Шаг через бездну

– Разрешите выполнять, господин адмирал флота?





* * *


Первыми в прыжок к столичной системе ящеров ушли имперские разведчики. Эти небольшие корабли вполне могли рассчитывать остаться незамеченными – их маскировочные поля намного превосходили все, что имелось у местных жаберов. Тем не менее, рисковать и лезть в центральные области системы они не стали, ограничившись запуском беспилотных зондов, которые в силу своих небольших размеров обладали еще более высокой незаметностью, чем сами корабли-разведчики.

Уже через час после начала операции мы располагали достаточно полными данными о том, что происходит в системе. Флот ящеров, пытавшийся прикрывать планеты, погиб, похоже, еще в самом начале вторжения. Орбитальные крепости пережили его, видимо, тоже ненамного, хоть и было их над каждой из четырех планет по восемь штук. А вот сами планеты, как ни странно, еще держались. Во всяком случае, отбивались они яростно.

Ящеры в развитии своей боевой техники тоже не стояли на месте, и после боя у Каппы Кита они сделали правильные выводы. Снаряды с боевой субстанцией не наносили вреда защитным полям – ей просто не с чем было вступать в реакцию, и союзники решили, что в данном случае не будет зазорным обратиться к опыту людей. Синтез мощных органических взрывчатых веществ не представлял для ящеров никакой сложности. Химических заводов им для этого не требовалось. Их биоинженеры пошли другим путем, создав квазиживые реакторы, в которых, как жемчужины в раковинах моллюсков, росли различные виды бризантной и инициирующей взрывчатки. Переоснастить новой начинкой свои снаряды они успели не полностью, но в достаточной степени, чтобы линкоры и крейсера жаберов, поддерживающие огнем с орбиты высадку десанта, испытывали некоторые затруднения.

Вдохновленные нашим совместным успехом в сражении у звезды Ран, ящеры творчески развили идею хорошо замаскированных подземных убежищ, в которых при атаке планеты может укрыться не только население, но и войска, боевая техника и, что немаловажно, пусковые установки противоорбитальных ракет, ну или их аналогов, выращенных нашими союзниками. Ящеры, в силу своих исторических корней, всегда хорошо умели рыть норы, но потом, в результате развития цивилизации, как-то забросили это занятие. Зато теперь, посмотрев на положительный опыт обороны наших планет, они решили к нему вернуться, но уже на совершенно другом уровне, и возвели создание подземных укрытий в настоящее искусство. Материки планет их материнской системы и так-то были почти полностью покрыты бронированными панцирями городов, но теперь количество подземных ярусов многократно увеличилось. Вся эта деятельность из космоса была практически незаметна, и разведчики жаберов решили, что специальной подготовки к отражению их удара не ведется. В чем-то они оказались правы – ящеры действительно не предполагали, что жаберы ударят по ним всем своим флотом и ждали, скорее, атаки кваргов, но в любом случае силы и средства, ушедшие на создание новой системы обороны, явно были потрачены не впустую.

В бою с флотом прикрытия системы жаберы потерь не понесли. Планеты ящеров по-прежнему атаковали двадцать семь тяжелых кораблей – пятнадцать линкоров и двенадцать крейсеров. Им пытались помогать два десятка линкоров кваргов, но помощь эта была больше номинальной.

При всем моем уважении к изобретательности союзников, я не верил, что ударь жаберы по планетам в полную силу, оборона ящеров продержалась бы так долго.

– Они специально не торопятся, – передал я сообщение генералу Клэю, – если бы действительно хотели, давно бы уже подавили противоорбитальную оборону.

– Ну, кое-где они ее все-таки пробили, – ответил Клэй, не особенно, впрочем, настаивая, – хотя, конечно, могли бы добиться и большего, чем несколько успешно высаженных локальных десантов.

– Они здесь не для высадки десантов. Им не нужны планеты – им нужен наш флот. Генерал, ваша эскадра пока в резерве. Без команды огня не открывать, держаться позади нашего строя в режиме максимальной маскировки.

– Принято.

– Флоту – ордер «Паук». Начать разгон для прыжка к границе системы.





* * *


Наш выход из гипера во внешнем поясе астероидов жаберы засекли сразу. Во всем нашем флоте имперские генераторы маскировочного поля на полную мощность пока использовали только корабли Клэя, и я надеялся, что их-то жаберы как раз и не увидели.

Сосчитав наши вымпелы и прикинув их боевой потенциал, жаберы решили резких движений не предпринимать.

– Господин адмирал флота, они нас игнорируют, – обратился ко мне вице-адмирал Сергеев, принявший пост начальника штаба флота вместо оставшегося у Грумбриджа Фултона.

На тактической проекции действительно не происходило никаких изменений. Корабли жаберов, примерно поровну распределенные между четырьмя атакуемыми планетами, продолжали планомерно обрабатывать их поверхность из плазменных пушек, иногда, впрочем, пуская в ход и главный калибр. Их защитные поля то и дело вспыхивали от ударов средств противоорбитальной обороны ящеров, не наносивших им, правда, никакого видимого вреда. Тем не менее, получив десяток-другой попаданий, крейсера и линкоры противника отходили на высокие орбиты, и некоторое время оставались там, давая полям перезарядиться. Рисковать наши новые враги откровенно не желали.

– Они ждут, когда мы сделаем первый ход, – предположил Клэй, – после того, как они без особых усилий разобрались с местной эскадрой прикрытия, наши силы не кажутся им опасными.

– Я бы не стал недооценивать жаберов. Думаю, они помнят Каппу Кита, и сделали соответствующие выводы. Если они хотят прихлопнуть наш флот одним ударом, им нужно, чтобы мы зашли в зону гравитационного ограничения. Там их преимущество в скорости сделает наше отступление невозможным. Навигатор, рассчитайте границу, за которой невозможен гиперпрыжок.

– Она проходит практически по орбите пятой планеты, господин командующий.

– Флоту начать разгон к четвертой планете, – приступил я к реализации своего плана, скорректированного исходя из вновь открывшихся обстоятельств, – Кораблям-сегментам транспортного кольца следовать за основными силами до орбиты пятой планеты. Там погасить скорость и быть готовыми к стыковке. Эскадре генерала Клэя занять позицию за транспортным кольцом и приготовиться прикрыть эвакуацию основных сил флота через портал.

Мы сближались с четвертой планетой, и в какой-то момент терпение жаберов иссякло.

– Фиксирую приближение разведывательных зондов противника, – доложил Клэй. Сканеры его кораблей не шли ни в какое сравнение с нашими, и он видел небольшие беспилотные аппараты жаберов даже находясь в арьергарде нашего строя.

– Передайте целеуказание эсминцам, генерал. Легким силам уничтожить зонды.

Если неудача разведчиков и насторожила противника, на его действиях это никак не отразилось. Крейсера и линкоры жаберов отошли с низких орбит четвертой планеты и начали неспешный разгон в нашу сторону. Они не торопились, явно поджидая своих товарищей, спешащих на соединение с ними от других планет системы.

– Минута до границы зоны гравитационного ограничения, – доложил навигатор.

Сегменты транспортного кольца начали активное торможение. Вместе с ними сбрасывали скорость и корабли имперской эскадры. Вперед, в центральную часть системы, вместе с основными силами флота двинулись только разведчики имперской постройки. В их задачу входило сканирование пространства и выдача целеуказания системам наведения наших кораблей.

Жаберы не спешили. Их флот собрался вместе, но, видимо, вражеский командующий надеялся, заманить нас вглубь системы, подальше от границы, за которой возможен гиперпрыжок.

– Флоту начать торможение, – отдал я приказ, призванный продемонстрировать противнику, что дальше мы продвигаться не собираемся.

– Скорость полностью погашена, – доложил Слин-ат. Два флота находились пока слишком далеко друг от друга для открытия огня, но если наши корабли полностью остановились, то жаберы продолжали неторопливо приближаться, постепенно сокращая дистанцию.

– Навигатор, выведите на тактическую проекцию границу, при переходе которой противником мы уже не успеем разогнаться для прыжка, даже если захотим отступить.


Объемная карта дополнилась полупрозрачной оранжевой поверхностью, к которой медленно приближался флот жаберов.

– Три минуты до пересечения границы, – прокомментировал вице-адмирал Сергеев.

– Ждем.

В полной тишине мы наблюдали, как корабли жаберов, на порядок превосходящие наш флот по огневой мощи, медленно надвигаются на нас. Минуты тянулись бесконечно, но любое ожидание рано или поздно заканчивается.

– Ядро флота противника пересекло границу – доложил навигатор.

– Сегментам транспортного кольца – стыковка и активация ворот. Флоту – начать отход к порталу. Продемонстрируем им, что мы решили не принимать бой и отступаем. Эскадре генерала Клэя – приготовиться к контратаке, но пока ничего не предпринимать. Спрячьтесь за порталом и ждите приказа. «Невидимкам», авианосцам и «Титанам» – готовность к полному торпедному залпу.

Не видя в предстоящем сражении задач для москитного флота, я приказал загрузить авианосцы дрон-торпедами. К этому приему я уже прибегал в последних сражениях, и он себя вполне оправдывал в тех случаях, когда не требовалось скрытно приближаться к объекту атаки. Сейчас была именно такая ситуация – мы собирались прикрыть свой отход волной торпед, а не подкрадываться к противнику для внезапного удара.

– Противник начал разгон на полной мощности двигателей! – почти выкрикнул начальник штаба флота.

– Все правильно, вице-адмирал, они пока не знают про гиперворота и считают, что догонят и уничтожат нас раньше, чем мы успеем разогнаться для прыжка.

На самом деле мы шли по очень зыбкой грани. Флот не может нырнуть в транспортное кольцо весь одновременно, особенно такой большой, как наш, а значит, потребуется перестроение в транспортную колонну и не менее пятнадцати минут на прохождение через ворота. Именно это время и должны были обеспечить нам корабли Клэя, но риск все равно был высок. Если транспортное кольцо получит повреждения, мы не сможем уйти, и тогда результат боя станет совершенно непредсказуемым.

– Рубеж открытия огня торпедами! – доложил командир «Невидимок».

– Полный залп!

Наше отступление давало нам преимущество. Если бы противоборствующие флоты оставались неподвижными, главный калибр линкоров противника доставал бы нас с большего расстояния, чем дальность действия любого нашего оружия, но сейчас жаберы нас преследовали, и сами сокращали дистанцию до летящих к ним торпед. Пока враг не видел приближающейся к его кораблям угрозы – все-таки имперские генераторы маскировочных полей в сочетании с неизлучающими двигателями ящеров давали поразительный эффект, в разы повышая незаметность прикрываемого объекта.

– Противник открыл огонь главным калибром! – доложил Сергеев.

Не дожидаясь приказа, корабли нашего флота предприняли маневр уклонения. На предельных дистанциях стрельбы это имело смысл и давало неплохой эффект, но попаданий избежать нам все же не удалось.

– Мы несем потери, господин командующий!

Я, стиснув зубы, наблюдал, как на тактической проекции гаснут отметки кораблей моего флота. Три дредноута ящеров без всяких вспышек и прочих спецэффектов распались на неравные части после попаданий вражеских снарядов. Гибридный линкор «Ганимед» получил два снаряда в корму и распустился огненным цветком взрыва. Некоторые корабли не погибали сразу, но получали повреждения, и вываливались из строя, теряя ход, но по большей части одного-двух попаданий стандартному линкору хватало для полной потери боеспособности. «Титаны» держались чуть лучше, но больше трех ударов вражеских снарядов не выдерживали и они.

– Портал активирован, – пришел доклад командира группы транспортного кольца.

– Генерал Клэй, ваш выход! Флоту начать перестроение в транспортную колонну! Генераторы маскировочных полей на полную мощность, – приказал я, не отрывая взгляда от проекционного экрана. До этого момента я не разрешал кораблям флота использовать наши новые возможности маскировки и радиоэлектронной борьбы, чтобы не насторожить противника. Это стоило нам уже почти двух десятков погибших кораблей, но зато жаберы плотно заглотили наживку – их флот уже достиг такой скорости, что быстро изменить траекторию движения у него бы не получилось.

Имперские линкоры покинули свою позицию за транспортным кольцом и с впечатляющим ускорением начали разгон навстречу противнику, а авианосец «Император Тик» уже выпускал в космос палубные истребители, немедленно присоединявшиеся к рвущимся вперед тяжелым кораблям.

После включения на полную мощность маскировочных полей эффективность огня вражеских линкоров резко снизилась, и список наших потерь перестал расти с пугающей быстротой.

– Торпеды вышли на рубеж автономной атаки! – вновь привлек мое внимание командир «Невидимок».

Жаберы, наконец, обнаружили угрозу, и их плазменные пушки и зенитные системы ближней обороны открыли шквальный огонь по приближающейся волне торпед. Сто тридцать «Невидимок», тринадцать авианосцев и восемь «Титанов» в полном залпе отправили в сторону врага почти девять тысяч этих смертоносных металлических рыбин, укутанных маскировочными полями. Такого массированного удара за всю историю применения торпедного оружия еще никогда не наносилось. Снаряжая транспорты снабжения для этой операции, адмирал Нельсон практически полностью выгреб все флотские запасы торпед, зато сейчас перед жаберами стояла очень непростая задача.

В бою у Каппы Кита торпеды проявили себя не лучшим образом. Почти все они были сбиты, и лишь единицы добрались до целей, достигнув защитных полей вражеских крейсеров. Но сейчас наш удар был по-настоящему массированным, и весь залп состоял исключительно из торпед в противокорабельном снаряжении. Никаких завес из сканеров и истребителей жаберы перед своими кораблями не ставили – их системы наведения и без этого отлично справлялись с захватом целей, по крайней мере, так было раньше. Но теперь имперские системы РЭБ, установленные на наши торпеды, сильно усложняли задачу зенитным комплексам противника. Тем не менее, двадцать семь тяжелых кораблей, идущих в достаточно компактном строю, создали перед собой такую плотность огня, что в какой-то момент я засомневался, что хоть одна торпеда сможет достичь цели. Однако, как известно, количество иногда имеет свойство переходить в качество. Сейчас оказался именно такой случай. Когда на каждый твой корабль, непредсказуемо маневрируя, несутся по три сотни целей, проблема встает уже даже не в качестве наведения, а в производительности зенитных систем. Из-за высокой скорости сближения и позднего обнаружения угрозы сбить такую лавину торпед жаберы просто не успели. Защитные поля их кораблей ярко вспыхивали от десятков попаданий. Какое-то время они неплохо держали удары, но когда последние прорвавшиеся к целям торпеды взорвались на границах силовых щитов, стало ясно, что своей цели удар достиг.

Ни один из вражеских кораблей не был уничтожен или хотя бы поврежден, но защитные поля линкоров и особенно крейсеров потеряли значительную часть мощности. Однако главная проблема для жаберов заключалась не в этом. За отражением торпедного удара они проспали контратаку имперских линкоров. Хотя, может быть, и не проспали, а просто не обратили должного внимания на пусть и быстрые, но весьма немногочисленные корабли врага, вышедшие навстречу их флоту.

Первые же залпы кораблей генерала Клэя заставили противника занервничать. Совершенно неожиданная дальность и точность огня главного калибра имперских линкоров сочеталась с обескураживающе мощным воздействием их снарядов на цель. Каждое отраженное полем попадание сносило почти десять процентов заряда энергетических накопителей и приводило к перегреву эмиттеров щита. Учитывая, что после торпедной атаки защитные поля жаберов и так находились не в лучшем состоянии, три атакующих линкора представляли для флота противника серьезную угрозу. Неприятным дополнением к трем атакующим кораблям стало для жеберов приближение к их строю волны из почти сотни истребителей, которую они сперва не восприняли всерьез, но быстро убедились, что сбить юркие машины не так просто, а свой вклад в расстрел и так перегруженных защитных полей они вносят, и довольно существенный.

Совершенно прекратив огонь по моему отступающему флоту, жаберы переключились на нового опасного врага. Быстро сбросить скорость и выйти из боя они не могли, и расстояние между их строем и эскадрой Клэя неумолимо сокращалось. Имперские корабли тоже получали попадания, причем в куда большем количестве, чем линкоры и крейсера противника. Все-таки девятикратное количественное преимущество не могло не сказаться. Но разница в техническом уровне пока позволяла имперцам достойно держать удары.

По моим представлениям появление на сцене кораблей, каждый из которых явно сильнее их линкора, должно было деморализовать жаберов, но пока я не видел никаких признаков паники в их рядах. Даже когда защитное поле одного из крейсеров в последний раз отразило удар имперского снаряда и погасло, строй кораблей врага не нарушился, а интенсивность их огня, кажется, даже усилилась, хоть это и представлялось уже невозможным.

Видимо, командующий флотом жаберов видел ключ к победе в сражении, а, может и во всей войне в уничтожении этих непонятно откуда взявшихся линкоров, и своей волей не давал подчиненным проявить слабость.

Постепенно щиты имперских кораблей тоже начали сдавать. Все-таки это были далеко не самые современные и мощные линкоры Империи. Они уже давно не участвовали в наступательных операциях, и их роль сводилась к защите планетных систем в составе эскадр прикрытия, но после открытия межгалактического портала их судьба совершила неожиданный поворот.

– Ресурс щитов ниже семидесяти процентов, – доложил генерал Клэй. В его голосе явно ощущалось беспокойство.

К этому моменту щитов лишились уже четыре крейсера и один линкор жаберов. Все эти корабли уже имели повреждения – при низком уровне ресурса щита взрывы снарядов частично его пробивали.

– Сосредоточить весь огонь главного калибра на поврежденном линкоре противника. Истребителям – атаковать лишившиеся полей крейсера, – отдал я распоряжение Клэю.

Корпус вражеского тяжелого корабля покрылся вспышками попаданий. Без щита под сосредоточенным огнем трех более мощных противников линкор жаберов продержался всего несколько минут. Сначала одно за другим замолчали его орудия, потом при каждом попадании от корпуса корабля противника начали отделяться сегменты брони и разлетаться фонтанами разнокалиберных обломков, испускающих струи быстро замерзающих газов, и, наконец, линкор содрогнулся от серии внутренних взрывов и окончательно распался на бесформенные фрагменты.

– Ресурс щитов сорок процентов! – нервные нотки голосе генерала усилились. Все это время жаберы продолжали слаженными залпами бить по его кораблям.

– Линкорам разорвать дистанцию и выйти из боя. Истребителям вернуться на авианосец – рисковать дальше своей главной ударной силой я не собирался.

Имперские корабли совершили боевой разворот с предельными перегрузками и встали на курс расхождения с флотом противника, не прекращая вести огонь по его кораблям. Истребители, не добившиеся, к сожалению, особого успеха в борьбе с крейсерами противника, тоже легли на обратный курс.

Почти все основные силы нашего флота к этому моменту уже прошли через портал, однако эвакуировать само транспортное кольцо мы не успевали. Собственно, оно было заранее списано в потери, а экипажи сегментов покинули кольцо сразу после его активации. Именно поэтому я запросил у адмирала Нельсона несколько комплектов кораблей-сегментов – порталы в этом бою мне еще могли понадобиться.