Сердцееды

– Мы не дети, Кортни, – заныл Джей Джей. Но когда он закатил глаза, то выглядел точно как маленький ребенок, и я еле сдержала смех.

– Серьезно? – спросила Кортни, уперев руку в бедро. – Не смеши меня. Аарон не должен был звонить мне посреди ночи, чтобы я вас приструнила. Я ваш менеджер, а не нянька.

Значит, эта Кортни была менеджером их группы.

– Ладно, мы все поняли, – проворчал Ксандер. – Будем вести себя хорошо. Теперь можешь возвращаться в кровать.

– Обязательно, – ответила Кортни, – но ваш друг должен уйти. – Она указала на Дрю.

– Друзья, – исправил ее Дрю. – Сестра идет со мной. – Он твердо посмотрел на меня, ясно давая понять, что одна я здесь ни за что не останусь.

Кортни проследила за взглядом брата и, вздохнув, повернулась к Оливеру:

– Да, твоя подруга тоже должна уйти.

Судя по тому, как Кортни отмахнулась от меня, она частенько такое делала, словно это было обычным делом.

– Хорошо, – спокойно ответил Оливер.

Мгновение никто не двигался.

– Ну, так вы идете? – спросила Кортни, кивая в сторону входной двери.

Пока я вставала, на меня накатила тошнота. Я повернулась к Оливеру, но тот избегал моего взгляда. Ладно… почему вдруг он начал вести себя так странно?

В этот момент заговорил Алек:

– Будет неплохо, если мы попрощаемся с друзьями.

Кортни выгнула бровь в ожидании.

– С глазу на глаз, – добавил он, скрестив руки на груди.

Женщина сжала губы.

– Хорошо, – согласилась она, – только недолго. Увидимся утром в четыре.

Забрав с собой Аарона, Кортни удалилась из комнаты. Все молчали, пока входная дверь не захлопнулась.

– Неплохо все прошло, – проворчал Оливер. Засунул руки в карманы и неловко огляделся вокруг.

Дрю стал прощаться.

– Было здорово с вами познакомиться. – Собирая со стола вещи Кары, он на самом деле выглядел немного грустным. – Еще раз спасибо, что все подписали. Это будет много значить для нашей сестры.

– О! Ты мне напомнил! – воскликнул Ксандер, затем скрылся в одной из комнат и вернулся с еще одним постером.

– Отличная идея, – одобрил Джей Джей, когда увидел его.

– Он будет в следующем выпуске Tiger Beat, – объяснил Ксандер, показывая постер.

На нем парни были одеты в костюмы. Мой взгляд сразу отыскал Оливера, который сложил руки в форме пистолета. Его глаза забавно мерцали, глядя на меня с глянцевой страницы. Бонд, Джеймс Бонд.

– Его еще ни у кого нет, – добавил Джей Джей.

Он забрал у Ксандера постер, разложил его на столе и в левом верхнем углу написал сообщение для Кары:

С днем рождения, Кара!

Извини, что не приедем, но надеемся, ты замечательно проведешь время.

The Heartbreakers



Все четверо подписались, подписи их были витиеватыми. Я всегда завидовала подписям знаменитостей, они выглядели особенными. Моя же была похожа на каракулю двухлетки.

Когда ребята закончили, Дрю свернул постер и засунул его под мышку. Запустил пальцы в волосы, ненадолго задержал их на затылке и, отпустив руку, потряс головой.

– Не знаю, что и сказать, – признался он. – Большое спасибо.

Я точно знала, что брат чувствует. Нельзя было словами выразить, как обрадуется Кара, когда увидит наш подарок, а нам с Дрю большего и не нужно. Она никогда этого не забудет, а мы никогда не сможем как следует отблагодарить за это The Heart-breakers.

– Не за что, – ответил Оливер и улыбнулся Дрю.


Эта улыбка была из тех, что на миллион долларов, такой он одарил меня в «Старбаксе», и я, заскрежетав зубами, отвернулась.

Оливер протянул Дрю руку для рукопожатия, и не успела я расстроиться из-за нашего ухода, как Ксандер притянул меня в удушающие объятия. Он был настолько выше меня, что мое лицо врезалось ему в грудь.

– Я рад, что мы познакомились, – сказал он, выжимая из меня воздух. – Хотя ты чертовски напугала меня в лифте.

Я отстранилась:

– Напугала тебя?

Ксандер поправил очки и кивнул:

– Ты казалась очень грозной.

После него прощаться со мной стал Джей Джей.

– А теперь я получу поцелуй? – спросил он меня.

Я засмеялась и покачала головой.

– Ладно, – вздохнул он и быстро чмокнул меня в щеку, – тогда просто украду его.

Затем подошел Алек. Я не знала, что ему сказать, но мне не стоило беспокоиться. Он заговорил первым:

– Мы можем поговорить наедине?

На лице парня не отражалось ни одной эмоции, было невозможно понять, о чем он думает.

– Мм… конечно, – согласилась я, склонив голову. О чем таком секретном хотел поговорить со мной Алек?

Он повел меня на кухню, где никто не мог нас услышать.

– Извини, – сказал он. – Я просто хотел задать тебе личный вопрос.

Я пожала плечами, пытаясь скрыть внезапно возникшую тревогу:

– Выкладывай.

– У тебя всегда с собой фотоаппарат, – заявил он, указывая на него.

Мои плечи сразу же расслабились. Вот уж не подумала бы, что Алека заинтересует мой фотоаппарат, но ничего против не имела.

– Да, – сказала я и, взяв в руки фотоаппарат, висевший на шее, провела пальцем по череде кнопочек.

– Зачем? – Алек нахмурился, и между его бровями появились две небольшие морщинки. Он внимательно смотрел на меня, словно пытался разгадать загадку.

– Затем что мне нравится фотографировать? – Мой ответ прозвучал как вопрос, потому что я не совсем понимала, к чему парень клонит.

Губы Алека изогнулись в улыбке, пусть едва уловимой, но все же улыбке. Она озарила его лицо, и обычно темно-серые глаза стали голубыми.

– Я это знаю, – произнес парень, рассматривая меня, – но могу сказать, что он значит для тебя нечто большее. Это как… – Алек замолчал, стараясь придумать, как объяснить. – Трудно подобрать хороший пример, но, скажем, некоторые носят определенную драгоценность и никогда ее не снимают. Это не просто аксессуар, а источник силы. Понимаешь, что я имею в виду? – Объясняя, Алек крутил провод наушников, что висели на его шее.

Я моргнула, вконец опешив. С самого начала я поняла, что Алек – внимательный, наблюдательный чело век, который все замечает. Только не знала, насколько он проницательный. Его слова попали прямо в точку, поэтому я решила, что парень заслужил объяснения.

– Я начала фотографировать как раз в то время, когда заболела Кара, – призналась я, пытаясь решить, с чего начать. – Мне пришлось быть сильной ради сестры, но это было очень сложно. В один день я была обычным подростком, а в другой – моя сестра умирала. Все это выбило меня из колеи, понимаешь? Я была выбита из колеи, потому что злилась, боялась и ощущала еще кучу всего, чего не понимала. И тогда я стала фотографировать все больше и больше. Снимала все подряд. Но Кара всегда была моим главным объектом съемок. Я словно пыталась запечатлеть каждый момент, что мы провели вместе, на случай… – Я замолчала, не желая заканчивать предложение. Но слова рвались из меня ключом, и я продолжила: – Не знаю. Думаю, просто было легче скрываться за объективом. Носить фотоаппарат с собой стало привычкой, и теперь без него я чувствую себя странно.

Между нами повисла тишина. Алек странно посмотрел на меня, и тогда я поняла, что только что сказала. Моя рука взлетела ко рту, с губ сорвался вздох. Я не собиралась ему это рассказывать. Слова вырвались сами собой.

Однако я не заметила грусти в глазах Алека, к которой привыкла за последние несколько лет. Парень смотрел на меня с пониманием, будто ждал правды с самого начала. Он решил загадку.

– Спасибо, – поблагодарил он. Его голос был тихим и ровным, и я поняла, что он больше не поднимет эту тему. – Могу я задать тебе еще один вопрос? Обещаю, в этот раз не буду совать нос в чужие дела.

– Хорошо, – согласилась я и вцепилась в фотоаппарат.

– Ты не могла бы прислать мне сделанные сегодня фотографии? – Алек достал листочек, на котором, по-видимому, был написан е-мейл. – Мне бы хотелось, чтобы они были у меня.

– О, – я ослабила хватку на фотоаппарате и взяла листочек, – конечно. Я отредактирую их и отправлю тебе до конца недели.

Теперь Алек по-настоящему мне улыбнулся:

– Спасибо. Буду очень признателен.

– Стелла? – Оливер просунул голову в дверь и, увидев меня, улыбнулся: – Вот ты где.