Раскопки

– Но у них должно быть какое-то представление?

– Думаю, что должно. Никогда об этом раньше не задумывался.

– Я вот знаю, где Норвич, хотя никогда там не был.

– Это не то, – сказал я мальчику.

– Почему?

– Потому что это так. Ты поймешь, когда станешь старше.

Он продолжил пить чай. Но ненадолго. Он поднял глаза и, казалось, собирался заговорить, но остановил себя.

– Давай, выкладывай.

– Как вы думаете, мистер Браун, будет война?

– Я не знаю. Надеюсь, что нет.

– Мистер Грейтли думает, что будет. И мистер Лайонс тоже.

– Да?

Я достал свою трубку и начал ее чистить. Провел перочинным ножом по внутренней стороне чаши, а затем постучал им по стене хижины, чтобы выбить остатки табака.

– А как это было? – спросил он.

– Как было что?

– Когда вы воевали.

Я набил трубку табаком и зажег. Дым поднимался перед моим лицом.

– Я не воевал, – сказал я.

– Не воевали? – повторил он, и его голос повысился от удивления.

– Нет.

– Почему?

– Потому что меня не взяли. Сказали, не подхожу по здоровью. Из-за болезни, которую я перенес примерно в твоем возрасте.

– Что за болезнь?

– Дифтерия.

– Ого. А мистер Спунер и мистер Джейкобс воевали.

– Да, знаю.

– Вам было очень грустно, что вы не можете воевать?

– Да, очень.

– Все ваши друзья, наверное, ушли.

Я кивнул.

– Многие погибли?

– Шестьдесят один человек только из моей деревни.

Теперь мы оба сидели и смотрели в чай. Сквозь щели в полу виднелись полоски травы – зеленее и тоньше, чем обычно.

– Если придут немцы, мистер Браун, как вы думаете, они поплывут вверх по устью реки и высадятся в Вудбридже?

Я рассмеялся и сказал:

– Это вряд ли.

– А они могут.

– Почему ты так думаешь?


– Так раньше уже так делали.

– Кто? – сказал я, улыбаясь.

– Викинги.

И он был совершенно прав, конечно, хотя я никогда не думал об этом раньше. Должно быть, я слишком застрял в прошлом, чтобы соединить его с настоящим. Теперь же я жалел, что так произошло.

– Ну, пойдем, – сказал я. – Не можем же мы оставаться здесь и болтать весь день.

Я выплеснул остатки чая. Роберт последовал моему примеру. Однако в его кружке осталось больше чая, чем у меня, и он забрызгал мои ботинки. Когда мы вышли, я решил, что можно спуститься по трапу в корабль. Даже вблизи не было ничего серьезного. Ничего, кроме нескольких незначительных повреждений. Песчаные ребра все еще были довольно твердыми, а розовые пятна виднелись так же отчетливо, как и раньше.

Я размышлял над идеей начать работу в центре корабля. Но без Уилла и Джона, которые могли бы помочь сдвинуть грунт, мало что мог сделать. Вскоре я обнаружил то, от чего заныло мое сердце – следы засыпанной ямы. Она спускалась прямо из середины кургана, прямо к месту, где могла находиться погребальная камера. Останки флейты грабителей. Можно было ясно видеть изменения в почве. Это было похоже на дымоход, опускающийся в землю. Значит, здесь они были. Как я и боялся. Однако на этом этапе невозможно было определить, простиралась ли дыра до самого корабля или нет.

С одной стороны от него находились остатки сгоревшего столба. В центре было черное ядро, окруженное красной пепельной полосой. Я решил, что это, вероятно, остатки костра, который разожгли грабители. Мои подозрения подтвердили несколько черепков керамики, которые я нашел неподалеку. Они не были англосаксонскими – даже близко не походили.

Когда я закончил затирку и зачистку, столб торчал в воздух на восемь дюймов, гораздо более узкий у основания, чем у вершины. Когда я убирал последний песок, я поднял голову и увидел Рида-Моира на фоне неба.

– Вот вы где, Браун, – сказал он, как будто меньше всего на свете ожидал меня найти.

Он не проявил никакого желания спуститься вниз в траншею. Вероятно, беспокоился, что запачкает одежду. Вместо этого он ждал наверху, пока я поднимусь.

– Значит, вот оно? – сказал он, когда я уже был наверху.

– Да, – подтвердил я.

Рид-Моир кивнул, его голова плавно двигалась вверх-вниз, как рукоятка насоса.

– Значит, больше, чем Снейп?

– О да. Больше, чем Снейп. Определенно.

– А Осеберг?

– Еще слишком рано говорить.

– Хм… Вы ведь понимаете, что это значит? Нам, то есть Ипсвичу, будут завидовать все музеи страны. Даже Европы. Только подумайте об этом.

– Я знаю, – сказал я.

Он улыбнулся:

– Браун, я надеюсь, вы никому ничего не рассказывали.

– Что вы имеете в виду, мистер Рид-Моир?

– Я имею в виду, надеюсь, вы никому не рассказали о том, что здесь было обнаружено.

– Нет, – сказал я. – Кажется, нет.

– Хорошо. Это облегчение.

– Кроме моей жены.

– О… – сказал он. – Вашей жены? Ей можно доверять, она не поднимет шум?

– Думаю, не поднимет. Честно говоря, археология ее не очень интересует.

– Тем лучше. Последнее, чего мы хотим, это чтобы кто-то еще вынюхивал и попытался присвоить себе нашу славу.

Я подумал, что Рид-Моир уже закончил, но ошибся.

– Я полагаю, вы вели полевую книгу. Там все подробно описано. Наброски, замеры и так далее?

– Конечно.

– Покажите мне ее, пожалуйста?

Я принес полевую книгу из пастушьей хижины. Рид-Моир начал листать страницы. Сначала медленно, потом все быстрее. В один момент он остановился. С открытой книгой в руках он поднял голову.

– Но, Браун, у вас тут все в ужасном беспорядке. Только посмотрите на эти рисунки. Они же очень грубые. А некоторые записи сделаны карандашом. Неужели вы не понимаете, что это важный документ? Он важен для всех, кто имеет отношение к раскопкам. Просто подумайте! Конечно, мне не нужно напоминать вам, на кого вы работаете.

– На миссис Претти, – сказал я.