Швея из Парижа

Глава 30

Декабрь 1941 года




Неделя ничегонеделания – лишь разговоры, любовь и поцелуи – пролетела слишком быстро. В одно прекрасное позднее утро Эстелла лежала в бамбуковом шезлонге на просторной веранде, выходящей в сторону реки, и размышляла, чем заняться – рисовать эскизы или просто любоваться зимним пейзажем. Солнце позолотило воду, небо, деревья. Кипарисы на фоне реки смотрелись как бальные платья; этот замысловатый эффект создавала листва, словно тонким кружевом оттеняя шелковистую водную гладь.

Подошел Алекс и встал рядом с Эстеллой, такой неотразимый – босиком, в подвернутых брюках, белой рубашке с закатанными рукавами и незастегнутой верхней пуговицей… Он несколько секунд смотрел на Эстеллу, затем наклонился и принялся целовать, настолько глубоко, что она прослушала и звук мотора подъехавшей к дому машины, и цоканье каблучков по полу веранды.

– У вас прямо медовый месяц! – Голос Джейни заставил их подпрыгнуть. Подруга уперла руки в бока и ухмыльнулась. Сэм помахал Эстелле, а Алекса поприветствовал взглядом, который она не смогла толком интерпретировать и который показался ей скорее настороженным, чем дружеским. Когда Эстелла позвонила друзьям и пригласила в гости, она почти ничего не объяснила им насчет себя и Алекса – сами догадаются, когда приедут. Так оно и получилось.

Она поторопилась обнять обоих и поцеловала Джейни в щеку. Какое облегчение, что подруга согласилась – предварительно она не смогла ничего пообещать по телефону, однако Нейт уехал по служебным делам, и Джейни надеялась, все как-нибудь обойдется. Эстелла поцеловала в щеку и Сэма, зная, что Алекс за ней наблюдает, и ободряюще подмигнула, чтобы напомнить – все же она предпочла его, беспокоиться не о чем. Эстелла понимала – дело не в ревности; дело в его прошлом. Алекс считал, он не заслуживает Эстеллы и однажды она его бросит. Ну уж нет, не бывать этому! Алекс улыбнулся в ответ, будто и сам начал верить.

Алекс организовал ланч на веранде, притащив туда одеяла и растопив камин. Они сидели на солнышке и пили шампанское. Эстелла расслабилась; Алекс разговорил Джейни, принявшись выпытывать у нее насчет Австралии – по чему девушка скучает, а по чему нет. Да и Сэм постепенно смягчился – Алекс показал ему библиотеку с коллекцией книг по искусству модерна, которую тот внимательно изучил, и, вернувшись, изрек:

– Знаете, а отсюда можно вообще не уезжать.

Джейни с наигранным изнеможением упала в шезлонг, не выпуская из руки бокал.

– Черт возьми, а ты прав.

Эстелла прошла мимо Алекса, как бы случайно задев его кончиками пальцев, и шепнула:

– Спасибо.

Его глаза потемнели; она уловила направление его мыслей, но поняла и другое: это подождет, пока гости не удалятся.

Полдня прошли в несколько натянутой и выжидательной атмосфере. Оба наслаждались обществом Сэма и Джейни и в то же время искали любой повод, чтобы сесть поближе друг к другу и установить хоть какой-то физический контакт – прижаться ногой к ноге, смахнуть со щеки прядь волос, соприкоснуться пальцами, передавая бокал или тарелку. В словах они не нуждались – каждый и без того знал, о чем думает другой.

Наступил вечер. Все согласились, что к работе лучше приступить завтра. У Алекса запланированы деловые встречи, а Эстелла с Сэмом и Джейни займут гостиную на первом этаже, выходящую на солнечную сторону. Эстелла опустилась на диван рядом с Алексом, поджала ноги и склонила голову ему на плечо. Он протянул руку и погладил ее волосы томным и многообещающим жестом. Эстелла не решилась взглянуть ему в глаза, потому что они явно обещали слишком много.

– Как поживает Нейт? – спросила она Джейни, упорно избегавшую разговоров о муже.

Джейни выпила не сказать чтобы мало и выдала ответ, очень похожий на правду:

– На прошлой неделе у него был день рождения, и я решила устроить сюрприз. Пошла в «Блумингдейл». Простояла час у витрины, а там всего так много! И я переместилась в книжный магазин. Муж любит читать – я исследовала книжные полки, хотела разобраться в его вкусах; однако там все в разных стилях, да и не поймешь, что прочитано, а что нет. Спросила продавца, что он может порекомендовать, и он посоветовал мне одну книгу. Когда вручила ее Нейту, он сказал, что подарок чудесный; вот только я пока не видела, чтобы он мою книгу читал. А на неделе меня пригласили на званый обед, и я спросила одну женщину, сколько времени нужно, чтобы как следует понять своего мужа. Она в ответ рассмеялась и сказала, что лучше этого не знать.

Эстелла отважилась взглянуть на Алекса и по его лицу догадалась – он подумал то же самое: чтобы понять человека, недостаточно выйти за него замуж.

Джейни, вероятно, уловила кое-что из происходящего между ними, потому что заявила:

– Я думала, любовь – это найти того, кто наденет тебе на палец кольцо и скажет заветные три слова, а теперь знаю: я понятия не имею, что такое любовь.

– Джейни… – Эстелла торопливо бросилась к подруге.

– Я пьяна. Пойду спать. – Джейни вскочила и скрылась за дверью.

– С ней все в порядке? – спросила Эстелла у Сэма.

– Ей скучно. И одиноко. Эта неделя пойдет Джейни на пользу. Спасибо, что пригласила нас, – улыбнулся Сэм. – Надеюсь, мы не помешаем.

– Ну что ты! – Эстелла подошла и стиснула его руку. – И кстати, где я найду другого такого закройщика? Я не доверю свои модели любому, кто умеет держать в руках ножницы. А еще я по тебе соскучилась, – добавила она, чтобы друг не решил, что является для нее всего лишь тем, кто ловко управляется с ножницами.

Сэм чмокнул ее в щеку.

– Предчувствия меня не обманули – завтра ты опять вспомнишь, кто из нас тут босс. Спокойной ночи! – кивнул он Алексу. Тот в ответ тоже пожелал спокойной ночи.

Они остались на веранде вдвоем, окутанные бархатным ночным воздухом, прохладным, но мягким и ласковым, и спустя несколько секунд бросились друг другу в объятия и принялись целоваться так, как никогда до этого. Руки Алекса забрались под блузку Эстеллы, расстегнули ее бюстгальтер, потрогали груди и соски; а Эстелла нащупала под рубашкой мускулы, вслушиваясь в участившийся пульс. Как ей нравилось заводить его, чтобы ощутить неровное дыхание и напрягшиеся от возбуждения мышцы!

– Пошли наверх, – зашептала она.

– Как же я завтра весь день без тебя? – воскликнул он и добавил: – Ты выйдешь за меня?

– Прости?..

– Я предложил тебе выйти за меня замуж. – Алекс смотрел на Эстеллу сверху вниз; его лицо больше не казалось непроницаемым, а глаза пустыми; руки, что не переставая трогали ее, кричали, как он ее хочет, сердце билось мощно и учащенно, душа говорила, что он любит ее больше жизни. Все доказывало Эстелле – они созданы друг для друга.

– Да. Да, я выйду за тебя! И мы будем жить долго…

– И страстно, – подхватил Алекс с ухмылкой.


– И счастливо.





* * *


Назавтра, вернувшись к вечеру домой, Алекс обнаружил Джейни, облаченную в невероятно красивое вечернее платье, и Сэма, который размахивал ножницами и угрожал отрезать Джейни пальцы на ногах, если та не перестанет вертеться, а Эстелла, его невеста – боже, невозможно поверить! – смеялась, что казалось лучшим на свете звуком. Алекс помедлил в дверях пару секунд, увидев Эстеллу в совершенно другом свете. Она была в своей стихии, работая с друзьями, и Алекс вдруг понял, что Эстелла нуждается в них и в своей работе не меньше, чем в любимом мужчине – без всего этого она уже не Эстелла.

Она обернулась, ощутив его присутствие. Какая удивительная улыбка! Эстелла подошла ближе и поцеловала его, и он не позволил ограничиться касанием губ, потому что не видел ее весь день. Поцелуй так затянулся, что Джейни припугнула – если не остановятся, она возьмет у Сэма ножницы и отрежет их друг от друга.

Алекс неохотно отпустил Эстеллу и шепнул:

– Я соскучился.

– Я тоже.

– Как прошел день?

– У нас есть план! – Глаза Эстеллы сверкали. – Правда? – обратилась она к Сэму и Джейни, и те в унисон подтвердили:

– Еще какой!

Алекс рассмеялся – настолько заразительным был энтузиазм Эстеллы:

– И какой же?

– Следующий модный показ я устрою не для дам из высшего общества, – категорично заявила Эстелла. – Есть идея получше. Я хочу продавать свои модели женщинам, которые населяют «Барбизон»: начинающим актрисам, музыкантам, секретаршам, манекенщицам и художницам; они предпочитают хорошую одежду, однако не могут себе позволить дорогих вещей, а еще нуждаются в том, что можно носить на работу. И я собираюсь устроить показ в «Барбизоне», только для них. Они смогут сделать заказы вне очереди и почувствуют себя избранными, потому что будут носить то, чего больше ни у кого нет. Я предполагаю, они наденут мои модели на работу и на учебу, где другие женщины расспросят их и пожелают купить то же самое. Я созвонилась с Бэйб Пейли из «Вог». Она придет в «Барбизон» с фотографом и напишет новую статью. Надеюсь, после этого заказы от магазинов потекут рекой. Я уже позвонила в «Форсайт» и договорилась о встрече, как только будет готова коллекция. – Она наконец выдохнула. – Ну как?

– Блестящий план, – ответил Сэм.

– Согласен, – кивнул Алекс. – Может, стоит почаще уходить на работу, если такое случается в мое отсутствие?

– Без тебя вообще ничего не случилось бы, – заявила Эстелла. Вот и еще один момент абсолютного согласия, момент, за которым, наверное, неловко подсматривать – вот Сэм даже закашлялся. Алекс отвел глаза от Эстеллы.

– Теперь наша задача – в следующем месяце пошить образцы моделей, – добавил Сэм.

– Мы справимся! – выпалила Эстелла.

– Ты намекаешь, что будешь занята? – спросил Алекс.

– А ты против?

– Если это делает тебя такой счастливой, то не против. – Джейни вздохнула и отвернулась, и Алекс, чтобы подбодрить ее, предложил: – Как насчет шампанского?

– Не возражаем. И насчет поесть тоже.

– И ляжем спать пораньше, – лукаво добавила Эстелла, и Алекс рассмеялся. Он знал, что она имеет в виду.





* * *


В один из вечеров Эстелла съездила в город и пригласила к себе столько девушек из «Барбизона», сколько смогла. Она расспросила, чем те занимаются на работе, как перемещаются по городу, что делают после работы и чем им не нравится одежда. Эстелла поняла, что на первом показе была слишком самоуверенна – допустим, она ненавидит широко распространенные «костюмы победы»[69] с массивными квадратными плечами, а вот других женщин привлекает его практичность. Она узнала, что женщины предпочитают главным образом платья и что в общественных местах отеля по-прежнему запрещается носить брюки. Поэтому придется включить в коллекцию меньше брюк и блузок – довольно нам свежего взгляда на «костюм победы» – и побольше платьев, причем в своем стиле, не слизанном с парижской моды.

На следующий день Эстелла вернулась в долину Гудзона и выложила на рабочий стол эскизы «небесных платьев». Затем перерисовала их, преобразовав каждое из «хочу любоваться и не трогать» в «хочу прикоснуться и надеть», в стиле, способном удовлетворить любой вкус. Платья не только были прекрасны, но и требовали особого подхода.

Каждый день Эстелла выдавала Сэму эскизы, и он обговаривал с Эстеллой припуски на швы и раскраивал ткань максимально экономичным способом, чтобы сделать производство как можно дешевле. Каждый день Эстелла примеряла модели на Джейни, и Сэм перекраивал все по новой, сужая подвороты, чтобы сократить расстояние между краем ткани и линией шва, и тогда косой крой обеспечивал необходимый комфорт, то есть платье хорошо сидело на любой фигуре. Сэм использовал ловкие приемы, которых даже сама Эстелла, таланты которой не ограничивались шитьем и рисованием эскизов, до сих пор не постигла.

– Знаешь, – говорила она Сэму, – у меня такое ощущение, что я обязана тебе намного большим, чем способна дать взамен. Даже поручить тебе возглавить преуспевающее ателье, если… – она поправилась, – нет, когда «Стелла Дизайн» встанет на ноги, станет лишь жалким вознаграждением.

– Работать с тобой – само по себе награда, – отшутился Сэм.

Джейни выразительно закивала.

– Я тоже в жизни не испытывала такого удовольствия. Вот только знаете, что самое ужасное? – добавила она, вдруг погрустнев. – Я даже не соскучилась по Нейту.

– А почему бы тебе опять не устроить свидание? – внезапно спросила Эстелла.