Синий бант
Часть 41 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Конечно! – донеслось из кухни. – Я решал очень сложное уравнение, и оно разожгло во мне аппетит зверя! Зверя утихомиривал котлетами и Бетховеном.
Илья вспомнил сегодняшний уличный разговор со школьницей и подумал, что его сын станет математиком, который играет на рояле.
– Тебе очень идет быть женатым на мне, – Май наконец открыла глаза.
– Очень?
– Ты даже не представляешь насколько!
Илья тихо засмеялся. А она привычно легла ему на живот и уткнулась носом в шею. Это было ее место.
Каждый раз, обнимая ее крепко и чувствуя на себе тяжесть тела жены, Илья представлял, что он словно вбирает ее в себя, внутрь. Туда, где она и должна быть. Женщина, сотворенная из ребра мужчины.
– Люби меня всегда, – в который раз за прошедшие годы прошептала Май свое самое заветное желание.
– Буду, – в который раз пообещал он, крепче прижимая ее к себе.
Буду, Маленькая Май, конечно, буду. До последнего вздоха.
Ведь ты моя душа.
Клянусь нашим роялем!
Майя смотрела на себя в зеркале. И видела там цифру. Тридцать семь. Именно столько ей исполнится через месяц.
Да, она прекрасно выглядит. И это не лесть, это факт. Ухоженное лицо, стройная фигура, длинные густые волосы. Так она выглядит уже второй десяток лет. Одинаково. Меняются лишь одежда, украшения, аксессуары и оттенки помады.
А вдруг ему надоело? Приелось? За столько лет – неизменный стиль в одежде, неизменная прическа. У мужа в офисе много красивых и ярких сотрудниц. Не то что Майя Михайловна – классические брюки, юбки от колена и ниже, жемчуг на шее и тяжелый узел волос. Когда она стала такой скучной теткой?!
Майя протянула руку и взяла телефон. Какое-то время задумчиво смотрела на темное стекло, а потом решительно тряхнула головой и разблокировала экран. Пришло время перемен.
– Паша, привет. Запиши меня на стрижку и окрас.
– Как-кой окрас? – от неожиданности ее стилист Павел стал заикаться.
– Придумаешь, какой. Я решилась.
– Отговаривать бесполезно? – вздохнул Паша.
– Бесполезно.
– Понял. Но учти, если твой муж придет меня бить, я скажу, что сделал это под угрозой жизни!
– Договорились! – рассмеялась Майя. Решение принято, и стало вдруг легко.
Сюрприз сорвал любимый сын. Пока Майя доставала из духовки пирог, поставленный туда полтора часа назад домработницей, Юня уже проскакал бодрым галопом в прихожую встречать отца. И Майе были отлично слышны их голоса.
– Привет, пап. Советую морально подготовиться: у мамы новая прическа. Сделай радостное лицо.
Вот же малолетняя ехидна! Майя замерла, ожидая ответа Ильи.
– А ты сделал? – раздался спокойный вопрос.
– Да. Мне нравится. У мамы прическа теперь почти как у меня.
Сыну и в самом деле понравилось – он долго восхищался и разглядывал медные пряди в глубине темных, длиной теперь только до плеч, волос. И самой Майе ее новая прическа нравилась – несмотря на то, что Паша демонстративно охал и изображал фейспалм. Она чувствовала себя помолодевшей, посвежевшей и даже по этому поводу надела сегодня джинсы и футболку с надписью «Девушка Бонда», подаренную когда-то Июлем. И то и другое было ей по-прежнему впору. Будто сбросившая несколько лет, стройная – такой она себе очень нравилась. А вот реакция Бонда на свою новую девушку… откровенно говоря, тревожила. Значит, пора перестать тревожиться, а пойти и проверить.
– Мамочка, ты самая красивая! – Юня чмокнул ее в щеку (одиннадцатилетний сын почти догнал мать в росте) и умчался собираться. Внизу ждала машина, на которой приехал Илья. Эта машина должна отвезти мальчика к репетитору на последнее перед математической олимпиадой занятие. И ненадолго они остались в прихожей одни. Илья молча смотрел на нее. Кажется, у Майи получилось его удивить. Вот прямо с порога удивить. Как когда-то.
– Привет, – наконец проговорил он.
Так, надо брать ситуацию в свои руки. Она коснулась легким поцелуем гладкой щеки и шепнула на ухо.
– Привет. Нравится?
– Необычно.
Она и не ожидала, что будет легко.
– Необычно – это лучше, чем не нравится, – произнесла спокойно и даже беспечно. – Пойдем ужинать?
Ужинали они тоже вдвоем – сын поел заранее и сейчас уже наверняка сидел за решением зубодробительных задачек под присмотром репетитора. И супруги изображали видимость обычности, пока не прозвучал Июльский вопрос.
– У тебя все в порядке, Май?
Она на секунду прикрыла глаза. Значит, тебе НАСТОЛЬКО не понравилось? Ох. И голос – зеленый, тревожный. С некоторых пор Майя не любит зеленый.
– В полном, – теперь надо как-то выруливать из сложившейся ситуации. – А у тебя как день прошел?
– День – скучно, – Илья слегка улыбнулся. – А вечер – с сюрпризом. Девушка решила, что Бонду пора встречаться с блондинками.
Майя облегченно рассмеялась. Может, все не так страшно. Может, он привыкнет. Может быть, ему еще понравится.
– Бонд – самоубийца, если решит встречаться с блондинками. Всего пара медных прядей, ноль – ноль – семь!
* * *
Эти медные пряди ему понравились. Очень даже понравились. И вообще, новый цвет волос Май удивительно подходил. Но вот стрижка… Нет, она тоже была хороша. И, наверное, Илья даже готов был согласиться, если бы не так коротко. Особенно сзади, где у основания шеи почти ничего не осталось, и не пропустить между пальцами пряди, не любоваться, как они вечерами укрывают плечи. Не хватало. Очень не хватало. Еле удержался в тот день от вопроса: а когда все это отрастет обратно? Илья хотел прежнюю Май. Свою. И думал, как ей это объяснить, чтобы не обидеть и чтобы она поняла.
Идея пришла неожиданно, когда, вернувшись в обед из аэропорта, куда отвозил жену и сына, Илья включил телевизор. Там шел фильм «Д’Артаньян и три мушкетера» и Михаил Боярский пел: «Пора-пора-порадуемся на своем веку…»
– Ну что, попробуем? – спросил Илья совета у Сатурна, который подбежал к хозяину квартиры в надежде получить что-нибудь вкусное и завилял хвостом, дополнив свои чаянья громким «Гав!».
«Гав» был принят за утвердительный ответ. Илья улыбнулся.
– Нам с тобой придется тут пожить вдвоем некоторое время, потерпим? Сейчас чай допью, и пойдем гулять.
Сатурн отлично знал слово «гулять», поэтому сразу же засеменил в коридор, демонстрируя полную готовность.
* * *
В бухгалтерии, как всегда, жизнь била ключом. За прошедшие годы сменился коллектив, ушла на заслуженный отдых Мария Петровна, и только Аллочка оставалась на своем посту. Она вышла замуж, родила ребенка, параллельно похоронив мечты стать однажды главным бухгалтером.
– Да и вообще, – говорила она, – ответственности выше крыши, одни нервы, мне это не надо. Есть работа, платят неплохо, я – специалист с опытом, так что… – и многозначительно смотрела на собеседника, давая понять, что если бы уж очень захотела, то и главбухом сумела бы.
Впрочем, главную свою должность – разносчик новостей – Аллочка не уступала никому.
– Вы видели? Нет, вы видели? Совсем на старости лет с ума сошел. Вот правду говорят: седина в бороду, бес в ребро, – заваренный в кружке чай остывал, пока Аллочка хваталась за сердце. – У нашего шефа, когда жена куда-нибудь уезжает, всегда начинается катаклизм. Спасайся кто может, называется.
– Уволить может? – почти шепотом спросила молоденькая девушка, которая только неделю как работала и находилась на испытательном сроке.
– Может, – трагическим голосом подтвердила Аллочка. – Он все может. Но такого даже я не припомню.
* * *
Сатурн скучал. Он встречал Илью у дверей и терся о его ноги. Илья присаживался, трепал песика за ушами.
– Потерпи, – говорил он собаке, – Юня скоро вернется. Не привыкли мы жить вдвоем, правда?
Сын занял третье место на олимпиаде по математике для юных дарований, которая проводилась в Петербурге. Когда Илья поздравил Юню по телефону, мальчик ответил:
– В следующий раз я постараюсь улучшить свой результат.
– Стать второй скрипкой? – поинтересовался отец.
Илья вспомнил сегодняшний уличный разговор со школьницей и подумал, что его сын станет математиком, который играет на рояле.
– Тебе очень идет быть женатым на мне, – Май наконец открыла глаза.
– Очень?
– Ты даже не представляешь насколько!
Илья тихо засмеялся. А она привычно легла ему на живот и уткнулась носом в шею. Это было ее место.
Каждый раз, обнимая ее крепко и чувствуя на себе тяжесть тела жены, Илья представлял, что он словно вбирает ее в себя, внутрь. Туда, где она и должна быть. Женщина, сотворенная из ребра мужчины.
– Люби меня всегда, – в который раз за прошедшие годы прошептала Май свое самое заветное желание.
– Буду, – в который раз пообещал он, крепче прижимая ее к себе.
Буду, Маленькая Май, конечно, буду. До последнего вздоха.
Ведь ты моя душа.
Клянусь нашим роялем!
Майя смотрела на себя в зеркале. И видела там цифру. Тридцать семь. Именно столько ей исполнится через месяц.
Да, она прекрасно выглядит. И это не лесть, это факт. Ухоженное лицо, стройная фигура, длинные густые волосы. Так она выглядит уже второй десяток лет. Одинаково. Меняются лишь одежда, украшения, аксессуары и оттенки помады.
А вдруг ему надоело? Приелось? За столько лет – неизменный стиль в одежде, неизменная прическа. У мужа в офисе много красивых и ярких сотрудниц. Не то что Майя Михайловна – классические брюки, юбки от колена и ниже, жемчуг на шее и тяжелый узел волос. Когда она стала такой скучной теткой?!
Майя протянула руку и взяла телефон. Какое-то время задумчиво смотрела на темное стекло, а потом решительно тряхнула головой и разблокировала экран. Пришло время перемен.
– Паша, привет. Запиши меня на стрижку и окрас.
– Как-кой окрас? – от неожиданности ее стилист Павел стал заикаться.
– Придумаешь, какой. Я решилась.
– Отговаривать бесполезно? – вздохнул Паша.
– Бесполезно.
– Понял. Но учти, если твой муж придет меня бить, я скажу, что сделал это под угрозой жизни!
– Договорились! – рассмеялась Майя. Решение принято, и стало вдруг легко.
Сюрприз сорвал любимый сын. Пока Майя доставала из духовки пирог, поставленный туда полтора часа назад домработницей, Юня уже проскакал бодрым галопом в прихожую встречать отца. И Майе были отлично слышны их голоса.
– Привет, пап. Советую морально подготовиться: у мамы новая прическа. Сделай радостное лицо.
Вот же малолетняя ехидна! Майя замерла, ожидая ответа Ильи.
– А ты сделал? – раздался спокойный вопрос.
– Да. Мне нравится. У мамы прическа теперь почти как у меня.
Сыну и в самом деле понравилось – он долго восхищался и разглядывал медные пряди в глубине темных, длиной теперь только до плеч, волос. И самой Майе ее новая прическа нравилась – несмотря на то, что Паша демонстративно охал и изображал фейспалм. Она чувствовала себя помолодевшей, посвежевшей и даже по этому поводу надела сегодня джинсы и футболку с надписью «Девушка Бонда», подаренную когда-то Июлем. И то и другое было ей по-прежнему впору. Будто сбросившая несколько лет, стройная – такой она себе очень нравилась. А вот реакция Бонда на свою новую девушку… откровенно говоря, тревожила. Значит, пора перестать тревожиться, а пойти и проверить.
– Мамочка, ты самая красивая! – Юня чмокнул ее в щеку (одиннадцатилетний сын почти догнал мать в росте) и умчался собираться. Внизу ждала машина, на которой приехал Илья. Эта машина должна отвезти мальчика к репетитору на последнее перед математической олимпиадой занятие. И ненадолго они остались в прихожей одни. Илья молча смотрел на нее. Кажется, у Майи получилось его удивить. Вот прямо с порога удивить. Как когда-то.
– Привет, – наконец проговорил он.
Так, надо брать ситуацию в свои руки. Она коснулась легким поцелуем гладкой щеки и шепнула на ухо.
– Привет. Нравится?
– Необычно.
Она и не ожидала, что будет легко.
– Необычно – это лучше, чем не нравится, – произнесла спокойно и даже беспечно. – Пойдем ужинать?
Ужинали они тоже вдвоем – сын поел заранее и сейчас уже наверняка сидел за решением зубодробительных задачек под присмотром репетитора. И супруги изображали видимость обычности, пока не прозвучал Июльский вопрос.
– У тебя все в порядке, Май?
Она на секунду прикрыла глаза. Значит, тебе НАСТОЛЬКО не понравилось? Ох. И голос – зеленый, тревожный. С некоторых пор Майя не любит зеленый.
– В полном, – теперь надо как-то выруливать из сложившейся ситуации. – А у тебя как день прошел?
– День – скучно, – Илья слегка улыбнулся. – А вечер – с сюрпризом. Девушка решила, что Бонду пора встречаться с блондинками.
Майя облегченно рассмеялась. Может, все не так страшно. Может, он привыкнет. Может быть, ему еще понравится.
– Бонд – самоубийца, если решит встречаться с блондинками. Всего пара медных прядей, ноль – ноль – семь!
* * *
Эти медные пряди ему понравились. Очень даже понравились. И вообще, новый цвет волос Май удивительно подходил. Но вот стрижка… Нет, она тоже была хороша. И, наверное, Илья даже готов был согласиться, если бы не так коротко. Особенно сзади, где у основания шеи почти ничего не осталось, и не пропустить между пальцами пряди, не любоваться, как они вечерами укрывают плечи. Не хватало. Очень не хватало. Еле удержался в тот день от вопроса: а когда все это отрастет обратно? Илья хотел прежнюю Май. Свою. И думал, как ей это объяснить, чтобы не обидеть и чтобы она поняла.
Идея пришла неожиданно, когда, вернувшись в обед из аэропорта, куда отвозил жену и сына, Илья включил телевизор. Там шел фильм «Д’Артаньян и три мушкетера» и Михаил Боярский пел: «Пора-пора-порадуемся на своем веку…»
– Ну что, попробуем? – спросил Илья совета у Сатурна, который подбежал к хозяину квартиры в надежде получить что-нибудь вкусное и завилял хвостом, дополнив свои чаянья громким «Гав!».
«Гав» был принят за утвердительный ответ. Илья улыбнулся.
– Нам с тобой придется тут пожить вдвоем некоторое время, потерпим? Сейчас чай допью, и пойдем гулять.
Сатурн отлично знал слово «гулять», поэтому сразу же засеменил в коридор, демонстрируя полную готовность.
* * *
В бухгалтерии, как всегда, жизнь била ключом. За прошедшие годы сменился коллектив, ушла на заслуженный отдых Мария Петровна, и только Аллочка оставалась на своем посту. Она вышла замуж, родила ребенка, параллельно похоронив мечты стать однажды главным бухгалтером.
– Да и вообще, – говорила она, – ответственности выше крыши, одни нервы, мне это не надо. Есть работа, платят неплохо, я – специалист с опытом, так что… – и многозначительно смотрела на собеседника, давая понять, что если бы уж очень захотела, то и главбухом сумела бы.
Впрочем, главную свою должность – разносчик новостей – Аллочка не уступала никому.
– Вы видели? Нет, вы видели? Совсем на старости лет с ума сошел. Вот правду говорят: седина в бороду, бес в ребро, – заваренный в кружке чай остывал, пока Аллочка хваталась за сердце. – У нашего шефа, когда жена куда-нибудь уезжает, всегда начинается катаклизм. Спасайся кто может, называется.
– Уволить может? – почти шепотом спросила молоденькая девушка, которая только неделю как работала и находилась на испытательном сроке.
– Может, – трагическим голосом подтвердила Аллочка. – Он все может. Но такого даже я не припомню.
* * *
Сатурн скучал. Он встречал Илью у дверей и терся о его ноги. Илья присаживался, трепал песика за ушами.
– Потерпи, – говорил он собаке, – Юня скоро вернется. Не привыкли мы жить вдвоем, правда?
Сын занял третье место на олимпиаде по математике для юных дарований, которая проводилась в Петербурге. Когда Илья поздравил Юню по телефону, мальчик ответил:
– В следующий раз я постараюсь улучшить свой результат.
– Стать второй скрипкой? – поинтересовался отец.