Скажи мне, где я

– Сделка с Логаном сводилась к тому, что он получает от меня деньги и держится от Львов подальше, а не бежит им все рассказывать, – негодует Аарья.

– Это от меня тоже не укрылось, – говорит Эш. – Видно было, как он радуется, что ему удалось обвести тебя вокруг пальца.

– Социопат проклятый, – ворчит Аарья, но уже менее раздраженным тоном.

Как бы она ни пыталась это скрыть, мне все же кажется, что наше мнение ей небезразлично, даже мнение Эша и даже в ситуации, когда мы прикованы к стене в темнице Семьи Львов.

– Стравливать нас между собой – всего лишь очередной способ манипулировать нами и властвовать, – говорит Эш. – А Джаг явно искусный манипулятор.

– Папа, – снова говорю я, и на этот раз отвечает Аарья:

– Мы в другом коридоре. Там, где нас с Инес схватили.

Я смотрю на оковы, дергаю за холодный металл, но они плотно прилегают к моим запястьям, и я почти лишена возможности двигать руками. Снова натягиваю их. В груди клокочет ярость. Я злюсь, что нас приковали к стене, как средневековых преступников, злюсь, что меня оторвали от папы, как только я его нашла, злюсь, что мою тетю убили, а до нее и маму. Просто задыхаюсь от злости. Дергаю сильнее, железо впивается мне в кожу, и я издаю стон отчаяния.

– Но прежде чем нас схватили, нам хотя бы удалось вырубить троих охранников, – говорит Аарья. – А вы даже одного не вырубили, я заметила.

Большинство людей в нынешней ситуации не стали бы считаться своими боевыми победами, особенно после облома с Логаном. Впрочем, Аарья к большинству не относится.

– Для человека, который не хочет, чтобы другие разговаривали, ты больно много болтаешь, – говорит Эш, косо глядя на Аарью.

– Ну, если тебе интересно, Ашай, я, как и прежде, тоже от тебя не в восторге, – отвечает она, но ее выдает голос.

– Откуда Джаг узнал? – фыркаю я, и они оба поворачиваются ко мне.

– Что узнал? – спрашивает Аарья.

– Что Эш тебе не доверяет. Если Эш прав и Джаг стравливает нас, откуда он знал, что его манипуляции сработают? Что мы поверим, будто ты выдала нас Логану?

– Я Шакал, – говорит Аарья, как будто это все объясняет. – Другим Стратегам не нравится, что мы не играем по их правилам. И нас вечно обвиняют во всяких разных грехах, которых мы не совершали. Например, утверждают, что мы развязали Первую мировую войну.

Вспоминаю, как Лейла рассказывала мне об этом в Академии.

– То, что твоя Семья постоянно занимается какими-то подозрительными делами, не идет на пользу вашей репутации, – говорит Эш.

– Ну да, – соглашается Аарья, но в ее устах это звучит как нечто положительное. – Ну и хитрые, двуличные мерзавцы вроде Логана тоже ее не улучшают.

Хмурюсь, вспоминая слова Логана: он надеется, что нас сожгут заживо. Я уверена, что даже если Аарья виновата в том, что Логан отследил нас, я отчасти тоже виновата – ведь это я подожгла кузницу, настроив его против нас.

– Думаете, это Логан все рассказал Джагу? – спрашиваю я, и они поворачиваются ко мне. – Эш, ты сказал, что Логан умелый ищейка, так? А вдруг он шел за нами по Рынку? Он вполне мог притаиться возле сапожной лавки и подслушивать. Как раз когда вы с Аарьей спорили о доверии.

Но как только я произношу эти слова, меня накрывает волна страха. Лейла должна была следовать за нами. А вдруг Логан обнаружил ее? Смотрю на наши оковы. Мы все еще здесь, прикованы к стене, а Лейлы нигде нет. Вдруг он ее ранил? А вдруг он убил ее? Эш даже не знает, что она здесь; он понятия не имеет, что что-то не так.

– Возможно, – соглашается Эш. – Вполне вероятно. Логан как раз из тех, кто передал бы подобную информацию Джагу. Но меня беспокоит то, почему Джаг ее использовал.

От того, что Эш соглашается со мной, мне становится еще больше не по себе.

– Думаешь, есть еще какая-то причина, помимо того, что Джаг хочет убить нас и снова взять верх? – спрашивает Аарья.

– Да. Я думаю, Джаг ведет более сложную игру, чем мы считали, и я хочу знать, в чем она заключается.

– Ну, тебе повезло, перед смертью ты, скорее всего, узнаешь, – говорит Аарья, но ни у кого нет настроения выслушивать ее мрачные шутки.

Я вообще едва ее слышу. Страх за папу и Лейлу затмевает все остальное.

Гляжу на Эша и не могу решить, рассказать ли ему про Лейлу: если он начнет паниковать из-за сестры, то не сможет сосредоточиться, и это уничтожит его малейший шанс выбраться отсюда живым. Но имею ли я право и дальше держать его в неведении?

– Эш… – начинаю я, но когда он смотрит на меня, отказываюсь от этой идеи. – Что нужно, чтобы открыть эти замки? – спрашиваю я вместо этого.

Он качает головой:

– Я пока не понял. У нас забрали все, что могло оказаться полезным.

Разглядываю молнию у себя на одежде и металлические вставки на сапогах, но ничего из этого не сработает. Впервые тщательно осматриваю камеру. Пол покрыт грязью. По углам несколько грубых подстилок из соломы и отвратительные путы. Кроме того, в углу стоит горшок, которым, как я очень надеюсь, мне не придется пользоваться. Но здесь нет ничего, похожего на металл, из которого можно сделать отмычку, а если бы и было, мы бы все равно не смогли до него дотянуться.

Снова смотрю на свои джинсы и толстовку и хмурюсь. У меня забрали пальто и оружие, даже то, что я спрятала в сапогах.

– Долго я спала? – сонным голосом спрашивает Инес и моргает, глядя на нас.

– Точно никто не знает, – отвечает Аарья. – Подозреваю, они использовали против нас наши же дротики и вырубили на несколько часов.

Инес поднимает голову, смотрит на свои поднятые руки, прикованные по обе стороны ее головы.


– Так, это проблема.

– Да неужели? – ехидничает Аарья.

– У меня в волосах спрятана булавка, – говорит Инес, и мы все поворачиваемся к ней, как будто она уже нашла решение проблемы. – Я ее ношу с тех пор, как Блэквуд чуть не задушила тебя запертой на замок маской, Аарья.

Аарья смотрит на нее с таким умилением, которое никак не вяжется с нашей теперешней ситуацией, да и с характером Аарьи в целом.

– И дротик с молниеносным ядом, – добавляет Инес, и я едва не рыдаю от облегчения.

Аарья наклоняется вперед, победоносно глядя на Эша.

– Но пока мои руки в таком положении, – говорит Инес, – я не могу добраться ни до того, ни до другого. – Инес поворачивается сначала к Аарье, а потом ко мне. – Мы сможем достать их, только если вы будете действовать вместе.

До меня не сразу доходит, что она имеет в виду. Но потом, оценив наше расположение, все понимаю: есть только один способ вытащить булавку из ее волос.

– Ногами?

– Если точнее, пальцами ног, – говорит Аарья, спихивая левый сапог. – Инес, где булавка?

– В косе справа. В нескольких дюймах от виска.

– Кажется, поняла, где именно, – говорю я.

Аарья кивает:

– Эмбер, если сможешь захватить косу ногой и удержать ее на месте, я вытолкну булавку со своей стороны.

Она наступает на свой носок правым сапогом, вытаскивает из него левую ногу и шевелит пальцами.

Я смотрю на свои сапоги – шнуровка завязана так туго, что их нелегко снять. А поскольку мои руки неуклюже вывернуты, почти невозможно до них дотянуться.

– Если ты придвинешь ногу к моей, я могу развязать… – предлагает Эш, но я перебиваю его:

– Там двойной узел.

– Ты завязываешь шнурки двойным узлом? – В другой ситуации это открытие явно позабавило бы Эша.

– Я вообще не знала, что люди старше десяти так делают, – фыркает Аарья.

– Так делают те, кто не хочет, чтобы у них развязывались шнурки, – отвечаю я и, нахмурившись, смотрю на свои ноги.

– Ясно, – говорит Аарья.

– Ты можешь поднять сапог к руке? – спрашивает Эш.

– Честно говоря, не знаю, смогу ли так изогнуться, – с сомнением говорю я. – Но попробую.

Выпрямившись, прижимаюсь спиной к стене и напрягаю руки, чтобы иметь какую бы то ни было опору. Потом поднимаю правую ногу и отвожу ее в сторону. К сожалению, мне не хватает гибкости, и я никак не могу дотянуться сапогом до пальцев рук. Напрягаюсь изо всех сил, дюйм за дюймом приближаясь к цели. Мне удается схватить кончиками пальцев петлю шнурков. Однако она выскальзывает, и я с грохотом роняю ногу на пол.

Раздраженно вздохнув, пробую еще раз. Но на сей раз Инес тоже поднимает ногу, подсовывает ее под мою и таким образом поддерживает ее. И это помогает. Добравшись до шнурков, хватаю узел и ослабляю его. Но прежде чем я успеваю потянуть за петли, по ту сторону решетки появляется Джаг в сопровождении четырех охранников, среди которых высокий вышибала из паба.

Быстро опускаю ногу на пол, но – поздно. Джаг уже заметил мою позу и босую ногу Аарьи.

– Ну что вы, не нужно прерываться из-за меня, – говорит Джаг, когда вышибала отпирает дверь в камеру.

От звука его голоса у меня кровь стынет в жилах.

– Я пришел, чтобы рассказать вам про празднества, – продолжает он, как будто мы не его пленники, а гости. – Но я вижу, вы уже играете в собственную игру.

Никто из нас не двигается и не пытается заговорить.

Джаг заходит в камеру. Его седые волосы аккуратно обрамляют лицо, черная одежда безупречна, плащ подбит темно-красным бархатом.

Джаг встает напротив Инес.

– Так, посмотрим, что у нас тут. – Он разглядывает босую ногу Аарьи и мои частично развязанные шнурки. – Судя по вашим ногам, предполагаю, что у Инес есть что-то, до чего она сама не может дотянуться, что-то полезное, возможно, что-то, чем она могла бы… открыть замок? – Меня пугает то, как он произносит наши имена, – будто мы его хорошие знакомые. Он ждет секунду. – Да, полагаю, дело именно в этом. Вопрос в том, где этот таинственный предмет и как нам его отыскать?

Поскольку никто не отвечает, он сосредотачивает внимание на Инес.

– Думаю, он не в сапогах, иначе ты бы их просто сняла. А твою одежду обыскали мои охранники.

Аарья выглядит так, словно хочет убить его.

– Нет, – говорит Джаг. – Думаю то, что ты спрятала, находится где-то… у тебя в волосах. – Он рассуждает как опытный Стратег и говорит ровным, размеренным голосом, однако его слова режут как нож. – Полагаю, стоит проверить, правда?