След надежды

Кери крепко сжимала руль, стараясь не позволять крутому горному серпантину еще больше выводить ее из равновесия. Часы показывали 7:45, и примерно через шестнадцать часов ее дочь должна была быть принесена в жертву перед кучкой богатых педофилов.

В это прохладное, но ясное и солнечное субботнее январское утро она ехала по извилистым дорогам Малибу домой к Джексону Кейву. Она надеялась убедить его вернуть ей дочь. В случае неудачи этот день будет последним в жизни Эви Локк.

Кери с Рэем проснулись рано, около шести утра. Она была не голодна, но Рэй заставил ее съесть немного яичницы и пару тостов в дополнение к двум выпитым ею чашкам кофе. Они вышли из дома около семи.

Рэй перемолвился парой слов с одним из патрульных, который сообщил, что в течение ночи никто не докладывал ни о каких подозрительных происшествиях. Он поблагодарил их и отпустил. Затем они с Кери сели в свои машины и поехали в Малибу врозь.

В это время обычно заполненные движением дороги Лос-Анджелеса были практически пустыми. Минут через двадцать они выехали на шоссе Тихоокеанского побережья, застав последние лучи восхода солнца над горами Санта-Моники.

К тому времени, когда Кери свернула вверх на Туна-Каньон-Роуд по холмам Малибу, утреннее великолепие уступило место мрачной реальности предстоящих событий. GPS оповестил ее о том, что она находилась неподалеку от дома Кейва, и она остановилась. Рэй, ехавший позади, притормозил вслед за ней.

– Кажется, это уже на следующем повороте, – сказала она через открытое окно машины. – Думаю, будет лучше, если ты проедешь дальше и припаркуешься где-то там. Скорее всего, у него тут повсюду камеры наблюдения, поэтому нам не стоит ехать туда вместе.

– Ладно, – согласился Рэй. – Мобильная связь здесь работает отвратительно, поэтому, когда все закончится, я поеду за тобой по склону, и мы все обсудим в закусочной при въезде на шоссе. Идет?

– Идет. Пожелай мне удачи, партнер.

– Удачи, Кери, – искренне отозвался он. – Я, правда, надеюсь, что все получится.

Она кивнула, не в силах ничего сказать в ответ. Рэй слегка улыбнулся ей и поехал дальше. Кери подождала минуту, затем нажала на педаль газа и заехала в поворот, ведущий к дому Кейва.

Когда она увидела дом, то с удивлением обнаружила, что он выглядит довольно скромно по сравнению с другими домами в этом же районе, по крайней мере, с фасада. Он чем-то напоминал бунгало, нечто похожее можно было увидеть на южных морских курортах.

С другой стороны, она знала, что это не главная резиденция Кейва в Лос-Анджелесе. У него был особняк в Голливудских холмах неподалеку от его многоэтажного офиса в центре города. Но многие знали, что он любит проводить выходные в своем «ретрите» в Малибу, и она потратила довольно много сил на то, чтобы удостовериться, что этим утром он также будет здесь.

Кери свернула с дороги на подъездную дорожку, покрытую шуршащим гравием, и вышла из машины. Она медленно подошла к воротам, изучая систему безопасности Кейва. Может дом и не был роскошным, но система безопасности была на уровне. Ворота, окаймленные шипами наружу, были вылиты из кованого железа и достигали пяти метров высоты.

Территория была ограждена пятиметровой массивной каменной стеной, примыкающей к воротам и обвитой плющом, окружающей здание, а над ней высилось метровое электрическое ограждение. Она насчитала как минимум пять камер, установленных на стенах и прикрепленных к высоким ветвям деревьев внутри территории.

Кери нажала кнопку «Звонок» на клавиатуре рядом с воротами и стала ждать.

– Я могу вам помочь? – из динамика раздался голос женщины среднего возраста.

– Я – Кери Локк. Я бы хотела увидеться с Кейвом Джексоном.

– Мистер Кейв ожидает вас, мисс Локк? – спросила женщина.

– Не думаю, – ответила Кери. – Но подозреваю, что он с готовностью примет меня.

– Одну минуту.

Секунд тридцать Кери стояла у ворот, глядя на океан вдали и слушая шум листьев на ветру. За все это время она не увидела ни одной машины.

– Пожалуйста, входите, – наконец раздалось из динамика и тяжелые ворота медленно со скрипом отворились.

Кери проехала на машине за ворота, припарковалась и пошла ко входной двери в бунгало. Подойдя ближе, она поняла, что ее первоначальное впечатление было неверным.

То, что казалось скромным одноэтажным коттеджем на скале с видом на Тихий океан, на самом деле было многоярусным домом, встроенным в сам утес. Отсюда она могла видеть по крайней мере три этажа и крытый/открытый бассейн, но, возможно, на самом деле их было еще больше.

Входная дверь открылась, и к ней навстречу вышел Джексон Кейв. Видимо, он только что закончил разговор, так как он прятал телефон в карман брюк. Он выглядел безупречно, хотя еще не было восьми утра и была суббота. Его густые черные волосы были аккуратно зачесаны назад, поверх них лежали солнцезащитные очки, как у Гордона Гекко в фильме Уолл-стрит.

На нем были узкие светло-голубые джинсы, черный свитер с закатанными рукавами до локтей, открывающий медный загар его предплечий, и черные лоферы без шнурков. Он улыбнулся ей безукоризненными белыми зубами, из-за чего его бронзовое лицо показалось еще более неестественным. Его улыбка выглядела насмешливой, но, быть может, так он улыбался только ей. Возможно, кому-то другому он мог улыбаться искренне. Но почему-то она в этом сомневалась.

– Детектив Локк, – поприветствовал он ее, – если бы я знал, что вы собираетесь заглянуть, я бы приготовил завтрак.

Его голос звучал спокойно, но она заметила то, чего никогда не видела раньше в его пронзительно-голубых глазах – неуверенность. Он понятия не имел, зачем она была здесь. Она застала его врасплох.

Она испытывала искушение сказать ему что-то язвительное в ответ. Это было ее первой реакцией. Ей всегда удавалось вывести его из себя. Но сегодня она преследовала другие цели. Ей нужно было апеллировать, если не к его сочувствию, то хотя бы к его личным интересам.

Она должна была убедить его, что если он вернет ей Эви, то она оставит его в покое. Ей нужно было убедить его, что она ему не враг; что она не «отрицательный персонаж», как выразился Андерсон.

– Благодарю вас, мистер Кейв, – сказала она дружелюбным тоном, пытаясь при этом не выглядеть дурочкой. – Вы очень любезны. Но я уже завтракала и даже выпила две чашки кофе.

– Что ж, прошу Вас, – он пригласил ее внутрь, удивленный ее поведением. Он явно ожидал чего-то иного. – Расскажите, что привело вас в такую даль так рано, да еще и в выходной.

Он распахнул перед ней дверь, и она вошла в огромную гостиную, которая оказалась такой же теплой и гостеприимной, как и сам Кейв. Дизайн в полинезийском стиле с бамбуковыми панелями был очарователен, его прекрасно дополняли плетеная мебель и открытый очаг. В комнате было множество окон с видом на океан и горы.

– Великолепное место, – невольно восхитилась она.

– Благодарю, – сказал он. – Я спроектировал его совместно со своим клиентом, гостиничным магнатом из Фиджи. Там он строит чудесные поместья в таком же стиле. Это не более чем хижина в его представлении.


– На вашем месте я бы проводила здесь все свое время, – сказала Кери.

– Несколько далековато от цивилизации, – сказал тот, не в силах скрыть сарказм, прокравшийся в его тон.

Кери сдержала порыв посоветовать ему построить вертолетную площадку. Во-первых, это было бы неуместно, во-вторых, вполне возможно, что она у него уже и так была. Вместо этого она осмотрела все остальное, что могла увидеть из этой комнаты. Кухня была массивной, в центре стояла столешница, размеры которой были больше, чем вся ее квартира. Также ей была видна часть столовой, в которой стоял стол из материала, напоминавшего мрамор.

Дальше был коридор, который, должно быть, вел к спальням. Ей показалось, что оттуда доносятся чьи-то голоса. Латиноамериканка лет сорока, с убранными в пучок волосами, открыла раздвижную дверь и вошла в комнату.

– Принести вам чего-нибудь выпить? – спросила она, и Кери узнала голос из динамика домофона.

– Нет, благодарю вас.

Она улыбнулась и затем повернулась к Кейву.

– Мистер Кейв, я собиралась проверить все ли в порядке с вашим другим гостем.

– Хорошо, Грейси, – сказал он, и она скрылась в коридоре. Он повернулся к Кери. – Пожалуйста, присаживайтесь. Ко мне вчера приезжал на ужин клиент. Было уже поздно, и я позволил заночевать ему в гостевой комнате. Думаю, он только начинает просыпаться.

– А мне показалось, что я кого-то слышала, – сказала она, усаживаясь на одно из плетеных кресел.

– Может он говорил во сне или у него заурчало в животе.

Он рассмеялся собственной шутке. Кери его не поддержала. Казалось, он понял, что вышел за рамки приличий и вернулся к прежнему тону.

– Что ж, детектив Локк, – сказал он более сдержанно, расположившись напротив нее, – надо отметить, что это был наш наиболее...дружелюбный разговор за все время знакомства. Прошу вас, положите конец неопределенности и объясните мне, чему я обязан столь приятной неожиданности.

Кери сделала глубокий вдох.

Вот он. Решающий момент. Не оплошай, Кери.

– Ладно, мистер Кейв. Я расскажу вам, почему я здесь. Но сначала я хочу, чтобы вы поверили, что у меня нет никаких скрытых мотивов, и все, что я вам скажу – истинная правда.

– Вы намекаете на то, детектив Локк, что вы не всегда были откровенны со мной? – спросил он почти жеманно, наклонив к ней голову. Он явно не собирался ей верить.

– Именно. Я не всегда была откровенна с вами, так же, как и вы не всегда были честны со мной. Мы уже давно играем в эту игру, Джексон. Но это опасная игра. Я устала от этих игр. Я просто хочу домой, и все. Я хочу забрать мою девочку и пойти с ней домой.

При словах «моя девочка» Кейв резко отшатнулся, игривая ухмылка стерлась с его губ.

– Я понятия не имею, о чем вы говорите… – начал было он, но Кери остановила его, приподняв руку.

– Все в порядке, – сказала она, стараясь говорить спокойно, и чтобы в ее голосе не звучало упрека. – Я ни в чем не обвиняю вас. Полагаю, что мы не с того начали. Вы представляли Алана Пачангу, похитителя детей, который похитил пропавшую девочку. Я занималась розыском этой девочки. Как вам известно, мою дочь Эви тоже похитили.

Кейв вздрогнул, но ничего не сказал. Кери сочла это хорошим знаком и продолжила, пока он не передумал слушать.

– Думаю, что изливала на вас всю горечь потери, потому что вы защищали похитителя, в то время как таким же образом похитили мою собственную дочь. Это было нечестно по отношению к вам. В конце концов, вы просто делали свою работу. Я думаю, что на какое-то время я зациклилась на вас, обвиняя вас во всех своих проблемах. Понимаете, я просто проецировала на вас все свои страхи и разочарования?

Кейв откинулся на спинку стула, внимательно слушая ее. Скрип плетеного кресла прозвучал даже приятно, поскольку он не позволил воцариться гнетущей тишине. Он смотрел на нее нахмурившись, будто она была горевшей лампочкой. Кери не могла разгадать его реакцию. Наконец, он заговорил.

– Должен сказать, я удивлен, что слышу от вас эти слова, детектив, – недоуменно и подозрительно произнес он. – И, думаю, меня можно простить за некоторый скептицизм, с которым я к ним отнесусь. Вы круглый год совали свой нос в мои дела, мешали мне работать, давали мне негативные рецензии. У меня есть основания полагать, что вы, возможно, даже пошли против закона, взломав мой офис и украв конфиденциальные данные. И теперь вы говорите мне, что прозрели и понимаете, что я не так уж и плох, как вам казалось?

– Нет, так далеко я бы не зашла, – призналась Кери. – Раскроем карты, Джексон? Я не думаю, что ошибалась в вас. Я знаю людей, на которых вы работаете, и я от них не в восторге. Я знаю, чем вы занимаетесь. Мы можем быть честными друг с другом хотя бы в этом. Я хочу сказать, что то, что вы защищаете не самых лучших людей, еще не означает, что вы ответственны за похищение моей дочери или за все, что с ней произошло с тех пор. Это разные вещи. И я хочу, чтобы вы знали, что я просто не поняла это сначала. Но я понимаю это сейчас.

– И что вам дало это внезапное понимание? – ядовито спросил он, еще не понимая, к чему приведет этот вопрос.

Кери сделала еще один глубокий вдох. Это был ее последний козырь. Если это не сработает, то все будет кончено.

– Кой Трембли, – тихо сказала она.

– Кто? – спросил он, округлив глаза.

– Ваш сводный брат, Кой Трембли.

– Как вы узнали о нем? – резко спросил он, оглядывая пустую комнату своего уединенного горного убежища, как будто кто-то мог их подслушать.

– Я искала информацию о вас и наткнулась на это дело. Я поняла, что произошло, Джексон. Когда я изучила это дело, обвинения, которые ему были предъявлены и что с ним в конечном итоге случилось, мне стало намного легче понять, почему вы делаете то, что делаете.

– Пытаешься меня обработать, – недоверчиво сказал он.

– Нет, Джексон. Я поняла тебя. Я поняла, что ты был свидетелем того, что твоего брата несправедливо обвинили в ужасном преступлении, и поэтому решил посвятить себя тому, чтобы этого не случилось с другими. Я сама мать похищенного ребенка. И надеюсь, ты понимаешь, что не все обвиняемые невиновны. Но не могу не признать, что ты занимаешься этим, потому что среди обвиняемых также есть и невиновные. И не так уж много людей, готовых взять на себя бремя защиты. Ты один из них, Джексон. Я уважаю это, хотя мне это и нелегко. Нелегко особенно тогда, когда виновные получают свободу. Ты ведь понимаешь, насколько мне нелегко, не так ли?

– Да, думаю, все эти годы тебе было нелегко, – признал он.

– Благодарю за понимание, – сказала она. – Я сделала шаг к тому, чтобы мы перестали видеть друг в друге врагов. Конечно, формально мы находимся по разные стороны баррикад. Но я хочу перестать думать о тебе – о человеке, о Джексоне, – как о плохом парне и начать видеть в тебе просто человека, который делает свою работу. И делает ее безупречно.

– Стараюсь, – ответил он.