Симпсоны. Вся правда и немного неправды от старейшего сценариста сериала
Часть 23 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мэтту концепция не понравилась. Ему больше хотелось делать игровой сериал про Красти – своего рода «реалити-шоу», в котором Дэн Кастелланета (который озвучивает персонажа) отправляется в кругосветное путешествие и выполняет задания: работает на рыболовном судне или принимает роды.
Из этого тоже ничего не вышло.
Через год, в 1993-м, Джим Брукс сказал, что хочет сделать ситком про утреннее телевизионное шоу. Мы с Элом покрутили эту концепцию и решили сконцентрироваться на образе кинокритика, похожего на Джина Шалита. В дело пошли все идеи из спин-оффа про Красти: отец-одиночка в Нью-Йорке, нервная гримерша и безумный босс, срисованный с Теда Тернера. Комедия, как и экология, немыслима без переработки материалов.
Джиму идея понравилась, и он спросил нас, что мы думаем про Джона Ловитца, – он только что посмотрел «Их собственную лигу», где тот играл.
Мы обожали Ловитца и трижды приглашали его в «Симпсонов». Мы с Элом были более чем готовы разработать пилот игрового ситкома под Ловитца, но забыли сказать об этом Ловитцу. Когда мы отправили ему сценарий, он сказал: «Я не буду сниматься на телевидении! Я КИНОЗВЕЗДА!!!» (Говорится максимально ловитцевским образом.)
По правде говоря, вот-вот должны были выйти три фильма с его участием: «Городские пижоны 2: Легенда о золоте Керли», «Пойманный в раю» и «Норт» Роба Райнера. (Как позже сказал Ловитц: «Три фильма, тр-р-р-и-и ПРОВАЛА!»)
Ловитц уже собирался уходить с нашей встречи, когда мы с Элом в отчаянии сказали: «А если это будет мультсериал?»
Он тут же согласился – так родился «Критик». Это единственный игровой сериал в истории, в последний момент превратившийся в мультфильм.
После успеха «Симпсонов» Джим Брукс получил от ABC отличное предложение: вне зависимости от того, что мы придумаем, они обязались произвести двадцать две серии. Отказать они не могли.
Мы с Джимом помчались в ABC презентовать идею: мультсериал о кинокритике с Джоном Ловитцем в главной роли.
Они отказались.
После долгих переговоров мы сошлись на том, что они снимут тринадцать серий. Так начался трудный путь «Критика» к экрану.
Ловитц такой Ловитц
Впервые я увидел Ловитца, когда работал в «Вечернем шоу». Очень молодой Ловитц был среди приглашенных гостей; в одном из скетчей он играл патологического вруна Томми Фланагана. Уже тогда было понятно, что он очень крутой.
Мы познакомились несколько лет спустя на читке сценария «Симпсонов»: он играл школьную пассию Мардж по имени Арти Зифф. Тем вечером я упомянул новость, которую прочитал в газете: «Там написано, что в центре Лос-Анджелеса воры отрезают прохожим руки, чтобы украсть ролексы».
«Такие, что ли?» – сказал Джон и потряс огромным ролексом перед моим лицом. В этом весь Джон: яростный выпендреж и непонятно на чем основанная уверенность в себе. Но настоящий ли это Джон Ловитц?
Это интересный философский вопрос. На самом деле это не Джон – это всего лишь персонаж, которого он играет двадцать четыре часа в сутки. При этом он умеет быть скромным и самокритичным. Он всегда беспричинно передо мной извиняется.
Джон Ловитц беспричинно извиняется
«Когда я был не в настроении, я иногда страшно доставал Майка и Эла. Мне стыдно, потому что они очень приятные и милые люди. Я как-то извинился перед Майком за то, что на него наорал, а он ответил: «Не помню ничего такого. Ты же всегда само очарование». Вот и хорошо. Потому что, вообще-то, я иногда бываю немного ворчливым».
Джон превосходно играет на фортепиано, свободно говорит по-французски и поет оперным голосом. Его сценический дебют был – вы не поверите – в «Смерти коммивояжера».
В «Критике» мы окружили его разношерстными актерами – начиная с голоса Бэйба, вежливого поросенка (Кристин Кавана), и заканчивая голосом порноактера Чарльза Нэпира. У нас был величайший импрессионист (Морис ЛаМарш) и человек с тысячей акцентов (Ник Джеймсон); они озвучивали по шестьдесят героев за серию – а мы платили поперсонажно! Обожаемая всеми актриса озвучивания вообще не была актрисой – роль гримерши Дорис досталась Дорис Грау, редактору сценарной группы «Симпсонов».
Тяжелее всего было найти актрису на роль Марго – сердобольной сестры критика Джея Шермана. Мы наняли и сразу уволили четырех женщин (включая Маргарет Чо), пока не поняли, что идеальная Марго все это время была у нас под носом: Нэнси Картрайт.
«Я была очень довольна, – говорит Нэнси, – потому что я не озвучивала Барта, Нельсона, Ральфа, Керни, Тодда Фландерса… Раз в жизни я играла девушку! У меня были на этот счет кое-какие идеи, но они сказали мне просто играть саму себя».
Рисовать персонажей было гораздо сложнее. С нами не было художника-визионера вроде Мэтта Грейнинга, поэтому пришлось собрать отличную команду: Дэвид Сильверман («Симпсоны»), Рич Мур («Ральф»), Эверетт Пик («Дакмен») и Дэвид Катлер («Кошмар перед Рождеством»). Стыдно признаться, но персонажей мы создавали коллективно, перетасовывая части тел разных героев. Это был процесс Франкенштейна – и зрители потом говорили, что из-за квадратной головы Джей Шерман даже похож на монстра Франкенштейна. Когда сериал вышел на экраны, мы случайно узнали, что Джей получился копией реального кинокритика Джеймса Волкотта.
Мы с Элом придумали для Джея Шермана два крылатых выражения: «Это полная дрянь» (в объяснениях не нуждается) и «Хочи-мочи!» (в объяснениях нуждается очень сильно). «Хочи-мочи» я услышал однажды в детстве – и так и не смог забыть. Это был испуганный вскрик одного из членов труппы «Королевские лилипуты Гермины» в цирке.
Мы наняли энергичную авторскую группу, наполовину состоявшую из выпускников Гарварда, – на самом деле ресторатор Влада в «Критике» назван в честь нашего профессора истории кинематографа Влады Петрич. (А внешне мы срисовали его с аниматора «Симпсонов» Габора Чупо.)
Это был мужской клуб – из дюжины сценаристов не было ни одной женщины. В свое оправдание могу сказать, что двое из тех мужчин на сегодняшний момент являются женщинами. Получите, сестры Вачовски!
Еще у нас был консультант – забавный парень, который пару раз в неделю приходил давать советы по сюжетам серий. Его звали Джадд Апатоу.
Джадд Апатоу о работе над «Критиком»
«Майк и Эл – невероятно трудолюбивые и терпеливые люди. Они делали то, чего я никогда раньше не видел, – весь день не вставали из-за своих столов. Мы работали с десяти утра до восьми или даже десяти вечера – и все это время Майк и Эл сидели на своих рабочих местах! Абсолютно ни разу не вставали. Эл питался конфетами, орехами и сушками из миски, стоявшей у него на столе. Они придумывали шутки по десять-двенадцать часов подряд. Сегодня, когда я делаю сериалы, я вспоминаю о них и думаю: «Когда они собирали встречи?» Вообще не помню, чтобы они покидали комнату».
Сага о двух критиках
«Критик» стартовал с отличными рейтингами и восторженной прессой. Два дня спустя моя ассистентка Ди вошла в офис с огромной коробкой. На Ди не было лица.
«Что такое?» – спросил я.
«Письма от зрителей», – ответила она.
Наш подход, опробованный на «Симпсонах», оказался неприемлемым для семейной аудитории канала ABC. Особенно зрителей взбесил эпизод, в котором Джей спит с актрисой на первом свидании. (Хорошо, что мы вырезали следующую реплику критика: «Даже мои оргазмы приятнее!») Забавно, тем не менее, что все время существования сериала мы были самой рейтинговой программой на телевидении в сегменте «дети» – даже выше, чем «Симпсоны».
Рейтинги быстро снизились, а через шесть недель ABC снял нас с эфира. Несмотря на эту незадачу, канал очень нас поддерживал в ходе всего процесса. На встрече с президентом канала Бобом Айгером он показал на огромную сетку вещания ABC и спросил: «В каком эфирном слоте вы видите ваш сериал?»
Я пробормотал: «Вечер воскресенья, на Fox, после «Симпсонов».
Куда нас и отправили.
Джиму Бруксу удалось перетащить «Критика» с ABC на Fox. Это была сложнейшая задача, требовавшая, помимо прочего, взаимодействия съемочных групп из Франции и Германии, – первый раз со времен вишистского правительства, когда эти две страны взаимодействовали друг с другом. С примерно подобными результатами.
Fox попытался поставить нас после «Симпсонов» – они размещали в этом слоте восемь других сериалов, и ни один не полетел. Для премьеры на Fox Джим Брукс придумал сделать серию-кроссовер «Критика» и «Симпсонов», в которой наш герой – председатель жюри Спрингфилдского кинофестиваля.
Кроссоверы – давняя телевизионная традиция: «Деревенщины из Беверли-Хиллз» были в «Станции Юбочкино»; «Лодка любви» причаливала к «Острову фантазий»; Джет-соны встречались в одном кадре с Флинтстоунами. Джим Брукс постоянно тасовал героев трех своих ситкомов: «Шоу Мэри Тайлер Мур», «Рода» и «Филлис». В детстве я обожал кроссоверы – они доказывали, что герои разных сериалов живут в одной вселенной и дружат между собой.
Когда дело дошло до нашего кроссовера, съемочная группа «Симпсонов» встала на дыбы. Шоураннеру Дэвиду Миркину идея нравилась, но все остальные хором заявили: «МЫ ЭТОГО НЕ ДОПУСТИМ!»
Обиднее всего было то, что самыми яростными противниками были наши друзья. Люди, которых мы с Элом наняли в «Симпсонов», ополчились на нас.
Громче всех возмущался один свеженанятый сценарист. К тому моменту он работал в «Симпсонах» всего несколько недель, но уже лучше всех знал, что в сериале делать можно, а чего нельзя. (Долго он не продержался.)
Он сходил к Джиму Бруксу выразить свое недовольство и услышал от него самую мощную фразу из всех мощных за всю мою жизнь: «С каких пор у нас тут демократия?»
Мы продолжили работу над серией, полностью написанной командой «Критика».
Сценарная группа «Симпсонов» так сопротивлялась, что нам пришлось максимально выложиться. Сейчас серия считается у зрителей одной из любимейших; там есть как минимум один классический диалог. Когда посетители фестиваля освистывают Мистера Бернса, он спрашивает Смитерса: «Они, что, говорят «бу-у»?»
Смитерс отвечает: «Нет, они говорят: «Бу-урнс! Бу-урнс!»
После того как серия вышла в эфир, оказалось, что все сценаристы «Симпсонов» (даже громче всех возражавшие) имеют право на упоминание в титрах, если они этого захотят. Разумеется, они все захотели, еще и деньги за это получили. Все они получили упоминание в титрах и деньги за серию, существованию которой так яростно сопротивлялись.
Ну, не все. Единственным человеком, чьего имени не было в титрах, был Мэтт Грейнинг, аккуратно устранившийся. Мы не сразу обратили на это внимание; мне кажется, это единственная серия «Симпсонов» без упоминания Мэтта на экране. Кто-то из постпродакшена слил эту историю в Los Angeles Times, которая опубликовала соответствующий материал. Мэтт говорит там, что серия «ломает вселенную» «Симпсонов», и добавляет: «Все эти годы работы над сериалом мы тщательно хранили его уникальность».
За нас вступился Джим Брукс, сказавший, что Мэтт просто неблагодарный: «Эл и Майк годами в поте лица работали над «Симпсонами»; сидели на работе до четырех утра, чтобы сериал был таким, каким он стал… «Критик» – их попытка создать что-то новое, и мы должны их поддержать».
Это была самая кровавая битва нашей гражданской войны, и, как я теперь понимаю, ничего особенно страшного не произошло.
Тем не менее все были так друг на друга обижены, что много лет спустя эта ситуация снова всплыла, когда мы записывали комментарии для DVD-релиза серии. Получилось так желчно, что Джим сказал: «Это какой-то ужас. Мы не можем это использовать». Поэтому в первый и единственный раз в истории сериала мы стерли этот комментарий и записали новый. И Джим там все равно ругается!
Мы с Мэттом Грейнингом давно помирились. У «Симпсонов» с тех пор выходили кроссоверы с «Гриффинами», «Секретными материалами» и «Футурамой». Против последнего Мэтт не возражал.
Тот, кого нельзя называть
Президент Fox, купивший «Критика» и поставивший его в эфир после «Симпсонов», был уволен еще до того, как сериал вышел. Сменивший его президент наш сериал сразу возненавидел.
Дебют «Критика» на Fox собрал превосходные рейтинги. Новый президент позвонил нам и вместо поздравлений сказал: «Как думаете, нормально он пойдет безо всякой рекламы?» Хм? Мы дали ему успешный сериал, а он отказывается его рекламировать?
Мы были в растерянности. Ловитц вспоминает: «Я позвонил Джиму Бруксу спросить, что происходит, и он сказал, что никогда ни с чем подобным не сталкивался».
На Fox вышло десять серий, и после эфира восьмой президент Fox позвонил, чтобы сказать, как он ненавидит сериал.
Из этого тоже ничего не вышло.
Через год, в 1993-м, Джим Брукс сказал, что хочет сделать ситком про утреннее телевизионное шоу. Мы с Элом покрутили эту концепцию и решили сконцентрироваться на образе кинокритика, похожего на Джина Шалита. В дело пошли все идеи из спин-оффа про Красти: отец-одиночка в Нью-Йорке, нервная гримерша и безумный босс, срисованный с Теда Тернера. Комедия, как и экология, немыслима без переработки материалов.
Джиму идея понравилась, и он спросил нас, что мы думаем про Джона Ловитца, – он только что посмотрел «Их собственную лигу», где тот играл.
Мы обожали Ловитца и трижды приглашали его в «Симпсонов». Мы с Элом были более чем готовы разработать пилот игрового ситкома под Ловитца, но забыли сказать об этом Ловитцу. Когда мы отправили ему сценарий, он сказал: «Я не буду сниматься на телевидении! Я КИНОЗВЕЗДА!!!» (Говорится максимально ловитцевским образом.)
По правде говоря, вот-вот должны были выйти три фильма с его участием: «Городские пижоны 2: Легенда о золоте Керли», «Пойманный в раю» и «Норт» Роба Райнера. (Как позже сказал Ловитц: «Три фильма, тр-р-р-и-и ПРОВАЛА!»)
Ловитц уже собирался уходить с нашей встречи, когда мы с Элом в отчаянии сказали: «А если это будет мультсериал?»
Он тут же согласился – так родился «Критик». Это единственный игровой сериал в истории, в последний момент превратившийся в мультфильм.
После успеха «Симпсонов» Джим Брукс получил от ABC отличное предложение: вне зависимости от того, что мы придумаем, они обязались произвести двадцать две серии. Отказать они не могли.
Мы с Джимом помчались в ABC презентовать идею: мультсериал о кинокритике с Джоном Ловитцем в главной роли.
Они отказались.
После долгих переговоров мы сошлись на том, что они снимут тринадцать серий. Так начался трудный путь «Критика» к экрану.
Ловитц такой Ловитц
Впервые я увидел Ловитца, когда работал в «Вечернем шоу». Очень молодой Ловитц был среди приглашенных гостей; в одном из скетчей он играл патологического вруна Томми Фланагана. Уже тогда было понятно, что он очень крутой.
Мы познакомились несколько лет спустя на читке сценария «Симпсонов»: он играл школьную пассию Мардж по имени Арти Зифф. Тем вечером я упомянул новость, которую прочитал в газете: «Там написано, что в центре Лос-Анджелеса воры отрезают прохожим руки, чтобы украсть ролексы».
«Такие, что ли?» – сказал Джон и потряс огромным ролексом перед моим лицом. В этом весь Джон: яростный выпендреж и непонятно на чем основанная уверенность в себе. Но настоящий ли это Джон Ловитц?
Это интересный философский вопрос. На самом деле это не Джон – это всего лишь персонаж, которого он играет двадцать четыре часа в сутки. При этом он умеет быть скромным и самокритичным. Он всегда беспричинно передо мной извиняется.
Джон Ловитц беспричинно извиняется
«Когда я был не в настроении, я иногда страшно доставал Майка и Эла. Мне стыдно, потому что они очень приятные и милые люди. Я как-то извинился перед Майком за то, что на него наорал, а он ответил: «Не помню ничего такого. Ты же всегда само очарование». Вот и хорошо. Потому что, вообще-то, я иногда бываю немного ворчливым».
Джон превосходно играет на фортепиано, свободно говорит по-французски и поет оперным голосом. Его сценический дебют был – вы не поверите – в «Смерти коммивояжера».
В «Критике» мы окружили его разношерстными актерами – начиная с голоса Бэйба, вежливого поросенка (Кристин Кавана), и заканчивая голосом порноактера Чарльза Нэпира. У нас был величайший импрессионист (Морис ЛаМарш) и человек с тысячей акцентов (Ник Джеймсон); они озвучивали по шестьдесят героев за серию – а мы платили поперсонажно! Обожаемая всеми актриса озвучивания вообще не была актрисой – роль гримерши Дорис досталась Дорис Грау, редактору сценарной группы «Симпсонов».
Тяжелее всего было найти актрису на роль Марго – сердобольной сестры критика Джея Шермана. Мы наняли и сразу уволили четырех женщин (включая Маргарет Чо), пока не поняли, что идеальная Марго все это время была у нас под носом: Нэнси Картрайт.
«Я была очень довольна, – говорит Нэнси, – потому что я не озвучивала Барта, Нельсона, Ральфа, Керни, Тодда Фландерса… Раз в жизни я играла девушку! У меня были на этот счет кое-какие идеи, но они сказали мне просто играть саму себя».
Рисовать персонажей было гораздо сложнее. С нами не было художника-визионера вроде Мэтта Грейнинга, поэтому пришлось собрать отличную команду: Дэвид Сильверман («Симпсоны»), Рич Мур («Ральф»), Эверетт Пик («Дакмен») и Дэвид Катлер («Кошмар перед Рождеством»). Стыдно признаться, но персонажей мы создавали коллективно, перетасовывая части тел разных героев. Это был процесс Франкенштейна – и зрители потом говорили, что из-за квадратной головы Джей Шерман даже похож на монстра Франкенштейна. Когда сериал вышел на экраны, мы случайно узнали, что Джей получился копией реального кинокритика Джеймса Волкотта.
Мы с Элом придумали для Джея Шермана два крылатых выражения: «Это полная дрянь» (в объяснениях не нуждается) и «Хочи-мочи!» (в объяснениях нуждается очень сильно). «Хочи-мочи» я услышал однажды в детстве – и так и не смог забыть. Это был испуганный вскрик одного из членов труппы «Королевские лилипуты Гермины» в цирке.
Мы наняли энергичную авторскую группу, наполовину состоявшую из выпускников Гарварда, – на самом деле ресторатор Влада в «Критике» назван в честь нашего профессора истории кинематографа Влады Петрич. (А внешне мы срисовали его с аниматора «Симпсонов» Габора Чупо.)
Это был мужской клуб – из дюжины сценаристов не было ни одной женщины. В свое оправдание могу сказать, что двое из тех мужчин на сегодняшний момент являются женщинами. Получите, сестры Вачовски!
Еще у нас был консультант – забавный парень, который пару раз в неделю приходил давать советы по сюжетам серий. Его звали Джадд Апатоу.
Джадд Апатоу о работе над «Критиком»
«Майк и Эл – невероятно трудолюбивые и терпеливые люди. Они делали то, чего я никогда раньше не видел, – весь день не вставали из-за своих столов. Мы работали с десяти утра до восьми или даже десяти вечера – и все это время Майк и Эл сидели на своих рабочих местах! Абсолютно ни разу не вставали. Эл питался конфетами, орехами и сушками из миски, стоявшей у него на столе. Они придумывали шутки по десять-двенадцать часов подряд. Сегодня, когда я делаю сериалы, я вспоминаю о них и думаю: «Когда они собирали встречи?» Вообще не помню, чтобы они покидали комнату».
Сага о двух критиках
«Критик» стартовал с отличными рейтингами и восторженной прессой. Два дня спустя моя ассистентка Ди вошла в офис с огромной коробкой. На Ди не было лица.
«Что такое?» – спросил я.
«Письма от зрителей», – ответила она.
Наш подход, опробованный на «Симпсонах», оказался неприемлемым для семейной аудитории канала ABC. Особенно зрителей взбесил эпизод, в котором Джей спит с актрисой на первом свидании. (Хорошо, что мы вырезали следующую реплику критика: «Даже мои оргазмы приятнее!») Забавно, тем не менее, что все время существования сериала мы были самой рейтинговой программой на телевидении в сегменте «дети» – даже выше, чем «Симпсоны».
Рейтинги быстро снизились, а через шесть недель ABC снял нас с эфира. Несмотря на эту незадачу, канал очень нас поддерживал в ходе всего процесса. На встрече с президентом канала Бобом Айгером он показал на огромную сетку вещания ABC и спросил: «В каком эфирном слоте вы видите ваш сериал?»
Я пробормотал: «Вечер воскресенья, на Fox, после «Симпсонов».
Куда нас и отправили.
Джиму Бруксу удалось перетащить «Критика» с ABC на Fox. Это была сложнейшая задача, требовавшая, помимо прочего, взаимодействия съемочных групп из Франции и Германии, – первый раз со времен вишистского правительства, когда эти две страны взаимодействовали друг с другом. С примерно подобными результатами.
Fox попытался поставить нас после «Симпсонов» – они размещали в этом слоте восемь других сериалов, и ни один не полетел. Для премьеры на Fox Джим Брукс придумал сделать серию-кроссовер «Критика» и «Симпсонов», в которой наш герой – председатель жюри Спрингфилдского кинофестиваля.
Кроссоверы – давняя телевизионная традиция: «Деревенщины из Беверли-Хиллз» были в «Станции Юбочкино»; «Лодка любви» причаливала к «Острову фантазий»; Джет-соны встречались в одном кадре с Флинтстоунами. Джим Брукс постоянно тасовал героев трех своих ситкомов: «Шоу Мэри Тайлер Мур», «Рода» и «Филлис». В детстве я обожал кроссоверы – они доказывали, что герои разных сериалов живут в одной вселенной и дружат между собой.
Когда дело дошло до нашего кроссовера, съемочная группа «Симпсонов» встала на дыбы. Шоураннеру Дэвиду Миркину идея нравилась, но все остальные хором заявили: «МЫ ЭТОГО НЕ ДОПУСТИМ!»
Обиднее всего было то, что самыми яростными противниками были наши друзья. Люди, которых мы с Элом наняли в «Симпсонов», ополчились на нас.
Громче всех возмущался один свеженанятый сценарист. К тому моменту он работал в «Симпсонах» всего несколько недель, но уже лучше всех знал, что в сериале делать можно, а чего нельзя. (Долго он не продержался.)
Он сходил к Джиму Бруксу выразить свое недовольство и услышал от него самую мощную фразу из всех мощных за всю мою жизнь: «С каких пор у нас тут демократия?»
Мы продолжили работу над серией, полностью написанной командой «Критика».
Сценарная группа «Симпсонов» так сопротивлялась, что нам пришлось максимально выложиться. Сейчас серия считается у зрителей одной из любимейших; там есть как минимум один классический диалог. Когда посетители фестиваля освистывают Мистера Бернса, он спрашивает Смитерса: «Они, что, говорят «бу-у»?»
Смитерс отвечает: «Нет, они говорят: «Бу-урнс! Бу-урнс!»
После того как серия вышла в эфир, оказалось, что все сценаристы «Симпсонов» (даже громче всех возражавшие) имеют право на упоминание в титрах, если они этого захотят. Разумеется, они все захотели, еще и деньги за это получили. Все они получили упоминание в титрах и деньги за серию, существованию которой так яростно сопротивлялись.
Ну, не все. Единственным человеком, чьего имени не было в титрах, был Мэтт Грейнинг, аккуратно устранившийся. Мы не сразу обратили на это внимание; мне кажется, это единственная серия «Симпсонов» без упоминания Мэтта на экране. Кто-то из постпродакшена слил эту историю в Los Angeles Times, которая опубликовала соответствующий материал. Мэтт говорит там, что серия «ломает вселенную» «Симпсонов», и добавляет: «Все эти годы работы над сериалом мы тщательно хранили его уникальность».
За нас вступился Джим Брукс, сказавший, что Мэтт просто неблагодарный: «Эл и Майк годами в поте лица работали над «Симпсонами»; сидели на работе до четырех утра, чтобы сериал был таким, каким он стал… «Критик» – их попытка создать что-то новое, и мы должны их поддержать».
Это была самая кровавая битва нашей гражданской войны, и, как я теперь понимаю, ничего особенно страшного не произошло.
Тем не менее все были так друг на друга обижены, что много лет спустя эта ситуация снова всплыла, когда мы записывали комментарии для DVD-релиза серии. Получилось так желчно, что Джим сказал: «Это какой-то ужас. Мы не можем это использовать». Поэтому в первый и единственный раз в истории сериала мы стерли этот комментарий и записали новый. И Джим там все равно ругается!
Мы с Мэттом Грейнингом давно помирились. У «Симпсонов» с тех пор выходили кроссоверы с «Гриффинами», «Секретными материалами» и «Футурамой». Против последнего Мэтт не возражал.
Тот, кого нельзя называть
Президент Fox, купивший «Критика» и поставивший его в эфир после «Симпсонов», был уволен еще до того, как сериал вышел. Сменивший его президент наш сериал сразу возненавидел.
Дебют «Критика» на Fox собрал превосходные рейтинги. Новый президент позвонил нам и вместо поздравлений сказал: «Как думаете, нормально он пойдет безо всякой рекламы?» Хм? Мы дали ему успешный сериал, а он отказывается его рекламировать?
Мы были в растерянности. Ловитц вспоминает: «Я позвонил Джиму Бруксу спросить, что происходит, и он сказал, что никогда ни с чем подобным не сталкивался».
На Fox вышло десять серий, и после эфира восьмой президент Fox позвонил, чтобы сказать, как он ненавидит сериал.