Проклятое место. Лестница в небо
Часть 38 из 65 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Закончив, человек пнул труп животного ногой.
Алабян, собравшись с мыслями, выпрямился во весь рост.
Пошел, пытаясь как можно тише наступать на лужи.
– Не двигаться! – Рядовой нарочито громко щелкнул предохранителем. – СБУ! Не двигаться! – повторил он и полез второй рукой в карман за корочкой. – Опусти оружие!
– Ну ни хрена ж себе! – Сталкер повернулся, одновременно опуская свой автомат стволом вниз. – Вояка на Озере? Хрен ли ты приперся сюда?
– Оружие на землю!
– Окей-окей, мордой в пол не буду только. – Он отбросил автомат. – Меня Огонек зовут, кстати. Ну, по паспорту – Гришей. А ты у нас? Рядовой Сурен Алабян. Грозно звучит. А где твоя поддержка, рядовой? – И, не теряя времени, врезал Сурену кулаком в лицо.
Военный упал. Палец соскользнул, и пуля, вылетевшая из дула пистолета, ушла куда-то в небо, испугав самого Огонька. Но тот быстро взял себя в руки, метнулся к автомату, подхватил его и направил на Сурена:
– Лежать! Не вставай! Убью же, на хрен! – Подошел и поставил подошву берца на грудь рядового. – Ну, что, эсбэушник, приплыл ты. Кранты тебе, если рыпнешься.
Плененный Сурен совершенно невпопад подумал, что это как-то досадно и до жути неуютно: остаться посреди Проклятого Места без оружия да верной рации, с помощью которой можно вызвать на подмогу своих ребят. А еще невыносимо одиноко.
Он стиснул зубы от злости и закрыл глаза.
Сейчас все закончится.
«И на что я рассчитывал? – были его последние мысли. – Лучше бы в одиночку попробовал дойти до блокпоста. Больше шансов же. Вон, аномалию обошел. Еще и артефакт нашел. И с монстром справился. Я не так безнадежен. А тут, блин, идея гениальная родилась. Перетрухал и пошел на уголовника с оружием. Целенаправленно же пошел к уголовнику, который спит и видит, как бы прихлопнуть представителя официальной власти».
– Ничего-ничего… мы еще поквитаемся… с того света достану, – прошипел Сурен.
У него закружилась голова, ему очень сильно захотелось пить. О, да, он бы все отдал за один глоток воды.
– За что ты поквитаться решил? Я же сказал, жопа тебе, если рыпнешься. – Огонек убрал ногу. – Успокоился? Если да, то медленно вставай, скидывай рюкзак и разоружайся. И без глупостей давай. Ладно? Мне нет резона тебя убивать. И не я к тебе вышел, а ты ко мне. Так что разойдемся мирно. Идет?
– Нет смысла меня убивать? Но ты обрекаешь меня на смерть! Ты заставляешь меня скидывать рюкзак, разгрузку и стволы! – Однако, несмотря на свои же слова, Сурен подчинился. У живого еще есть возможность побарахтаться, у мертвого же такой возможности нет. – Я без всего этого сдохну метров через пятьсот максимум. Не лучше бы было забрать тебя с собой?
– Ты мне угрожаешь? Ну, рискни, солдатик. А так – чего ты подыхать собрался? Своих дождешься, вы же поодиночке не ходите. Дождешься, и все. Фига, сколько у тебя добра всякого!
– Нет моих больше, – сказал Алабян. – Один я из всех остался. К тебе вышел, думал, ты поможешь добраться до блокпоста. А я бы заплатил, чем смог.
– Пулей в затылок или тюремным сроком? Знаем мы вашего брата.
– Нет. Всем, что есть у меня.
– А не слишком многого ли ты хочешь? Да и платить тебе не надо, я и сам все возьму.
– Как знаешь.
– А лет-то тебе сколько, рядовой? – Огонек только сейчас понял, что перед ним совсем еще юноша.
– А разница какая?
– Сколько? Невежливо игнорировать вопросы.
– Двадцать три.
– Чего такой молодой поперся сюда? Был тут один малолетний дебил, Коном звали. Так вот, этот идиот приперся сюда еще в юношестве. Погиб в двадцатку. Убили его. Ты того же хочешь? Чтоб тебя грохнули?
– Зачем поперся? Да вот, начитался книжек и пошел сюда на контракт.
– О как. А ведь книжки эти – это все брехня и дешевая фантастика. Я читал парочку. О подвигах там, о приключениях, о спасении мира, о веселых погонях. А герои-то какие идеализированные там! Только это все ложь. В реальной жизни люди умирают. А сталкеры гонятся только за своими личными целями, а не за идеалами человечества.
– Ты сейчас серьезно это распрягаешь? Я вообще-то пошутил про книжки! – Все вещи лежали вокруг военного, он остался в одной солдатской форме. – И чего ты озаботился обо мне? Про Кона какого-то тут рассказал. Я все равно умру. Или дам тебе шанс заработать.
– Братан, я и так все заберу.
– Ты уже говорил. Но я не о том, что при мне.
– С этого момента – поподробнее, – поднял бровь Огонек.
– Убери ствол, а? И я сяду, можно? Мне нехорошо. И пить хочу.
– Держи. – Огонек швырнул Сурену флягу. – Пей и возвращай.
Сурен выпил. Все до капли.
– Напился? Рассказывай теперь. Ствол не уберу, не проси даже. Но на рюкзак садись. Только ножкой оружие подальше!
– Хорошо. – Сурен отодвинул пистолет носком ботинка, чуть не в заросли его отправив. – Мы ехали на грузовике. Нас забросили сюда, чтобы мы уничтожили один из бандитских лагерей. Сталкеры, какая-то из группировок, должна была провести разведку…
– Что?! – ахнул Огонек. – И кто же?
– Я не знаю. Их назвали «союзничками». Кто они – мне неизвестно, я всего-то рядовой.
Огонек заткнулся, переваривая информацию. Кажется, с Чеховым их ждет очень интересный и непростой диалог. Мог бы связаться с ним по рации, чтобы подтвердить догадку, но сразу же передумал. Не захотел портить сюрприз. О таких вещах лучше спрашивать лично. Желательно со своими братьями за спиной и с автоматом в руках.
«Кто отправил нас на разведку? Турко и Чехов! „Удар“! И у них союз с СБУ?! – Одна за другой теории заговоров лезли в голову. – Да они же нас просто использовали! Семеро ваших, трое наших, сволочи!»
– Дальше! – громче обычного потребовал Огонек, чтобы хоть как-то отвлечься.
– Сюда мы добирались на грузовике. Потом на нас напали какие-то гуманоидные твари. Убили всех моих товарищей…
– О, я тоже о них слышал. Сказочка о мутантах, выпущенных на волю из подземных лабораторий, где ставили жуткие эксперименты над людьми, довольно быстро разнеслась по Зоне месяц назад, когда какой-то бродяга клялся и божился, что бился на равных с гуманоидом. – Огонек засмеялся. – Ток чет пока что мутанты – лишь элемент тех самых дурацких книжек, о которых я упоминал.
– Я видел их! – рявкнул Сурен, чем заставил Огонька вздрогнуть. – И я докажу тебе! Пошли к грузовику! Пошли! Позволь мне доказать!
– Спокойно-спокойно! Разберемся сейчас. Про грузовик давай. И сваливать будем. Засиделись мы на ровном месте. Как лохов сейчас накроют нас бандиты или твои выдуманные гуманоиды. Затупил. Давай, рассказывай быстрее, и я пойду.
– Уговор! Я выведу тебя к грузовику, ты наберешь патронов и оружия, сколько сможешь унести, а еще я отдам тебе артефакт. Не знаю, что он такое, не знаю и его ценность, нашел по пути, лежит в рюкзаке. И все, что тут у меня, – тоже забирай. Но доведешь меня до блокпоста. Метров за пятьсот оставишь, чтоб не запалиться. По рукам?
– Соблазнительное предложение. Но почему ты не думаешь, что я кину тебя и застрелю у того самого грузовика?
– Думаю. Но что делать? Придется довериться. Другого выхода у меня нет.
– Хорошо, – легко согласился Огонек. – Тогда условились. Только еще одно. К оплате ты добавишь мне одну услугу. Я включу видеокамеру на своем КПК, ты перед ней попрыгаешь со своей корочкой и поведаешь увлекательнейшую историю про союзников Службы безопасности. Сделаешь это у того самого грузовика – и мы в расчете.
– А вот хрен тебе! Я запишу все, что ты скажешь, но только у блокпоста.
– Не вынуждай меня применять меры. – Он качнул автоматом. – Ну?
– Стреляй. Мне все равно. Правда, все равно. В одиночестве я подохну. Ты можешь меня обмануть, и я снова останусь один, да еще и без ничего. Или пристрелишь меня. Шансов нет. Только придержать что-то важное для тебя до самого конца. Решай.
Огонек, поколебавшись, все же кивнул.
Складно поет этот Сурен. Не тупой вояка попался, это уж точно. Но надо провернуть с ним все быстро. Послезавтра произойдет объединение группировок, после которого, вероятнее всего, «Удар» и «Анархисты» станут одним целым, превратившись в грозную силу под названием «Стражи». Этого очень хочет Турко. И этого очень хочет Чехов. А Рахман, безвольная тряпка, и рад им подыграть. Как же Огоньку не хватало Андрея с его твердостью характера! Андрея, которого Рахман, как он сам сказал, прогнал из группировки. Конечно, прогнал, понял, что у Рэя авторитета-то больше. Эх, если бы Огонек мог доказать ту бойню во дворе в Припяти, когда обезумевший лидер перещелкал своих же! Но обвинения без доказательств – пустышка, а Глебу никто не поверит. Его только завтра сделают полноценным членом группировки. А до этого он кем был? Так, как рядовой этот, мальчик на побегушках.
Теперь Огонек обозначил свою конечную цель: нужно принести запись, показать ее парням, пусть покумекают, о каких «союзничках» идет речь. Он сам был против слияния кланов, и Алабян – довольно весомая карта, чтобы разыграть ее в свою пользу. Конечно, и Рахман пока не принял никакого решения, но пусть у Огонька, который так и не добился поста заместителя лидера, будет свой козырь в рукаве, если все пойдет по сценарию «Удара». Расколов группировку, можно будет взять власть и отдалиться от Рахмана, решившего продаться с потрохами.
– Базар-вокзал. Я доведу тебя. Но оружие не верну. Всю дорогу будешь меня слушаться. Что скажу – то и делаешь. Даже если прикажу в дерьмо нырять. Понял?
– Я солдат. Я только и делаю, что исполняю приказы.
– Умничка. Пойдем. Засиделись мы тут. Как лохов сейчас накроют, и правда.
И, похватав из вещей рядового все, что смог бы утянуть на своем горбу, Огонек ткнул стволом автомата Сурену под ребра, тем самым приказывая идти вперед.
* * *
Кот проснулся поздно вечером. Выспался в кои-то веки, слава богу.
На улице было свежо, дышалось легко и вольно. Кот постоял так на крыльце, наслаждаясь моментом. Когда в твоей жизни так мало приятного – учишься радоваться мелочам.
Аномалия рядом с домом светилась зеленым. Ярко-ярко так. В сумерках одна прелесть – ловушки заметны.
– В этой аномалии я бы и предпочел сдохнуть. Но пока рано. Жратва, бухло и вода на исходе, – заметил он, когда откинул крышку переносного холодильника. – Хреново. Надо смотаться в Дитятки.
Собирался он недолго, взял с собой только самое необходимое. Прикинув в уме, что нужно купить, достал из тайника гривны, на всякий случай добавил к ним три пачки долларов. Десять штук. В тайнике еще столько же. Хранил, чтобы, если он так и не добьется успехов в том, о чем так долго мечтал, разменять их и свалить на все четыре стороны.
Ходил он за Периметр, потому что боялся, что здешние торговцы могут его опознать. Разум-то подсказывал, что всем уже давно плевать на майора Дятченкова, погибшего в Путепроводе, но наверняка Кот этого не знал, а потому шифровался, чтобы никто не смог помешать ему дождаться того самого момента, когда он сможет нанести ответный удар «Анархистам» и лично Андрею.
Поставил раскладной стульчик, уселся на него, обдумывая что-то. Пока слишком рано. Надо дождаться ночи. Только под ее покровом можно выбраться в большой мир. Хорошо еще, что после прошлогодних событий, непосредственным участником которых Кот стал волей случая, пересечь ограду стало легче, чем когда-либо до этого. Военные уже давно перестали придавать огромное значение подступам к блокпосту со стороны Зимовища – там же никто не базировался уже довольно долгое время. А кто забредал – так к КПП не лезли, предпочитали улепетывать как можно дальше, чтобы не попасть в перекрестье прицела снайперской винтовки одного из дозорных. С новичками – такая же история. Они теперь предпочитали искать иные пути в Зону, так как если заходить отсюда, к Зимовищу чтоб выйти, придется туго. До ближайшего лагеря сталкеров было довольно далеко: сама деревня новичков разрушена и сожжена, Край вечного лета лежит в руинах, самую короткую тропу к базе «Удара» преграждает Ферма, а на Болота и Озеро не подашься – это бандитская вотчина. Вот все и потеряли интерес к этому сектору, что помогало Коту выживать.
Перекусил перед путешествием, выпил немного да потопал в сторону недружелюбных вояк.
Сегодняшней ночью на контрольно-пропускном пункте случился какой-то переполох. Солдаты, крича и чертыхаясь, носились вокруг своих казарм, а не наблюдали за окрестностями. Везло. На въезде на закрытую территорию, у шлагбаума, стояла фиолетовая «Газель» с наклейкой «НИИАЗ» на борту.
Все это Кот разглядел в бинокль с холма.
Алабян, собравшись с мыслями, выпрямился во весь рост.
Пошел, пытаясь как можно тише наступать на лужи.
– Не двигаться! – Рядовой нарочито громко щелкнул предохранителем. – СБУ! Не двигаться! – повторил он и полез второй рукой в карман за корочкой. – Опусти оружие!
– Ну ни хрена ж себе! – Сталкер повернулся, одновременно опуская свой автомат стволом вниз. – Вояка на Озере? Хрен ли ты приперся сюда?
– Оружие на землю!
– Окей-окей, мордой в пол не буду только. – Он отбросил автомат. – Меня Огонек зовут, кстати. Ну, по паспорту – Гришей. А ты у нас? Рядовой Сурен Алабян. Грозно звучит. А где твоя поддержка, рядовой? – И, не теряя времени, врезал Сурену кулаком в лицо.
Военный упал. Палец соскользнул, и пуля, вылетевшая из дула пистолета, ушла куда-то в небо, испугав самого Огонька. Но тот быстро взял себя в руки, метнулся к автомату, подхватил его и направил на Сурена:
– Лежать! Не вставай! Убью же, на хрен! – Подошел и поставил подошву берца на грудь рядового. – Ну, что, эсбэушник, приплыл ты. Кранты тебе, если рыпнешься.
Плененный Сурен совершенно невпопад подумал, что это как-то досадно и до жути неуютно: остаться посреди Проклятого Места без оружия да верной рации, с помощью которой можно вызвать на подмогу своих ребят. А еще невыносимо одиноко.
Он стиснул зубы от злости и закрыл глаза.
Сейчас все закончится.
«И на что я рассчитывал? – были его последние мысли. – Лучше бы в одиночку попробовал дойти до блокпоста. Больше шансов же. Вон, аномалию обошел. Еще и артефакт нашел. И с монстром справился. Я не так безнадежен. А тут, блин, идея гениальная родилась. Перетрухал и пошел на уголовника с оружием. Целенаправленно же пошел к уголовнику, который спит и видит, как бы прихлопнуть представителя официальной власти».
– Ничего-ничего… мы еще поквитаемся… с того света достану, – прошипел Сурен.
У него закружилась голова, ему очень сильно захотелось пить. О, да, он бы все отдал за один глоток воды.
– За что ты поквитаться решил? Я же сказал, жопа тебе, если рыпнешься. – Огонек убрал ногу. – Успокоился? Если да, то медленно вставай, скидывай рюкзак и разоружайся. И без глупостей давай. Ладно? Мне нет резона тебя убивать. И не я к тебе вышел, а ты ко мне. Так что разойдемся мирно. Идет?
– Нет смысла меня убивать? Но ты обрекаешь меня на смерть! Ты заставляешь меня скидывать рюкзак, разгрузку и стволы! – Однако, несмотря на свои же слова, Сурен подчинился. У живого еще есть возможность побарахтаться, у мертвого же такой возможности нет. – Я без всего этого сдохну метров через пятьсот максимум. Не лучше бы было забрать тебя с собой?
– Ты мне угрожаешь? Ну, рискни, солдатик. А так – чего ты подыхать собрался? Своих дождешься, вы же поодиночке не ходите. Дождешься, и все. Фига, сколько у тебя добра всякого!
– Нет моих больше, – сказал Алабян. – Один я из всех остался. К тебе вышел, думал, ты поможешь добраться до блокпоста. А я бы заплатил, чем смог.
– Пулей в затылок или тюремным сроком? Знаем мы вашего брата.
– Нет. Всем, что есть у меня.
– А не слишком многого ли ты хочешь? Да и платить тебе не надо, я и сам все возьму.
– Как знаешь.
– А лет-то тебе сколько, рядовой? – Огонек только сейчас понял, что перед ним совсем еще юноша.
– А разница какая?
– Сколько? Невежливо игнорировать вопросы.
– Двадцать три.
– Чего такой молодой поперся сюда? Был тут один малолетний дебил, Коном звали. Так вот, этот идиот приперся сюда еще в юношестве. Погиб в двадцатку. Убили его. Ты того же хочешь? Чтоб тебя грохнули?
– Зачем поперся? Да вот, начитался книжек и пошел сюда на контракт.
– О как. А ведь книжки эти – это все брехня и дешевая фантастика. Я читал парочку. О подвигах там, о приключениях, о спасении мира, о веселых погонях. А герои-то какие идеализированные там! Только это все ложь. В реальной жизни люди умирают. А сталкеры гонятся только за своими личными целями, а не за идеалами человечества.
– Ты сейчас серьезно это распрягаешь? Я вообще-то пошутил про книжки! – Все вещи лежали вокруг военного, он остался в одной солдатской форме. – И чего ты озаботился обо мне? Про Кона какого-то тут рассказал. Я все равно умру. Или дам тебе шанс заработать.
– Братан, я и так все заберу.
– Ты уже говорил. Но я не о том, что при мне.
– С этого момента – поподробнее, – поднял бровь Огонек.
– Убери ствол, а? И я сяду, можно? Мне нехорошо. И пить хочу.
– Держи. – Огонек швырнул Сурену флягу. – Пей и возвращай.
Сурен выпил. Все до капли.
– Напился? Рассказывай теперь. Ствол не уберу, не проси даже. Но на рюкзак садись. Только ножкой оружие подальше!
– Хорошо. – Сурен отодвинул пистолет носком ботинка, чуть не в заросли его отправив. – Мы ехали на грузовике. Нас забросили сюда, чтобы мы уничтожили один из бандитских лагерей. Сталкеры, какая-то из группировок, должна была провести разведку…
– Что?! – ахнул Огонек. – И кто же?
– Я не знаю. Их назвали «союзничками». Кто они – мне неизвестно, я всего-то рядовой.
Огонек заткнулся, переваривая информацию. Кажется, с Чеховым их ждет очень интересный и непростой диалог. Мог бы связаться с ним по рации, чтобы подтвердить догадку, но сразу же передумал. Не захотел портить сюрприз. О таких вещах лучше спрашивать лично. Желательно со своими братьями за спиной и с автоматом в руках.
«Кто отправил нас на разведку? Турко и Чехов! „Удар“! И у них союз с СБУ?! – Одна за другой теории заговоров лезли в голову. – Да они же нас просто использовали! Семеро ваших, трое наших, сволочи!»
– Дальше! – громче обычного потребовал Огонек, чтобы хоть как-то отвлечься.
– Сюда мы добирались на грузовике. Потом на нас напали какие-то гуманоидные твари. Убили всех моих товарищей…
– О, я тоже о них слышал. Сказочка о мутантах, выпущенных на волю из подземных лабораторий, где ставили жуткие эксперименты над людьми, довольно быстро разнеслась по Зоне месяц назад, когда какой-то бродяга клялся и божился, что бился на равных с гуманоидом. – Огонек засмеялся. – Ток чет пока что мутанты – лишь элемент тех самых дурацких книжек, о которых я упоминал.
– Я видел их! – рявкнул Сурен, чем заставил Огонька вздрогнуть. – И я докажу тебе! Пошли к грузовику! Пошли! Позволь мне доказать!
– Спокойно-спокойно! Разберемся сейчас. Про грузовик давай. И сваливать будем. Засиделись мы на ровном месте. Как лохов сейчас накроют нас бандиты или твои выдуманные гуманоиды. Затупил. Давай, рассказывай быстрее, и я пойду.
– Уговор! Я выведу тебя к грузовику, ты наберешь патронов и оружия, сколько сможешь унести, а еще я отдам тебе артефакт. Не знаю, что он такое, не знаю и его ценность, нашел по пути, лежит в рюкзаке. И все, что тут у меня, – тоже забирай. Но доведешь меня до блокпоста. Метров за пятьсот оставишь, чтоб не запалиться. По рукам?
– Соблазнительное предложение. Но почему ты не думаешь, что я кину тебя и застрелю у того самого грузовика?
– Думаю. Но что делать? Придется довериться. Другого выхода у меня нет.
– Хорошо, – легко согласился Огонек. – Тогда условились. Только еще одно. К оплате ты добавишь мне одну услугу. Я включу видеокамеру на своем КПК, ты перед ней попрыгаешь со своей корочкой и поведаешь увлекательнейшую историю про союзников Службы безопасности. Сделаешь это у того самого грузовика – и мы в расчете.
– А вот хрен тебе! Я запишу все, что ты скажешь, но только у блокпоста.
– Не вынуждай меня применять меры. – Он качнул автоматом. – Ну?
– Стреляй. Мне все равно. Правда, все равно. В одиночестве я подохну. Ты можешь меня обмануть, и я снова останусь один, да еще и без ничего. Или пристрелишь меня. Шансов нет. Только придержать что-то важное для тебя до самого конца. Решай.
Огонек, поколебавшись, все же кивнул.
Складно поет этот Сурен. Не тупой вояка попался, это уж точно. Но надо провернуть с ним все быстро. Послезавтра произойдет объединение группировок, после которого, вероятнее всего, «Удар» и «Анархисты» станут одним целым, превратившись в грозную силу под названием «Стражи». Этого очень хочет Турко. И этого очень хочет Чехов. А Рахман, безвольная тряпка, и рад им подыграть. Как же Огоньку не хватало Андрея с его твердостью характера! Андрея, которого Рахман, как он сам сказал, прогнал из группировки. Конечно, прогнал, понял, что у Рэя авторитета-то больше. Эх, если бы Огонек мог доказать ту бойню во дворе в Припяти, когда обезумевший лидер перещелкал своих же! Но обвинения без доказательств – пустышка, а Глебу никто не поверит. Его только завтра сделают полноценным членом группировки. А до этого он кем был? Так, как рядовой этот, мальчик на побегушках.
Теперь Огонек обозначил свою конечную цель: нужно принести запись, показать ее парням, пусть покумекают, о каких «союзничках» идет речь. Он сам был против слияния кланов, и Алабян – довольно весомая карта, чтобы разыграть ее в свою пользу. Конечно, и Рахман пока не принял никакого решения, но пусть у Огонька, который так и не добился поста заместителя лидера, будет свой козырь в рукаве, если все пойдет по сценарию «Удара». Расколов группировку, можно будет взять власть и отдалиться от Рахмана, решившего продаться с потрохами.
– Базар-вокзал. Я доведу тебя. Но оружие не верну. Всю дорогу будешь меня слушаться. Что скажу – то и делаешь. Даже если прикажу в дерьмо нырять. Понял?
– Я солдат. Я только и делаю, что исполняю приказы.
– Умничка. Пойдем. Засиделись мы тут. Как лохов сейчас накроют, и правда.
И, похватав из вещей рядового все, что смог бы утянуть на своем горбу, Огонек ткнул стволом автомата Сурену под ребра, тем самым приказывая идти вперед.
* * *
Кот проснулся поздно вечером. Выспался в кои-то веки, слава богу.
На улице было свежо, дышалось легко и вольно. Кот постоял так на крыльце, наслаждаясь моментом. Когда в твоей жизни так мало приятного – учишься радоваться мелочам.
Аномалия рядом с домом светилась зеленым. Ярко-ярко так. В сумерках одна прелесть – ловушки заметны.
– В этой аномалии я бы и предпочел сдохнуть. Но пока рано. Жратва, бухло и вода на исходе, – заметил он, когда откинул крышку переносного холодильника. – Хреново. Надо смотаться в Дитятки.
Собирался он недолго, взял с собой только самое необходимое. Прикинув в уме, что нужно купить, достал из тайника гривны, на всякий случай добавил к ним три пачки долларов. Десять штук. В тайнике еще столько же. Хранил, чтобы, если он так и не добьется успехов в том, о чем так долго мечтал, разменять их и свалить на все четыре стороны.
Ходил он за Периметр, потому что боялся, что здешние торговцы могут его опознать. Разум-то подсказывал, что всем уже давно плевать на майора Дятченкова, погибшего в Путепроводе, но наверняка Кот этого не знал, а потому шифровался, чтобы никто не смог помешать ему дождаться того самого момента, когда он сможет нанести ответный удар «Анархистам» и лично Андрею.
Поставил раскладной стульчик, уселся на него, обдумывая что-то. Пока слишком рано. Надо дождаться ночи. Только под ее покровом можно выбраться в большой мир. Хорошо еще, что после прошлогодних событий, непосредственным участником которых Кот стал волей случая, пересечь ограду стало легче, чем когда-либо до этого. Военные уже давно перестали придавать огромное значение подступам к блокпосту со стороны Зимовища – там же никто не базировался уже довольно долгое время. А кто забредал – так к КПП не лезли, предпочитали улепетывать как можно дальше, чтобы не попасть в перекрестье прицела снайперской винтовки одного из дозорных. С новичками – такая же история. Они теперь предпочитали искать иные пути в Зону, так как если заходить отсюда, к Зимовищу чтоб выйти, придется туго. До ближайшего лагеря сталкеров было довольно далеко: сама деревня новичков разрушена и сожжена, Край вечного лета лежит в руинах, самую короткую тропу к базе «Удара» преграждает Ферма, а на Болота и Озеро не подашься – это бандитская вотчина. Вот все и потеряли интерес к этому сектору, что помогало Коту выживать.
Перекусил перед путешествием, выпил немного да потопал в сторону недружелюбных вояк.
Сегодняшней ночью на контрольно-пропускном пункте случился какой-то переполох. Солдаты, крича и чертыхаясь, носились вокруг своих казарм, а не наблюдали за окрестностями. Везло. На въезде на закрытую территорию, у шлагбаума, стояла фиолетовая «Газель» с наклейкой «НИИАЗ» на борту.
Все это Кот разглядел в бинокль с холма.