Шёпот зверя

Пару раз? Неужели? Что это Зефф так замялся, не желая говорить своему командиру простейшие вещи? Это что – тайна какая-то? Вэл не видела ничего дурного в том, что они каждый вечер подолгу сидели у камина, рассказывая друг другу различные истории. Или все дело в том, что Раза это, возможно, не нравилось? Глупости какие-то.

– Я пойду умоюсь, – сообщила Вэл смотрящим друг на друга мужчинам и отправилась к отхожему месту.

Там, в предбаннике, висело круглое, треснувшее с краю небольшое зеркало, и там же Вэл обычно умывалась. Таз, полный воды, уже ждал ее. Она мысленно поблагодарила Зеффа за эту мелочь. Бородач, посмеиваясь над девушкой и ни единого утра не обходясь без издевательских словечек в ее адрес, все же каждый день, встав по обыкновению рано, приносил полные ведра воды из колодца. Вэл посмотрела на свое отражение, провела рукой по взлохмаченным со сна волосам и опустила ладони в таз, ежась от холодной воды.

Когда она, приведя себя в порядок, вернулась в комнату, Раза сидел за большим деревянным столом в полном одиночестве. Вэл нахмурилась, оглядываясь в поисках Зеффа. Открытая дверь в соседнюю комнату отчетливо дала понять, что бородача в доме нет.

– Где Зефф? – спросила Вэл.

– Ушел.

– Ушел? Куда? Зачем? – чувствуя себя глупо, почему-то спросила Вэл.

– Это все, что тебя интересует? – Раза поднялся со стула, приближаясь к ней твердой походкой. Вэл некстати вспомнила черного зверя, поднявшегося на задние лапы, и вскинула глаза, чувствуя, как дрожь охватывает тело.

Стоящий перед ней мужчина, его высокая фигура, широкие плечи, грудь с развитыми мышцами, легко угадывающимися под белой тонкой рубахой, – все это вдруг показалось таящим в себе скрытую силу, опасность. Вэл судорожно сглотнула вязкую слюну.

– Ты велел ему уйти? – понизив голос, спросила она, смотря в лицо Раза.

– Какая разница? – ровно произнес он.

– Тебе не кажется, что ты не прав? – неуверенно начала Вэл. – Это его дом, а ты всего лишь…

– Он делает то, что я ему говорю. – Жесткость в голосе Раза осадила.

Вэл, внутренне собравшись, все же возразила:

– Но вы не в дозоре. Сейчас ты не его командир.

– Правда? Откуда ты знаешь? – Раза встал вплотную, и Вэл ощутила, как от такой близости внизу живота отдает жаром. – Мои люди всегда должны слушать меня, где бы мы ни находились.

– Я не понимаю…

Раза наклонился к Вэл, касаясь ее рта губами. Влажный горячий язык скользнул внутрь, крепкие ладони обвили талию, надавливая на поясницу и вжимая бедра в себя. Вэл прикрыла глаза, слушая в ушах грохочущие удары сердца.

Ей хотелось прекратить все это, остановить покоряющего ее мужчину, но разве она могла это сделать? Разве она могла пойти против своего сердца, как бы силен ни был дух противоречия?

Раза осторожно опустил Вэл на тахту, не отрываясь от податливых губ. Она, не смея совладать с собой, забывая обо всех своих обидах и страхах, крепко обняла его, притягивая к себе.

– Мы не выбираем, кем нам быть, Вэл. – Губы Раза переместились на ее шею. Она запрокинула голову, внимая тихому голосу. – Однажды став их командиром, я останусь им навсегда. Или до тех пор, пока кто-нибудь не захочет занять мое место. Таковы наши правила.

Кончики его пальцев провели по талии, нырнули под рубаху, вызывая неконтролируемую дрожь. Поднялись выше, оглаживая нижний свод ребер, заставляя выгибаться в пояснице. Невероятно горячие отчего-то и очень нежные.

– Это… странно, – теряя последние крупицы разума, шепнула Вэл. Дотронулась ладонью до волос Раза, мимолетно удивляясь их мягкости, а затем тихо произнесла, с трудом собираясь с мыслями: – Ты имеешь в виду, что кто-нибудь убьет тебя?

Тонкая ткань ночной рубахи показалась препятствием. Судорожный вздох вырвался из груди, когда Раза потянул за край вверх, стаскивая ненужную вещь через голову.

Ни капли изящности, только показавшееся грубым уверенное желание.

– Да, именно это я и имею в виду, – ответил Раза, и от его спокойного голоса, говорящего такие дикие вещи, похолодело внутри.

– Ра, – выдохнула Вэл, слыша, как брякнула не так давно застегнутая пряжка ремня, а затем руки Раза настойчиво дернули ее штаны вниз, – это же… ужасно.

– Это наш мир, – ответил он, отбрасывая штаны в сторону.

Раза скользнул ниже, чуть прикусывая кожу на плече Вэл, не давая ей стыдливо прикрыться ослабевшими вдруг руками.

Вэл тут же закусила нижнюю губу, смущаясь от нечаянного и дрожащего стона, когда чужие губы накрыли ее грудь.

Нежно, жарко. Так жарко, что она сжала ноги, точно желая спрятать ноющее, тягучее ощущение между повлажневших бедер.

Раза длинным движением горячего языка провел по груди, обволакивая сосок мягким теплом. Облизал нежно, замер на миг, а затем чуть прикусил зубами.

Вэл сипло вздохнула, зарделась, прикрывая веки, и отвернула голову, прячась в собственных волосах.

Хотелось шептать имя мужчины, перекатывать его на языке, пробовать на вкус, но Вэл лишь жалась к Раза, кусая за мочку уха.

Отчаянно близко было чужое горячее тело, чужой мягкий рот, уверенно сминающий ее губы, отрывисто, голодно точно.

Сердце, казалось, потеряло разум, вторя странному, безумному ритму жестких поцелуев.

Она запрокинула голову, погрузившись в охватившие ее ощущения. Жаркий мокрый рот, язык, лижущий вверх и вниз сосок, нежность рук, скользнувших ниже по впалому животу, ласкающих бедра, – Вэл едва соображала, где она и кто такая, отдавшись терзавшему ее тело мужчине.

Раза поднял голову, подался вперед и протянул руку, касаясь пальцами ее подбородка.


– Посмотри на меня, Кролик, – тихо сказал он.

Вэл распахнула веки, сквозь охвативший чувственный морок глядя в пристальные темные глаза.

Раза медленно приподнялся над ней на руках, коленом разведя бедра. Вэл потянулась вперед, к этому желанному до боли в груди мужчине и, едва понимая, что делает, прижалась губами к его рту, а пальцы уже нетерпеливо залезли под белую рубаху.

Плевать на все. Плевать на Дэни, плевать на черного пса с оскаленной мордой, плевать на этот ненормальный город.

Здесь и сейчас это не имело никакого значения. Ничто вокруг, только он – мужчина, которой стал для Вэл кем-то большим, чем просто человеком, спасшим ей жизнь.

«Я хочу принадлежать тебе, – подумала Вэл, отбрасывая в сторону белую рубаху. – Я действительно хочу этого».

И не было в этом чувстве никакого долга или простого соблюдения древних правил, писанных в Книге божьими посланниками.

Нет, Вэл боялась признаться самой себе, но она, так тщательно возводившая эти две с лишним недели стену, которая должна была защитить от мужчины с черными как смоль волосами, в мгновение ока разрушила ее сама.

– Ляг на живот, – шепнул в ухо Раза. Вэл послушно перевернулась, пряча лицо в подушку. Не задавая вопросов. Не удивляясь странной просьбе.

Она знала, чего хочет мужчина, околдовавший ее и забравший сердце, но не находила в себе ни сил, ни желания противиться.

Вэл услышала звук расшнурованной ширинки, а затем твердый член Раза уперся в ягодицы. Ладони мужчины погладили сзади, лаская между бедер, проводя по мокрой насквозь ткани белья.

Вэл очень хотела его. Вобрать в себя полностью, до основания, до боли. Раза медлил, аккуратно поглаживая белье, чуть стягивая его вниз, нестерпимо медленно, играясь будто. Он не спешил, лишь трогая пальцами и оставляя влажные поцелуи на пояснице.

Вэл задержала дыхание, не в силах поднять голову.

Неужели она что-то делает не так? Щеки горели от стыда, смешанного с возбуждением. Сердце, казалось, стремилось вырваться из груди.

– Все хорошо, – прошептал Раза, стягивая с нее белье, оставляя его болтаться где-то на коленях. – Я не сделаю тебе больно.

Вэл закусила губу, выгибаясь навстречу, прижимаясь ягодицами к крепкому мужскому естеству, и Раза вдруг зарычал так явно, едва отличимо от зверя, так же, как тогда в таверне.

Вэл задохнулась от мгновенно охватившего страха, сжимая пальцами край одеяла, разомкнула губы и, кажется, едва не подавилась удущающе горячим воздухом, втягивая его сквозь сжатые зубы от ощущения входящего в нее Раза.

Вэл застонала, прикусывая одеяло. Губы Раза нашли ее шею, зубы до боли впились в нежную кожу.

С каждым толчком Вэл чувствовала, что все больше теряет связь с реальностью. Сознание уплывало, потерявшись в поглотившем чувстве. Пальцы мужчины нырнули под живот, коснулись клитора, и Вэл не сумела сдержать вырвавшийся тихий стон.

– Ты моя. – Глухой голос Раза ворвался в уши, заставляя сердце ухнуть в бездну. – Ты слышишь, Кролик? Ты моя. Не забывай об этом.

Бедра Раза с силой вдавились в ягодицы Вэл, а затем он вышел из нее, оставляя на разгоряченной коже поцелуи. Сильным и властным движением он развернул покорную, едва соображающую Вэл к себе, впиваясь в губы, не щадя, едва не разбивая тонкую кожу о зубы.

Вэл задрожала, прижимаясь к невообразимо горячему телу Раза. Она слышала сиплое, теплое дыхание мужчины у своего уха, чувствовала вес его тела и боялась произнести хоть слово.

– Ты вся дрожишь, – прошептал Раза, приподнимаясь на локтях и заглядывая в голубые глаза. – Почему?

– Все хорошо, – с трудом ворочая языком, ответила Вэл.

Как же было невыносимо больно смотреть в это полное тревоги лицо! Невыносимо, потому что Вэл знала, что будет дальше – ничего.

В мире Раза для нее нашлось идеальное место – место случайной любовницы, милой игрушки, забавной до тех пор, пока это не надоест избалованному хозяину.

– Не ври мне. – Ладонь Раза легла на щеку, большой палец с нежностью погладил нижнюю губу. – Ты злишься на меня из-за того, что я так долго не приходил к тебе?

– Нет, – ответила Вэл, понимая, что дрогнувший голос выдает неприкрытое вранье.

– Я хотел дать тебе время.

– Время? – спросила Вэл, набирая в грудь воздуха, тщетно пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

– Чтобы ты приняла то, что… ты видела. – Раза вдруг опустил голову, закрывая глаза и прижимаясь лбом ко лбу Вэл. – Скажи мне, все в порядке?

Она задержала дыхание, лишаясь возможности связно мыслить.

Ра действительно волнуется из-за этого?

– Да, – поспешно ответила Вэл, и Раза поднял голову, смотря в ее лицо. – Все в порядке.

Хотелось исчезнуть, испариться, рассыпаться на месте в пыль, только бы не видеть пронзительных черных глаз, выворачивающих душу наизнанку.

Вэл знала, что если и обманула кого-то, то только себя.