Сердцееды

– Да неужели?

Оливер ошибся во всех трех случаях, но его объяснения меня веселили.

– Вам, девчонкам, нравится такая лабуда, типа принца Чарминга и рыцарей в сияющих доспехах, – пояснил Оливер, с презрением покачав головой.

– Ясно, – буркнула я, пряча улыбку.

– Ну, как я справился? – Олливер оживился, ожидая услышать, что назвал все фильмы правильно.

– Я никогда не смотрела «Дневник памяти». И мой самый любимый фильм – «Балбесы».

Оливер ненадолго нахмурился, но потом гордо улыбнулся:

– Ладно, значит, я угадал два из трех, да?

– Мой второй любимый фильм – «Интервью с вампиром». Брэд Питт гораздо сексуальнее Лео, и, кроме того, он настоящий вампир. А не какое-то блестящее дерьмо.

К моему удивлению, Оливер вроде как не расстроился, когда я сказала, что он не угадал еще один фильм. Зато оживился, услышав слова «Брэд Питт» и «сексуальный».

– В какую знаменитость ты влюблена? – спросил он, меняя тему.

Наморщив лоб, я задумалась над вопросом. Было сложно ответить – в Голливуде столько привлекательных парней.

– О-о-о! – наконец восторженно воскликнула я. – Джо Манганьелло. Он сыграл такого сексуального оборотня в «Настоящей крови».

– Что? – поразился Оливер, прижав руку к сердцу. – Оборотень? А как же твой дружелюбный подросток-сердцеед?

– Если ты имеешь в виду себя, то нет, – фыркнув, ответила я.

– Ладно, проехали, – фыркнул Оливер, скрестив руки на груди. – Какой же последний фильм?

– Ну, если выбирать из диснеевских, то «Геркулес». Ой, или «Мулан». Она крутая.

Оливер покачал головой:

– Боже, у меня с тобой нет шансов, да?

– Почему ты так говоришь?

– Твой идеальный мужчина – гибрид вампира с оборотнем, который быстрый, как течение реки, и таинственный, как темная сторона Луны. – Парень обреченно вздохнул.

– И сын Зевса, – хихикнув, добавила я, но подумала, что Оливер заслужил похвалу за то, что смог процитировать «Мулан».

Он провел рукой по волосам.

– А я уж думал, что быть в группе что-то значит…





* * *


В итоге мы остановились на «007: Координаты „Скайфолл“», который Оливер назвал своим любимым фильмом. Когда мы его включили, между нами было расстояние сантиметров в тридцать, но оно почему-то постепенно сокращалось. Я не заметила, чтобы кто-то из нас двигался. Между нами как будто бы просто ужался диван.

Я совсем не следила за тем, что происходит на экране. Коленка Оливера касалась моей, и я это постоянно ощущала. Всю мою ногу покалывало.

Похоже, Оливер тоже не мог сконцентрироваться на фильме, и минут через двадцать он, прочистив горло, спросил:

– Так откуда ты?

– Из Миннесоты, – ответила я, повернувшись к нему. Впервые с момента начала фильма мне удалось расслабиться, потому что разговор отвлек меня от того, насколько близко мы сидели. – Родилась в Миннеаполисе, но несколько лет назад наша семья переехала в Рочестер.

– У нас недавно был концерт в Миннеаполисе.

– Знаю, сестра очень хотела на него пойти, – сказала я, но тогда поняла, что Оливер мог спросить, почему она не пошла, и быстро вернула ему его же вопрос: – А ты? Откуда ты?

Оливер удивленно поднял брови, будто не мог поверить, что я этого не знаю, но глаза его загорелись. Его фанаты конечно же все о нем знают, поняла я. Очевидно, он не часто говорит на такие темы.

– Я, Джей Джей и Ксандер из Орегона, – ответил парень. – Мы вместе выросли и в старшей школе образовали группу. – Он улыбнулся. – Она называлась «Бесконечность и за ее пределами».

– Мне нравится. – Если бы я наткнулась на группу с таким названием, то обязательно послушала бы ее композиции. – Это круче The Heartbreakers.


Я вдруг осознала, что сказала, и поморщилась.

– Не мы выбирали название. – Губы Оливера слегка скривились. – Это была идея звукозаписывающей компании. Они хотели «привлечь» больше подростков. – На слове «привлечь» парень показал воздушные кавычки.

Уставившись в телевизор, я переварила сказанное Оливером. Я всегда критиковала The Heartbreakers, но теперь задумалась, не была ли я слишком строга, и от этой мысли у меня вспыхнули щеки. Судя по всему, группа не имела никакого отношения к формированию собственного образа.

– Ну, полагаю, у них получилось, – сказала я: звукозаписывающая компания точно знала, что делала, когда переименовывала группу, – The Heartbreakers очаровали миллионы девочек-подростков.

– Наверное, – вздохнул Оливер, и его губы медленно расплылись в улыбке. – Но мне всегда нравилось думать, что всех покорила именно моя очаровательная улыбка. – Он подмигнул, и я закатила глаза.

– Вы втроем выросли вместе, а как же тогда познакомились с Алеком? – спросила я, меняя тему, пока Оливер совсем уж не заважничал.

– Как раз благодаря ему мы и заключили контракт с компанией. Он из Калифорнии, а его отец – генеральный директор «Монго Рекордс». Алек всегда хотел выступать, но его отец считал, что для шоу-индустрии у сына не тот характер. Тогда Алек написал Джей Джею, что ему нравится наша музыка. Он нашел нас на YouTube и пообещал, что сведет с продюсером, если мы не будем против четвертого члена группы. Поэтому мы…

– Подожди, – перебила я его. – Позволь уточнить. Алек написал незнакомым парням и спросил, может ли присоединиться к вашей группе? – Вот уж ни за что не поверю. Я почти не знала Алека, но могла сказать, что он был слишком стеснительным, чтобы так поступить.

Оливер кивнул:

– Поразительно, да? Думаю, его любовь к музыке пересилила страх.

– Ого, здорово.

– Правда? Ну, между тем мы очень обрадовались е-мейлу Алека, но сомневались, брать ли его в группу. Мы ведь даже не знали, умеет ли он петь. Поэтому написали, что хотим встретиться и посмотреть, что он может. Алек прилетел в Орегон на следующий же день. И он не только умел петь, но и играл на бас-гитаре – идеальный вариант, так как мы с Ксандером играли на гитарах, а Джей Джей – на барабанах. Все просто встало на свои места, – закончил Оливер свой рассказ.

Он смотрел на телевизор, но, судя по его блуждающей улыбке и остекленевшему взгляду, находился в другом месте – переживал воспоминания. Через несколько секунд парень тряхнул головой и посмотрел на меня. Его губы изогнулись в улыбке, и он, потянувшись, прижал меня к своей груди.

Это был смелый ход – только уверенный в себе парень мог такое сделать – и Оливер ни секунды не колебался. Моя спина и плечи напряглись, я чувствовала каждый его вдох и выдох. Класть голову ему на грудь казалось мне преждевременным, так делали только настоящие парочки, но я не могла заставить себя отстраниться.

– Ты по этому не скучаешь? – спросила я, снова стараясь отвлечься.

Мое дыхание сбилось, и я надеялась, что Оливер этого не заметил.

– По чему?

– Не знаю… по тому, что было раньше…

– Ты имеешь в виду мою анонимность? Конечно. – Оливер ответил как-то резко, и я повернулась к нему. Погруженный в свои мысли, он смотрел мимо меня, а потом вдруг нахмурился. – Но я бы ничего не стал менять. Никогда, – твердо добавил он и так сильно сжал руку в кулак, что кожа на костяшках побелела.

Я прикусила губу, не зная, что сказать. Оливер злился не на меня, но что-то его явно расстроило.

– Извини, – сказала я ему. – Я не хотела совать нос.

– Забей, – ответил парень уже мягче.

На этом он закончил разговор и переключил свое внимание на фильм. Отвлекаться больше было не на что, и моя нервозность тотчас вернулась. Спустя мгновение Оливер пальцем начал вырисовывать круги на моей руке, и я затаила дыхание. Но по какой-то причине меня это успокаивало. Мое дыхание понемногу выровнялось, и я устроилась у парня под боком.

Только я наконец расслабилась и сосредоточилась на фильме, как Оливер захохотал над словами агента 007, и я почувствовала, как его тело затряслось подо мной. Немного запрокинув голову, я посмотрела на него из-под ресниц. Его щеки пылали румянцем, а глаза блестели.

Должно быть, почувствовав на себе мой взгляд, Оливер посмотрел вниз – прямо мне в глаза. Его губы приоткрылись, и мое тело наполнилось теплом. На экране кто-то прокричал что-то безумное, но я была слишком увлечена Оливером, чтобы поворачиваться к телевизору. От того, как он смотрел на меня, мне хотелось еще ближе прижаться к нему.

Такие мысли смутили меня и вогнали в краску. Мне срочно нужно было отвернуться, сосредоточиться на чем угодно, только не на Оливере. Но когда я отвернулась, парень нежно взял меня за подбородок. Поймал мой взгляд, медленно наклонил голову и припал к моим губам.

Большего мне было и не нужно. Внутри меня что-то вспыхнуло, и я не стала дожидаться, когда Оливер углубит поцелуй, обняла его за шею и притянула к себе. Я и раньше целовалась с парнями, но никогда не ощущала себя так, как сейчас, – безумной, дикой, потерявшей над собой контроль. Оливер затащил меня на колени, и я впилась губами в его шею. Он откинул голову на спинку дивана и застонал, а затем свободной рукой попытался сдернуть шорты.

Но тут громко распахнулась входная дверь.

– Стелла? Оливер? Вы здесь?

Когда голос Ксандера разнесся по номеру, Оливер оттолкнул меня и отскочил на другой конец дивана, как будто я вдруг стала прокаженной. Я выпрямилась и пригладила волосы.

– Вот вы где, – сказал Ксандер, войдя в гостиную.

– О, привет, – произнес Оливер.

Он замечательно играл. Сначала спокойно посмотрел на друзей, будто не слышал, что кто-то зашел в пент-хаус. Потом зевнул и, встав, потянулся, словно у него затекли мышцы от того, что долго сидел на одном месте. Не будь он певцом, из него бы вышел отличный актер, подумала я. Взяв пульт, Оливер выключил фильм, когда Аарон загнал остальных ребят в комнату. Вслед за ними вошла блондинка с короткими волосами.

– Аарон позвонил Кортни, – сквозь зубы процедил Ксандер.

Оливер с прищуром посмотрел на охранника:

– Предатель.

– Аарон поступил правильно, – вмешалась в разговор женщина. Судя по всему, та самая Кортни. – У нас завтра утром интервью, а вечером концерт. Вы должны были лечь спать еще несколько часов назад.