Скриба

– А там другая? – спросила она, указывая на пригорок, и вдруг, повинуясь какому-то безотчетному порыву, попыталась попасть в Исама камнем.

Тот вовремя увернулся, и камень пролетел мимо его головы. Сначала он удивился, а потом расхохотался, как мальчишка.

– Чтобы не задавался, – сказала девушка.

– А, так ты обиделась? – И он снова от души рассмеялся.

Они сели перекусить на деревянные сваи фундамента и под журчание воды в речке сполна насладились сыром и еще теплым хлебом. Прошло уже два часа, как они покинули город, но, оказывается, находились совсем близко от него.

– На лошади примерно полчаса, – сказал Исам.

– Почему же мы так долго ехали?

– Я хотел осмотреть русло реки. Судя по всему, она судоходная, так что, если достанешь барку, сможешь перевозить зерно. Кстати, меня кое-что беспокоит. – Молодой человек достал из переметной сумы арбалет. – Узнаешь?

– Нет, – не глядя, ответила Тереза.

– Ты показывала, как стреляешь, тогда, за ужином.

– Ах, это он? Я их не различаю.

– В том-то и дело, что он один такой во всей Саксонии.

Оказалось, арбалет – очень редкое оружие, во всяком случае, второго Исам в этих краях ни разу не видел.

– Этот я сделал по описаниям Вегеция из его трактата «De re militari»56. Рукопись относится к IV веку, мне дал ее Карл Великий. Вот я и удивился, где ты научилась с ним обращаться.

Тереза рассказала, что у человека, спасшего ее в горах, было похожее оружие, которое, по его словам, он приобрел у одного воина. Исам с сомнением покачал головой.

– Мой первый арбалет у меня украли, возможно, как раз тот самый воин или твой знакомый.

Они еще немного поболтали, а потом Тереза сказала, что пора возвращаться. Исам не спорил – последний раз взглянул на угодья и повел лошадей к речке на водопой. На обратном пути девушка гнала во весь опор – ей не терпелось обо всем рассказать Хельге Чернушке.

На прощание Тереза от души поблагодарила молодого человека. Тот улыбнулся, но переадресовал благодарность Карлу Великому, мол, он всего лишь выполнял поручение монарха. Когда они наконец расстались, Исам долго смотрел ей вслед.



Тереза застала подругу за ощипыванием курицы. По-видимому, Хельга была очень занята, но, увидев девушку, обо всем забыла и бросилась к ней. Тереза предложила пойти к колодцу за водой, а по дороге посидеть на лавочке и немного поболтать. Хельга выспросила все до последней мелочи и была в таком восторге, словно земли достались ей.

– Неужели это все твое? – несколько раз с недоверием спрашивала она, и Терезе каждый раз приходилось это подтверждать.

Она подробно рассказала об обширных пахотных землях, виноградниках, пастбищах, реке, доме, а в самом конце – об Исаме.

– Он был очень мил, – призналась девушка.

– И красив, – добавила, подмигнув, Хельга, которая видела юношу из окна.

Тереза улыбнулась. Нет слов, молодой человек очень привлекателен, но до Хооса ему далеко. Они бы болтали и дальше, если бы Фавила не явилась за ними с кочергой. Смеясь, они вернулись на кухню, но стоило кухарке отойти, и болтовня возобновилась вновь. Тереза беспокоилась, что у нее нет средств для занятий земледелием, и Хельга, как могла, успокаивала ее.

– Ты не представляешь, сколько там всего нужно сделать! Земли вспаханы лишь наполовину, значит, мне понадобятся плуг, вол, кто-то в помощь… Всего и не перечислишь!

– Да брось ты! Если бы вместо земель у тебя были одни долги, тогда действительно стоило бы волноваться.

Тереза замолчала, размышляя, к кому бы обратиться за помощью или хотя бы за советом, но пришла к выводу, что единственный человек, на которого она может рассчитывать, стоит перед ней. Заметив удрученность подруги, Хельга обняла ее.

– Эй, выше нос! У меня осталась часть денег, которые ты мне заплатила, когда продала медвежью голову. На них можно купить молодого вола.

– Но я ведь у тебя жила и ела.

– Не говори глупости, детка. Ты нашла для меня работу, поэтому не беспокойся. К тому же такая удача выпадает раз в жизни, а когда земля начнет приносить доход, ты вернешь мне все с лихвой – И Хельга ласково потрепала ее по щеке.

Потом она объяснила, что годовалый вол стоит двенадцать динариев, взрослый – от сорока восьми до семидесяти двух, то есть столько, сколько Тереза сможет заработать за три месяца. Девушке это показалось недорого, но Хельга спустила ее с небес на землю, сказав, что тогда ей придется три месяца голодать.

Когда с приготовлением курицы было покончено, Тереза возобновила разговор.

– Исам пообещал завтра опять поехать со мной. Как ты думаешь, нужно придумать какое-нибудь имя?

– Кому? Инженеру?

– Не глупи… Землям.

– Можно назвать их… Дай-ка подумать… Прекрасные земли Терезы! – Она рассмеялась.


Тереза слегка шлепнула ее по спине, Хельга в долгу не осталась, и обе расхохотались, как девчонки.



Когда ближе к вечеру Тереза вернулась в скрипторий, Алкуин по-прежнему сосредоточенно работал. Ей не терпелось задать ему сотни вопросов, но только она открыла рот, монах поднялся.

– Я видел этого Исама, и он рассказал мне какие-то фантастические истории о твоих владениях.

– Не знаю, останутся ли они фантастическими, если я не смогу эти земли обрабатывать, – пожаловалась Тереза.

– Но у тебя есть две очень ловкие руки.

– И больше ничего – ни волов, ни орудий… Тогда и земли тоже ни к чему.

– Ты можешь сдать их в аренду и получать за это деньги.

– Исам посоветовал то же самое, но кому? У тех, кто в состоянии за них платить, земли уже и так достаточно.

– Найди кого-нибудь, кто будет расплачиваться с тобой частью урожая.

– Об этом Исам тоже говорил, но, по его словам, у таких людей обычно не бывает ни плугов, ни волов, то есть они, как и я, не смогут обрабатывать землю.

– Ну хорошо, тогда завтра после терции пойдем на рынок и купим тебе раба. Их там очень много, думаю, удастся найти по хорошей цене.

Тереза не верила своим ушам. С каждым днем жизнь, помимо ее воли, становилась все более сложной и непонятной. У нее ведь самой ничего нет, как же она может иметь раба?

Алкуин признался, что предложение исходит от Карла Великого, и уверил ее, что содержать раба не так уж дорого.





*****


На следующий день рано утром они отправились в лагерь, разбитый людьми короля в окрестностях города. По словам Алкуина, торговцы рабами нередко следовали за монархом, чтобы купить новый живой товар среди пленных врагов или выгодно продать уже имеющийся. Однако спустя несколько дней после начала торгов цены обычно снижали в надежде избавиться от неподходящих экземпляров.

– Двенадцать сольдо? – Тереза непроизвольно закрыла рот рукой. – Да за эти деньги можно купить трех взрослых волов!

Алкуин пояснил, что молодые и обученные разным работам рабы всегда столько стоят, однако если поискать, можно найти и подешевле, а когда Тереза сказала, сколько у нее денег, он показал небольшой, но туго набитый мешок.

– Я готов тебе одолжить.

Пока они медленно продвигались к городским стенам, Алкуин рассказывал, какое это ответственное дело – иметь рабов.

– Повелевать ими – это еще не всё. Возможно, ты не задумывалась, но ведь рабы – тоже дети Божьи, а потому мы должны заботиться об их благополучии: кормить, одевать и учить быть добрыми христианами.

Терезас удивлениемсмотрелананего. В Константинополе она росла в окружении рабов и привыкла считать их Божьими творениями, но никогда не думала, что, становясь их владельцем, берешь на себя столько обязанностей. А когда Алкуин сказал, что собственник отвечает за совершенные рабами преступления, девушка совсем перепугалась.

– Именно поэтому молодых лучше не покупать. Конечно, они сильные и ловкие, но в то же время легкомысленные и непокорные. Ты ведь не собираешься воспитывать их кнутом, а потому лучше приобретать женатых, с детьми – они не станут убегать и творить всякие бесчинства. Давай-ка поищем работящую семью, которая будет приносить тебе доход.

Но даже за такими, добавил Алкуин, нужен глаз да глаз, поскольку рабы, как известно, не слишком сообразительны.

– Не знаю, стоит ли мне иметь раба, – после довольно продолжительного раздумья сказала Тереза. – И вообще не уверена, что кто-то должен их иметь.

– О чем ты?

– Не понимаю, почему один человек должен распоряжаться жизнью другого. Разве эти несчастные некрещеные?

– Полагаю, большинство – нет, но даже если бы и были и благодаря этому освободились от первородного греха, все равно Господь повелел одним быть рабами, а другим – господами. Естественно, рабы тяготеют ко злу, и долг господ – сдерживать эти стремления или наказывать за них. Если раб не будет знать страха, что помешает ему быть жестоким и вероломным?

Тереза уже хотела ответить, но решила не продолжать спор, поскольку ни соответствующих знаний, ни доказательств у нее не было.

Стоило им немного отойти от города, и застарелый запах пота возвестил о близости рынка с живым товаром. В выстроившихся вдоль реки потрепанных шатрах и палатках, словно скот, теснились рабы. Молодые были прикованы к вбитым в землю толстым столбам, те, что постарше, копошились, убирая лагерь и выполняя другие грязные работы. Несколько торговцев сразу обступили Алкуина.

– Взгляните на этого, – предложил один, весь в каких-то волдырях. – Силен как бык, будет таскать поклажу и защищать во время путешествий. А может, предпочитаете молоденького? – зашептал он, не дождавшись ответа. – Сладкий, словно мед, и послушный, как собачонка.

Алкуин бросил на него такой взгляд, что торговец немедленно ретировался, а они пошли дальше вдоль лавчонок, где продавали не только рабов, но и всякую всячину.

– Кому оружие? Острее не бывает! – кричал продавец мечей и кинжалов. – Один удар – и прямиком в ад!

– Мази от гнойников, повязки для ран! – выкликал другой, похоже, сам больше всех нуждавшийся в своем товаре.

Миновав первые ряды, Алкуин и Тереза направились к торговцам скотом. Лошади, волы и козы бродили здесь свободнее, чем рабы возле палаток. Алкуин заинтересовался огромным, с гору, волом, который пасся за оградой с развешанными на ней сырами. Хозяин великана не замедлил явиться.