Шале

Затем делает паузу.

— Кстати, возвращаясь к твоему вопросу — я здесь только из-за гор. С туристами стараюсь общаться по минимуму — предоставляю это специалистам вроде Милли и Мэтта. Как ты уже заметил, я не большой мастер светских бесед.

Непонятно, говорит он серьезно или шутит, поэтому я рассеянно улыбаюсь. Не хотелось бы, чтобы клиенты «Редбуш» контактировали с таким человеком, как Кэмерон, на регулярной основе, но, думаю, его шале очень нам пригодятся.

— Что ж, у тебя отличная недвижимость, и я до сих пор под впечатлением от уровня сервиса и всего остального, — заключаю я, мысленно добавляя: «Кроме тебя самого». — Договоримся так: ты вышлешь мне свой прайс-лист на разные шале, и мы посмотрим, сможем ли включить тебя в наш люксовый сегмент, если, конечно, договоримся о комиссии и тому подобном. Обычно этим занимается мой ассистент — я не очень соображаю в цифрах.

Кэмерон хмыкает и хлопает меня по плечу. Я морщусь, надеясь, что он этого не заметил.

— Ладненько. Я тоже в последнее время с ними не связываюсь. Пускай наши бухгалтеры пообщаются между собой, и тогда, возможно, заключим сделку. Думаю, это будет выгодно нам обоим.

— Согласен, — отвечаю я. Это и правда так.

— Придется сегодня снова явиться к вам на ужин, — добавляет Кэмерон. — Мэтт и Дидье считают, что я должен еще раз повидаться с братом покойного, а мне надо оставаться у Дидье на хорошем счету. Так что увидимся вечером. Как твоя женушка, вылезла из постели?

Я морщусь. Из его уст это звучит до невозможности вульгарно.

— Реа? — подчеркнуто корректно отвечаю я. У нее есть имя! — Да, ей лучше, спасибо.

— Приятно было снова с ней повидаться. Давненько мы не встречались.

— Серьезно?

Для меня это новость. Мне становится тревожно. Реа и Кэмерон знают друг друга? С каких пор? И почему она мне об этом не сказала?

Кэмерон снова издает тот самый лающий звук, заставляя меня поежиться.

— Ой, как глупо — я и забыл! — отвечает он с хитрецой, отчего я понимаю, что сказано это намеренно. — Мне же нельзя было тебе говорить! Сам не знаю почему — спроси лучше ее… Она — темная лошадка, так ведь? Мы с Реа работали вместе. Давным-давно. Практически в другой жизни.

— А, теперь припоминаю, — лгу я. На самом деле, ничего подобного. Такое я точно не забыл бы. Меня начинает мутить. Почему Реа мне не сказала? Но я не хочу, чтобы Кэмерон думал, будто у жены есть от меня секреты, поэтому изо всех сил стараюсь сохранять беззаботный вид. Однако в голове срабатывает тревожный звоночек. Наверняка он знал, что я не в курсе, — и сказал только для того, чтобы продемонстрировать свое превосходство.

Неужели они с ней спали? В этом все дело? Поэтому она не сказала, что они знакомы? И попросила его мне не говорить? Поэтому Реа не хочет по вечерам спускаться к ужину? Поэтому так странно себя ведет и постоянно твердит, что пора домой? Поэтому не планирует детей от меня — у нее до сих пор к нему чувства? Мои щеки пылают; хочется как можно скорей отделаться от этого человека. Я бормочу что-то насчет того, что мы скоро увидимся, и вылетаю за дверь.





* * *


Когда я возвращаюсь в нашу спальню, Реа лежит в постели и читает, но тут же откладывает свой «Айпэд» и улыбается мне.

— Привет! Как ваш тур по шале?

— Очень… познавательно, — коротко отвечаю ей.

— Да что ты?

Она прижимается ко мне.

— А я-то думала, все они похожи, разве нет? Роскошные дома для людей, которые привыкли считать, что заслуживают самого лучшего.

Против воли я ощущаю острый порыв любви к жене.

— Действительно. Но познавательным было не это — шале и правда такие, как я ожидал. Кэмерон сказал, что вы с ним знакомы. Это правда?

Перепуганная, Реа садится на кровати.

— Он же обещал! То есть… а что он сказал? — хрипло спрашивает она.

— Я хочу услышать это от тебя, — отвечаю резко. — Как давно вы знаете друг друга?

Никогда не думал, что такое действительно бывает, но цвет полностью сходит с ее лица.

— Хьюго… зачем тебе знать? — шепчет она. — Это было много лет назад…

Теперь все ясно.

— Он твой бывший! — кричу ей в лицо, и мой голос звучит куда громче, чем я рассчитывал. — Почему ты не сказала мне? Черт, я выгляжу полным идиотом! Он потешался надо мной всю неделю! Неудивительно, что он все время так погано ухмылялся! Боже, Реа…

Я отворачиваюсь и отхожу к противоположной стене. Не могу ее видеть! И не знаю, смогу ли вынести еще одну встречу с Кэмероном. Может, и правда пора выбираться отсюда, как она хотела, ехать скорее домой? Может, Оливии удастся как-то забронировать нам билеты? Или даже нанять частный самолет, о котором упоминал Кэмерон? Что угодно, что угодно, лишь бы избавиться от этого человека, который спал с моей женой…

— Нет! — вскрикивает Реа, прерывая мой внутренний монолог. — Боже! Никакой он не бывший. Ничего подобного. Я его на дух не переношу. Но мы… мы работали вместе. Когда-то давно.


Я разворачиваюсь и гляжу на нее.

— Он тоже так сказал. Но если это всё, почему ты мне не рассказала? Наверняка было еще что-то?

Она качает головой.

— Ничего, никогда. Мы работали вместе, не более. Слушай, какая разница? Это было задолго до нашей встречи, и я не видела его уже много лет. Я забыла тебе рассказать. И что? Есть масса людей, с которыми я когда-то сотрудничала и которых ты не знаешь. Настоящее — вот что имеет значение… — Реа отбрасывает одеяло и на четвереньках по постели крадется ко мне. — Слушай, я перестала принимать противозачаточные, поэтому, может, мы…

Она начинает расстегивать пряжку моего ремня, но я отталкиваю ее руки.

— Нет. Я хочу знать, почему ты солгала.

— Я не лгала! — взвизгивает она. — Просто не сказала, что мы с ним знакомы.

— Но он же приходил на ужин, — говорю я медленно и четко. — А ты и словом не обмолвилась, что знаешь его. Разве это нормальное поведение, Реа? Ты вела себя так, будто впервые его видишь. Ты организовала эту поездку, но о нем не упомянула. Он сказал, ты попросила его не говорить. Так если он не твой бывший, почему…

Реа падает обратно на подушки.

— Были такие вещи… кое-что… в моей прошлой жизни, чем я не горжусь.

— У всех нас в прошлом есть вещи, которыми мы не гордимся. Я — твой муж. У тебя не должно быть от меня секретов.

Я делаю паузу.

— Слушай, если вы с ним случайно переспали или что-нибудь в этом роде, ничего страшного. Я же понимаю, что у тебя были другие мужчины до меня; мне просто надо знать, почему ты ничего не сказала до того, как мы приехали сюда. У меня такое чувство, что он насмехался надо мной всю эту неделю.

По ее щекам начинают течь слезы.

— Я никогда не спала с ним. Мне это и в голову не пришло бы. Он не смеется над тобой, честное слово, — хрипло произносит она. — Просто он кое-что обо мне знает.

Реа практически никогда не плачет. Меня охватывает нежность к ней.

— Реа, ну же, это не может быть что-то настолько страшное, — мягко говорю я. — Что произошло? Где ты работала, когда познакомилась с ним?

Она смахивает слезы.

— Здесь. Мы работали вместе. Были инструкторами по лыжам. И убили человека.





56




Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция

Адам



Боже, это был худший день в моей жизни! К счастью, он уже заканчивается; послезавтра я уже буду лететь обратно в Таиланд — и, надеюсь, моя жизнь снова вернется в норму.

Бедняга Уилл! Стоило мне сесть в машину, как я начал думать, что надо было все-таки посетить его в морге. Но я представляю, что двадцать лет в снегу сделали с его телом. То, что я увижу брата в таком состоянии, ничем ему не поможет, а уж мне и подавно. Я не верю в загробную жизнь и понимаю, что он ничего не узнает и не будет в обиде.

Как хорошо снова вернуться в шале! В Таиланде я привык довольствоваться малым, несмотря на недавнее наследство. Приятно насладиться роскошью, да еще когда тебя так великолепно обслуживают.

Когда я пришел, Милли накрывала послеобеденный чай — домашний пирог, печенье и свежие фрукты. Стоило мне войти, как она распрямила спину.

— Добрый день, Адам! Надеюсь, все прошло по плану и вы не очень расстроены?

— Спасибо. Конечно, это было нелегко, но Дидье и Мэтт сделали все, чтобы облегчить для меня ситуацию.

— Надеюсь, вы ощущаете, что пришли к некоему… завершению?

— Завершению? — переспрашиваю я, не сразу поняв, что она имеет в виду. Ненавижу эти современные психотерапевтические словечки. — Да. Думаю, да. Хотя мне еще предстоит организовать похороны. Я, правда, не решил, какие… Раньше мне особо не приходилось этим заниматься.

Под «особо не приходилось» я подразумеваю «не приходилось никогда». Похороны отца устраивала мама, и через пару лет, когда она умерла, я просто обратился в ту же похоронную контору и к семейному адвокату, которые всё устроили. Если не считать разосланных мной открыток и электронных писем, я просто явился на церемонию в назначенный день. Это может прозвучать бездушно, но когда человек умирает, то превращается в труп. А трупу все равно, в какой гроб его положат и какими украсят цветами. На мой взгляд, все это лишние хлопоты и пустая трата денег.

Однако вопрос с похоронами Уилла во время визита в госпиталь все-таки всплыл. Оформленный в самых деликатных терминах, благодаря переводу Дидье, но все же… Мне намекнули, что тело Уилла не может оставаться в морге вечно, и я должен поскорее сообщить, что делать с ним дальше.

— О? — откликается Милли. — Вероятно, вы захотите увезти его домой, к семье, чтобы они… так сказать… должным образом с ним попрощались?