмотренную ею несколько месяцев назад, которая запечатлела, как мужчина в лыжной маске вышел из такой же машины без номеров, пробрался вдоль фургона к дверце водителя и пустил пулю в лоб сидящему за рулем.

После этого он вытащил из фургона девочку, бросил ее в багажник, и уехал. Этой девочкой была Эви. Получивший пулю продержал ее у себя дома больше года. А стрелявшим оказался печально известный Черный Вдовец, наемник.


По словам Магс, эта таинственная личность выполняла всю черную работу для влиятельных богачей, включая и Джексона Кейва. От него же за несколько кусков Кери анонимно получила информацию о потенциальном местонахождении Эви. Он оказался не очень избирательным в клиентуре. Главными его приоритетами были деньги и секретность его личности. Видимо, Кейв решил снова прибегнуть к его услугам.

Кери посмотрела на GPS и поняла, что до закусочной у подножия холма, в которой она договорилась встретиться с Рэем, была еще пара километров. Кстати, самого Рэя нигде не было видно. И мобильник все еще показывал отсутствие покрытия.

Ее охватило жуткое предчувствие. Очевидно, Кейв не просто отказался от заключения перемирия, но еще и решил разделаться с ней наверняка, чтобы она больше не доставляла ему неприятностей. И на этот раз он не стал подсылать головорезов в костюмчиках. Он просто нанял киллера.

Больше всего Кери беспокоила ее совершенная неготовность к этой ситуации. Если у нее сейчас висит на хвосте Черный Вдовец, значит ли это, что он находился в доме Кейва во время их разговора? Может просто черти понесли ее туда именно в тот момент, когда они договаривались кого-то убрать – не ее ли?

Он должен был находиться где-то поблизости. Вряд ли он мог добраться до Малибу за десять минут по звонку Кейва. Разговаривал ли Кейв по телефону именно с ним, когда открывал ей дверь? Или же преследователь вел их с Рэем из самого города?

Кери постаралась не думать обо всем этом, тем более что сейчас приходилось думать о более насущной проблеме. Ее преследовал Черный Вдовец. Значит, пока она умоляла Джексона Кейва в его прекрасной гостиной пощадить жизнь ее дочери, киллер уже был снаружи и готовился к охоте. А она ничего не заметила. Успел ли он что-нибудь сделать с ее машиной? И как долго следил за ней, пока не сел на хвост? Он собирается сбить ее с дороги на следующем повороте?

Когда она, преодолев очередной поворот, выехала на непродолжительную прямую, то увидела место рядом с обочиной и решила взять дело в свои руки. Она без предупреждения сняла ногу с педали газа, позволяя Линкольну обогнать ее. В зеркало заднего вида, она увидела, что Линкольн тоже замедлил ход.

По крайней мере, он не планирует меня таранить.

Кери нажала на тормоз в надежде, что это вынудит его пойти на обгон или же полностью остановиться. Но этого не произошло. Она затормозила еще сильнее, и через пару секунд до нее дошло, чего добивался Черный Вдовец. Он до предела сократил тормозной путь и просто ждал подходящего случая, чтобы ее сбросить ее с обрыва. Исходя из его действий, все обстояло именно таким образом.

Развязка близилась к завершению, и она резко крутанула руль влево, чтобы вернуться на дорогу. Но у нее ничего не вышло. Колесо застопорилось, на что, судя по всему, и рассчитывал Черный Вдовец. Она приближалась к краю обрыва со скоростью около тридцати километров в час, и никак не могла предотвратить неминуемое.

В пяти метрах от нее была пропасть. Недолго думая, левой рукой Кери открыла дверцу машины, а правой – расстегнула ремень. Она схватилась за переднюю стойку кузова и, оттолкнувшись от нее, выпрыгнула из машины. В то же время она почувствовала, как капот накренился в пропасть.

Она тяжело приземлилась на асфальт, но задержалась там лишь на секунду, и сразу же, влекомая силой инерции, покатилась обратно к обрыву. Сначала она почувствовала, что катится по сорнякам и грязи, потом она наткнулась на небольшой горный выступ, замедливший ее движение, а после – начала падать.

Она бессознательно попыталась ухватиться за что-нибудь руками, чтобы уберечь себя от свободного падения. Ей удалось вцепиться в дикую поросль. Прямо под собой она видела зазубренный выступ скалы. Но почти сразу же растения с корнями остались в ее сжатых кулаках, и ее падение продолжилось.

Ей снова удалось за что-то ухватиться, и она прижалась к каменной поверхности всем телом в надежде найти опору для ног. Левым носком она зацепилась за выемку в горной породе, а руками сжимала клочковатую поросль. Это позволило ей на какое-то время остановить болезненный спуск по горным выступам.

Сверху на нее сыпались комья грязи и мелкие камешки. От пыли саднило в горле и кололо в глазах. Она вся была охвачена паническим страхом. Она посмотрела вниз.

Её машина продолжала свое падение, и примерно через 400 метров она должна была достичь дна каньона. Прямо под ней на расстоянии 50 метров располагался скалистый выступ, покрытый острыми камнями. Если она сорвется, то от нее и мокрого места не останется.

Она ощутила, что ее временная опора – пара колючек и сорняков – уже начинает медленно, но верно ускользать из почвы. До края утеса вверх по крутому склону было каких-то полтора метра, но не было никакого смысла в попытке забраться назад, потому что, скорее всего, к ней уже приближался Черный Вдовец.

Кери посмотрела направо и увидела небольшое плато размером с тюк сена на расстоянии приблизительно в паре метров от нее. Если ей не удастся удержаться после приземления, то она сразу же сорвется вниз. Но если удастся, то этот выступ вполне мог бы служить относительно надежной опорой.

Траектория ее прыжка должна была склоняться вправо. Ей нужно было оттолкнуться от поверхности, на которой она и так едва держалась. Но у нее не было выбора. Ее хватка ослабла, на поверхности уже показались корни сорняков, и она чувствовала, что выемка под ногой начинает рассыпаться.

Вдохнув так глубоко, как она только могла, не закричав при этом от боли, она оттолкнулась левой ногой и обеими руками. Ледяной ветер пронизывал в полете ее взмокшее от пота тело, но Кери сосредоточилась лишь на желанном выступе, не обращая внимания на сотни метров пустоты вокруг.

Она поняла, что удар от падения на плато будет ощутимым, но ей оставалось лишь принять на себя всю тяжесть удара. Она боялась группироваться, так как это могло бы помешать ей ухватиться за выступы и, таким образом, она могла сорваться с обрыва.

Поэтому она расправилась в полете и упала на камень плашмя, животом вниз. От столкновения с каменной поверхностью она почувствовала прилив боли в груди. Кери ухватилась за один край камня руками, а за другой – зацепилась коленями.

Когда она убедилась, что плато крепко держится в скале, она открыла глаза, медленно забралась на поверхность и прислонилась спиной к основному монолиту так, будто она сидела на каменном троне. По крайней мере, несмотря ни на что, она была жива.

– Эй, ты там как? – сверху послышался крик.

Кери попыталась посмотреть наверх, но поняла, что со своего места может разглядеть только макушку говорящего. Единственный плюс в этом был лишь тот, что плохой обзор может помешать ему выстрелить.

– Чудненько, – закричала она в ответ и почти сразу пожалела об этом. За ту минуту, что она сидела на выступе, действие адреналина, выброс которого был спровоцирован непосредственной угрозой ее жизни, начало угасать. Боль окутала ее темным облаком.

В груди горело так, будто воздух, затраченный на пару слов, невыносимо давил изнутри на ее ушибленные легкие и разбитые ребра. Ее брюки были разодраны от бедра до голени, лохмотья ткани смешались с запекшейся кровью на колене, которое она разбила об асфальт, выскакивая из машины на ходу.

Она потеряла одну из туфель. Руки саднили под слоем грязи и крови. Она лишилась нескольких ногтей. С правой стороны лица обильно капала кровь на пиджак.

– Мне очень жаль, детектив, – донесся голос. Теперь уже она повернулась несмотря на боль в шее. – Когда я узнал, что мое следующее задание – это ты, я был искренне разочарован. А я почти никогда не испытываю никаких эмоций по поводу своей работы.

Кери подумала было о том, чтобы сыграть на этих его эмоциях ради своего спасения, но поняла, что это бессмысленно. То, что ему жаль ее убивать, еще не значит, что он этого не сделает. Кроме того, она была слишком измотана, чтобы разговаривать.

– Я всегда восхищался твоей…сообразительностью, – продолжил он.

Звук его голоса звучал несколько иначе. Несмотря на боль, Кери заставила себя посмотреть вверх, и почти пожалела об этом. Она поняла, что он приближается.

Он привязал веревку к верхнему выступу скалы и спустился вниз по склону примерно на метр от вершины. Он был недостаточно крепко привязан, чтоб спустится к ней. Скорее всего он просто хотел найти лучший обзор, чтобы иметь возможность выстрелить в нее.

– Разве не проще оставить меня здесь замерзнуть насмерть? – с горечью спросила она.

– Это было бы крайне непрофессионально, – ответил он, обматывая веревку вокруг левого предплечья, одновременно потянувшись рукой к месту, где у него должен был быть пистолет.

Пистолет.

Именно тогда Кери вспомнила, что один пистолет она оставила в бардачке, когда подъехала к дому Кейва, но у нее все еще должна быть кобура на лодыжке.